Чувства под прицелом. Личное золото.

      Норвежский снег блестел и слепил глаза, и совершенно невозможно было выйти на трассу, не надев солнцезащитные очки. Биатлонистки сборной России уже пять дней подряд вынужены были подставлять лица этому ослепительному солнцу, но, приходя в номер, совсем не радовались своему загару. Красные щеки, лоб и, самое главное, нос. И белый след от очков. Ну кому это может понравиться? Но что поделать, такова специфика тренировок в солнечную погоду — неравномерный загар неминуем.       Ольга стояла и рассеянно слушала тренера по функциональной подготовке Сергея Ефимова, который рассказывал девушкам о плане тренировок, составленном на сегодня. Всё это было неважно, она сориентируется в ходе тренировки, тем более — ну что нового он скажет? Какие принципиально новые идеи он решит внедрить по отношению к ним? Какие-то новые методы? Может быть он придумал какие-то приемы, позволяющие биатлонисткам летать по трассе, не выбиваясь из сил? Нет, ничего нового он не скажет. Ольга ещё раз взглянула на ненавистного тренера. И своих ошибок он не признает.       Теперь на каждую тренировку ей приходилось настраиваться. Вчера, например, была стрелковая. И хорошо, ведь она не так утомляла. Хотя по прошествии нескольких часов у неё уже тряслись руки, особенно, когда они отрабатывали стрельбу из положения «стоя». Она всё делала как обычно. Дыхание, сама стойка, прицел, совмещение мушки и мишени. Но руки тряслись, и спортсменка ничего не могла с этим поделать. Она не мазала, но стреляла медленнее, чем обычно. Выцеливала, пытаясь справиться с предательской дрожью, а потом ещё — и со страхом промахнуться.        — Оля, подойди ко мне, — подозвал её Коновалов, который, помимо роли старшего тренера женской сборной, был у них главным по стрельбе.       Предчувствуя неприятный разговор, Подчуфарова закинула винтовку за плечи и подошла к тренеру. Он увёл её в дальний конец стрельбища, туда, где их никто не услышит.        — Что со стрельбой? — просто спросил он.       Спортсменка вздохнула. Как ему сказать? И всё ли сказать? Но нет, однажды она уже укололась на этом, теперь надо говорить всё как есть, ничего не утаивая. Последняя эстафета доказала, что Сергей Александрович очень волнуется за неё. «Обещай, что сойдёшь с дистанции». Невероятно. Нет, ей была приятна его забота, нужна, но сойти с дистанции? Нет.        — Устала… Раньше времени, понимаю, но говорю как есть, не хочу ничего утаивать. Я долго выцеливаю… руки дрожат чуть-чуть.       Коновалов задумался.        — Может быть, попробовать другой ритм? Попробуй изменить частоту вдохов, подыши глубже, дай себе время. Попробуй. Сначала немного постреляй так, потом измени. В итоге выбери тот, что комфортней. Скорострельность терять нельзя. Ну, ты знаешь.        — Да, я попробую.       Не понял, он не понял её. Дело же не в дыхании, а в руках, в усталости… Ольга решила не переубеждать его и уже хотела уйти, но Коновалов окликнул её.        — Извини за вопрос, но сейчас, накануне Чемпионата, между нами не должно быть тайн. Я спрошу. Ты ещё встречаешься с тем журналистом?       Её щеки вспыхнули. Почему-то стесняясь смотреть тренеру в глаза, застигнутая врасплох спортсменка кивнула.        — Встречаюсь.        — Ммм, тебе на время лучше постараться не отвлекаться на мысли о… мужчинах. Сейчас нужно быть максимально сконцентрированной. Особенно, как видишь, на рубежах. Ошибка будет дорогого стоить, и неважно какая — стрельба или неверно разложенные силы по дистанции. Это неважно. Ведь зачем все едут на Чемпионат? Зарабатывать очки, поднимаясь вверх в тотале? Нет. Только медали — золото, серебро, бронза. Четвёртое место, цветы — считай, и не было гонки.        — Да это-то понятно.       Ольге сразу же вспомнился разговор с Антоном Шипулиным. Тренер сейчас будто бы повторил его слова.        — Я знал, что ты понимаешь, ты умная девочка. Главное — ты умеешь анализировать, это не всем дано.       Коновалов улыбнулся ей, и морщинки на его лице разгладились, он как будто бы помолодел на несколько лет.        — Ты молодец.        — Спасибо, — неуверенно ответила она. — Я обещаю, что постараюсь.       Итак, это был её новый урок, её новое задание — не думать о своём парне. Сможет ли она выполнить обещание, она и сама не знала.       Вечером она спросила у Кати Юрловой:        — А ты? Как можно забыть о муже, выкинуть его из головы?       Катя лежала на кровати, раскинув руки и ноги в разные стороны. Поза снежинки. Так ей было легче расслабиться.        — Да ладно тебе, тренер ведь не сказал тебе забыть о нём. Нужно сосредоточиться, нужно быть максимально собранной.       Катя села и, свесив ноги с кровати, обернулась к соседке.        — Знаешь, мне в том году то же самое говорили — не думай о нём, забудь. Но когда я бежала ту самую индивидуалку, — и Катя расплылась в улыбке, — мне казалось, будто рядом со мной бежал Йозеф. Правда! Меня вели по трассе тренеры, ну, не верили особо сначала, но вели… А я знала, что на финише меня будет ждать он. И он меня обнимет… А на рубежах… Вот на рубежах я думала только о мишенях. Вот там, правда, из головы нужно выкинуть всё. Есть только ты, пять мишеней и винтовка как продолжение твоей собственной руки. И всё. А потом — трасса. Только потом! И только после того, как закроешь пять мишеней! Ни в коем случае нельзя думать о ней раньше. Тогда точно промажешь.       Ольга улыбнулась подруге.        — Постараюсь всё сделать, как ты говоришь, — она помолчала, а потом добавила. — Знаешь, а мы же с Денисом ещё в Рупольдинге об этом говорили. Ну, чтобы я знала, что он меня ждёт на финише… Уставший, замёрзший, мечтающий побыстрее взять интервью, обнять…        — Вот видишь! И у вас то же самое! Ведь это же дополнительный стимул, да?        — Да… Я и в Америке иногда его вспоминала. Заставляла себя, — Оля невесело улыбнулась. — Завидую тебе, подруга! Твой муж хоть и работает с австрийцами, зато вы постоянно вместе!        — Это правда, — улыбнулась Катя, теребя обручальное кольцо. — Ох, Олька! Раззадорила ты меня! Пойду позвоню своему Перхту! Спрошу, сколько симпатичных австрийских спортсменок прошло сегодня через его руки!        — Ох, спроси! — рассмеялась Оля. — И угораздило же тебя влюбиться в массажиста!        — Сердцу не прикажешь, — подмигнула ей подруга.       Это точно.       Таким образом, Оле оставалось лишь довести до автоматизма умение полностью отключать все ненужные мысли, приходя на рубеж. И ей это удалось. Скорострельность возвратилась. Подчуфарова была очень довольна — мысли и чувства, кажется, перестали мешать спорту. Осталось лишь собрать всю себя заново и перестать давать слабину, выходя на лыжню…       Стоя рядом с девочками, готовясь снова покорять трассу, она вспоминала слова личного наставника, Юрия Лелина. Созвонившись с ним сегодня утром, девушка попросила настроить её на тренировку. Это была шутка, но тренер ответил очень серьёзно. Его слова запомнились, они, как всегда, были наполнены заботой, любовью и мотивацией.       «Оль, вот ты держишь лыжи, но ведь ты знаешь, что это не просто лыжи. Ты на них не катаешься, ты в них живешь. Это твой способ передвижения по жизни, способ движения к мечте и цели, это твой образ жизни. Не бойся ничего, не бойся этих тренировок! Ты ждёшь плохого, но не нужно! Просто живи. Застегни крепления, возьми в руки палки и живи! Ты же так это любишь, правда?»       Да, она любила. И вообще, Ольга любила свою жизнь. Во всех её проявлениях. Но почему она стала бояться? Ей и самой было непонятно. Страх перед гонкой, не волнение, а именно страх — это было что-то новое и преодолеть это было ой как тяжело.       Девочки ушли на трассу. Разгоняясь, она видела только белый слепящий снег и кончики лыж. Она обогнала всех и ехала первая. Ольга улыбнулась и выдохнула. Какое прекрасное чувство! Никого впереди! Она лидирует! Но тут же рядом послышался скрип снега, Ольга обернулась, а в метре от неё мелькнула чёрная коса. Таня Акимова. Обошла её и, разогнавшись значительно быстрее, уже укатилась под горочку. Ольга поднажала, пытаясь догнать подругу, но быстро устала. Таня ехала гораздо быстрее.       Стоп, стоп, надо подышать. Неправильно, нельзя так раскладывать силы. Это Таня ошиблась, она быстро выдохнется. Ещё ей и на стрельбище будет трудно.       Оля приняла стойку, идя на спуск. Прошла поворот, а здесь можно ускориться. И опять её кто-то нагоняет. Обернулась — Катя! Поравнявшись, Юрлова взглянула на Ольгу, за очками невозможно что-то было разглядеть, но она будто извинялась за обгон…       Да что же это такое! Нет, Катя точно не ошибается, это она, Оля, снова начала сдавать, она снова идёт слишком медленно. Выйдя из леса, катясь по равнине, Подчуфарова обернулась. На спуске были уже Виролайнен с Шумиловой. Дарья тоже отстала, Катя обошла её и приближалась. Ольга сжала зубы и начала отталкиваться. Не пущу! Я же шла первая! Представив, что за ней гонится соперница, например Дальмайер, Ольга, собрав последние силы, рванула вперёд. Кажется, скоро всё. Обернувшись, она увидела, что «Дальмайер» не отстаёт, но и не приблизилась. Воодушевленная, она представила, что скоро финиш и она идёт на медаль. Надо во что бы то ни стало её отстоять! А вот и девочки! Катя, Таня, тренер. Скорее! Оценивая ситуацию, она обернулась и чуть не упала — позади неё, метрах в семи, уже была Шумилова. Она тоже рвалась будто из последних сил, но с ней невозможно было потягаться. И Ольга сдалась…       Она пересекла импровизированную финишную черту и упала на снег. Она лежала долго — долго, по крайней мере, ей так показалось. Грудь вздымалась и опадала, сердце опять стучало так сильно, будто намеревалось выскочить и убежать от владелицы. Поднявшись, она направилась к девочкам, оказалось, что все ждут только её. Ефимов, разговаривающий по телефону, оглядел подошедшую спортсменку с ног до головы, потом сказал:        — Ольга, ты едешь по короткой трассе обратно, классикой. Остальные — за мной.        — Обратно, это куда?        — На базу, в отель.       И они ушли. Юрлова задержалась и подъехала к Оле, всё ещё растерянно смотрящей вслед уходящим спортсменкам.        — Оль, ты в порядке?        — Да что такое? Я пришла не самая последняя. Почему меня отправляют обратно?        — Ну, на самом деле… Катя упала, Даша…мне кажется, она приболела. Они задержались поэтому…, но всё равно обошли тебя. И…ты так долго там лежала, — она кивнула на примятый снег, — Ефимов созванивался с Коноваловым, он сказал тебя отпустить. Но ведь вы же договаривались о менее интенсивных тренировках. Езжай.        — Ладно, — всё так же растерянно протянула Оля.       Сергея Александровича она нашла в тренажерном зале.        — И что теперь мне делать? — с порога спросила она.        — Иди отдыхай.        — Но…        — Иди.       Но Ольга всё равно подошла поближе.        — Сергей Александрович, мы договаривались, что проведёте обследование. Помните? — видя, что тренер кивнул, спортсменка продолжила. — Когда?       Он посмотрел на неё долгим взглядом, а потом опустил голову, и Ольга поняла — обследования не будет. Она лишь кивнула. Ну что же, он первый нарушил обещание.        — Понятно.       И быстро вышла.       Придя в номер, приняв душ, она легла на кровать и так и лежала. Спортсменка не включила телевизор, не подключилась к wi-fi, она просто лежала, думая и гадая, что с ней будет, когда они приедут в Осло и начнутся тренировки непосредственно на стадионе? Как это будет выглядеть? Её все обгонят, а Ефимов скажет возвращаться обратно унизительной классикой? А пристрелка? Её, кстати, будут транслировать по норвежскому телевидению. Понятно, что камеры будут устремлены, скорее всего, на Тириль или Сюннев… Но как быть с её дрожащими руками? Ох, Боже мой! Ольга перевернулась и уткнулась лицом в подушку. Она растеряла свои силы. Оставила их где-то по пути в Канаду. Где же их теперь собрать? Кто же поможет?       Вспомнив Лелина, она решила позвонить. Может быть, он сможет приехать? Задав свой вопрос, она надеялась, что сейчас он подумает и выкроет время, скажет, что сможет оставить своих подопечных без тренировок… Но слова, сказанные им, шокировали Ольгу.        — У меня закончилась виза.        — Вы подали документы?        — Да. Скоро сделают. — расплывчато ответил он.       Положив трубку, девушка снова повалилась на кровать. Ненавистные границы! Новое глупое препятствие! Но ничего, это же не Америка, всего лишь какой-то шенген. Это быстро.       Вернулась Катя. Она устала, но не сердилась на Ольгу за то, что ей было позволено уйти раньше их.        — Как ты?        — Нормально, уже почти хорошо.        — Врешь наверное, — посмотрела на неё Юрлова. — Ты не просто так начинаешь отставать. Сил нет совсем?       Ольга промолчала. Невозможно больше говорить на эту тему! Девушка взяла планшет. Надо проверить почту. Несколько новых писем, реклама, ненужные рассылки, но вот несколько её заинтересовали. Все пришли от одного, но незнакомого ей адресата, однако что-то в адресе электронной почты было неуловимо знакомое…        — Ой! Это же письмо от Доротеи! — воскликнула она.        — Круто! Что пишет? — подключилась Катя.       И Ольга принялась читать, сходу переводя на русский:       «Привет, Ольга! Как твои тренировки? У нас вот только начались. Мы тренируемся в Италии, а вы где? Твой адрес мне дал Илья. Я хочу ещё раз сказать тебе „спасибо“, ты помогла нам помириться. У нас с ним всё хорошо. Мы часто созваниваемся. Но он очень занят на Чемпионате Европы, жду встречи в Осло. Я очень скучаю. И тебя жду, дорогая! Вот мой номер телефона, запиши, мы сможем общаться в мессенджерах. Я есть везде! И ещё я посылаю тебе много фотографий с вечеринки с Дня Святого Валентина. В нескольких письмах. Они крутые! Наслаждайся! Целую, Доротея.»        — Катя, Катя, иди скорее сюда!       Юрлова подбежала к ней, запрыгнула на кровать и девушки принялись смотреть фото, которые прикрепила к письму Доро. Их было реально много!        — Ааааа! Какие все смешные!       Девушки, смеясь, принялись рассматривать биатлонистов, вспоминая тот вечер. Кажется, Вирер каким-то образом удалось собрать воедино все фото, прося их, видимо, у каждого присутствующего на празднике биатлониста. Вот тройка музыкантов, Габриэла Соукалова улыбается, держа микрофон. Вот ведущий, размахивая руками, их поздравляет. А вот все они сидят за столами. Братья Фуркады, братья Бё, немки, скорчившие забавные рожицы, а вот и их, русский стол. Они все смеются. Мартен в мокрой от пролитого шампанского майке пьёт с Доро на брудершафт. А вот начались танцы. Ольга с волнением ждёт, когда же появится её фото. И вот — она танцует с Максимом.        — Я и не видела, что нас фотографируют.        — Ты была очень занята разговором, — подмигнула ей Катя.       Это точно. На фото они очень серьёзно смотрят друг на друга, глаза в глаза.        — Смотритесь отлично, кстати! Очень красиво. Максим такой высокий…       На следующем фото сама Катя танцует с Беатриксом. Теперь уже очередь Оли подкалывать подругу.       И вот уже в объектив снова попала она, теперь только в паре с Симоном Шемппом. Оля не успела толком налюбоваться своим немецким любимчиком, как Юрлова громко воскликнула:        — Ого! Ты посмотри! — и указала на соседнюю танцующую пару.       Ольга присмотрелась повнимательнее. На заднем плане были Йоханнес Бё и Франциска Пройсс. Последняя смотрела на Ольгу грозно и как-то с неприязнью.        — Не поняла, чего это она…        — Ты что, не знаешь? — округлила глаза Катя.       У Оли закралась не очень-то приятная мысль, и она всё не хотела впускать её в своё сознание.        — Ты хочешь сказать, что они вместе? Шемпп и Пройсс?        — Ну, не сто процентов, но так говорят, — загадочно ответила Катя.        — Ну, вот… — разочарованно протянула Оля.        — У тебя же парень есть! — толкнула её в плечо подруга.        — Ну, ты же знаешь это чувство… Всё равно как-то жалко.        — Оставила парня себе про запас! Жадная, фу такой быть! — улыбнулась Катя.        — Ладно, переживу, давай дальше смотреть.       И подружки принялись разглядывать остальные фото. Оля выбрала несколько и сохранила, собираясь отправить их Денису. Там она выглядела лучше всего. Конечно, девушка оставила себе на память фотографии, на которых она с Максом и Симоном, но Денису об этих танцах знать необязательно.       Параллельно с их тренировками в Тюмени проходил Чемпионат Европы. Девушки не смотрели прямые трансляции, но по вечерам собирались, обычно, у Тани Акимовой и смотрели гонки в записи. С самых первых стартов российские спортсмены показывали самый высокий класс — уже в первый день они завоевали два золота в эстафетах. Смешанная прошла чуть более нервно, там откровенно подкачала Настя Загоруйко, зайдя на штрафные круги, зато Женя Гараничев, как и подобает лидеру, на последнем этапе устроил незабываемые разборки в финишном створе, обогнав словацкого спортсмена на сотую долю секунды. Девушки повскакивали с мест от радости и аплодировали Жене стоя. В одиночной смешанной эстафете принимали участие Антон Бабиков и Вика Сливко. Это была безукоризненная стрельба, отличный ход, и в итоге — красивая победа.       Позади были и спринт, и гонки преследования. У Насти чемпионат не задался, она никак не могла зацепиться за медаль, часто оставаясь на обидном четвёртом месте. Ход есть, однако Настя — не боец, к великому сожалению. Сложности были и у Светы Слепцовой, она выступила откровенно плохо. Девушки были очень удивлены, ведь на кубке IBU она всегда занимала очень высокие места, а Чемпионат Европы провалила. В послегоночных коротких интервью Света не жаловалась на лыжи, на усталость, она всегда говорила очень разумные вещи. Не справилась, виновата, так выступать нельзя. Слепцова была очень честной, и это подкупало. Но, к сожалению, её результаты не позволят пройти отбор на Чемпионат Мира.       Как-то вечером, когда соседки по номеру не было в комнате, Ольга уселась посмотреть передачу «Биатлон с Дмитрием Губерниевым». Она не хотела смотреть всю, нет. Ольга прокручивала бегунок до тех пор, пока на экране не появится Денис. Позади была уже добрая половина программы, и вот, наконец-то, Оля услышала его голос за кадром и ласково улыбнулась. Любимый голос, но немного другой тон. Конечно, он же ведёт репортаж. Ольга знала на какой ноте он закончит предложение, как построит фразу, она пересмотрела все выпуски биатлонной передачи с этапов в Рупольдинге и Антхольце по нескольку раз, точно так же перематывая, потому что сюжеты других спецкоров её не интересовали.       «Что такое Чемпионат Европы в Тюмени и с чем его едят». Ольга с удовлетворением отметила, что парень говорит об очень важных вещах — на этом Чемпионате у молодых перспективных, но ещё не выбившихся в элиту спортсменов, есть шанс показать себя, попытаться сделать так, чтобы тренеры тебя заметили. А самое главное, есть возможность отобраться на Чемпионат Мира! Вот на экране Антон Бабиков, он держит в руке золотую медаль эстафеты, а может, гонки преследования и говорит, что мечтает о своём доме, в котором, подобно Шипулину, отведёт специальную комнату, где будет развешивать завоёванные награды. Оля улыбнулась, услышав это.        — Антоха, у тебя всё получится, — прошептала она.       В 2012 году по юниорам она выступала на Чемпионате Европы в Осрблье, что в Словакии. Тогда в спринте она заняла четвёртое место, проиграв четыре секунды одной из сестёр Гаспарин. А в гонке преследования она не смогла выступить из-за болезни. У неё часто тогда болело горло, поднималась высокая температура и пару дней девушка даже на улицу выйти не могла, какие уж там тренировки. Но после того Чемпионата ей сделали операцию, вырезали гланды… С тех пор Ольга не болеет. Вот на такие ей пришлось пойти жертвы, да. Но спорт был всего важнее.       Тут на экране возник Денис и мысли о спорте вылетели из её головы. Он что-то говорил о том, что и организаторы, и предприниматели Тюмени подготовились к Чемпионату со всей серьезностью, выпуская конфеты, марки и ещё какую-то ерунду с официальной символикой. Оля засмеялась — ведь Денис, похоже, подготовился гораздо хуже. Свой репортаж он вёл, она была уверена в этом на сто процентов, из своего номера. Парень сидел за стандартным столом, который есть в любом гостиничном номере, вполоборота, за его спиной находился торшер, а на краю стола стоял электрический чайник и два стакана.        — Ааа, Денис, ну блин! Ну хоть стаканы бы убрал! — засмеялась она.       Девушка поставила на паузу и схватила телефон. Нет, ну она обязана позвонить и подколоть парня на этот счёт. Сначала были лишь длинные гудки, Оля уже расстроилась и собиралась нажать «отбой», как послышался его сонный голос:        — Ой, привет.        — Привет! Я разбудила?        — Ну, сегодня же нет гонок, я спал.        — Извини… Я просто тут смотрю биатлонную программу. Ты такой смешной!        — Чего? — послышался какой-то шум, возня, а потом снова, — Почему?        — Рассказываешь о Тюмени, ты в своём номере?        — Ааа, было, да. Представляешь, мы снимали это уже ночью, хотели пойти на ресепшен, там вроде бы прилично, но нас злые тетеньки прогнали, вот так и получилось. Сказали, что приехали спортсмены и им надо спать.        — Но ты хотя бы чайник убрал бы! И ты сидишь в майке с надписью «Прага», как-то непатриотично по отношению к тюменцам!        — Нуууу, чайник… Да. Мы это заметили, но не стали переснимать. И Губерниев на это рукой махнул. А вот майка… Я даже не подумал. Вот видишь, вот видишь! Это твой взгляд! Ты права, надо было другую, но… тебя же не было рядом, чтоб подсказать…        — К сожалению, не было.        — Как ты там? Всё тренируетесь?        — Ну потихоньку, — Оля села поудобнее и отложила планшет.        — Ты… выбираешься из этого состояния? — осторожно спросил он.        — Ну… прибавляю. В стрельбе…        — В стрельбе? — перебил её Денис. — Так ты же всегда была в стрельбе лучшая! Я думал, там нет проблем…        — Да я сама на себя не похожа в последнее время… Ладно, Дэн, не хочу об этом. Расскажи мне опять… об обычной жизни, как вы там? Как ребята ваши? Димка, Лёша, как Илья?       Оле хотелось отвлечься, невыносимо было и с Денисом рассуждать о её функциональном состоянии. Он был человеком из другого мира, из параллельного, из лучшего. Они иногда пересекались там, но редко… Слушая его рассказ об их похождениях по ночным клубам Тюмени, девушка слышала только лишь голос. Что он там говорит — неважно. Она закрыла глаза, наслаждаясь ласкающими звуками, и не заметила, как Денис замолчал. Он уже несколько раз окликнул её по имени.        — Ты слышишь меня? Оля, Оля! Что с тобой? — уже кричал он.       Подчуфарова открыла глаза.        — Ой, я тут. Извини, задумалась… Жалко, ты не сможешь приехать ко мне в Норвегию… Никто не сможет. Ни ты, ни личный тренер, и даже родители. А мне что-то так хочется вас увидеть.        — Дорогая, боюсь, я даже дня не смогу выкроить… Я вернусь, у меня уже запланированы командировки, я хотел из Тюмени сразу в Краснодар улететь. Моя передача, опять же…        — Ты больше не хочешь работать в биатлоне, да?       Денис молчал. И Оля поняла, что она права. Не хочет.        — Не совсем так. Но мне не разорваться.       Ольга закрыла глаза. Она ведь цеплялась за надежду, что он будет с ней на будущих этапах, верила в это, мечтала, что её любимый, подобно мужу Кати Юрловой, всегда будет с ней, но теперь всё рушилось. Она была обижена на то, что парень променял возможность быть с ней на какую-то передачу о футболе. Вот — то самое, подумала она. Она думает о нём, обгоняя соперниц на трассе, представляет, будто он ждёт её там, за финишной чертой. А зачем? Он даже не хочет там быть. Он спокойно посмотрит её гонку по телевизору, может, даже и не посмотрит, а просто узнает результаты. У него же не будет для неё времени! Он будет делать вместе с бывшей своей девушкой свою передачу. Они будут делать её вместе. А она в это время — лежать на снегу, пытаясь восстановить дыхание после изнурительных гонок.        — Ты обещал мне, — тихо сказала она.       Денис так много ей обещал… От чего ещё он откажется? Её будто бы перемкнуло, что-то пошло не так, мысли завертелись в ином направлении и теперь Ольга ждала ответных слов парня, уже готовясь снова перейти в наступление.        — Оль, но пойми, это же мой шанс стать кем-то большим, чем просто корреспондент…        — Карьера. Амбиции. — отчеканила она.        — Нет, не только. Хотя, почему нет? Это же мой шанс! И я всегда этого хотел. Это была моя цель, всегда.        — Этой передачей ты связал себе руки! Ты ведь стал работать над ней после того, как вернулся?        — Нет, те этапы — это был перерыв в подготовке… Подожди, зачем ты меня обвиняешь? Почему ты не хочешь порадоваться за меня?       Ольга встала с кровати и заходила по номеру.        — Но ведь ты больше никогда не вернёшься в биатлон!        — Оль, погоди. Ну, а почему ты не хочешь подумать обо мне? У тебя есть биатлон, в котором ты реализуешь себя, а у меня есть моя передача, в которой я реализую себя. Сейчас ты рассуждаешь как эгоистка.       Денис был спокоен. Он не повышал на неё голос, он просто рассуждал, и это её почему-то бесило.        — Я нуждаюсь в поддержке, а ты далеко!        — Но я же поддерживаю тебя, ну неужели ты этого не чувствуешь! Как мне сделать так, чтобы ты поняла? Я не могу всё бросить, и мы это уже обсуждали. Мы же справляемся, разве нет? Зачем ты меня обвиняешь? Ты ведь знаешь, что для меня значит моя передача.        — Это передача, Денис. А тут — я.        — Для меня это важно, как для тебя важны твои медали!        — Не сравнивай!        — А в чём принципиально разница? Ни в чём! Да что с тобой такое, вообще? Что случилось, почему ты не в духе?        — Не меняй тему!        — Послушай, Оль. Давай ты немного отдохнёшь, остынешь, а потом мы поговорим. Потому что… Потому что ты не права. Пока! Люблю тебя.       И, не дожидаясь её ответа, парень отключился.       Подчуфарова кинула телефон на кровать, но не рассчитала силы и он, ударившись о стену, съехал под неё. Девушка чертыхнулась. Она подошла к окну — на подоконнике сидел плюшевый медведь Потапыч. Несколько секунд она смотрела на игрушку, борясь с желанием схватить его и запихнуть в чемодан. Потом снова выругалась, резко задернула тяжелую штору и вышла из комнаты. Она шла по коридору, мечтая, чтобы сейчас, словно на этапах Кубка Мира, гостиницу заполнили биатлонисты, чтобы слышался смех, голоса, топот десятков ног.       Она остановилась и посмотрела на дверь по правую руку. Сорок вторая. В Преск-Айле в сорок втором номере жил Максим. Она смотрела на цифры и думала о том, что Макс был бы рядом всегда. Да черт побери! И правда — они занимают её мысли по очереди. Денис, Макс, Денис, Макс. «Не думать о мужчинах? Не получится, Сергей Александрович! Я тоже не сдержу своего обещания, как и вы!»       Ольга сжала губы и повернула обратно. Вернувшись в номер, она достала телефон из-под кровати и открыла мессенджер. Нет, она не будет просить прощения у Дениса, она сейчас на него очень зла. Девушка решила написать сообщение Цветкову. Ну, а почему нет? Просто спросит, как проходят тренировки. Ольга набрала текст, нажала «Отправить» и принялась ждать ответа. Максим был в сети. Как всегда, рядом. А сейчас напротив его аватарки появилась надпись: «Печатает»…