Ты та, кого я нашёл, одна — единственная. Прикосновение кончиков пальцев, рук и всего вокруг — Всё это ты. Твоя ласковая рука ведёт меня. Пока я не выхожу за пределы тебя, Мне спокойнее всего. Я заперт внутри тебя.*
Локи явно проявлял свою гордость, картинно отодвинув от себя чашку с кофе, который до этого был сварен для Нацу. Люси на это лишь глаза закатила, пригубив горячий кофе в своей чашке, блаженно прикрыв глаза, желая таким образом расслабиться перед предстоящим разговором. В том, что всё так закрутилось, есть только её вина, никто здесь не причём, кроме неё самой: ни упрямый Локи, ни напористый Нацу. Именно Хартфилия не желала отпускать от себя Олдрижда, а помимо этого ещё и Драгнилу голову морочила, хотя в последнем можно и посомневаться — чувства к соседу явно не баловство или недолговременная симпатия, что, как правило, угасает довольно быстро. Прошёл уже месяц, а притяжение между ними ни на грамм не угасло, скорее, наоборот, разрасталось всё больше и больше, пока не достигло отметки малого предела — сегодняшней ночи. И актриса не солжёт, если скажет, что утром ей хотелось проснуться на груди Нацу, а после проваляться с ним полдня в постели, говоря друг другу разные глупости и сущий бред ни о чём. Будь на месте мужчины кто-то другой, Хартфилия бы сбежала ранним утром и даже не удостоила бы своего партнёра простой запиской — а всё потому, что Драгнил ни кто попало. Пожалуй, Нацу именно тот человек, с которым Люси не страшно пойти рука об руку в будущее. Сейчас же перед актрисой сидел Локи, взъерошенный после потасовки, раздражённый, чересчур ревнивый — такой, каким женщина его чаще всего и видела. Локи её бывший. Он человек, подаривший ей однажды тёплую и столь кратковременную влюблённость. Олдридж сам всё уничтожил, закатывая скандалы на пустом месте. Возможно, у них что-нибудь и получилось бы, будь мужчина чуть сдержаннее. — Сначала объясни мне, зачем приехал, — собрав всю себя воедино и поставив чашку кофе на стол, заговорила первой Хартфилия, пытаясь успокоиться после перепалки несколькими минутами ранее. — Ты не брала трубку, — коротко ответил мужчина. — Опять, Люси, ты опять меня игнорируешь, хотя мы же планировали попробовать… — А тебе самому это не надоело? — перебила Локи актриса, с прищуром посмотрев в его глаза. — Неужели ты не видишь, что менять что-либо уже поздно? Всё могло получиться год назад, но никак не сейчас. Посмотри, что ты устроил сегодня! Без каких-либо оснований накинулся на Нацу с кулаками. Будь на его месте Гажил, ты бы и его избил?! — Без каких-либо оснований? — в голосе Олдриджа явно читались издёвка, такая, когда человек точно уверен в своих словах. — После того, как ты начала меня избегать, я караулил тебя возле театра и дома. Да, Люси, я это делал, потому что хотел поговорить с тобой! Ты же тем временем прогуливалась утром с этим клоуном, смеялась, улыбалась! А потом со мной связалась Дженни. — Ты послушал эту стерву?! — Дженни рассказала мне, что видела тебя, гуляющей по городу, с каким-то розоволосым мужиком, а сегодня прислала фото, где ты, дорогая моя, в открытую сосёшься с этим хмырём. И после этого ты говоришь, что у меня не было никаких оснований набить ему морду? — бросая на стол телефон с открытой на нём фотографией с новоселья Драгнила, прошипел Локи, откинувшись на спинку стула. — Как она… Где она достала эту фотографию? — Сказала, что познакомилась в клубе с каким-то парнем, потом они переспали, а утром, когда она посмотрела время на его телефоне, увидела вот это вот на экране блокировки, — бесцветно поведал Олдридж. Навалившаяся информация плохо поддавалась анализу из-за самого настоящего истерического хохота. Какой идиот додумается ставить фото целующегося друга (в том, что этим парнем был никто иной как Грей, Люси почти не сомневалась, если вспомнить, что успел сфотографировать их тогда только Фуллбастер) на главный экран мобильника? Желания расходились. С одной стороны, неплохо бы устроить этому Грею трёпку, дабы не повадно впредь было фотографировать то, чего не следовало. С другой же стороны, не будь этой фотографии, неизвестно, сколько бы ещё Люси продолжала тянуть эту и без того затянувшуюся историю. Неизвестно, чем бы тогда вообще всё закончилось. Теперь же есть повод открыть наконец Локи глаза, чем Хартфилия и воспользовалась. — Ладно! Хорошо! Да, мы целовались, и не раз. Я тебе больше скажу, врезал ты Драгнилу по заслугам, потому что сегодняшнюю ночь я провела с ним! И на звонки твои не отвечала тоже поэтому, — актриса видела, как у мужчины напротив задёргался уголок губ, и как он сжал кулаки, порываясь что-то сказать, однако Люси продолжила наступать, решив, что с Олдриджом по-другому и не получится. Лучше уж самой всё ему рассказать, дабы он всё же понял истину, что женщина пытается ему всё это время объяснить. — Теперь-то ты понимаешь, что всё кончено? Я не ощущаю хоть какой-то связи между нами. У тебя просто заклинило, что мы должны быть вместе и точка. Только вот ничего мы друг другу не должны, Локи. Я тебя не люблю, даже симпатии не испытываю, вообще ничего, понимаешь? А с ним мне по-настоящему комфортно, с ним я себя женщиной чувствую, а не губкой, что впитывает в себя все ругательства и обиды. Я прошу тебя, отпусти. Тебе и самому легче будет, как же ты понять не можешь?! — Люси даже со стула вскочила, на эмоциях ещё и активно жестикулируя. — Ты любишь его? В кухне повисла тишина, прерываемая лишь дыханием двух людей. Хартфилия не сомневалась, нет, скорее вопрос попросту застал её врасплох. Актриса почему-то считала, что первым, кто услышит эти слова, должен быть явно не Локи. — Тебе и правда это интересно? Или будешь потом нос задирать, если я скажу «нет»? — Просто хочу знать, что когда уйду из твоей жизни, как и обещал, ты будешь счастлива, — Локи возвёл на женщину полный искренности взгляд, после чего Хартфилия без сил вновь опустилась на стул, склонив голову и сцепив пальцы в замок. — Кажется, да, Нацу мне нужен, — немного подумав, вполголоса ответила актриса. — Без него моя жизнь уже никогда не обретёт яркие краски. Локи ничего не ответил, лишь улыбнулся уголками губ, подошёл к Хартфилии, коротко поцеловал в макушку, а после покинул квартиру, прихватив с тумбочки дареное когда-то кольцо, к которому Люси с той их последней ссоры так и не притронулась, даже чтобы просто убрать его в шкатулку.«Спасибо»
***
Нацу сидел в учительской, прокручивая пальцами пригласительный билет, который ему несколькими днями ранее дала Люси, извинившись за тот утренний случай. А Драгнил после даже слова вставить не успел — соседка быстро юркнула в свою квартиру и более не проявляла какого-либо желания поговорить. Не удивительно, что после этого мужчина предположил, что разговор с Локи у Хартфилии всё же состоялся и закончился на том, что пара наконец нашла общий язык и помирилась. Нацу не считал себя эгоистом, однако не мог противиться ревности, что одолевала его все эти дни. Актриса его избегала, и он неосознанно боялся, что Люси просто о нём забудет, как забыла и его бывшая девушка, ложась в койку с другим парнем. Как бы это ни было банально, но у Драгнила на сердце пустота, заполнить которую может лишь новая любовь — его Люси. Хартфилия стала лучиком света в серости будней. Теперь после работы Нацу летел домой на всех парах, зная, что за стенкой ему готовят сытный ужин и множество вопросов о том, как прошёл день. Каждому человеку хочется, чтобы по утрам его кто-то будил поцелуем в щёку, а вечером встречал после работы в домашней растянутой футболке и фартуке на поясе — для мужчины это Люси, и никто другой. Приходя домой, Драгнил, как и любой другой мужчина, хочет видеть улыбающуюся жену и двух коротышек, что будут с разбегу запрыгивать ему на руки. Нацу хочет семью. Семью, частью которой должна быть Хартфилия. Драгнил недоумевал, как у неё получилось за столь короткий срок общения так плотно засесть у него в сердце. Мужчина помнил их знакомство, когда невысокая блондинка из соседней квартиры нанесла ему визит вместе со своим щенком Плю и скалкой подмышкой. Помнится, Нацу тогда сложил в голове образ некой скандалистки с замашками избалованной леди. Кто бы мог подумать, что эта «скандалистка» в будущем заставит мужчину одной своей улыбкой свернуть горы, но сделать так, чтобы она заулыбалась ещё ярче. Общество Люси стало необходимо как воздух, поэтому Даргнил попросту не знал, а сможет ли отпустить, если его догадки верны, и у Локи с Хартфилией всё и правда наладилось. Нацу никогда не забудет их поцелуи по вечерам в его квартире, не забудет и ту ночь, когда они стали единым целым не только душой, но и телом. Отпустить Люси — выше его сил.***
Люси, если честно, уже слишком устала от всех этих сердечных метаний. Именно поэтому и не знала, чего же всё-таки хочет. Хочет ли она быть с Нацу? Несомненно. Боится ли повторить старую ошибку? И здесь же, да, боится. Слишком мало времени они провели вместе, чтобы Хартфилия, даже не раздумывая, приняла свои чувства к мужчине. Почему-то именно сейчас, когда остальные преграды на пути к счастью, наконец, исчезли, появились эти чёртовы сомнения и вопросы по типу, а такой ли Драгнил на самом деле? Не притворялся ли он всё это время? Что если всё закончится точно так же, как и с Локи? От всех этих вопросов болела голова, поэтому Люси просто уронила голову на сложенные на столе руки, наплевав на то, что ей выходить на сцену чуть меньше, чем через десять минут. Сегодня премьера — театр «Фейри» буквально под завязку заполнен ценителями искусства, что заставляло чувствовать большую ответственность как исполнительнице главной роли. А вкупе со всем тем, что у актрисы сейчас в душе творится — ноша казалось попросту непосильной. Люси даже представила невольно, как упадёт на колени прямо под светом софитов, не выдержав давления со стороны зрителей, руководства и своих собственных переживаний. Из-за череды дней изнурительной подготовки, силы остались только на выступление, из-за чего думать о чём-либо другом уже не хотелось, да и состояние было никакое. А думать было нужно. Всё-таки чем быстрее женщина в себе разберётся, тем быстрее наберётся сил, чтобы сделать шаг вперёд — она и так слишком долго протопталась на одном месте, не зная, к какому берегу приплыть. Да и о Нацу стоило подумать, если его чувства также сильны, он, должно быть, извёлся и вымотался не меньше. Люси откровенно завидовала Драгнилу в том, что он может видеть её, как раскрытую книгу, в то время как она может разглядеть лишь его оболочку, а всё, что внутри лишь чувствовать глупым сердцем, что однажды уже ошиблось в Олдридже. Доверие пропало буквально ко всем, даже в себе Хартфилия сомневалась, что вгоняло в безысходность, от которой дико хочется завыть волком. Как бы глупо и по-детски это не было, но Люси, не в силах больше выбирать, просто переложила принятие решения на судьбу, отдав несколько дней назад пригласительный билет Нацу. Она дала право этой, возможно, несуществующей силе вытянуть жребий — рискнуть и всё же начать отношения с Драгнилом, или же закрыть все свои слабости на замок и более не позволять никому влезать в эту шкатулку чувств. Люси невольно прыснула, ну и трусиха же она. Где былая стойкость характера? Где все принципы и цели, что когда-то ставила перед собой актриса? А нет ничего, как бы печально это не было. После такого невольно начинаешь верить в чьи-то слова о том, что любовь никакая не сила, а слабость, заставляющая человека забыть о своей жизненной позиции и вообще обо всём. Любовь — жадное чувство, оно забирает слишком много сил. — Что-то сегодня не в духе, подруга, — от этого мерзкого голоска у Люси невольно кулаки сжались. Как эта вертихвостка её только что назвала? — С каких это пор мы с тобой подругами стали? — бесцветно заметила Хартфилия, не находя в себе желания даже злиться на эту особу. Дженни же сидела на стуле напротив, закинув ногу на ногу и расправляя складки длинного платья времён девятнадцатого века. Она явно чувствовала превосходство и триумф, выказывая это гордо вздёрнутым подбородком и ровной осанкой. Что ж, пускай, только вот Люси от этого ни горячо, ни холодно. — Ну, мы же всё-таки в одной команде, — наигранно невозмутимо пожала плечами Реалайт, после чего её ярко накрашенные губы изогнулись в ухмылке. — Как фотография, Локи оценил? Хартфилия даже воздухом поперхнулась, поражаясь, какая же эта Дженни крыса. Мало того, что насолила, так ещё и хвалится этим! — Знаешь, а я хотела бы тебя поблагодарить, — немного подумав, заговорила Люси, ещё и с улыбкой, чем Реалайт явно позлила, поскольку та ожидала ненависти во взгляде и убитого вида актрисы — всё же расставание с любимым никогда не проходит бесследно. — Твоя подлянка помогла мне решить один очень важный вопрос, за это тебе огромное спасибо. Если бы не ты, я, наверное, ещё долго в этом прокопалась бы. После своих слов Люси встала и уверенно двинулась к выходу из гримёрки, довольная тем, что наконец заткнула этой стерве рот, по крайней мере на какое-то время — если Дженни кого-то невзлюбила, нервы этому человеку мотать будет до тех пор, пока ей самой не надоест, ну или пока этот «кто-то» сам не сбежит. Подходя же к кулисам, Хартфилия невольно занервничала, и даже не из-за пьесы, а из-за того, что может не найти в зале Драгнила — актриса почему-то предполагала, что непременно почувствует его присутствие. Между ними была незримая связь, прямо как у соулмейтов из фантастических историй. Сейчас Хартфилии нужна была поддержка, спокойствие на душе, что после всего Нацу от неё не отвернулся. Люси жизненно необходимо было знать, дала ли судьба ей шанс на светлое будущее. В зале погас свет, после чего заиграла ненавязчивая мелодия скрипки, под которую не спеша поднимались портьеры, открывая зрителям хрупкую фигуру девушки в белоснежном платье из газовых тканей, шлейф которого спадал на покрытые бархатом лесенки. Люси видела, как за сценой затаил дыхание Эверли, мельком поглядывая на приглашённых критиков, видела и недовольную Дженни, что суетилась где-то меж кулисами вместе с остальными актёрами из труппы. Хартфилия видела всех зрителей как на ладони — и тех, что сидели перед сценой, и тех, что смотрели пьесу с балконов через театральные бинокли. Актриса даже Локи с семьёй разглядела на первых рядах, чему невольно подивилась, не выказывая это внешне. Длинные золотистые волосы с вколотыми в них искусственными цветами чуть колыхнулись при движении. Люси повернулась к залу лицом, не слыша, как скрипку подхватили виолончели, не осознавая толком и того, что пьеса началась только что. Хартфилия чувствовала лишь холод где-то внутри и сковывающее чувство одиночества — Нацу в зале не было.***
Как должен чувствовать себя артист после просто отличного выступления? Радость, гордость за самого себя, усталость, чувство удовлетворенности, зная, что все труды не прошли даром? Люси блистала на сцене. Она появилась нераскрывшимся цветком в первые секунды, а после, на протяжении всей пьесы, словно расцвела на глазах у зрителей, заставляя тех в восхищении перешёптываться, оценивая игру, можно сказать, пока ещё новичка в актёрстве. После последнего действия всю труппу засыпали аплодисментами и цветами, не без комплиментов вручая пышные благоухающие букеты. За кулисами с актёрами беседовали журналисты, наступая с вопросами, а какого же играть в самой грандиозной пьесе с момента открытия театра. Не удивительно, что больше вопросов получил Эверли как постановщик, и Люси как актриса, исполняющая главную женскую роль, которую она, как отмечали все присутствующие на премьере, сыграла превосходно. Наверное, будь у Хартфилии хорошее настроение, она бы долго ещё выслушивала комплименты и охотно ответила бы ещё на несколько вопросов, однако ноги уже попросту не держали, а ещё голова гудела из-за гула, что образовался в стенах театра. Женщина сбежала в свою гримёрку, запираясь изнутри на ключ, желая отсидеться здесь до тех пор, пока в фойе не рассосётся столпотворение зрителей. Люси аккуратно сложила букеты на край широкого стола, а после возвела взгляд на своё отражение, отмечая, какая же её героиня всё же красавица. Грим сделал своё дело — лицо не казалось больше осунувшимся и похудевшим, появился якобы здоровый румянец, а глаза стали словно чуть больше благодаря чёрному карандашу. Хартфилия была красива в этом платье, с этими цветами в золотистых локонах. Наверное, Нацу бы оценил. Неспешно актриса смыла всю фальшь, поменяла пышное платье на более удобные джинсы и толстовку, подхватила в руки дареные букеты и, перед тем как выйти из небольшой комнатушки, зачем-то глянула на дисплей телефона, надеясь увидеть там хотя бы значок непрочитанного сообщения. Только вот ни одного извещения так и не поступило. Когда Люси вышла в фойе, там уже никого и не было почти, разве что несколько явно заболтавшихся знакомых и Локи со своими родителями. — Привет, — Олдридж подошёл к опешившей Хартфилии первым, миролюбиво улыбаясь уголками губ и протягивая букет из трёх чайных роз**. — Ты была прекрасна сегодня. — Спасибо, — актриса чувствовала некую неловкость, поэтому невольно даже обрадовалась, когда к разговору подключились миссис и мистер Олдридж. — Мы всё же смогли выкроить свободное время, поэтому сразу же купили билеты. Ваша игра меня поразила, Люси, думаю, вас ждёт большое актёрское будущее, — на удивление без привычной надменности произнесла миссис Олдридж. — Жаль, что у вас с Лео ничего не сложилось, — добавила она после без капли сожаления в голосе или во взгляде. И всё ж такие люди никогда не меняются. Глава семейства же лишь сухо прокомментировал пьесу в целом, а улыбнулся лишь под конец своей недолгой речи, после чего чета Олдридж распрощалась с актрисой и собиралась покинуть стены театра, однако Локи задержался, явно порываясь что-то сказать. — Он не пришёл? — А тебе какая разница? — говорить о Нацу с Олдриджом — это слишком для Люси. — Если обо мне беспокоишься, то не стоит, правда. Теперь мы оба сами по себе, я сама во всём разберусь, — пряча взгляд во множестве раскрывшихся бутонов цветов в руках, добавила Хартфилия, желая скорее попасть домой. — Хорошо, как знаешь, просто хотел сказать, что если тебе что-то понадобиться однажды, можешь всегда обращаться ко мне. Пусть я и обещал уйти из твоей жизни, хочу хотя бы остаться с тобой приятелями. Не против? — Спасибо, Локи, за всё спасибо. И я не против, отныне мы с тобой…друзья? — поудобнее перехватив цветы, Люси с улыбкой протянула Олдриджу свободную руку, которую тот тут же пожал, кивая и широко улыбаясь. Мужчина сопроводил актрису до выхода из театра и даже предлагал подвезти до дома на своей машине, однако Хартфилия не приняла приглашение, желая побыть в одиночестве. Больше настаивать Олдридж не стал, вновь попрощался и спешно уехал, напоследок посигналив Люси, что смотрела вслед уезжающей машине возле ворот театра. На Крокус уже опустились сумерки, из-за чего в одной толстовке было достаточно холодно. Хартифилия посмотрела на часы, показывающие половину десятого, и грустно улыбнулась. Вот же глупая, и чего, спрашивается, ждёт, переминаясь с ноги на ноги с горой цветов в руках? По тротуарам сновали уставшие после рабочего дня горожане, группы школьников, влюблённые парочки, а одного розоволосого чудака всё не было. Он не придёт. Наверное, отправь мужчина хотя бы СМС, Люси могла бы предположить, что ничего ещё не кончено, что они ещё могут попробовать начать всё сначала. Однако телефон молчал, в то время как сердце буквально рыдало в груди, заглушая даже чувство полёта после выступления. Хартфилия не могла поверить, что из-за своей же ошибки сломала всё, хоть и зарекалась, что Нацу не достоин к себе такого отношения.— Оу! Вы же моя новая соседка, да? Меня зовут Нацу, приятно познакомиться.
Извини за то утро, шуточки у меня так себе. Ты правда прекрасно выглядела.
— Я не знаю насколько сильны ваши чувства друг к другу, но могу как мужчина сказать, что на любимую женщину рука не поднимется даже у последнего садиста.
— Можно я тебя поцелую? — Зачем? — Ты ведь такой хороший. — Тогда Локи своему мне ничего не говори, а то мне жизни спокойной не будет. Иди сюда.
— Наверное, посчитаешь меня глупцом, но я даже в свои годы верю в настоящую любовь. — Значит, мы оба с тобой глупцы. Чёртовы мечтатели. — Это верно. Мечтатели, которые наконец-то друг друга нашли.
Как это и бывает во многих историях любви, у Люси, кажется, сердце удар пропустило, когда она завидела в толпе прохожих розоволосую макушку. Стоит ли говорить, что хотелось расплакаться от счастья?Ты мне нужна, Лю.
Нацу был взъерошен после бега, в расстёгнутой куртке, с кожаным портфелем в одной руке, а в другой с тремя розовыми розами***. — Прости, что не смог прийти. Сначала семинар, а потом пробки и… Люси лишь коротко поцеловала Драгнила в уголок губ, а после приняла цветы, не зная, куда деть широкую улыбку. — Пойдём домой. Закажем пиццу и пиво по пути захватим, — переплетая с мужчиной пальцы, предложила актриса, краем глаза наблюдая за тем, как на губах соседа появляется насмешливая улыбочка. — Ах ты алкашка, — хохотнул Нацу, забирая часть цветов у Хартфилии. — Заткнись, Драгнил, — по-доброму цокнула Люси, отмечая, что ничего ещё не закончилось. Это только начало. Начало их истории любви, что началась с простых приятельских отношений между двумя соседями. Уголок автора: Что ж, возможно, несколько смазано и быстро, но закончилась эта историю длиною в девять глав и четыре месяца написания. Были застои, я не могла писать вообще, либо руки попросту не доходили до продолжения к этому фанфику. За это я хотела бы извиниться. Не скажу, что история вышла удачной — герои, как мне кажется, остались несколько нераскрытыми, некоторые моменты так и остались без объяснения. Однако в целом я довольна своей работой, пусть сюжет и уклонился от изначального плана. Я не умею писать комедии — именно это я поняла, когда вместо юмористической истории о любви вышло вот это XD Спасибо всем, кто читал и оставлял отзывы — вы были моим стимулом писать дальше. Каждый комментарий несказанно поднимал настроение и подталкивал сесть за клавиатуру)) За это снова говорю всем огромное спасибо))) Отдельно хочу поблагодарить тех, кто отмечал ошибки в ПБ. При редактировании я уже на автомате читаю каждое слово, иногда пропуская некоторые моменты, поэтому ваши замечания помогли сделать текст качественнее) Временами было трудно писать, у меня не получалось прочувствовать настроение героев и главы в целом. Мы с вами переживали вместе с персонажами эту историю о светлых чувствах, поэтому мне сейчас весьма трудно осознавать, что на этом точка. Однако в статусе уже стоит «Завершён», а значит нам остаётся лишь ожидать следующих работ, которые, несомненно, будут. Спасибо: 3