Young Forever

День был вполне обычным, но от чего-то Намджуну он казался восхитительным. И в приподнятом настроении парень отправился на тренировку. Добрался он довольно быстро, и, увидев ребят, невольно заулыбался. Всё стало таким привычным: приветствия, объятия, смех и улыбки… Теперь даже тяжелые, изматывающие занятия оставляли теплое пятно в душе. Намджун понятия не имел, чем сейчас занят Минсок и думает ли Джи о том, как танцует его парень. Все это отходило на второй план, стоило только музыке задеть что-то внутри каждого. Все с головой окунались в мир звуков, движений, чувств. Будто становились одним целым на несколько мгновений. Каждый вкладывал в эти занятия свои силы. Отработка движений, повтор, повтор. Замечания Хорса, недовольные взгляды, тяжелые вздохи. Еще раз. И еще раз. Падения, поддержки, скольжение по гладкому полу, оценивающий взгляд через зеркало. Окрики. Ошибки. Вдох – выдох. Заново. Повтор музыки. Идеальное выполнение. Довольное лицо Кая. Ещё, ещё, ещё, ещё, ещё. Когда усталость добиралась до костей души с последними нотами мелодии, парни дружной толпой отправлялись смывать с себя это тягучее чувство. Все, кроме Намджуна. Он приобрел дурацкую привычку – оставаться после занятий и беседовать с Каем, пока тот прибирался в зале. Намджун как-то пытался предложить свою помощь, но Кай отказался, немного опасливо глядя на парня. Эти разговоры не очень напрягали старшего, но иногда занудство Намджы изрядно раздражало. После очередного не очень существенного диалога горе-танцор отправился в душ, как и всегда кабинки оказались пустыми. Редко кто оставался так долго. Он выбрал самую дальнюю и, настроив воду, словно отключился от этого мира, смывая с себя пот и дурные мысли. Шум воды полностью поглотил его. Поглотил настолько, что Намджун не заметил, как скрипнула дверь, как босые ноги оставили два громких следа на кафельном полу и как парень с полотенцем на бедрах замер, уставившись на него. Юнги в очередной раз оставил вещи в душевой и, выругавшись, направился обратно. Он спокойно толкнул дверь ногой и уже был близок к кучке вещей, но в горле пересохло, а кончики пальцев задрожали. За полупрозрачным стеклом он увидел тело. Обнаженное тело. Обнаженное тело блядского Намджуна, к которому он испытывал непонятное и ненормальное влечение. Он конечно представлял себе Намджу и в одежде и без нее, так что это не было в новинку, но Юнги как-то не был готов увидеть такое да еще и так внезапно. Он уже собрался уйти, но непривычно плавные движения заворожили его. Волна возбуждения медленно расползалась и скручивалась где-то там внутри в тугой узел. Дышать становилось все труднее. Он поколебался пару мгновений, неуверенно стянул полотенце и дотронулся до возбужденной плоти. Пальцы неожиданно холодные. Юнги вздрогнул всем телом и прикрыл глаза. Сквозь ресницы он видит, как Намджун слегка неуверенно и даже боязливо дотрагивается пальцами до сфинктера. От этого кровь начинает медленно закипать, а возбуждение расти. Юнги полностью закрывает глаза и наслаждается медленными движениями. В воображении всплывают новые картины. Пальцы чуть подрагивают, а Юнги тает. Эта неторопливость безумно нравилась ему, подталкивала на новые извращенные мысли и наслаждение чувствовалось более полно. Размеренные движения, сдавленные стоны. Бледная кожа на фоне белой стены, интересно, ему понравилось бы? Адреналин подскакивает со страшной силой, глаза распахиваются, а зрачки сужаются от мысли, что Намджун прямо сейчас обернется и увидит надрачивающего Юнги. Мгновения спустя взгляд сфокусировался, и воздух выбивают одним движением. Похоже Намджун не знает что такое сострадание к ближнему, потому что сейчас этот засранец уже вовсю стонет и выгибается с четырьмя пальцами внутри. Юнги рефлекторно убыстряет движения, выравнивая темп. Он задыхается, пытается вдохнуть воздух ртом, сильнее сжимая член. В страхе, что его все же услышат, закусывает запястье до крови. Внутри все горит от возбуждения, от мысли, что Намджун обернется, от все еще холодных пальцев, от громких стонов и четырех пальцев внутри этого ублюдка, который самозабвенно и беспорядочно водил второй рукой по своему телу, по стенкам кабинки, по воздуху, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь. А Юнги, так и не сдвинувшись с места, кончает, чуть не откусив собственную плоть, немного теряется и на пару секунд умирает. На секунду закрывает глаза и представляет, как прикоснулся бы к разгоряченному телу за стеклом, как почувствовал бы чужие руки на своих бедрах, как… На полсекунды ему кажется, что Намджун стоит совсем рядом, дышит в шею и прикасается губами к кож/// Юнги слишком быстро и нервно вытирает себя полотенцем, хватает свои вещи и выбегает из душевой. Два дня он не сможет есть, а на следующей тренировке не сможет посмотреть на Намджуна. На развращенного, пластичного, мокрого, соблазнительного Намджуна, который сейчас все еще в душе выстанывает имя Джи, обильно кончает и чувствует себя опустошенным. Посидев пару минут и глядя в одну точку, он выключает воду и устало собирается домой. С ненавистью сминает очередную записку сталкера(дома он обязательно разгладит ее и бережно уберет в ящик стола). Вымотанный он возвращается в уютную квартиру, где Минсок встречает таким теплым поцелуем и таким хитрым взглядом.