***
- Ты определился? - полюбопытствовал Чанель, с уверенностью толкая тележку перед собой. - Вообще-то, я написал список! - Бэкхён обиженно-возмущенно посмотрел на него из-под нахмуренных бровей. - Да ты за все месяцы беременности ни разу в него не посмотрел, - усмехнулся Чанель и хохотнул, когда омега, уже его не слушая, любопытно, совсем немного переваливаясь, засеменил к прилавку с глазированными сырками. А кто-то, между прочим, собирался на несколько дней отказаться от сладкого. Ага, как же. Бэкхёну сегодня нужно было прогуляться по магазинам, чтобы купить пижаму, тапочки и остальное по мелочи - Чанель таки уговорил его лечь больницу на сохранение, чтобы он круглосуточно находился под присмотром специалистов. Ну как уговорил. Позволил себе повысить голос (что он делал очень редко), потому что вчера омега не взял трубку с третьего раза, а добродушный пожилой сосед-омега не смог достучаться, пока альфа, собирая красный свет на светофорах, на всех парах мчал домой. Оказалось, что этот засранец просто уснул в наушниках и на вопли дерганного и едва не заикающегося мужа лишь мило улыбался и обещал, что такого больше не повторится. Не прокатило. Чанель взбесился и вынес окончательное и не подлежащее апелляции решение - Бэкхён ложится на сохранение. “Я хочу позвонить в любое время суток и через секунду знать, где ты, чем ты занимаешься и как ты себя чувствуешь.” Бэкхён надулся, не разговаривал с ним весь оставшийся вечер, а потом с виноватой мордашкой пришел обниматься, когда альфа ушел спать в гостиную. И вот они, немного уставшие, ходили по небольшому маркету рядом с торговым центром, перед этим купив Бэкхёну все необходимое. Омега заполнял тележку с таким рвением, будто собирался остаться в больнице как минимум на месяц, а Чанель без него за это время точно с голоду умрет. Он собирался всю ночь стоять у плиты, чтобы наготовить альфе кучу еды, и аргументы типа: “я сам себе приготовлю” и “я работаю в ресторане - возьму себе что-нибудь домой” его не убедили. Пак благоразумно промолчал - знал ведь, что этот пузатик по возвращению домой усядется на мягкий стульчик в прихожей, попросит своего мужа разуть его и раздеть и отправится смотреть что-нибудь по телевизору в обнимку с Лаки. И, казалось, ничего не предвещало беды. Они уже стояли около кассы, сложив наполненные пакеты с едой в тележку. Бэкхён мягко смеялся над шутками мужа, и затем и вовсе зажмурился, когда его нежно чмокнули в нос и осторожно повели через большой холл к лифтам, чтобы спуститься на подземную парковку. Омега в очередной раз захохотал из-за забавной истории с клиентом в ресторане мужа, прикрывая рот ладошкой, и вдруг почувствовал, как по ногам потекло что-то горячее. Он сначала остановился и недоуменно нахмурился, смотря, как по светлым брюкам расползается темное пятно, не понимая, как так могло получиться, и даже обернулся, предполагая, что его могли просто нечаянно облить. - Малыш? - позвал его Чанель и обернулся, не понимая, куда подевался супруг, до этого обнимающий его одной рукой за поясницу. - Бэкхён?! - он подлетел к стоящему омеге и обхватил его за плечи. - Ё-ёль, - прошептали дрожащие губы, - я… к-кажется… - Боже, с вами все хорошо? - к ним подбежал молодой омега. Он мимолетно оглядел Бэкхёна и вытащил телефон из кармана своей джинсовой куртки. - У вас отошли воды! - Чанель, - заломил брови Бэкхён и схватился пальцами за чужие руки, с жалостью смотря на мужа. Вокруг них начали собираться невольные свидетели, некоторые из которых уже выкрикивали советы и пытались подойти к ним поближе, чтобы как-то помочь. - Тебе больно? - тихо спросил Чанель и у него сердце едва не разорвалось, когда он прочитал в глазах напротив ничто иное, как стыд. Бэкхён поджал губы и заплакал, помотав головой. - Обними меня за шею, мой хороший. Давай, - он помог трясущимся рукам обвить свою шею и аккуратно подхватил омегу на руки, твердым шагом направляясь через толпу зевак. - С дороги! - пробасил он и ускорил шаг, стараясь при этом двигаться как можно мягче, чтобы не навредить мужу. Бэкхён уткнулся ему в шею, пряча горящее лицо от невольных зрителей, что удивленно оборачивались на них, а особо невоспитанные показывали пальцем. - Потерпи немного, любимый, я отвезу тебя в больницу. Альфа аккуратно встал на траволатор и остановился, понимая, что спускаться сейчас с беременным мужем на руках не самая лучшая идея. Он строго и даже немного злобно смотрел на людей, которые обеспокоенно или слишком любопытно смотрели с противоположной стороны, поднимаясь наверх, и осторожно сошел с движущейся конструкции, направляясь в сторону, где они оставили свою машину, когда услышал позади громкое: - Подождите! - к ним бежал тот самый омега, который первый подошел к ним. Он катил перед собой их тележку, которую Чанель оставил посреди холла в торговом центре, и смотрел на них встревоженными глазами. - Позвольте помочь вам! Давайте я открою машину! Чанель рвано кивнул, вновь отворачиваясь, и выдохнул, когда они подошли к машине. - Ключи в левом кармане, - сказал он подбежавшему следом омеге и тот быстро сориентировался, нажимая определенную кнопку и открывая заднюю дверцу. Чанель очень осторожно пролез с мужем в салон и уложил его на бок, погладив по волосам: - Как ты, родной? - Не… Не смотри на меня, - прошептал тот, заливаясь слезами и немного поджимая колени, неловко пытаясь прикрыться руками. - Я… - Малыш, опять твои глупости. Постарайся дышать глубже. Дать тебе воды? Бэкхён помотал головой. - Хорошо. Чанель вылез из машины, с удивлением замечая, что омега, вызвавшийся им помочь, самостоятельно загрузил их покупки в багажник и уже закрывал его. Альфа невольно похлопал себя по карманам, желая отблагодарить парня, но тот, заметив его манипуляции, в несогласии выставил вперед ладонь. - Перестаньте, я помог, потому что захотел! Ничего не нужно, - он скромно улыбнулся. - Удачи вам с родами! - омега развернулся и пошел к выходу, увозя тележку. Пак секунду смотрел ему вслед, прежде чем подойти к передней дверце и открыть ее: - Молодой человек! - позвал он и продолжил, когда омега обернулся: - Приходите в ресторан “N”. Скидка для вас обеспечена! - и быстро сел в машину, заводя мотор. - Пак Бэкхён, первая беременность, - тараторил медбрат, быстрым шагом сопровождая двух врачей, идущих рядом с каталкой, на которой на боку лежал молодой омега, иногда постанывая от боли. - Воды отошли около получаса назад. - До этого жаловался на дискомфорт? - спросил один из врачей Чанеля, шагающего рядом. Тот замотал головой, не отводя взгляда от скорчившегося от боли мужа. - Значит, это первые схватки. При первой беременности очень редко воды отходят до начала схваток, - обратился пожилой альфа к Чанелю. - Вашему мужу придется хорошенько постараться, чтобы родить как можно скорее, иначе у плода могут возникнуть осложнения. Чанель в шоке уставился на врача. - Не переживайте, молодой человек, все будет хорошо. Каталку завезли в специально оборудованное помещение, где медбратья немедленно начали раздевать омегу, аккуратно разворачивая его. Мокрые штаны поддавались с трудом, из-за чего Бэкхён снова залился слезами, прикрывая лицо ладонями, а потом резко опустил их к низу живота, когда вновь начались схватки. - Вы будете присутствовать на родах? - тихо спросил врач Чанеля. Альфа на секунду замялся: он только сейчас понял, что ни разу за все время беременности мужа даже не задумывался о том, что ему зададут такой вопрос. Он глянул на Бэкхёна, что немного успокоился и лег на спину, стараясь дышать глубже, и перевел уверенный взгляд на мужчину: - Да. Я хочу быть рядом с ним. - Тогда вам нужно переодеться. Пройдемте со мной, - альфа дал ему возможность шепнуть супругу, что он сейчас вернется, и повел в соседнее помещение, выдавая Чанелю форму. - Мы получили данные из клиники, в которой наблюдали вашего мужа. Плод достаточно большой и должен был появиться еще на прошлой неделе. Это не страшно, но из-за размеров Бэкхёну придется хорошо постараться и замечательно, что вы будете рядом с ним. Роды будут очень тяжелыми. Чанель почти неосознанно кивнул, трясущимися руками завязав ленты на больничной рубашке, и вышел обратно к мужу. - Родной, как ты? - шепотом спросил он, устраиваясь рядом с головой Бэкхёна и вытирая ему со лба пот. - Почему… ты здесь? - натужно спросил тот и заломил брови от очередного спазма. - Я тебя не оставлю. - Нет, уходи, - омега мотнул головой, не отрывая ладоней от живота. - Я не хочу, чтобы ты видел меня… таким, - он тихо вскрикнул и слегка подался вперед, стеная. Чанель часто слышал, что многие альфы после того, как проводили со своими омегами роды, больше не могли смотреть на них, как раньше. Мол, переставали возбуждаться и начинали изменять, из-за чего распадались браки и прочее-прочее. Но, смотря на своего любимого, на своего Бэкхёна, он не мог понять, как можно просто так взять и оставить своего омегу одного, когда он нуждается в своем альфе так сильно. Бэкхён стонал от боли и иногда вскрикивал, держась за живот, часто дышал и в минуты, когда боли становились меньше, облегченно откидывался на подушки, стараясь привести дыхание в порядок. Насколько нужно быть идиотом, чтобы бросить его в такой момент? - Ты такой красивый сейчас, - ласково прошептал Чанель и погладил его по голове. Бэкхён повернул к нему голову, уставившись, как на полоумного, и уже было открыл рот, чтобы возразить, как альфа погладил его по влажной щеке, улыбнувшись. - Заткнись, - мягко шепнул он. - Ты сейчас рожаешь нашего сына. Нашего первенца, нашего замечательного малыша, которого мы ждали с таким нетерпением. Я так горд тобой сейчас. Ты у меня такой сильный. Позволь мне хотя бы так побыть рядом и поддержать тебя. Я не хочу стоять за дверью и слышать, как тебе тяжело. - По твоему лучше… м-м… лучше быть со мной здесь и смотреть, как я… потею и кривлюсь от боли? - омега попытался улыбнуться. - Уверен, что после такого сможешь… Ох! - Бэкхён! - взволнованно позвал Чанель. Аппараты, до этого мерно попискивающие сквозь гул снующих туда-сюда врачей, вдруг громко запищали, и все разом подбежали к громко застонавшему омеге, начиная отдавать краткие приказы и аккуратно, но настойчиво разводя худые согнутые коленки сильнее. Пожилой альфа усмехнулся и улыбнулся глазами, потому что медицинская маска закрывала половину лица: - Ну что, готовы увидеть свое чадо? - Тужьтесь, Бэкхён, - подсказал ему второй врач, непрерывно смотря за простынь, накрывавшую колени омеги. - Ваш малыш такой большой, он не сможет появиться на свет без вашей помощи. - Давай, малыш, - шепнул ему Чанель и позволил себе поцеловать мокрый висок. - У тебя все получится. А дальше начались самые тяжелые и долгие минуты в жизни Чанеля. Он никогда не думал, что будет смотреть, как тяжело и больно его омеге, и ничем не сможет ему помочь, кроме как держать за руку, шептать всякие успокаивающие глупости и поддерживать. - Давай, малыш, осталось совсем немного, - уже практически слезно умолял его Чанель, когда альфа сообщил, что уже появились плечики ребенка. Бэкхён послушно напрягся и закричал, а затем устало выдохнул и из последних сил постарался вытянуть шею, потому что врачи перестали давать ему наставления и резко замолкли. В операционной наступила тишина, нарушаемая лишь шумным, быстрым дыханием омеги. - Подойдите к нам, отец, - позвал его пожилой врач. Чанель вопросительно уставился на него и следом посмотрел на своего мужа. Бэкхён перевел на него взволнованный взгляд, но кивнул, позволяя оставить себя на несколько минут. Пак медленно поднялся, на негнущихся ногах подходя к врачам и заглядывая за простынь. Чтобы затем потерять дар речи. Там, на сильных руках мужчины лежал маленький комочек, прижимая к себе ножки и ручки, крепко сжимая миниатюрные пальчики. Ребенок был весь в крови, но казался настолько прекрасным и нереальным, что у Чанеля на секунду перехватило дыхание. И этот кроха с таким усердием пинал его через животик своего папы... - Мы подождем пару минут, чтобы легкие раскрылись постепенно, а затем, если вы захотите, перережете пуповину, - очень тихо сказал врач, стараясь не разрушить момент. - Почему он молчит?! - внезапно крикнул Бэкхён, и Чанель, еще не успев поднять голову, уже знал, что он снова плачет. - Чанель, почему он не кричит? Что с ним?! Чанель, как и врач, принимавший роды, уже было вдохнули в грудь воздух, чтобы успокоить разнервничавшегося омегу, как по помещению раздался громкий плач, сопровождающийся едва слышными секундными вдохами. - Кто-то очень сильно хочет вернуться к папочке, - пошутил пожилой альфа и попросил у медбрата зажим. - Не плачь, кроха, сейчас мы вернем тебя папе. - Не бойтесь, - сказал Чанелю медбрат, аккуратно протягивая малыша, завернутого в простынку. - Главное придерживать головку и спинку. Вот так. Чанель, будто завороженный, скопировал положение рук омеги, очень осторожно взял из чужих рук малыша и с восхищением уставился на едва шевелящийся комочек. Малыш больше не плакал, лишь иногда тихонько хныкал, видимо, желая поскорее почувствовать тепло и запах папы, к которому так привык. Альфа развернулся и медленно подошел к уставшему Бэкхёну, терпеливо лежащему на больничной кушетке и протягивающему руки, желая взять на руки свое чадо в первый раз. Он продолжал мягко улыбаться с тех пор, как малыша никак не могли успокоить и в ход пошел тихий шепот Чанеля. Ребенок притих, с интересом поглощая приятный звук, который он так часто слышал из утробы папы, а весь медицинский персонал, снующий по палате, глупо улыбался от таких нежностей, продолжая выполнять свою работу. Бэкхён взял на руки малыша и аккуратно прижал его к себе, поджимая губы, уговаривая себя успокоиться. Вот он, этот маленький футболист, который мешал спать ему ночами, а после часто икал, неспециально заставляя своего папочку переживать. Было так непривычно ощущать на своих руках небольшую, но все-таки тяжесть, постоянно поддерживать локоть, чтобы головка сына всегда была в одном положении. - Он такой крохотный, - прошептал омега и улыбнулся шире, когда малыш, услышав его голос, причмокнул и чуть растянул маленькие пухлые губки в улыбке. - А губы твои, - Бэкхён тихо захихикал, переводя взгляд на Чанеля. - И твой курносый носик, - сказал альфа и подтянулся, чмокнув омегу в нос. - Но сейчас же еще не понятно, - усмехнулся омега и аккуратно притронулся к крохотному носику младенца. - Я просто уверен в этом и все, - улыбнулся Чанель. - Наш сын будет таким же красивым, как и его папа. - И станет самым лучшим альфой. Таким же, как его отец, - Чанель потянулся, чтобы поцеловать мужа в губы, но тот отвернулся, следом виновато глянув в ответ: - Мне было бы неплохо помыться, прежде чем ты будешь лезть ко мне с поцелуями. Пак закатил глаза и упрямо поддел пальцами красивый подбородок, все равно приникая к алым и сухим от укусов губам. Малыш капризно хныкнул, видимо, обижаясь, что на него перестали обращать внимание, и слабо дернул ручками. Бэкхён провел пальчиками по пухлой щечке и внезапно хохотнул. - Чего ты? - посмотрел на него Чанель. - Ты помнишь, как я сообщил тебе о том, что беременный? - Конечно помню, - удивился альфа, а потом, заметив задорную искорку в глазах супруга, сам засмеялся. - И правда, ювелирная работа у нас с тобой получилась.***
"Мой альфа, мой маленький защитник", - послышалось едва слышное через стенку. Чанель улыбнулся. Он убрал бритву в футляр и посмотрел на свое отражение, придирчиво рассматривая лицо и легко проводя пальцами по щекам и подбородку. Малыш очень любил трогать его лицо, постоянно тянулся к нему маленькими ладошками, когда Чанель брал его на руки, и они с Бэкхёном начали переживать, что слишком нежная кожа может пораниться о ненароком пропущенные участки щетины. Альфа вышел из ванной комнаты и осторожно заглянул в приоткрытую дверь спальни - Бэкхён лежал на кровати и кормил сына, постоянно шепча ему всякие нежности. Из-за спины омеги слышались звонкие чмоки маленьких губок и тихое, удовлетворенное мычание малыша. Чанель невольно остановился в дверях и оперся плечом о косяк, с интересом наклоняя голову. Он был счастлив, потому что (он никогда не признается в этом Бэкхёну) он очень сильно переживал, что омега после настолько тяжелых и болезненных родов просто не сможет с такой лаской и заботой относиться к сыну. Чанель испытывал невероятный стыд, когда смотрел, как Бэкхён нежничает с малышом, и корил себя за такие унизительные мысли, за то, что он посмел даже просто подумать о том, что его омега будет недостаточно любить их первенца. Альфа глянул на детскую кроватку, стоящую около их постели, и невольно вспомнил, как они с Бэкхёном полностью оформляли детскую комнату, начиная от выбора обоев и заканчивая маленьким ночником, что стоял на низком столике у кресла-качалки. Делали они это по интернету, когда Бэкхён еще лежал в больнице и через ноутбук вместе с Чанелем выбирал более понравившиеся варианты. Они много спорили из-за детской кроватки и коляски и в итоге сошлись на том, что кроватку выбирал Чанель, а коляску - омега. В итоге ко дню возвращения супруга и сына из больницы Чанель все полностью подготовил, а на вопрос Чонина, который помогал Паку в его ответственном деле, альфа ответил, что Бэкхён запретил заниматься обустройством детской до рождения малыша. Примета, мол, плохая. В комнате раздался громкий чмок, а затем счастливое агукание, и альфа вернулся в реальность, делая шаг к постели. - Ты наелся, мой сладкий? - прошептал Бэкхён и погладил сына по щечке. Ребенок улыбнулся и мотнул головкой, слушая любимый голос. - Так бы и съел тебя, - омега звонко поцеловал сына в лоб, а затем в животик. Чанель с широкой улыбкой подкрался сзади и медленно опустился на постель перед мужем, чтобы тоже иметь возможность обнять ребенка. - Он хорошо покушал? - спросил Чанель, мельком замечая, как Бэкхён резко и немного неловко одернул полы своей футболки повыше к горлу. - Да, а сейчас ему нужно поспать, время уже подходит, - омега сел на постели и аккуратно поднял сына на руки. - Лучше ложись в гостиной - тебе завтра на работу, а Хёну через пару часов нужно будет менять подгузник. - Бэкхён, ты меня такими темпами скоро насовсем на диван выгонишь. - Я тебя не выгоняю, - перебил его омега и опустил глаза, осторожно поднимаясь с постели и начиная мягко укачивать малыша. - Вот говорил я тебе, что нужно оставить кроватку в детской. Ты бы спал здесь и тебе было бы удобнее. - И мы бы бегали туда-сюда всю ночь из-за каждого шороха. Бэкхён, - серьезно сказал альфа и поднялся с постели, подходя ближе к супругу. - Ты думаешь, когда я просил ребенка, я не думал о том, какие хлопоты будут нас ждать? Я понимаю, что ты переживаешь обо мне, но то, что ты омега, не значит, что должен делать все самостоятельно, - прошептал он, стараясь не тревожить засыпающего сына, но малыш лишь сильнее проваливался в сон от любимых голосов родителей. - Я готов и хочу помогать. А тот раз, когда я ушел в гостиную решать срочный вопрос в ресторане и нечаянно уснул, не считается. Бэкхён тихо хохотнул. - Прости, - он неловко улыбнулся. - Я так много еще не знаю, но очень хочу, чтобы все было хорошо и правильно. - Я знаю, родной. Я тоже очень этого хочу. Но для этого ты должен перестать делать все самому. У тебя есть альфа и еще один маленький защитник, который растет по часам и нуждается в нашей любви и заботе. Чанель поцеловал супруга в нос и придвинулся чуть ближе, опуская ладонь на крохотную головку своего сына. Наклонился ниже и вдохнул запах, ощущая что-то родное и теплое, не принадлежащее именно запаху малыша, как альфы. - Тоже чувствуешь? - шепотом спросил Бэкхён. - Он пахнет молоком. - Да, - улыбнулся Чанель. - Молоком своего папочки, - альфа с умилением заметил, как покраснели щечки мужа в смущении. - Ложись пока. Я положу его в кроватку, сбегаю в душ и вернусь к тебе, - он легко встал на носки и мягко клюнул мужа в губы. Вернулся Бэкхён через двадцать минут, видимо, позволив себе искупаться подольше, пока малыш был под присмотром отца. Омега сначала внимательно посмотрел на сладко спящего сына, а затем тихонько юркнул под одеяло и прижался к горячему телу альфы, обнимая крепкую руку. Чанель развернулся к нему, ложась на бок и притягивая к себе еще ближе. Альфа заметил, как его муж начал неуютно зажиматься и стесняться, когда Чанель к нему так прикасался. Бэкхён постоянно одергивал полы и воротник футболки, будто боялся, что альфа может что-то увидеть (как будто до этого он там ничего не видел), старался по возможности как можно чаще ходить в душ и всегда надевал свежую одежду. Чанель понимал, что супруг старается быть максимально таким, каким он был раньше, хотя это было невероятно сложно с бесконечными хлопотами и возней с малышом. И альфа, конечно, мог в очередной раз посадить перед собой омегу и втолковать, что ему до лампочки, что там происходит с кожей его живота после родов, но понимал, что в таком немного деликатном для омеги вопросе лучше будет смолчать и просто подождать, пока Бэкхён сам будет готов. Так он думал по-началу, но, вспомнив, у кого в этом доме чемпионский титул по накручиванию себя и раздувания из мухи слона, как-то вскользь намекнул супругу, что он любит его любым и в любой комплекции, но поддержит его решение. Если оно не перейдет границ, конечно. - Постарайся уснуть покрепче. Когда он проснется - я сам поменяю подгузник, - Чанель легко поцеловал омегу в губы. - Он, может, захочет кушать… - пролепетал омега, уже почти проваливаясь в сон. - Если я не смогу его уложить и он будет капризничать, тогда уже придется будить тебя. Договорились? Бэкхён согласно замычал и благодарно поцеловал супруга в плечо, случайно двигая ногой и задевая коленкой внутреннюю сторону бедра мужчины. Он едва слышно ойкнул и выпрямил ногу, зажмурив глаза. - Бэк… - Чанель почувствовал, как заколотилось сердце у его омеги, и сильно сжал пальцы на худом боку, с ужасом понимая, что Бэкхён напуган. - Малыш… - Не нужно… - резко перебил его омега и попытался отстраниться. - Бэкхён, прошло уже два месяца, - твердо сказал Пак, удерживая супруга на месте. - Я с пониманием отнесся к этому вначале, хотя объяснял тебе, что люблю тебя любым, но… - Что плохого в том, что я снова хочу быть для тебя желанным? - обиженно пробурчал Бэк. - А ты не переставал таким быть, - альфа мягко провел раскрытой ладонью по плавному изгибу от бока до плеча и затем накрыл нежную щеку, погладив большим пальцем. - Ну же, родной, перестань. Я начинаю думать, что это я виноват в том, что ты меня стесняешься. - Вовсе нет. Муж у меня самый лучший, - омега подтянулся на постели и поцеловал супруга в губы. - Дай мне еще немного времени, - еще один поцелуй. - И я для тебя, вообще-то, стараюсь! - внезапно зашипел он, скорчив грозную рожицу. - Узнаю своего врединку, - тихо засмеялся Чанель и прижал к себе омегу, не обращая внимания на слабые попытки вырваться. - Пак Чанель! - возмущенно пробурчал омега, когда альфа закинул на него свою ногу и ладонью обхватил тонкую шею, притягивая ближе и широко улыбаясь, чувствуя, как к его шее прикоснулся прохладный кончик носа. В наступившей тишине было слышно лишь сердитое пыхтение омеги, и это вызывало в Чанеле столько смешанных, но только радостных эмоций, что он нечаянно сжал возящееся в объятиях тело сильнее. - Я очень сильно люблю тебя. - И я тебя, - донеслось приглушенное откуда-то снизу. - Только перестань меня душить уже. Чанель тихо засмеялся, но омегу не отпустил - лишь перевернул их на постели, нависая сверху. - Сехун сказал, что дети рождаются в то время, в которое были зачаты. Ты знал? - шепотом спросил Бэкхён, сцепляя руки на крепкой шее. - Получается… - альфа на минуту задумался. - Ты забеременел во время нашего последнего отпуска? - Сложно было не забеременеть, - тихо прыснул омега. - За все десять дней ты только несколько раз выпустил меня из номера. - Как будто ты так сильно хотел из него выйти, - ласково передразнил его альфа и подарил супругу влажный поцелуй в шею, заставляя его сладко вздохнуть от немного позабытой ласки. Омега завозился на постели, просяще выгибаясь под горячим телом, случайно задевая бедрами чужой пах. Он почувствовал на своей коже очередной влажный поцелуй, и это прикосновение резко вызвало в голове именно те воспоминания, которые остались у него с их последнего отпуска - сбитое дыхание, хрипящий, почти сорванный от стонов голос, невыносимая духота даже несмотря на распахнутые французские двери и желание. Лишь нарастающее, поглощающее сильнее с каждым поступательным движением, заставляющее жадно хотеть больше, сильнее, глубже в себе. Бэкхён тогда сбросил около пяти килограмм, чем невольно заставил обеспокоенного Чанеля откармливать его уже дома. И уже после омега подумал, что нельзя было столько времени проводить лишь в постели, но те прошедшие несколько лет, когда они только-только вошли во взрослую жизнь и пытались добиться признания, были настолько трудными, что когда они возвращались в свою крохотную съемную квартирку на окраине города, единственное, на что они были способны после работы - это принять душ и упасть в объятия постели. - Мы разбудим малыша, - с придыханием, едва слышно проронил Бэкхён, а его нога, совсем не поддаваясь воле хозяина, уже сгибалась в колене и тесно прижималась к оголенному боку альфы. - Чане-ель, - протяжно, очень тихо простонал он, когда Пак захватил зубами кожу на правой ключице и коротко потянул, оставляя блестящий след от слюны. Было очень непривычно ощущать на себе тяжесть альфы после стольких месяцев, чувствовать его грудь своей - пусть и через ткань футболки, ощущать, как постепенно твердеет и увеличивается чужая плоть, приятно давя на собственное растущее возбуждение. Бэкхён выдохнул от очередного жадного поцелуя в шею и схватился одной ладонью за бок мужа, в желании сжимая пальцы. Их запахи, уже давным давно смешавшиеся в один, густым облаком нависли в спальне; от частого, жаркого дыхания воздух стал плотнее, тела покрылись легкой испариной. - Пошли в гостиную, - попросил Чанель, на секунду отрываясь от манящей нежной кожи. Омега хотел возразить, но ему в этот же миг стало стыдно - он и так без малого два месяца не позволял себя даже за талию приобнять - и Чанель терпел, молчал и относился к этому с пониманием. Бэкхён повернул голову, вглядываясь в очертания сына, который сладко спал в своей кроватке, и поддался сильным рукам, что аккуратно приподняли его на постели, помогая встать. Омега не мог не заметить, что Чанель сделал это очень медленно, будто сомневаясь в его согласии, и ему стало стыдно еще сильнее - даже сейчас, когда они оба уже едва не дурели от возбуждения, Чанель был готов отступить и дать ему выбор. - Возьмем с собой радионяню, - прошептал альфа, настраивая трубку от устройства и аккуратно ставя на прикроватном столике возле кроватки сына. - Хорошо, - Бэкхён схватил его за руку и потянул за собой мимо сонно повернувшей голову в их сторону Лаки, заставляя Чанеля невольно удивиться от такой смены настроения. Он удивился еще сильнее, когда супруг развернул его спиной к дивану и резко толкнул, заставляя упасть и опереться спиной о мягкую спинку. Бэкхён ловко оседлал его, начиная ерзать на крепких бедрах, и обнял ладонями его лицо, мокро чмокая в губы. - Б-Бэкхён… - М? - промычал омега и слегка боднул его голову своим носом, заставляя оголить влажную шею, и припал к ней губами. - Ты не этого хотел? - спросил он, шире разводя колени и прижимаясь ближе к мужу. - Я хочу до сих пор, но и заставлять тебя я не буду, если ты не хочешь. - А похоже, что я не хочу? - омега соблазнительно выгнулся и легко зашипел от удовольствия, делая очередную волну телом. - Похоже, что у тебя настроение так и продолжает меняться с космической скоростью, - сквозь зубы заворчал Чанель, жарко выдыхая - ему ли не знать. Его завтра могут выгнать на диван уже более настойчиво, приговаривая при этом, что муж (муж!) специально его соблазнил. - Тебе что-то мешает вытрахать из меня эту дурь? - игриво зашептал ему на ухо омега, самодовольно замечая, как чужая большая плоть заинтересованно дернулась после его слов. Бэкхён послушно повернул голову, когда супруг властно обхватил ладонью его щеку и чувственно провел по нижней губе, слегка ее сминая, и поддался вперед, вновь сплетая языки в пылком поцелуе. Чанель опустил руки ниже, с трепетом смяв бока, и приподнял подол широкой футболки, касаясь пальцами живота. Огладил упругую кожу и схватился за края мягкой ткани, снимая с горячего тела. В гостиной царила приятная прохлада и полумрак, разгоняемый лунным светом из незашторенного французского окна. В тишине слышался лишь шорох одежды и тяжелое дыхание, иногда срывающееся на тихие стоны омеги. Пижамные штаны вместе с бельем уже валялись на полу вместе с ранее откинутой футболкой, а два распаленных тела тесно жались друг к другу на широком темном диване. - Если тебе будет больно, пожалуйста, скажи, - попросил Чанель и очень аккуратно вошел в пульсирующее колечко пальцем. Из-за сильного возбуждения омеги внутри было влажно, но очень узко, из-за чего Бэкхён сильнее прижался к своему супругу, тяжело вздыхая. - Не терпи, - попросил альфа и ослабил хватку, но Бэкхён завел руку за спину и упрямо удержал его ладонь. - Все нормально. Немного тянет, но это пройдет, - он тягуче поцеловал мужа, возвращая свои ладони на крепкую грудь. Омега выгнул поясницу сильнее, оттопыривая попу, и улыбнулся в поцелуй, когда Чанель пальцами второй руки почти невесомо провел по длинной впадинке вдоль позвоночника, а следом мягко вскрикнул, когда альфа дразняще надавил на чувствительный комочек внутри. - Не кричи, сына разбудишь, - прошептал Чанель, задорно улыбаясь. - Только от тебя зависит, буду ли я кричать, - в ответ поддел его супруг и победно усмехнулся, когда альфа застонал сквозь зубы из-за тонких пальчиков, сжавших его возбуждение. Бэкхён обвел большим пальцем крупную алую головку и пару раз провел ладонью вдоль члена перед тем, как отстраниться от мужа. Чанель с интересом наблюдал, как омега поднимается с его колен, чтобы развернуться, и придержал за талию, когда тот вновь на них опустится, но уже сидя к нему спиной. Пак любовно провел ладонями по красивой спине, оглаживая острые лопатки, не удержавшись и куснув левую, спустился ниже, помассировал большими пальцами ямочки на пояснице и погладил слегка пополневшие ягодицы. Направил член и мягко толкнулся, с наслаждением выдыхая от узости и пульсации бархатных стенок. - Ёль, - тихо позвал его Бэкхён. - Ты ведь понимаешь, что я пока не готов ко второму ребенку? - осторожно спросил он и повернул голову, стараясь поймать взгляд супруга. - Как бы я не хотел иметь еще нескольких маленьких копий тебя, я с тобой соглашусь, - сказал он и мягко надавил ладонями, входя глубже. - Возможно, через несколько лет ты снова подаришь мне тест на беременность в футляре для ювелирки. - Буду снова ждать твоего дня рождения, - с улыбкой выдохнул Бэкхён с тихим мычанием в конце. - Так глубоко… - он прижался спиной к груди мужа, откидывая свою голову на его и чуть разворачиваясь, желая получить поцелуй. Когда мышцы немного привыкли и перестали непроизвольно сжиматься вокруг большой твердой плоти, омега отстранился и оперся руками о колени Чанеля, слегка приподнимаясь и опускаясь, сладко выдыхая от удовольствия. Альфа крепко держал его за талию, помогая двигаться, и сам едва сдерживал себя, чтобы не стонать в голос - так было невероятно хорошо вновь прижимать к себе любимое тело, входить глубоко, чувствовать, как омега вздрагивает от наслаждения каждый раз, когда ягодицы с пошлым, распаляющим еще больше шлепком соприкасались с его пахом. Из уст омеги начали срываться редкие звонкие стоны, которые он пытался подавлять, уже тише скуля при каждом толчке, цепляясь пальцами за чужие колени сильнее, а пальцы Чанеля, которыми он каким-то образом умудрялся гладить и давить на особенно чувствительных местах спины, только лишь подстегивали его ускорять темп с каждым движением. Он ощутил, как напрягся Чанель и с помощью сильных рук соскользнул с члена, секундой позже ощущая теплые капли чужого семени, попавшие на поясницу. Омега устало откинулся мужу на грудь, укладывая голову тому на плечо, и уткнулся в место за ухом, чувственно стеная, когда альфа прижал его к себе одной рукой, второй доводя его до оргазма. Бэкхён сладко выгнулся и кончил в чужую ладонь, неосознанно цепляясь зубами в тонкую кожу шеи, чтобы хоть немного заглушить стон удовольствия. Чанель зашипел от боли, понимая, что омега сделал это не специально, и попытался расслабиться, сильнее охватывая руки вокруг расслабившегося тела. Было так волшебно снова чувствовать эту тяжесть на себе, ощущать, как постепенно остывают их тела, обессиленные долгожданным соитием. Как долго они ждали этого, хотели с каждым днем лишь сильнее, но не смели навредить крохотному, еще не родившемуся сыну своими желаниями. Чанель, как и Бэкхён, конечно, даже не думали винить в чем-то друг друга или малыша, так, ворчали не всерьез, шутили, и просто ждали, когда обстоятельства позволят им вновь насладиться близостью друг друга. И сейчас, не спеша восстанавливая дыхание, они думали больше не о том, насколько им хорошо друг с другом, а о том, не разбудили ли они своим поведением своего сына, что сладко спал в колыбельке, убаюканный папиным молоком и голосами родителей. Они напряженно вслушивались с тихий шелест радионяни, но кроме умиротворенной тишины и едва-едва слышного сопения маленького не слышали ничего. - У меня, кажется, ноги затекли, - прошептал Бэкхен, когда они убедились, что хрупкий сон малыша не потревожен. Альфа медленно приподнял мужа, с беспокойством замечая, что у того трясутся ноги от перенапряжения, и аккуратно откинул его на диван, подкладывая под голову подушку. С теплой улыбкой он посмотрел, как Бэкхён двигается дальше от края, давая ему место рядом с собой, и лег рядом, обнимая моментально прижавшегося к нему омегу. Чанель поцеловал супруга в макушку, когда тот удобно устроился у него на груди, и улыбнулся ласковым неспешным поглаживаниям нежных пальчиков. Они столько времени не лежали вот так - после занятия любовью, в некоторых местах испачканные семенем друг друга и смазкой, слегка уставшие и удовлетворенные, желающие до конца самого света пробыть в родных объятиях. Обнаженные, прикасающиеся друг к другу в самых интимных местах; давно этого не стесняющиеся. - Прости меня за все, что я натворил и натворю еще, пока гормоны не придут в норму, - тихо сказал омега, потеревшись щекой о крепкую грудь. Чанель усмехнулся и посмотрел в глаза Бэкхёну, когда тот заинтересованно приподнял голову. - Нет, - твердо ответил он. - Прощать я тебя не буду. И притянул лицо приподнявшего брови мужа ближе к своему: - Потому что прощать тебя не за что, - Пак с нежностью посмотрел, как его омега расплывается в широкой улыбке, и шутливо ткнул его пальцем в кончик носа. - Я влюбился во вредного эксцентричного омегу, который каждым своим действием показывал свою независимость. Я полюбил преданного ласкового парня, который подарил мне всего себя. Я люблю своего неповторимого хозяйственного супруга, который принес в наш дом уют и родил мне сына. Я буду любить его всегда, до конца своих дней. И даже после моей смерти мое сердце и моя любовь будут принадлежать лишь ему одному. Бэкхён закусил губу и подтянулся повыше, чтобы крепче обнять Чанеля, и уткнулся лицом ему в шею. - Я тоже очень-очень люблю тебя. Я так счастлив с тобой, что иногда мне даже кажется, что это просто какой-то невероятный сон. И я не хочу, чтобы он заканчивался, - омега трогательно поцеловал его в подбородок и ткнулся носиком. Из радионяни внезапно раздалось едва слышное хныканье, и оба моментально подскочили на диване, переводя взгляды на небольшой аппарат. - Сбегай в душ, я поменяю подгузник, - Пак несильно шлепнул мужа по ягодице, поторапливая, и чуть виновато глянул ему вслед, когда тот, держась за поясницу, скрылся в дверях ванной. Чанель надел спальные штаны, зашел в спальню и подошел к кроватке, где лежал их маленький альфа, сонно хлопая глазками и хмуря бровки в недовольстве. Лаки, проснувшаяся вместе с малышом, тихо подошла сзади и любопытно уселась немного поодаль от ног Пака, чтобы не мешаться под ногами. - Кто тут у нас проснулся? - ласково спросил Чанель и аккуратно достал малыша из колыбели. Его все еще не покидал страх сделать что-то не так - не так взять, не так нести, даже не так держать. Бэкхён всегда этому умилялся, хотя сам в первую неделю дома после больницы боялся лишний раз поднять сына на руки. Чанель отнес малыша в детскую и положил его на столик для пеленания, начиная расстегивать пуговички на ползунках - малышу не нравилось, когда его кутали в пеленку, все время высовывал ручки из свертка и хныкал, если у него это не получалось. Бэкхён, уже принявший быстрый душ, стоял в дверном проеме и с улыбкой наблюдал за махинациями супруга, замечая легкую нервозность - за прошедшие два месяца они оба уже приловчились менять подгузники, но легкий трепет перед крохотным чудом, слабо дергавшим ручками и ножками, все равно никуда не делся. Он не вмешивался, когда альфа отнес их сына в ванную, настроил температуру воды и вымыл малыша, а затем вернулся и надел чистый подгузник. - Прости, но покормить его я не смогу, - хохотнул Чанель, когда одел альфочку и вместе с омегой зашел в спальню. - Так уж и быть, помогу тебе в этом нелегком деле, - Бэкхён с улыбкой забрал сына из рук мужа и лег на постель, аккуратно устраиваясь на боку. Чанель неловко потоптался на месте и неуверенно развернулся, решая, что сейчас самое время сходить в душ - омега стеснялся и поэтому не разрешал ему смотреть на то, как он кормит сына. - Чанель, - позвал его Бэкхён, - не уходи, - виновато попросил он, удобнее укладывая малыша рядом с собой. Альфа послушно вернулся обратно и тихо опустился напротив мужа, с трепетом наблюдая за тем, как крохотные губки сына обхватывают вишневый комочек. - Прекрати так пялиться или я тебя выгоню, - смущенно пробурчал омега, мимолетно глянув на него и возвращая внимание к малышу. Но альфа и не подумал отворачиваться - лишь улегся удобнее и продолжал не сводить восхищенного взгляда с супруга, время от времени опуская глаза на сына и ласково улыбаясь. Малыш сладко причмокнул в последний раз и выпустил изо рта слегка набухший сосок, поджав губки. Маленькие глазки закрылись и уже через мгновение альфа сладко сопел, сложив вместе ручки и прижимаясь к папе. Супруги умиленно усмехнулись, и Чанель как можно тише и осторожнее попытался слезть с постели. - Я быстро в душ и вернусь, - шепнул он и исчез за дверью спальни. Бэкхён улыбнулся, наблюдая за сыном и закусил губу - он сделает все, что в его силах, чтобы его маленький альфа вырос таким же замечательным и невероятным мужчиной, как его отец. Он переложил малыша в кроватку и вернулся в постель, ложась напротив ребенка и с нежной улыбкой наблюдая, как крохотные пальчики сжимаются в кулачки. А затем улыбнулся еще шире, когда почувствовал, как сзади прогнулся матрас и на живот опустилась широкая теплая ладонь. Чанель прижался крепче к любимому телу и приподнял голову, вместе с омегой смотря на малыша и сжимая тонкие пальчики, когда те переплелись с его. - Он такой крохотный, что я иногда боюсь его сломать, - тихо признался Чанель и коснулся щеки омеги своей, слегка облокотившись о его голову. - Крохотный? - наигранно возмутился Бэкхён. - Ты забыл, какого размера был мой живот на последних месяцах?! Я не мог сам обуваться! - И поэтому приезжал ко мне на работу в тапочках, - засмеялся Чанель куда-то ему в шею, стараясь быть тише, и добавил: - И в домашних штанах. Омега фыркнул, а затем притих, снова посмотрев на сына: - Он будет очень похож на тебя, - прошептал он и чуть повернул голову, утыкаясь губами мужу в подбородок. - Мы воспитаем его самым лучшим альфой. Он будет сильным, умным, заботливым и самым замечательным. Таким же, как его отец. Чанель улыбнулся и чмокнул мужа в губы, устраиваясь удобнее и переплетая их ноги под одеялом. Он внезапно тихо прыснул и своей следующей фразой заставил Бэкхёна повторить за ним и игриво хлопнуть по бедру: - А потом он женится на своем лучшем друге.