american trash

Я мог бы быть среднестатистическим английским подростком, если бы не проводил большую часть своей жизни в ванной. Речь не о том, что я там делал, а о том, что я почти не выходил из нее. У меня была своя комната в небольшом загородном родительском доме. Моя мать, хозяйственная женщина, всегда любила убираться. Может, поэтому дом всегда сверкал, как новый? И, когда в очередной раз Джоанна вычищала его, она нашла мою тайную коробочку, которую раньше я прятал в небольшом люке под кроватью. Там хранилась моя личная жизнь (про которую речь зайдет немного позже). Получасовым скандалом не обошлось, и мать решила покарать меня по полной, отключив интернет, кабельные каналы (которые, кстати, я только и смотрел) и забрав мой старенький компьютер, благодаря которому я потерял все зрение. Может быть, это было к лучшему. По крайней мере, так считала Джоанна. Я же только зря терял время, смотря в окно, играясь с ручкой и рисуя в стиле обычного пятилетнего ребенка. Но я так же чаще стал выходить на улицу (за пару домов от нас была совсем новая площадка для игр, где я гонял в футбол). Кроме игр и бессмысленной траты времени, я завел свой собственный дневник. В нем было все только личное, но я уже не прятал тайные вещи под кровать в люк (мать всегда находила то, что ей не следовало); я прятал его на крыше. Лето прошло, началась золотая осень (но даже такое прекрасное время года могут затмить). Старшая школа — ад для неудачников, которым, собственно, я и являлся. В прошлом учебном году меня побили несколько парней из старшей школы зато, что я еще девственник. Тогда-то я не думал, что у них такие морали и ценности. Но теперь, чтобы выжить и не прогнить, мне придется либо терпеть унижение и вечные издевки, либо перетрахать пол школы. Второй вариант я представлял себе очень слабо, поэтому сошелся на том, что лучше буду изгоем, чем стану потакать кому-либо. Все изменилось, когда я сам стал одним из таких задир. Не сказал бы, что это круто, но мне нравилось. Мои друзья действительно были крутыми, имели девушек почти каждую ночь (не обязательно быть звездой, чтобы тебе доставались все привилегии). Я же был словно однородным фоном, пытающимся хоть что-то стоящее из себя сделать. Я был крайним в их узком кругу. Выделился я лишь тогда, когда в одиночку завалил пару подростков, с меня возрастом, может меньше. Все посчитали меня достойным, но внутри до сих пор остается горькое чувство неверности. На следующий же день устроили громкую вечеринку, где я попробовал занюхать кокс, а на утро закурил косяк. Не скажу, что это мое единственное употребление наркотических веществ, но, по крайней мере, первое. После всего этого, когда учебный год уже близился к концу, а до больших каникул оставалось всего два месяца, я набухался и обкурился так, что два дня бы не смог вспомнить своего имени, если бы один человек, называвший меня другом, не помог мне.