Pray You Catch Me

«Мы были идеальной семьей. Когда-то. Хочется обвинить кого-то в нашем разладе, но никто не виноват. Кроме нас самих. Мы забыли, что значит быть вместе, что значит поддерживать друг друга. И сейчас, имея хороший дом, стабильный достаток и иные, казалось бы, так необходимые вещи, мы не имеем ничего. Отец постоянно пропадает на работе, стараясь увеличить прибыль своей фирмы, находится в бесконечных разъездах по миру. На нем вечная маска делового человека, даже улыбка, раньше такая теплая, родная, с сеточкой морщин вокруг голубых глаз, стала искусственной. Будто бы внутри у папы огромный пульт управления, и каждый раз просто включает нужную кнопочку. «О, Елена получила грант, значит, нажимаем «Поощрительная улыбка», а Джереми опять оставили после уроков? «Недовольный взгляд» и, пожалуй, «Неодобрительное качание головой». Все. Отцовский долг выполнен!» Ввиду загруженности папы испортились и отношения между родителями. Каждый раз, когда они находятся вместе дома, непременно начинается ссора. Из-за любой, даже самой незначительной, мелочи. Сейчас, например, причиной их разногласий стало наше поступление в колледж. Казалось бы, это важно, если не тот факт, что этот вопрос был решен около года назад. Моя сестру все это сильно ранит, но Катерина старается не показывать этого. Ее вообще редко можно увидеть расстроенной или, тем более, в слезах. Нет, Кэт выплескивает свои негативные эмоции путем саморазрушения. Из-за этого в семье вспыхивают все новые и новые скандалы. Я думаю, она скоро поймет, что это не выход. И тогда…» -Неплохой психологический портрет, Елена, по крайней мере, глубже того, что мне недавно выдал наш школьный психолог, — Пирс-старшая бесцеремонно выхватила зеленый блокнот из рук младшей сестры. -Катерина, какого черта? Немедленно верни! — возмущенно воскликнула та, стараясь отобрать драгоценную книгу. Но Кэт быстро перелистывала его, отмахиваясь от Елены: -Ни слова о Стефане. Будто бы вы не встречаетесь вот уже, — Кэт замолчала и попыталась вспомнить историю отношений сестры, — так, нам было пять, когда он подарил тебе цветок с клумбы бабушки Амары, потом мы уговаривали ее не наказывать его, да, и в тот же вечер Сальваторе поцеловал тебя! Елена, тогда получается, что вы вместе двенадцать лет! — девушка была по-настоящему удивлена. Наконец, Пирс-младшая забрала у ошарашенной брюнетки блокнот и строго произнесла: -Это не твое дело! — Елена положила отвоеванный трофей под подушку, ожидая, когда сестра покинет комнату, чтобы спрятать его в надежное место.- А вообще, если тебе это так интересно, официально мы с ним не двенадцать лет, а шесть. И я не пишу про него не из-за того, что не люблю, просто в наших отношениях спокойно. А если все хорошо, то зачем нужно рассказывать? Катерина недоверчиво посмотрела на сестру. Она прекрасно знала, что отношения со Стефаном тяготят Елену. Девушка сама не раз признавалась Кэт, что с Сальваторе ей уютно, но не более; не было в их союзе неожиданностей, безумств, чего так отчаянно жаждала она. Но разорвать столь крепкие узы, связывающие Стефана и ее вот уже много лет, Пирс-младшая никак не решалась. Старшая сестра была совершенно иного мнения: -Когда я вижу вас вместе, мне кажется, что у милых старичков, проживших вместе лет пятьдесят, и то больше страсти и любви, — хмыкнула девушка, — но мы не об этом, — быстро перевела тему Кэт, увидев, что Елена захотела опротестовать ранее сказанное, — успокойся! Давай спустимся вниз? Я ужасно проголодалась. -Не думай, что я забыла об этом, — сказала Пирс-младшая, проходя мимо сестры. Катерина, недовольно закатив глаза, вышла из комнаты вслед за ней.

***

*** В это время на первом этаже Джонатан и Татья Пирс на повышенных тонах обсуждали будущее своих девочек. И вот уже около получаса супруги не могли прийти к компромиссу, и дело было даже не в том, что позиция одного противоречила мнению другого, просто никто не хотел уступать. Именно поэтому атмосфера на кухне была накалена до предела. -Да, конечно, будет лучше, если они поступят так, как того желаешь ты! Джон, не забывай, что они не твои подчиненные! — смуглая кареглазая женщина, копией которой были близнецы, пыталась донести до мужа эту простую истину. -Татья, не забывай, что им всего семнадцать лет, они не в состоянии здраво оценивать последствия своих решений. Вот увидишь — пройдет несколько лет, и девочки будут благодарны нам за это! Вот что Елене даст Колумбийский университет? В Йеле она получит прекрасные знания в области правоведения! Это не ее баловство с журналистикой, а серьезное образование, которое поможет ей в будущем. А Катерина? Она ведь едет в Нью-Йорк просто за компанию с сестрой. И все ее разговоры про поступление на факультет искусствоведения — необоснованные фантазии! Вот скажи мне, какой из нее деятель искусства? Чего она добьется? Девочке необходимо закончить менеджмент — там она реализует себя. Они выбирают не исходя из практической пользы, а лишь следуя своим сиюминутным желаниям! — мужчина выглядел по-настоящему рассерженным. Женщина обреченно вздохнула, понимая свою беспомощность в попытке доказать мужу его неправоту. Джон никак не мог принять того, что его дочери уже выросли и в состоянии принимать серьезные решения, за последствия которых они будут ответственны. -Просто дай им свободы. Если они ошибутся, это будет их ошибки. Хотя, я уверена, что девочки делают все правильно. Елена уже около пяти лет занимается литературой, год ведет переписку с преподавателями Колумбийской школы журналистики. И знаешь что? Ее туда уже заочно приняли! Заметки твоей дочери были опубликованы в нескольких журналах, а ты хочешь, чтобы она занималась правом? — распалялась все больше она. Татья знала, как сильно ее младшая дочь желает стать профессиональным журналистом и поэтому всячески отстаивала ее право на осуществление мечты. Мистер Пирс недовольно взглянул на жену. Он принимал ее доводы, но в то же время в нем жила уверенность в собственной правоте: отец знает, как будет лучше для его дочерей. — А про Катерину ты забыла? — желчным голосом напомнил Джонатан.- Что насчет нее? Какой из нее искусствовед? — победным тоном закончил он. -Не моя проблема в том, что ты, кроме работы, ничего не видишь, — ехидно парировала Татья, — Кэт все лето посещала курсы по истории искусств и защитила проект по Античной культуре. Так что, дорогой, ее тоже примут на желаемый факультет без особых проблем. Джон потерял дар речи. Все в доме обходит его стороной. Он совсем потерял связь с семьей. И не знает практически ничего, что бы ни происходило с его детьми. Мужчина отдалился от родных, все время его занимала работа. Но ведь все, что он делает — это для них! -Пойми, я не хочу навредить им, — голос его был непривычно спокойным, но его состояние в данный момент — натянутая струна, которая может в любой момент лопнуть, — только они сами не знают, чего… Речь мужчины нарушила трель мобильного телефона. С раздражением взяв его, он немного удивленно поднял брови и медленно поднес аппарат к уху. -Да, мистер Гиллис, здравствуйте, — заметив вмиг ставший напряженным взгляд жены, Джон повернулся к ней спиной и отошел к окну. Женщина настороженно наблюдала за ним. Зачем им звонит юрист Майклсонов? Все это не на шутку встревожило ее, поэтому она легко соскочила со стула и неслышно подошла к мужу. Его собеседник говорил тихо и неразборчиво, Татья не могла разобрать ни слова. Встав почти вплотную к супругу, она старательно прислушивалась к разговору, но все было тщетно. Кроме приветствия, муж не сказал ни слова с начала беседы, его бледное лицо говорила за него: случилось что-то плохое. Лишь редкие согласия с репликами юриста давали понять, что они до сих пор разговаривают. -Хорошо, мы прибудем первым же рейсом, — голос звучал пугающе безэмоционально. Телефон выпал из его руки, Джон подошел к буфету, достал чистый бокал и, откупорив бутылку, налил себе виски. На его лице не дернулся ни один мускул, когда мужчина осушил чуть ли не полный стакан крепкого напитка. -Да что же произошло? — воскликнула испуганная женщина, наблюдавшая за действиями мужа. Мужчина взглянул на нее, будто бы его супруга только что появилась из ниоткуда. -Мы едем в Лондон, — хрипло пробормотал он и сгорбился, как если бы внезапно постарел на несколько десятков лет. Татья, поддавшись внезапному порыву, подбежала к Джонатану и, обхватив лицо обеими руками, заглянула в глаза, успокаивающе гладя по щеке: -Что случилось, любимый? -Майкл, Эстер, Финн, Фрея… Они погибли. Взгляд брюнетки остекленел, и она недоверчиво посмотрела на супруга. Это не может быть правдой. Однако, весь его вид говорил об обратном. Слезы непроизвольно заструились по ее щекам, через несколько мгновений все тело женщины сотрясали рыдания. Пирс неловко обнял жену, он сам еле сдерживал себя. Погиб его лучший друг.