Чувства под прицелом. Личное золото.

      Наконец-то Россия. Оля Подчуфарова спрыгнула с подножки большого автобуса, который привёз команду сборную к отелю, в котором они будут жить. Домашний этап. Всеми любимые Ханты. Натянув приветливую улыбку на лицо, она постаралась побыстрее скрыться за входными стеклянными дверьми гостиницы. На подъездной дорожке уже толпились журналисты и болельщики, первые стремились сфотографировать вновь прибывших, а вторые — ещё и сфотографироваться вместе с ними. Оставив чемодан возле стены, она плюхнулась в кресло в холле и принялась озираться по сторонам. А ведь здесь они уже жили! И, кстати, похоже, как раз в прошлом году. За окном светило солнце и, несмотря на то, что на улице было холодно, уже чувствовалась весна. Ещё бы! Ведь пятнадцатое марта на календаре!        — Ура, мы дома…       Рядом с ней на диванчик опустился Антон Бабиков. Ольга взглянула на него и прыснула со смеха. Антон давно не брился и с тёмной щетиной на щеках и подбородке был сам на себя не похож, да и выглядел года на четыре постарше.        — Что ты? — он, улыбаясь, подмигнул ей. — Нравится?        — Конечно! Выглядишь брутально. Для кого стараешься?        — Хах, — Антон заговорщически ей подмигнул, — да вот… Думаю, может меня узнавать начнут. Ну или хотя бы отличать от Шипулина…       Они рассмеялись.       Тем временем на свободные места рассаживались остальные биатлонисты, вошедшие позже. Некоторым не повезло отделаться от болельщиков и журналистов. Ольга оглянулась. Гараничев говорил с журналистами, Шипулин раздавал автографы, Таня Акимова с довольным видом делала селфи с болельщиками.       Даша Виролайнен, чуть присев, заерзала и выудила из кармана телефон. Просияв, поспешила ответить на звонок. Наверное, звонил кто-то из домашних. Волков подвинул Антона, сел рядом. Оказывается, он слышал их разговор с Олей и спешил поделиться своей историей.        — Это ещё что… Ты-то первый год на Кубке Мира, а когда я гонки бегу, мне всё равно кричат: «Димоооон, давай!» Так что, брат, можешь смело сбривать свою бороду, известности тебе это не добавит.       Подошёл Максим, облокотился на диван. Места ему уже не было. Оля заметила, что и он небрит. Но Максиму щетина очень шла. Сам по себе красавчик, так Макс выглядел ещё более мужественно. Девушка невольно залюбовалась.       «Подумать только, вот этот парень говорил, что я ему нравлюсь. Да уж, было интересно… А ведь Макс действительно классный… А что, если бы у меня не было Дениса… Хм… А что, если бы у него не было жены? О, черт! Забудь, забудь, забудь!»       Она тряхнула головой и быстро перевела взгляд, принявшись разглядывать противоположную стену. Двери хлопнули, и в холл вошли оставшиеся биатлонисты сборной России, а с ними и члены тренерского штаба, врачи, сервисеры, словом, все-все-все. Шипулин и Малышко громко смеялись, Гараничев, насупившись, шёл рядом. Видимо, подшутили над другом по команде. Ох, это они могут. Вот вроде бы взрослые люди, а иногда ведут себя, словно мальчишки.        — Ну что вы расселись-то? Не заселяют? — к ним подошёл Артём Ткачев, он подмигнул Ольге, отчего та смутилась и отвела глаза.        — Вас ждём, — Волков встал и направился к ресепшену. — Надо разузнать. Спать хочется уже, не могу.       Леша навёл шороху. Через несколько минут ребятам принесли анкеты для регистрации — они должны были их заполнить. Потом начали раздавать ключи от номеров. Ольга повертела головой, ища Катю Юрлову. Та сидела в кресле поодаль, разговаривая по телефону. Не став её тревожить, Ольга наблюдала, как ребята обсуждают кто с кем будет жить. Это всегда было очень смешно. Все уже всё знали наперёд, но устраивали целое шоу. Дима жил с Антоном — старшим. Максим с Антоном — младшим. Леша Волков и Женя Гараничев. Леша Слепов и Матвей Елисеев. Да-да, в этом году тренерский штаб решил привезти в Ханты самый что ни на есть расширенный состав бойцов. Некоторые, как, к примеру, Антон и сама Ольга приехали только лишь на закатку, но всё же. Были и новые лица. Матвей, например, не такой частый гость на Кубке Мира. Зато герой на Кубке IBU. А ещё у них был новенький — Петр Пащенко. Для него это вообще дебют, так сказать, в элите. Правильно, надо молодёжь накатывать. Ольга улыбнулась своим мыслям. Молодёжь. Сказала будто была старушкой.       Тем временем к ней вместе с непонятно откуда появившемся Коноваловым подошла Катя.        — Ну что, в каком номере живём? — Ольга встала и потянулась к чемодану.        — Эмммм, нас в разные поселили…       Подчуфарова уставилась на подругу. Как это?!        — Почему? Мы же всегда жили вместе!       Катя молчала.        — Оль, у вас разный соревновательный режим. Ты на закатке, Катерине же ещё гонки бежать. Так что в этот раз живёте рядом, но не вместе.        — Я что, буду одна? — Ольга огляделась и ещё раз удостоверилась, что все девочки уже разошлись.        — Нет, не одна, не расстраивайся, — дотронулась до её руки Катя. — Тебе вообще повезло. Ты будешь жить со Светкой Слепцовой!        — Ооо, — только и сказала Оля.       Она даже немного опешила. Со Слепцовой она никогда близко не общалась, поэтому напряглась. И смутилась. Но вообще-то ей так хотелось познакомиться с ней поближе! Вспомнив фильм Дениса «Много Света», Ольга подумала, что пожить с ней будет даже круто! Хотя бы один этап. Для разнообразия. Только про разнообразие она Кате, конечно же, не скажет.        — Ну ладно, уговорили, — пролепетала она и взялась за ручку чемодана. — Пойду.       Видимо, Слепцова должна было приехать в отель позже, потому что Ольга никого в номере не обнаружила. Спортсменка успела созвониться с родными, сделать обязательный звонок личному тренеру, вдоволь попереписываться с Денисом в мессенджере. К сожалению, журналистов поселили в другой отель, поближе к стадиону. Но в случае Дениса, она всё равно была рада даже за это — ведь её парню все-таки не пришлось снимать комнату в отеле самостоятельно. Эх, команда Губерниева — это настоящая команда! А Лёша Криворучко — просто чудо! Если бы не он, возможно, для Дениса всё было бы сложнее.       Девушка сходила в душ, потом просто полежала, ковыряясь в интернете, даже попробовала было поспать пока никого нет. И тут началось… Один за другим к отелю начали подъезжать автобусы, завозя новых и новых биатлонистов. Ольга подошла к окну и принялась наблюдать.       Вот немцы. Четыре друга — Арндт, Симон, Эрик и Бенедикт. Кстати, это их и самая боевая эстафетная четверка. Команда. Они приветливо и немного удивленно машут болельщикам и с удовольствием фотографируются. Вышедшие девушки удивлены не меньше. Лауре дарят какой-то плакат, а Ванессе вручают букет цветов. От Ольги не ускользает тот факт, что Симон подходит к Франциске Пройсс и что-то говорит ей, а потом берет за руку и тащит к болельщиком упирающуюся биатлонистку, чтобы сфотографироваться вместе. Позируя, та уже лукаво и довольно улыбается. Франциска такая милая! Они подшучивают друг над другом. Шемпп забирает у девушки её чемодан и катит его в отель. Ольга улыбается своим мыслям. Они точно вместе! Это не слухи! Она прямо видит между ними эту химию. Кстати, и у неё самой с Максом были такие моменты. Вот только у Шемппа нет жены, а у Франци нет парня. Пусть у этой немецкой пары всё получится!       А вот французы. Мартен. Выходит из автобуса и останавливается. Машет рукой и улыбается. Подойдя к болельщикам, он принимается раздавать заготовленные автограф-карты. Ну вот откуда он знал, что понадобятся? Или он всегда таскает их с собой? Оля замечает Мари. Она милая. Вспомнив об их тайных встречах с Катей, девушка решила во что бы то ни стало выведать у Юрловой, о чем же таком важном спортсменки говорят. И в ближайшее время!       Подъезжает ещё один минивэн. Кто же это? Ольга замирает на месте. Открывается дверь водителя и выходит… Илья. Он привёз Доротею? Не может быть! И вряд ли они станут так открыто появляться на публике. Да ещё и перед журналистами. Обойдя машину, он открывает дверь и протягивает руку, помогая выйти девушке с тёмными волосами. Свете Слепцовой. Та выходит, благодарит Трифанова и начинает оглядывать здание отеля. Ольга сделала движение в сторону, заволновавшись, но потом вернулась к своему наблюдательному пункту.       Но не успела Слепцова войти в здание, как подъехал ещё один большой автобус. Биатлонистам можно было даже не выходить — и так было понятно, кто они. Огромное изображение спортсменов из сборной Норвегии на всём крыле автобуса. Тарьей, Йоханнес, Тириль, Уле-Эйнар, Сунневе и Фанни. И, конечно, Супер-Свендсен посередине. Герои прошедшего чемпионата.       Ольга поморщилась. Упоминание об Осло обожгло её. Нет, не надо об этом думать. Не сейчас.       А за окном происходило кое-что интересное. Трифанов по очереди поздоровался с Йоханнесом, Эмилем и Тарьеем. Внимание последнего привлекло что-то или кто-то, находящийся за пределами видимости девушки, за спиной Ильи. Но Оля догадалась, что, скорее всего, этим человеком была её новая соседка. Да-да, старший Бё посматривал на двери отеля, где только-только скрылась Слепцова. Он что-то спросил у Трифанова, кивнув за его спину, тот кивнул и хлопнул Тарьея по плечу.       Подчуфарова оторвалась от подглядывания за биатлонистами и подошла к зеркалу. Повертевшись, ещё раз распустив хвост и собрав его, она убедилась, что выглядит нормально и принялась ждать Свету. Долго оставаться в одиночестве ей не пришлось. Она услышала звук лифта, потом шаги и шорох колесиков от чемодана, а потом стук в дверь.       Ольга откашлялась и поспешила открыть.        — Рада видеть тебя, Олечка!        — Привет, Света. И я тебя тоже.       Подчуфарова посторонилась, пропуская Слепцову в номер.        — О, тут уютно. Я первый раз здесь.       Ольга кивнула.        — Давай я заварю чай, хочешь? Хочу пить.        — Конечно! — согласилась Света. — А я пока начну раскладывать вещи.       Через несколько минут девушки сидели на своих кроватях, попивая ароматный чай и обсуждая свои успехи и неудачи.        — Ой, я на Европе выступила вообще неудачно. Просто ужасно. Настоящее «дно». Мне очень стыдно, — поежилась Света. — Вообще-то мне совершенно непонятно, почему меня сюда вызвали. Сначала подумала, что это какая-то шутка.        — А я вот весь сезон нормально шла, а на середине сломалась. Всё пошло под откос.        — Пик формы же был в Италии?        — Ну судя по всему да. Но потом была Америка.        — О, про твои там злоключения я читала. И Илья мне рассказывал.        — Вы общаетесь?        — О да. Очень хорошо.       Света улыбнулась, а Ольгу кольнула ревность за Доротею. Дружат они с Ильей… Да Трифанов дружит со всеми спортсменками, он тот ещё биатлонный сердцеед.        — Ну вот, — продолжила Слепцова, — я тебя часто вспоминала. Вообще ты и твоя история прям один в один, как у меня в своё время.       Ольга поперхнулась.        — Что ты имеешь в виду? — она удивленно воззрилась на соседку.        — Ну как же… Ты что, забыла? Как я в обморок упала?        — Света, да…       И Оля вспомнила историю трехлетней давности. Это тоже была эстафета. Обычная женская эстафета в предолимпийском Сочи. Подчуфарова уже бегала на Кубке Мира тогда, и этот этап в Сочи был для неё очень важен, ведь Оля готовилась к Олимпиаде, готовилась выступить достойно, а если всё сложится удачно — готовилась побеждать. Конечно, она была юна и амбициозна, конечно, позже она поняла, что до побед на Олимпиаде ей расти и расти, но всё же. И, естественно, об обмороке Светы ей было известно, но сейчас она настолько сосредоточилась на самой себе, что этот эпизод просто вылетел из её головы.        — Расскажи, — прошептала Ольга. — Расскажи, что ты чувствовала…       Света отставила чашку на прикроватную тумбочку и запрокинула голову.        — Оох, я часто вспоминаю ту гонку. Знаешь, до сих пор не помню, как я бежала. Наверное, на автомате, автопилоте. Я реально не помню последний круг! Я даже не помню, как передавала эстафету. Рубеж, вскакиваю с коврика… И больше ничего. И очнулась в больнице.       «Как я»        — Я говорила, говорила им, что чувствую себя неважно, — Света принялась активно жестикулировать. — Я и в интервью говорила, что выдохлась. Меня тогда спрашивали ещё, что будет, если в эстафету поставят? Я сказала, что буду бежать, буду бороться. И ещё пошутила — типа, только, пожалуйста, не первый этап. Да кто ж меня послушает…        — И я в интервью говорила, что напрашивается пауза, — поделилась Оля. — Меня ставили во все гонки, и в Канаде я поняла, что не выдержу больше. Но в ту злосчастную всё равно заявили.        — Я думаю, у нас были похожие ощущения, — Света пристально посмотрела на Ольгу. — Скованность всех мышц, пульсация высокая. У меня ещё и лыжи скользили ужасно. В общем, всё наложилось. Результат был позорным.        — А что говорил тренер?        — Он знал, что со мной происходит. Знал. Но потом я общалась с девчонками, и они сказали, что Пихлер дал интервью, в котором заявил, что не думал, что я не готова бежать. Он якобы не знал, что я плохо себя чувствую, представляешь?! Не знал!       «Точно так же и Коновалов не знал, что и я физически не готова бежать спринт в Норвегии. Точно так же…»        — Пихлер сказал, что это позор — начинать эстафету лыжнице, которая на готова.        — Лыжнице? — Вот именно! Лыжнице! А я всего один промах допустила. Один. И тот — я просто выстрелила наугад. В глазах — будто ночь пришла. Как будто свет выключили. Ничего не видела. Тьма.        — Да, это очень похоже на мои ощущения в Кэнморе, да и в Норвегии тоже, — Оля повела плечами. — Естественно, мне теперь долго из этого состояния выкарабкиваться.        — Ох, Олька! — Света встала с кровати и потянулась. — Это всё ерунда. Ты вылезешь из этой ямы, ты поправишь здоровье, ты ещё возьмёшь своё. Только не пытайся прыгать выше своей головы. Что бы тренеры ни требовали от тебя, прислушивайся к себе. К своим силам, к своему состоянию, доверяй своему телу. Оно знает лучше.       Оля улыбнулась. Ей было приятно, тепло и легко со Слепцовой. Казалось, что решение тренеров поселить их вместе, было самым верным решением. Света могла ей помочь чисто психологически. Ведь она сама это всё уже проходила.       Раздался телефонный звонок. Ольга взглянула на экран телефона — это был Денис. Она помедлила, отвечая на вызов. Выйти или остаться в комнате? Уместно ли будет поговорить с ним при Свете? Ладно, будь что будет.        — Да, привет! — Оля подошла к окну, откуда наблюдала биатлонистами и постаралась говорить как можно тише.        — Привет, милая! Как ты? Отдохнула с дороги? Поспала?        — Поспать пока не удалось…        — Ну вот, а я специально не звонил. Не будил тебя. Хотел кое-что рассказать.        — Да? Что?        — Я кое-что придумал насчёт нашего с тобой отпуска и хотел обсудить. Но теперь поговорим потом. Я просто сейчас иду на стадион, ребята готовят программу и просили помочь. А мне как раз этого не хватает. Хоть какой-то работы.       От этих его слов у Оли снова сжалось сердце.        — Я понимаю… Завтра у девочек начнутся тренировки, а мы сможем встретиться. Но лучше с утра. Я пойду на стадион, буду понемногу кататься. Сделаю перерыв, а ты приходи.        — Отлично! Спишемся, и всё мне расскажешь. Во сколько и куда. Хорошо? А сейчас я побежал.        — Конечно. Давай, удачи! Передай привет ребятам!        — Ладно! Люблю.        — И я люблю.       Она нажала «отбой» и отвернулась от окна. Стараясь не смотреть на Свету, девушка подошла к кровати и села, но тут же встретилась со Слепцовой взглядом. Они смотрели друг на друга, а Ольга чувствовала, что краснеет.        — Эх, ты сама себя выдала, — усмехнулась Света. — Парень?        — Да.       Подчуфарова широко улыбнулась. А зачем скрывать?        — Парень.        — Рада за тебя. И, как я понимаю, он тоже в Хантах сейчас?        — Да, он здесь.        — Спортсмен? Из нашей сборной? Или из другой?        — Нет-нет, — Оля села на кровати по-турецки. — Он не спортсмен. Он…он журналист.       Глаза Слепцовой расширились, она даже отложила блокнот, в котором делала какие-то записи.        — Ну-ка, ну-ка!        — Ну, Света…        — Нет, если не хочешь рассказывать, не надо, — она сделала предостерегающий жест.        — Да ладно. Ничего такого. Ты же не скажешь никому, верно? — Оля пристально посмотрела на соседку, а та покрутила головой. — Ты его знаешь, кстати. Он брал у тебя интервью во время Чемпионата Европы. Снимал фильм.        — Черт побери! Я знаю! Сейчас! — Света немного задумалась, потом щёлкнула пальцами в воздухе. — Денис! Денис! Его зовут Денис! Да?        — Да…       Ольга как-то смущенно хихикнула, снова покраснев до ушей.       — Да, я помню его, он забавный. Так смешно нервничал. Илья отзывался о нём очень хорошо.       Сказав это, Света нахмурилась. Она поджала губы, будто о чем-то вспоминая, о чем-то неприятном, грустном. Ольга смотрела на неё, боясь предположить, что же такое её потревожило.        — Ну ладно, — Слепцова встряхнула головой. — Ты не хочешь немного поспать? Я бы предложила тебе поспать, потом до ужина немного прогуляться. Покажу тебе Ханты. Далеко не пойдём. А после ужина спать. Завтра тяжёлый день.       Ольга согласилась. Уснула она очень быстро, а гулять со Светой не пошла, предпочтя остаться в гостинице. Но и одной сидеть ей было скучно, поэтому девушка позвонила Кате и позвала её прийти посидеть вместе. Катя через несколько минут уже стояла на пороге. Сначала девушки шутили и болтали, но Оля всё пыталась уловить момент для того, чтобы расспросить Юрлову о разговорах с Мари. И вот, кажется, он наступил. Девушки на минуту затихли, и вот Оля уже собралась задать свой вопрос, но Катя её опередила.        — Оль. Мне надо тебе кое о чём рассказать. Только по секрету.       Подчуфарова вскинула голову. Вот оно! Катя сама не выдержала.        — Да, конечно, говори. Я — могила.        — Хорошо. Просто прекрасно. Всмысле, не могила, но… Фууух…       Было видно, что Кате нелегко говорить. Ольга нахмурилась. Что же это за секрет такой?        — Короче, я беременна, — выпалила Юрлова. — Да, я жду ребёнка.       Секунду-другую до Оли доходил смысл её слов. А потом она вскочила и, взвизгнув от радости, подскочила к Кате и обняла её.        — Ааааааа!!! Катя, Катя, Катя! Я так рада!!! Боже мой, я так рада! Это же… это же… это же прекрасно!       Катя смеялась, щечки её порозовели.        — Спасибо, дорогая. Да, это прекрасно.        — Но сколько? Сколько уже? Как давно ты знаешь?        — Я на втором месяце.        — Это же получается… Катя! Всё это время ты ждала ребёнка! Ты знала? Когда ты узнала?       Юрлова заерзала на кровати.        — В США узнала. Не стала ничего говорить тебе, прости. Врачи и тренеры знают, конечно. Просто тогда ты и так была на грани.        — Ой, Катя. Ты бы наоборот меня порадовала! Ну это ерунда, совсем не важно теперь! Я очень рада за тебя, подруженька!       И она снова обняла Юрлову. И так вдвоём девушки просидели ещё много времени. Катя светилась от счастья, а Оля заряжалась этой светлой позитивной энергией. Её душа была наполнена радостью за подругу. Она понимала, почему их поселили отдельно. Катя также рассказала, что с Мари Дорен-Абер они обсуждали как раз это, ведь Мари тоже в начале беременности продолжала выступать. Француженка делилась с Катей опытом. Когда вернулась Света Слепцова, девушки заговорщически подмигнули друг другу и притихли. На ужин все трое шли в отличном расположении духа. Казалось, Света тоже радуется чему-то особенному. На её лице застыла лёгкая улыбка, а глаза сверкали. Ольга хотела спросить, как она погуляла, и кто составил ей компанию, но передумала и не стала лезть к Слепцовой с вопросами. Захочет — расскажет.       Вечером она заметила, что соседка то и дело подходит к окну. Оля переписывалась с Денисом. Она уже переоделась в пижаму и залезла под одеяло, а Света была в спортивном костюме. Телефон Слепцовой подал сигнал. Ольга наблюдала за соседкой, посматривая исподлобья. Света села на кровать и сначала долго смотрела на телефон, потом поднесла руку, чтобы взять его, но вновь отдёрнула, когда телефон запищал вновь. Наконец, Света разблокировала его и что-то написала в ответ. Принялась ждать.       Оля боялась пошевелиться. У неё возникла догадка — а не связаны ли все эти странные телодвижения Светы с одним норвежским парнем, которого с утра так заинтересовал её приезд?        — Я не знаю, что делать, — вдруг прошептала Света.       Оля удивленно уставилась на неё. Это что, просьба дать совет? Ей что-то надо ответить?        — Что случилось?       Света вздохнула и повернулась к Оле. Подчуфарова спустила ноги с кровати.        — Свет, что такое?        — Выгляни, пожалуйста, в окно. Просто выгляни. Что там, скажи?        — Да-да, сейчас.       Чувствуя себя девочкой — подростком, которая с подружкой шпионит за мальчиками, Ольга настороженно подошла и тихонько отдёрнула занавеску. Света, волнуясь пуще прежнего, остановилась у противоположной стены и, затаив дыхание, ждала.        — Он там.       Ольге не пришлось называть имени. Под фонарём чуть поодаль от подъездной дорожки стоял высокий парень в черной куртке и белой шапочке. Да, он не был одет в привычную глазу красную форму, но девушка узнала Тарьея Бё. Да и кто другой это мог быть?        — Он стоит? Он там? — затараторила Света. — Что он делает?       Оля прищурилась. Тарьей поднял голову, вглядываясь в окна, но не заметил её.        — Он достал телефон. Что-то…набирает номер или…пишет…       Телефон Светы снова подал сигнал. Обе девушки встрепенулись. Конечно, это был он!        — Он зовёт меня, ждёт, пишет, чтобы я спустилась.       Ольга отошла от окна. Света же стояла посреди комнаты, крутя телефон в руках.        — Он написал, что хочет увидеться, поговорить. Написал, что именно сейчас, но я не думала, что прям сейчас! Понимаешь?        — Это я понимаю. Я не понимаю, почему ты до сих пор здесь! — воскликнула Оля.       Света, не мигая, уставилась на неё. Кажется, она не ожидала этого выпада.        — Идти?        — Беги! Скорее! Давай! Там ветер! Он же замёрзнет!       Оля прикрикнула на неё, сама испугавшись своего тона. Но Света будто бы ждала этого толчка. Она схватила олимпийку, быстро застегнула её, обулась и, нацепив шапочку, выскочила из номера, на ходу одевая куртку.       Оля улыбалась. Она не смогла сдержаться и снова подошла к окну. Осторожно выглянув, она принялась ждать. Тарьей стоял на том же самом месте и глядел на входные двери отеля. Иногда взгляд его опускался на телефон. Тарьей стянул перчатку с руки и снова начал набирать текст, но вдруг вскинул голову и напрягся. А через несколько секунд Подчуфарова увидела Свету, она торопливо шла к парню. Не дойдя нескольких метров, Слепцова остановилась. Они стояли, просто глядя друг на друга. Минуты тянулись. Кто же из них прервёт это молчание первым?       И тут сильный порыв ветра качнул деревья. Волосы Светы взлетели в воздух, а перчатки Тарьея выпали из его рук и полетели в разные стороны. Норвежец встрепенулся и принялся ловить перчатку, которая улетела в кусты. Ольга привстала на цыпочки. Вторая перчатка лежала возле ног Светланы. Девушка присела и подняла её. Тарьей Бё отряхивал от снега одну из потеряшек и наблюдал за Светой, которая сделала шаг, второй, а потом вплотную подошла к нему. Ольга могла бы поклясться, что они не сказали друг другу ни слова. Света, склонив голову, надела перчатки на большие руки Тарьея. Её волосы трепал ветер. Старший Бё молчал. Сделав своё дело, Света остановилась, а потом обняла его и что-то прошептала на ухо. Бё посерьезнел. Он качнул головой в сторону улицы, Слепцова кивнула. Мужчина взял её за руку и вскоре пара скрылась в темноте города. Ветер качал деревья, Ольга словно заворожённая всё ещё стояла у окна.       Прошло пару минут, прежде чем девушка наконец подошла к своей кровати. Взяв с прикроватной тумбочки телефон, она разблокировала его и немного полюбовалась фотографией с браслетом, подаренным её любимым специальным корреспондентом. А потом набрала номер.        — Денис.        — Да? — он был явно удивлён её звонком.        — Как ты?        — Нормально, — кажется, он удивился ещё сильнее. — Ты чего?        — Знаешь… я подумала…       И тут все мысли вылетели из её головы. Денис ждал. А Оля поняла, что она просто хотела услышать голос парня, просто голос. А сказать? Никаких особенно умных мыслей не было.       — Эй. Алё! Оль!       Надо признаться.        — Прости, так глупо… Я просто хотела услышать твой голос. Только и всего.        — Да? Точно? Просто ты как-то…        — Поверь. Просто голос. А теперь я спокойно пойду спать.        — Нууууу, — наверное, Денис удивился ещё сильнее. — Хорошо. Спокойной ночи, Олька! Люблю!        — И я…люблю.       Она снова легла в кровать. И теперь на ум ей пришла простая мысль — любовь надо заслужить, пройдя через испытания и расстояния. Тарьей и Света снова встретились. Илья и Доротея после всех пережитых скандалов и ссор наконец-то почти свободны и готовы начать новую жизнь вместе. Катя и Йозеф ждут ребёнка. Даже вот Франциска Пройсс и Симон Шемпп выглядят необыкновенно счастливыми, когда оказываются рядом. И они с Денисом. Ей достаточно слышать его голос и знать, что он неподалёку. И тогда она спокойна. И тогда — Ольга знала — её сон не потревожат больше никакие кошмары.       Молодые люди встретились на следующий день. Оля уговорила Дениса покататься с ней на лыжах. Вместе они подобрали хорошую лыжную пару, а потом изрядно повеселились, катаясь по стадиону в Хантах. Биатлонистов было мало, а Оля специально не стала одевать комбинезон сборной России, а облачилась в свой старый. Было весело.       Они увиделись и на следующий день, и через один, и ещё через один. Ольга каталась, а потом брала паузу, и они с журналистом пили чай и разговаривали. Целоваться на публике они не решались, да это и не нужно было. Не обязательно. Ольге и так было хорошо.       Светлана Слепцова в спринте выступила плохо. Допустила по промаху на лёжке и стойке, но ход был очень слабый, и она стала лишь шестьдесят седьмой. Но спортсменка совсем не расстроилась. Более того, вечером она снова ушла гулять. Конечно, с Тарьеем. Не удивительно, что на следующий день, в мужском спринте тот допустил три промаха и приехал к финишу в третьем десятке. Это и для него было не важным, похоже. Ребята были счастливы.       Но вот за кого стоило волноваться — так это за сборную России. Их команда расклеилась. Женщины и мужчины выступали слабо. Не помогала родная земля никому. Обиднее всего было за Антона Шипулина. Шедший в тотале вторым за Мартеном, он сдал позиции, и в итоге его место занял рыжий братец Тарьея, Йоханнес. Встретив Антона за обедом, Оля отметила, что уральский богатырь ходит мрачнее тучи, и мысль подойти и подбодрить его отпала как-то сама собой.       В общем, конец сезона для сборной России вышел смазанным и тоскливым. Все с нетерпением ждали последнего соревновательного дня — масс-старта. Особенно его ждала Таня Акимова, ведь ей впервые удалось туда пробиться! Вечером она уходила с ужина довольно взволнованная. Ольга догнала её возле номера и попыталась внушить кое-что важное.        — Танюш, да ты просто успокойся. Ты умничка, большая молодец. Просто выспись и завтра всё получится. Ты же сама всегда говорила — надо ко всему относиться легко.        — Да, — протянула Таня. — Побегаем. Постреляем.        — Вот! Именно!        — Да я из-за ветра ещё волнуюсь. Больно сильный.       Ольга уверила её, что до завтра ещё всё может измениться, но подойдя к окну у себя в номере поняла, что Таня волновалась не зря — непогода разыгралась ни на шутку. Даже Света никуда не пошла. Она осталась в номере и целиком погрузилась в переписку. Ольга даже трогать её не стала. Пусть пообщаются.       Утром Подчуфарова проснулась от треска за окном. Рассвет только забрезжил. Она вскочила и подбежала посмотреть, что же случилось.        — Ого! — воскликнула девушка.        — Что? Что там? — Слепцова села на кровати, протирая глаза кулачками.        — Такой ветер! Дерево упало вон. Возле дороги. Хорошо, что машины и окна не зацепило.       Света подошла к ней. Вдвоём они стояли и смотрели, как сильные порывы ветра раскачивают деревья. Немногочисленные прохожие кутались и спешили укрыться в домах. Рекламные щиты угрожающе раскачивались. Кружила поземка.        — И как можно бежать в такую погоду? — скривилась Света.        — Может быть перенесут?        — Куда переносить-то? Последний день. Может быть вообще отменят? Победители ведь уже известны.       Ну да, это точно. В который раз обладателем большого хрустального глобуса стал Мартен Фуркад. В этом году компанию ему составила Габриэла Соукалова. Доротея завоевала малый хрустальный глобус в зачёте индивидуальных гонок. Ольга уже поздравила подругу, попутно удостоверившись, что с Ильей Трифановым у неё всё идёт как надо.       Быть или не быть гонке? Полдня все ждали решения этого вопроса. Но, как часто бывает в таких случаях, окончательную точку поставил случай.        — Инстаграм Губерниева! Срочно!       Только эти три слова сказал Денис, позвонив ей по телефону. Оля подозвала Светлану, которая не очень-то волновалась из-за погоды, и вместе девушки напряжённо ждали, когда же загрузится видео в инстаграме комментатора.        — Ого!       Это было что-то! Сильный штормовой ветер повалил мачту освещения прямо на стрельбище! Девчонки были в шоке.        — Господи, не дай Бог такому случиться во время гонки! — покачала головой Света.       А через несколько минут им позвонил Коновалов и сообщил, что масс-старты отменены. И на этом биатлонный сезон 2015/16 завершён.       Светлана и Ольга сидели в номере, погружённые в тягостные раздумья. Ольга видела в этом падении мачты какую-то роковую случайность, ей виделся знак. Окончание сезона для сборной России просто ужасное, и падение этой злосчастной мачты будто стало апофеозом всего.        — Пусть так! — Подчуфарова встала с кровати и махнула рукой, Света удивленно на неё посмотрела. — Всё. С окончанием сезона тебя, Света! Пойдём!        — Куда?        — Пойдём! — Ольга уже тянула её за руку.       Девушки спустились в холл, а там… Там собралась вся биатлонная семья. Вавилонское столпотворение. Разномастная публика. Все поздравляли друг друга с окончанием сезона, улыбались, фотографировались и уже не обсуждали погоду. Теперь разговоры были о предстоящем вечере биатлона, празднике, который ежегодно устраивали после окончания последнего этапа. Там собирались все. Пили, ели, танцевали, общались. Праздновали.       Биатлонистки сборной России растворились в толпе. Они были здесь своими. Несмотря на то, что Света, в отличие от Подчуфаровой, пробежала в этом году на Кубке Мира лишь одну гонку, её узнавали и останавливали. И несмотря на то, что Ольга, в отличие от Слепцовой, не была олимпийской чемпионкой, её узнавали и останавливали поговорить тоже.       Антон Шипулин разговаривал с Йоханнесом Бё, оба смеялись. Настроение у лидера российской сборной было хорошее. Старший Бё стоял рядом. Увидев девушек, он приветливо улыбнулся Свете и с ещё большим интересом принялся слушать разговор брата с Антоном. Но интерес этот показался Ольге наигранным.       Побродив в толпе заполонивших первый этаж спортсменов, Ольга решила, что на этом ей хватит. Ей удалось ускользнуть незамеченной и спокойно вернуться обратно. Там она схватила телефон и набрала номер Дениса.        — Вот и закончился сезон. Всё!        — Ох, он дался тебе нелегко. Зато настало время отдыха. Теперь можно забыть это всё как страшный сон.       Но Оля была с ним в корне не согласна.        — Этот сезон был самым лучшим для меня, дурачок! Он дал мне три подиума! А один — золотой! И тебя! Он подарил мне тебя! Это лучший сезон в моей жизни!       Левко расхохотался.        — А себя-то я и не принял во внимание.        — А надо бы. Но это ничего, я тебе всегда напомню. Если ты, конечно, не захочешь обо всём забыть.       Денис помолчал, а потом тихо сказал.        — Конечно, я не захочу забыть. И не забуду. Но если ты будешь мне просто об этом говорить — я буду…        — Что?        — Я буду счастливее. Просто говори мне это почаще.       Девушка улыбалась.        — Договорились.