Vive le roi!

— Это гремучая змея? — голос Ричарда просто плавился от участливого сочувствия. — Как, нет? Тогда почему ты держишь ее так, словно она сейчас изогнется и укусит тебя? Это инструмент, Принц, дорогой и требующий ухода, очень точный и капризный инструмент. Не змея, не какая-то мерзость, не бомба. — Она тяжелая, — тихо пробормотал Рой, у которого сил не хватало держать винтовку ровно. — Да, она тяжелая. Я говорил тебе, что будет легко и просто? — Нет, учитель. — А что я говорил и говорю уже месяц? — теперь голос Рика сочился ядом. — «Еда и тренировки, тренировки и еда». — Что сложного в выполнении этих простейших требований?       Нет, Рик знал — что. Выбить из Роя шесть лет понимания того, что ему нужно кормить детей, за месяц было невозможно. Он постоянно старался сэкономить на себе и своем питании. В первую неделю он дважды упал в голодный обморок. Маэстро натравил на него Ребекку. С ее помощью удалось немного откормить Роя, тот просто не смог отвертеться от требовательного взгляда сестры. — Все понятно.       От разочарования, сквозившего в словах Маэстро, Рою хотелось провалиться сквозь пыльную траву полигона. — Может, мне просто бросить тебя учить? — поинтересовался Ричард. Это было самое страшное. — Нет, пожалуйста, учитель, я все понял! Я буду есть… ну… — Все, по тому распорядку, что я передал. Если не хватит денег на продукты, говоришь мне, как твой учитель, я отвечаю за твое питание.       Рой закивал так, что в ушах зазвенело. — На сегодня твоя тренировка окончена. Собирайся.       Рой принялся разбирать свой «Хеклер-Кох»*, краем глаза поглядывая на то, как Рик принимает упор лежа и хладнокровно, неспешно, но и не медля, укладывает два десятка пуль в мишени за четыреста, шестьсот и восемьсот метров от позиции.       Придется есть. Младшие питаются хорошо, а если Ричард бросит учить, на зарплату уборщика не слишком-то пошикуешь впятером. Придется себя переломить, иного выхода нет. И подкачаться. По сравнению с Ричардом, он обморочный глист. Когда Маэстро раздевается в душевой, Рою хочется провалиться под землю и остановить мгновение, чтобы подольше любоваться рельефной мускулатурой, обычно скрытой под мешковатым серым комбинезоном уборщика. Еще и потрогать иногда хочется, но это уж что-то совсем запредельное.       Рой прекрасно знал все умные слова, которыми называлось его состояние. Поэтому старался закончить мытье как можно скорее или протянуть дольше, но не выходить одновременно с Риком из душа. Иначе он мог не удержаться. Придется качаться. Чтоб в душе не так стыдно было… Рик отвел его в тренажерный зал, где проводил сам несколько часов каждый второй выходной. Составил программу и требовал неукоснительного исполнения. Это было безумно тяжело. Бросить не позволял уже даже не страх за судьбу сестер и братьев, а гордость и упрямство. — Подвижки уже заметны, — расщедрился Маэстро на похвалу.       Рой понятия не имел, что там заметно в его тощем хилом тельце, но продолжал тренироваться, скрипя зубами. Его жизнь из постоянных метаний в поисках заработка превратилась в размеренную колею. Сутки — работа; вторые делились на кусочки: восемь часов — отсыпной, тренажерный зал, полигон, кросс, возвращение домой, сон; третьи были заняты нуждами семьи с утра и вечером, иногда с утра и днем, остальное время снова занимали тренировки. — Тебе нужна другая одежда, побольше размером… — сказал однажды Ричард.       Рой отчаянно покраснел: сегодня его рубашка, единственная более-менее приличная, в которой он ходил на работу, треснула под мышкой. По шву, правда, и, если Бекки ее зашьет, то Джордж вполне может походить в ней еще годик, а то и пару лет… От размышлений его оторвал голос что-то сказавшего Рика. — Что? — Я сказал, что сейчас мы идем в «Рочестер». — Но… Да, учитель, — он вовремя вспомнил, что лучше не спорить.       Маэстро ухмыльнулся, все мысли Роя лежали перед ним, как на ладони. Да, «Рочестер» — довольно дорогой магазин. Но он не может позволить, чтобы Джанет смотрела на его ученика так, как она смотрела этим утром.       В магазине Рой совсем растерялся, чувствуя, насколько же он жалко выглядит. — Это не подачка, — жестко припечатал-добил его Рик. — Ты сам должен понимать, что не можешь выглядеть оборванцем. Считай, что я просто вкладываюсь в будущее. Как только сможешь работать самостоятельно — вернешь. Это ясно? — Да, учитель.       Ричард кивнул. Отлично, все прояснено, осталось купить, что нужно. Он прошелся по рядам, складывая на руки Рою то, что, по его мнению, было совершенно необходимо. — Белье изволь выбрать сам. Вот это — мерить. Марш! — и тычком в спину придал ускорения в сторону примерочных кабинок.       Рой переоделся, посмотрел на себя в зеркало, отразившее незнакомого парня. Симпатичного, надо признать. — Готов? — Ричард отдернул занавеску, оценил его внешний вид, кивнул: — Еще джинсы и вот это, — на руки Рою полетели пуловер, свитер с высоким горлом и две рубашки. — Примеряй и отправляйся выбирать белье. Я жду у кассы.       Глазомер у Ричарда был точным, вся одежда села как влитая. Рой прихватил еще пару трусов и отправился к кассам.       На выходе, вернее, по возвращению домой пакетов оказалось больше, чем он думал. В «лишнем» прятались нарядные теплые свитера для сестер и такие же пуловеры для братьев. — Подарок от мистера Мастерса, — коротко определил он.       Свитера сразу расхватали, стали примерять. Хмурилась лишь Бекки. — Рой? — Бекки, не начинай снова, ладно? — юноша угнездился на подоконнике, уткнувшись лбом в холодное стекло. — Это просто подарок. — И что ты ему будешь за этот подарок должен? — Что должен — всем прощаю, — вымученно пошутил Рой. — Если он что-то с тобой сделает… Я его сама прикончу. — Бекки. Никогда. Не. Смей. Так. Говорить! — вскинулся юноша. — Я не для того шесть лет занимался всем, чем нормальный, законопослушный гражданин заниматься не будет, чтобы вы пошли по моим следам и свалились в грязь, из которой я вас выпихиваю всеми силами! — А мы не для того выживали, чтобы ты перед всякими козлами ноги раздвигал! — Да если бы, — еле слышно хмыкнул Рой. — Для Ричарда я — мелкий сопляк, о котором можно заботиться, как о подобранном щенке. Не больше. — Вот и славно, — сестра слегка успокоилась.       Ненадолго. Только пока до нее не дошел весь смысл слов брата. — Рой, ты же не…       Рой поспешил сбежать в ванную и там запереться. Объяснять Бекки ничего не хотелось, она еще слишком маленькая. По крайней мере, ему так хотелось верить в то, что она в самом деле еще маленькая и ничего не понимает, повторяя взрослые слова. Он понимал, что занимается самообманом, и ни к чему хорошему это не приведет, но все равно упорно твердил себе, что Ребекка еще ребенок, и в тринадцать лет нельзя думать о том, о чем она говорит.       Выглянул он через час. Бекки успокоилась и читала учебник. Свитер она так и не развернула.       Вопреки всему, Маэстро он был благодарен до глубины души: приближался декабрь, а в их доме с отоплением была просто беда. Мелкие и он сам будут спать в эту зиму в теплой одежде, это радовало. А еще через неделю день рождения, может, удастся даже его отметить с чаем и тортом. Джанет хорошо платила, даже уборщикам. Или особенно им? Или, может быть, это было требование Маэстро — чтобы его ученик получал достаточно, чтобы не отказывать себе в нормальном питании и прочих жизненно-необходимых вещах? Короче, он понятия не имел, кого именно благодарить за то, что уже четыре месяца он вносит оплату за квартиру вовремя, мелкие питаются не объедками, а у старших появилась теплая обувь. На всякий случай, мысленно благодарил и Мадам, и Маэстро. И старался, отчаянно старался работать как можно лучше, учиться, перенимать у Рика все, вплоть до манеры двигаться, ловил каждое слово. Не замечая, что это уже не совсем интерес ученика к учителю.       Зато это заметил Ричард, который всерьез задумался, как в этой ситуации следует поступить. Он не собирался пользоваться этим интересом, это было, во-первых, незаконно, мальчишке всего шестнадцать, во-вторых, у него был свой собственный кодекс наемника, который запрещал любые привязанности. Мадам Джанет не ограничивала его общение с девочками и мальчиками, которые были под ее покровительством на территории казино. Он знал, что эти шлюхи всех мастей и полов — чисты, Джанет не даром держала личного врача. Но его просто не тянуло на что-то большее, нежели банальный перепих раз в три дня. И он никогда никого не выделял из них.       Может, мальчишка все-таки перебесится? Надо как-то ненавязчиво его подтолкнуть покувыркаться с кем-то из обслуги. Скинет гормональное напряжение и успокоится. О дне рождения Роя он уже знал, выяснил через Мадам Джанет. Можно было подгадать это под праздник, ну, или сразу после. Как раз в те два часа отдыха, что будут ночью. Мальчишка окреп и уже не падает без сил спать после перекуса. Как бы еще выяснить, кого к нему подсылать, парня или девчонку? Или сразу обоих? Рик остановился на последнем варианте. Еще следовало бы сделать подарок, он уже даже купил его — теплые военные полуботинки и кожаные перчатки. «Надеюсь, что ему понравится», — подумал он и усмехнулся — все-таки сентиментальность никуда не девалась, не вытравило ее ничем. Это было не слишком хорошо. Совсем нехорошо, если уж начистоту. Но что в таком случае делать — он просто не знал. Оставалось надеяться, что дергаться, когда Рой начнет работать самостоятельно, он не будет. Иначе ему просто крышка. А ведь скоро он еще и задания затребует… Намекать начнет, вернее.       Нет, Рой, безусловно, был бы самым успешным курсантом в Полицейской академии, поступи он туда, потому как третировал, то есть, тренировал его Ричард именно по той программе. Верный глаз, твердая (после откармливания-то) рука. Прирожденный снайпер. Но — шестнадцать… Ладно, почти уже семнадцать. Мало. Рано. Порывист. Придется ждать еще года три. И только потом дать попробовать. Рик не знал, хватит ли у Роя внутренней готовности убить? Даже если она была у него в десять, это не значит, что, став постарше, он сумеет выстрелить в человека. А первая же ошибка будет стоить жизни ему. Придется подстраховать… Двойной риск. Ладно, главное — удержать слишком резвого ученика от опрометчивых поступков. И сейчас — тоже.       Рой не догадывался о сюрпризе, который ему собираются преподнести, он вообще не думал, что Ричард его хотя бы поздравит. Хотя стоило бы догадаться, что человек, согласившийся с обязанностями учителя, то есть, взваливший на себя все нужды ученика, такую мелочь, как день рождения, не пропустит мимо внимания. Первым звоночком был доставленный к обеду торт — не банальный чизкейк, а настоящий торт, со сливочным кремом, нежным бисквитом и прослойкой из земляничного джема. Семнадцать свечей прилагались. — С днем рождения, — Ричард улыбнулся. — И это все тебе.       Большой Бо легонько — так, что Рой только присел, а не свалился на задницу, — хлопнул его по плечу: — Гляди-ка, да ты у нас уже большой парень, Принц. — А тортом коллег угощать будешь? — подмигнул ему Никола, не преминувший явиться и подарить пустяк, серебристую металлическую ручку с именной гравировкой.       Терпели его только потому, что он был правой рукой Мадам. Рой, скрепя сердце, отрезал ему кусок торта с мыслью: «Чтоб ты подавился, скотина!». Он-то рассчитывал забрать остатки торта мелким, порадовать их непривычным лакомством. — Не переживай, домой твоим торт тоже принесли, — усмехнулся Рик.       Рою стало немного полегче, торт он разрезал уже с удовольствием, вручил кусок учителю. Чай Ричард заваривал сам, зеленый и на диво ароматный, не признавая кофе и прочие энергетики. И эти его чаи все дружно признавали лучшим питьем на работе.       День выдался солнечным и сухим, работы было не так много, так что до трех часов ночи Рой дожил почти спокойно. — Иди, развлекись, — Ричард подтолкнул его к комнате отдыха. — Я принесу тебе перекусить. — Развлечься? — не понял Рой. — Иди, увидишь.       Рой пошел в указанном направлении, недоумевая, что там за развлечения такие. Стоило войти в комнату отдыха, он понял, что имел в виду Ричард. С диванчика поднялись парень и девушка в фривольных костюмчиках. — Привет, милый, — девушка подмигнула ему. — Иди к нам.       На полуобнаженной груди соблазнительно колыхнулась тонкая ткань. «Ри-и-ик! Зараза!»       Семнадцатилетнее тело плевало на смущение и неопытность, член встал по стойке «смирно», упершись в ширинку. Рой покраснел, вызывая смешки хастлеров. — Тебе понравится, — промурлыкала девушка, прижимаясь к нему. — Мы многое умеем, — поддержал ее парень.       Роя увлекли на диван, по пути беззастенчиво ощупывая везде и всюду. Возможность оценить их умения Рою представилась тут же, и единственное, о чем он после жалел — что у них было всего полтора часа на все. Потому что спустя это время, выжав из Роя все соки, оставив его в блаженном состоянии тряпочки, они улетучились, пересмеиваясь и уверяя юношу, что он — чудо. Через пять минут вернулся Ричард, невозмутимо окинул взглядом не успевшего даже прикрыться Роя, поставил на столик коробку с еще горячим обедом. — Ешь, у тебя двадцать минут, чтобы отдышаться и перекусить.       Рой попытался смутиться, но не успел — Ричард вышел, давая ему время прийти в себя.       Рация промурлыкала Ричарду голосом Джанет: — Ричи, дорогой, зайди ко мне.       Это значило, что у Мадам есть работа для уборщика. Он отправился получать задание и информацию по цели. — Как там твой ученик? Готов к работе? — поинтересовалась она мимоходом. — Мадам, при всем уважении, — Рик нахмурился, — вы в самом деле считаете, что за четыре месяца можно подготовить из уличного мальчишки профи? — Я просто интересуюсь, делает ли он успехи. — Если бы он не делал успехов, я уже давно бы его убрал. — И не посмотрел бы на его младших? — Какое мне дело до его семьи, мэм?       Джанет усмехнулась: — Никакого, тут ты прав. — Когда нужно выкинуть мусор, Мадам? — Рик спрятал флешку во внутренний карман робы, посмотрел на женщину. — В течение двух дней. — Хорошо. Я могу идти?       Джанет кивнула, отпуская его. — Что скажешь, Ник?       Никола просочился откуда-то из потайной двери, аккуратно поставил панель, закрывающую вход, на место. — Он привязался к этому мальчишке, что тут еще скажешь. — Мы можем это использовать, — прищурилась Мадам. — Осталось понять, как именно. Но я б не советовал. Настраивать против себя чистильщика — не то, что мне бы хотелось делать. — О, время есть. Что напели птички? — Мальчишка неопытен, но горяч. Можно было бы отправить его… — Ни в коем случае. Иначе, боюсь, нас тут тихо и аккуратно подметут, — Джанет хмыкнула, откинулась на спинку кресла и сунула в длинный мундштук сигариллу. — Хорошо, я подумаю, что можно сделать и как разыграть новую карту в колоде. — Думай, мой дорогой, думай, я тебя за то и держу, — Мадам взмахнула мундштуком, отсылая его.       Никола отправился раздумывать. Ничего не подозревающий Рой заканчивал работу, о чем-то догадывающийся Ричард пока не думал о будущих проблемах, которые могли еще и не возникнуть. ***       Впереди маячило Рождество, не самый легкий день в году для подпольного казино. По традиции, американцы проводят этот день в кругу семьи. Но этот растиражированный рекламный образ не столь правдив, как хотелось бы. Все верят в чудо и лезут играть, надеясь сорвать куш. А это значит больше работы для персонала, больше трупов и больше проблем. Что больше всего не нравилось Мадам — это то, что в этот день придется обходиться без Маэстро. У него задание, приходящееся на законные выходные. Рик был согласен работать сверхурочно, только не в казино. Придется положиться на его ученика, наверняка тот привык ко всему, что творится в казино, и сможет разобраться, не впадая в панику. Бо в каждую дырку не заткнешь. Она почти ожидала, чтобы Рик взбрыкнул и заявил, что гонять Принца на двое суток — варварство, но мужчина сделал вид, что разборки Роя с Мадам — это личное дело Мадам и Роя. И только внимательно послушал, как вежливый Маленький Принц гнет свою линию: — До одиннадцати, мэм, никак не дольше. У меня семья, мэм. — А еще есть график, не так ли? — И по графику, мэм, у меня выходной, со всем уважением, — Рой мило улыбнулся. — Хорошо. До одиннадцати. Но с полной самоотдачей. — Мэм, вы хотите меня обидеть? Когда это я не отдавался полностью своей работе?! — с почти мексиканской экспрессией возопил Рой, вызывая невольно усмешку у всех присутствующих. — Ступай работать, — вздохнула Джанет. — Милый мальчик. Зубастенький щеночек растет, — не дожидаясь вопроса, прокомментировал Никола. — Главное, чтобы то, что выросло, пошло нам на пользу. — А это какой ошейник выберете, Мадам. — Не то, не то, Ники. Маэстро, видишь ли, работает не за страх, а за совесть. Странную такую, но совесть. И, боюсь, щенка он воспитает в том же духе. — Значит, придется его мотивировать, только и всего. — Только и всего? — Джанет приподняла бровь.       Никола безмятежно улыбнулся: — Да, только и всего. Хорошая мотивация — вот залог успеха.       Женщина посмотрела ему в глаза, припомнив, каким образом заполучила для себя этого проныру-аналитика. Да, мотивация — это залог успеха. — Теперь я могу идти? Хочу успеть на рождественскую распродажу канцтоваров, мечтаю о настоящей чернильнице с пером. — Иди, Ники.       Мадам Джанет слегка погрустнела: ей никуда успевать не было нужды, желания, впрочем, тоже. Как и возможностей. На инвалидной коляске много не накатаешься. — Я непременно присмотрю подарок и для вас, — пообещал аналитик. — Думаю, что-нибудь изящное и строгое вроде серебряного письменного набора без лишней тяжеловесности. — Спасибо, Ники. Ступай. И поторопи там мастеров, которые обещали мне кронштейн для дартса. — Непременно, Мадам, — он кивнул и удалился. *** — И что мне делать, если вас не будет, но будет труп? — То же, что делал я, Принц. Вызываешь Бо, он узнает отношение Мадам. Если труп при жизни был важен, аккуратненько, только в самом деле аккуратненько, помещаешь его в нормальный мешок для трупов, я показывал, где они. Если нет — в обычный мешок для мусора, сверху — пару ведер из кухни, грузишь и вывозишь с отходами. Разрешение — под теневиком водительского места. Права на тебя — там же. — Понял.       Звучало это вроде бы просто, но внутренне Рой побаивался оставаться один. — Если что, звони, — Ричард хмыкнул и перебросил ему упакованную в простую серебристую бумагу коробку. — И с наступающим Рождеством тебя.       Рой распотрошил ее, уставился на мобильный телефон. — Мой номер уже там. — Это… — Мы уже говорили на эту тему. Пока утро, никого нет, лучше ляг и поспи. Бо разбудит, если что. До встречи, — Рик похлопал его по плечу и вышел. Его ждала работа.       Рой послушно улегся на диван и смежил веки, хотя от возбуждения спать совсем не хотелось — ему сделали подарок. Нужный, конечно, это вообще по работе, но подарок, а не сказали «Купи». У него этих подарков было теперь аж три: ботинки, перчатки и телефон. И всего за какие-то четыре месяца. Да он просто богач! Пальцы против воли оглаживали матовый черный корпус электронной игрушки, он представлял, как Рик выбирал телефон, стремительно, но дотошно, как и все, и всегда. Потом надо будет его рассмотреть внимательнее, изучить, проверить все. Дома, все дома. А сейчас… Он вспомнил жесткий повелительный взгляд и голос, уткнулся носом в подушку — иногда ему казалось, что она пахнет чуть заметным терпко-лимонным ароматом, как любимый гель для душа Ричарда. Хотя тот почти никогда не ложился на работе спать. «Вот я уже с ума сходить начал», — решил Рой.       Дальше не додумал — сон все-таки пришел и утащил на дно, под черную воду.       Разбудил его Большой Бо уже ближе к полудню, когда команде сменщиков потребовалась помощь в уборке залов. И завертелось: помыть, протереть, снова помыть. Потом косяками пошли обдолбыши, на которых он звал Бо, и тот уволакивал наркоманов подальше от входа. В туалет Рой каждый раз заходил с замиранием сердца — а вдруг там труп. Но судьба решила, что он достоин выигрыша. Смена шла к концу, а никто не обдолбался до передоза. Наконец, в двенадцатом часу Бо отпустил его, поздравив с наступающим Рождеством. И даже вызвал такси, чтоб Рой не перся через весь район пешком.       Дома его ждали, не спал никто, даже младшие, хоть и зевали, но не укладывались, прыгали и радовались гирлянде. Гирлянду эту им презентовал, как ни странно, не Ричард, а Бо, вместе с тремя стеклянными шариками — золотистым со снежинками, молочно-голубым с блестками и фиолетовым со снеговиком. Сказал, что это — привет с его родины. Елку покупать не стали, просто украсили дом гирляндой и шариками. Получилось очень уютно. — Рой, а ты как раз вовремя, у нас есть сок, много-много разного сока, чтобы встречать праздник, — Бекки улыбалась. — А у меня есть пирожные, — юноша выставил коробку с корзиночками, купленную еще днем по его просьбе Большим Бо. — У нас настоящий праздник, правда?       Впервые за довольно много лет у них в самом деле был праздничный стол, с запеченной курицей, приготовленным Бекки пудингом и сладостями. И он впервые мог положить что-то в носки малышне, повешенные на подоконник за неимением камина. Подарки были пустяковыми — всего лишь новые пушистые варежки. А еще носки для Джорджа и шарф для Бекки. Ну и крохотные шоколадки — они вообще не стоили ему ни цента, их притаскивали Валери и Келли — те хастлеры, с которыми он развлекался в свой день рождения. Просто потому, что им понравился Рой. Его, по примеру Ричарда, все называли Маленьким Принцем, но у этих двоих выходило гораздо нежнее, чем у прочих. — С Рождеством! — он поднял свой стакан сока. — И следующий год будет намного лучше всех прошлых.       За это сок выпили до самого донышка. Потом мелкие, объевшись, раззевались и расползлись по постелям, Джордж тоже свернулся на своем матрасе с фонариком и книжкой под одеялом, а Рой и Бекки перебрались в кухню. — Поговорим откровенно? — Бекки, когда закрылась дверь, стала серьезной.       Слишком серьезной, это был плохой знак. — Поговорим, а о чем? Что случилось, малышка Бекка? — У меня — ничего, а вот что случилось у тебя? Мне интересно, чему такому учит тебя твой напарник по ведру и швабре, чтобы звать его учителем?       Рой мысленно выматерился и отвесил себе затрещину, гадая, когда это он успел проколоться. — Так всему и учит — как правильно мыть, как держать швабру, как общаться с людьми. — Рой! Мне хоть не ври, а? Никогда не врал и не начинай. — Я и не вру, — Рой посмотрел ей в глаза.       Бекки вздохнула. — Ладно, я тебе верю. Идем спать, что ли? Завтра мелкие проснутся рано. — Идем спать… А если пойдет снег, то утром еще и в снежки поиграем. — Тебе завтра опять в спортзал надо будет?       Рой пожал плечами: — Мне это в удовольствие, Бекки. Ты же видишь — я больше не задохлик, которого соплей перешибить можно. Это, кстати, тоже заслуга Рика. Если б он не помог составить программу упражнений, я бы или надорвался, тягая железо, или ничего бы не добился. — Ладно. В снежки можно поиграть и потом, попозже. — Если будет снег.       Снегом зима не радовала, только мерзкой слякотью и сыростью. А если что-то и падало с неба, то быстро превращалось в грязь. Рой начинал ненавидеть в такие дни и ночи всех, кому приспичило припереться в казино и оставить там свои деньги — они топтались по отдраенному им и Ричардом полу. Хорошо, что ему разрешили провести это Рождество с семьей, целых четыре выходных. Правда, если на следующее выпадет его смена, он будет работать, как и все.       Рой упал в постель, укутался в одеяло, сшитое из двух старых. Мелким и Бекки он раскошелился на новые и теплые одеяла, а им с Джорджем достались вот таким вот образом утепленные старые. Зато никто в эту зиму не мерз, и можно было не сдвигать матрасы в одной комнате, чтобы спать всем вместе и греть друг друга.       За окном начались фейерверки, взрывы петард, потолок расцветило разноцветными огнями. Под этот грохот Рой и уснул, гадая, где сейчас Маэстро и чем занят.