***
Воскреснье. — Так тебя в среду выписывают? — Я отпрошусь пораньше. — Постарайся, концерт уже во вторник, — угрюмо отметил Сехун. Неожиданно дверь распахнулась, и за ней показались трое парней. — Ну что, мальчики, не скучали? — бодро начал Син. — Еще пока не успели, — ответил Чан, всматриваясь за спину Лея, за которой прятался Бэкхён? — Давайте уже преступим к делу! — сердито рявкнул Кенсу, отодвинув с прохода Исина. Парни не стали противоречить ему и сразу же принялись за работу. Краем глаза Чанёль заметил, как Бэк нервничает и постоянно проверяет телефон, а глаза то и дело бегали к двери, это выглядело эксцентрично, даже в связи с последними событиями. Но Чан решил не беспокоить его, потому что ответа, скорее всего, он бы так и не получил. Парни закончили через час и принялись отдыхать. — Ребят, вы уже определились с профессией? Последний год все-таки, — неожиданно начал Син. — Я хочу продолжать заниматься музыкой, — уверенно отозвался Чан и эффектно провел тонкими пальцами по струнам гитары. — Музыка — это не мое, — грустно ответил макнэ, взглянув на Бэка. — Я думаю стать учителем. А ты, Бэкхённи? — Я… — он отвел взгляд. — Я еще не решил. — За тебя решил отец, ты следующий наследник компании, — безэмоционально утвердил Пак. — Сигарету, — потребовал он, протянув руку к Дио, который сидел на подоконнике и наслаждался очередной порцией дыма в легких. Дио недоверчиво на него покосился, а после протянул пачку с сигаретами. — Эй! — внезапно Бён встал с места и перехватил сигарету. — Тебе нельзя, ты болеешь! Пак деспотично взглянул на него исподлобья, заметно усмехнувшись, а он сложив руки на груди, осуждающе гвоздил его взглядом. — Ты мне не жена указывать, — после этих слов он вырвал сигарету из руки Бёна и затянулся. Он хотел возразить, но немного помусолив на месте, вернулся назад с нахмуренными бровями. Они еще несколько минут болтали «ни о чем» и постепенно один за другим стали покидать палату. Су ушел первый, за ним последовал Чжан. — Ладно, парни, я пошел. Бэкхённи, дочисти Чанёлю-хёну апельсин. — Эээ, а он сам не может? Сехун мило улыбнулся напоследок и резко захлопнул дверь. Бэка пронизывает холод от резкого хлопка двери и страх уединения, потому что он всю неделю пытался этого избежать! Бэк, скрипя зубами, берет нож и продолжает дело макнэ. Чан осторожно подъезжает на коляске и тянет свои ручища к яркому фрукту. — Давай я. Бэкхён бьет его по рукам, обходит стол и становится с другой стороны. — Ты меня избегаешь? — Я не… А-а! — Бэкхённи, ты поранился?! Посиди здесь, я сейчас принесу пластырь. — Не надо, это всего лишь царапина. — Нет-нет, я сейчас, потерпи. Чан спешно удалился, оставив после себя взбудораженную атмосферу. — Чего терпеть-то… если бы ты не задавал глупых вопросов, этого бы не случилось, — он надул губы и хмуро взглянул на место, где еще недавно находился Чанёль. — Дурак, теперь у меня еще долго будет щипать, — простонал он и поднес пальчик с ранкой ко рту и осторожно слизал выступившие капли крови. Дверь резко хлопнула, Бэк тут же вздрогнул и мигом выпрямился. — Ты всегда суешь пальцы в рот? — Ка-ак ты давно здесь? — Они что, такие вкусные? Чанёль медленно подошел, бережно взял ладонь Бэкхёна, поднес к полуоткрытому рту и нежно облизал больной пальчик. Бэк впал в ступор, глаза были готовы выпасть от такого ошеломительного внезапного действия, а жар — расплавить его прямо тут. Он отпрянул и с криками выбежал из палаты, заливаясь краской. Отбежав немного от палаты, он направился к западной части больницы, слегка пошатываясь и судорожно держа руку. — Э-это был не-непрямой… — Поцелуй, — раздался басистый голос сзади, и Бэкхён подпрыгнул на месте. — Ты! Ты! Широко раскрыв глаза и чуть ли не прыгая на месте, заверещал он, сжимая кулаки. Но это скорее выглядело мило, нежели устрашающе. — Да-да, давай зайдем в палату, па… Внезапно раздался звонок, заткнув обоих. Бэк тут же сменился в лице, он спешно достал телефон и сбросил. — Мне уже пора. — Но… Не дослушав Чанёля, он быстро убрёл к выходу.***
— Странный он сегодня, взволнованный какой-то. Почесав затылок, Чанёль подъехал на коляске к центральному окну больницы и стал подсматривать: темный мерседес, скорее всего рабочая машина отца Бэкхёна. Он же что-то обсуждает с водителем, при этом не переставая жестикулировать, после он со злым выражением лица все же садится в машину. Напоследок он бросает грустный взгляд на больницу и их глаза встречаются. Время в этот момент застыло, заморозилось, Чанёль как будто погрузился в глубины темных глаз напротив, они были полны горечи и печали, они словно молили о помощи? А губы робко улыбнулись, прошептав: «Пока». Он почувствовал что-то неладное, что-то было не так, эти глаза, взвинченное поведение… Чан тут же сорвался с места и поспешил за машиной, удача была на его стороне, и на парковке больницы стояло такси, устроившись в нем, он приказал следовать за черным мерседесом. Он не знал зачем, почему он это делает, возможно, это неправильно. Но он просто чувствовал, что так надо. Что он не должен оставить его. Но преследование длилось недолго. Они встряли в пробку, а мерседес уже скрылся за углом, погода начала портиться, пролились первые капли дождя. Но он не собирался останавливаться, он расплатился и вышел из такси, и поспешил к месту, где последний раз видел машину с Бэкхёном. Он заметил черный мерседес, уже припаркованный к тротуару и совершенно пустой. Он объехал множество прилавков на этой улице, вглядываясь в окна, высматривая одного единственного — своего миловидного шатена. Громкими тяжелыми каплями вода ложилась на плечи парня в коляске. Он был возбужден, но даже холодный ливень не мог остудить его горячий пыл, Чанёль не обращал внимания на него, хоть он уже насквозь его промочил, он все равно продолжал искать. Мимолетно его взгляд падает на дорогой ресторан на другой стороне улицы, а в нем мелькают каштановые волосы и ангельская беззаботная улыбка. Он нашел его. Чанёль выдохнул, улыбнулся. — Все в порядке. Но… кто это? Длинноволосая, разодетая барышня сидит напротив него и мило улыбается, попивая красное вино из бокала. Чанёль подъезжает ближе, он уже возле витрины ресторана. Ни с того, ни с сего её рука плавно ложится на руку Бэка, на что он импровизированно подмигивает ей. — Сука! — сквозь зубы прошипел Чанёль. — Это свидание, почему он держал втайне от нас, что у него есть девушка, или она его друг?! Сестра?! Кто она?! Чанёль закипал, он сдавливал все сильнее ручки сиденья, не переставая убивать взглядом напротив сидящую пару. — Конечно, он мне ничего не сказал, ведь я такой слабый. Он знал, что если я узнаю, я могу сорваться, но… Глаза сильно защипало, он не мог больше сдерживаться, он дал им волю, но это было уже не важно. Он развернулся спиной к ресторану, он больше не видел. Стало спокойнее. Чанёль поднял голову к небу, умоляя дождь: смыть его безответные чувства, освободить его. Ведь он может избавить тротуар от грязи, почему он не может и очистить такие же чувства?***
POV Бэкхён Живая музыка, запах дорого парфюма и напротив сидящая девушка. — Тэён, да? — Оу, я удивленна, что ты не забыл, — слегка улыбнувшись, ответила девушка. — Я не забываю таких прекрасных дам. — Мило. Нет, это не мило. Ты мне отвратительна, даже сама мысль, что я должен жениться на тебе. Дорогие кольца, браслеты, сережки, это красное платье — неужели это все должно нравиться парням? А я ее надменная лживая улыбка? Поддельная любовь — ради денег. Ненавижу. Внезапно она касается моей руки, от неожиданности я немного вздрагиваю. — Бэкхённи, ты вообще слушаешь меня? — Конечно, я не пропустил ни одного твоего слова, — я обворожительно улыбаюсь и подмигиваю, отчего она готова растаять прямо здесь, она поверила. А я возвращаюсь к своим мыслям. Ким Тэён — наследница компании «Akavasi», старше меня, красива, богата, но так глупа, я не понимаю. У неё есть все, зачем ей этот брак, неужели любовь в этом мире — лишь слово? Мои глаза бегают по расфуфыренному помещению, которое хочет казаться более дорогим, престижным, но им никогда не скрыть черствости и прогнивших душ посетителей и смыть это даже не сможет сегодняшний ливень. Я без особого интереса рассматриваю посетителей, как мой взгляд останавливается на темном силуэте за окном. Чанёль?! Я протираю глаза несколько раз, но это он. Темная толстовка с надписями на спине, темные волосы, инвалидная коляска. Что он здесь делает?! Он весь промок. Блондинка напротив сильнее сжимает мою руку, ближе наклоняясь ко мне и не переставая произносить мое имя. — Бэкхённи, что случилось? Я молчу. Он не должен быть здесь. Нет! Почему так больно в груди, зачем он пришел? — Бэкхённи, ты какой-то бледный, тебе принести воды? Раз — я взглянул на девушку, два — он исчез. Чанёль! Сердце… оно так болит, я не могу… Я глазами ищу свой голубой плащ. Нашел. Я резко встаю из-за стола, не слушая противные возгласы девушки в красном. Я должен ему все объяснить. Конец POV***
Бэкхён резко встал из-за стола и уже собрался на выход, как вдруг двери ресторана распахнулись. Весь мокрый, истощенный Чанёль, но слишком уверенный в себе находился у входа. Он уставился на него, не отрывая своих красных глаз, подъехал вплотную и схватил его за воротник рубашки, притянув к своим губам. Глаза безвольно закрылись, губы поддались, нежный, ни чуточку не грубый их первый поцелуй. В этот момент они не замечали никого поблизости, не замечали злых воплей посетителей, удивленного лица спутницы Бэкхёна. Сейчас здесь только они. — Сейчас я истратил свой единственный шанс на дружбу с тобой, но… возможно, у меня бы не было больше другого случая испробовать вкус твоих губ.