Торговка ужасами

С того дня время пошло в привычном для меня темпе: «бодрым галопом». Скука смертная… Северус придумывал план мести – Лили пыталась его отговорить, из-за чего они поссорились, разойдясь чуть ли не кровными врагами. Также, совершенно внезапно, обнаружились довольно неприятные побочные эффекты у моего заклинания, на что почему-то отреагировал не сам пострадавший, а староста Эванс, устроив мне «разнос» в большом зале, требуя все исправить. Я отказывалась. Как-то не чувствую в себе способностей к колдомедицине, о чем и оповестила «рыбку-прилипалу», в попытке спасти свой мозг от «съедения». Не помогло… Радует то, что наша размолвка была не в пример эпичнее, выгодно отличаясь от простого «мозгоклюйства», любимой тактики моей оппонентки. Часто мелькающие всполохи условно боевых проклятий, дрожащее туманное марево поднимающихся стандартных энергетических щитов, и прочие радости настоящего эпичного боя двух разъяренных ведьм: вот что действительно меня порадовало – впервые мне на пути попался разумный противник, способный просчитывать каждый свой шаг. Проверку «практических навыков» прервали учителя, дружным скопом ввалившись именно в тот момент, когда в азарте хорошей драки, мы перешли на условно темные чары, используя то, от чего противник мог поселиться в больничном крыле, на ближайшие пару недель. Шуму было, как говорил мой старый знакомый: «имели что послушать». Злые, мокрые, от заклинания которым нас окатили для «охлаждения», с все еще «играющим» адреналином в крови, стоящие перед «высоким начальством», старательно отчитывающим нас, мы были довольны как никогда. Игра в дружбу, ради мальчика Северуса, сегодня закончилась. Я помнила злые слова противницы, прервавшие фарс, который длился пять лет, отравляя душу фальшивыми улыбками, спрятанных за добродушием мыслей о неприязни… Мы слишком разные, с различными целями, способами их достижения, и еще много чего между нами есть, что будет препятствовать мирному сосуществованию на одной территории. Когда-то должен был произойти «взрыв», не раньше, так позже, который покажет настоящую подоплеку происходящего между нами, срывая маску хороших знакомых, выпуская годами накопленные обиды, разрывая хрупкие связи человеческой дружбы. И он произошел! Немного сильнее, чем предполагалось, превратившись совсем не учебную дуэль, но она расставила все по своим местам, прояснив многие моменты, и не оставив надежды на двусмысленность. Все закончилось назначенными отработками, успешно мною проигнорированными, что окончательно взбесило бывшую «подругу». Лили проворчала что-то про темных магов, которым нет дела до обычных смертных… Я же пыталась подавить «ураган эмоций», от обиды до злобы, приводя свой внутренний мир в состояние покоя. Мне действовало на неровную систему то, что я постепенно становлюсь человеком. Будто сама сущность врастает в это хрупкое тело, подчиняясь его несовершенству. Такие изменения пугали до дрожи своей неизвестностью, потому приходилось активно препятствовать изменениям, до выяснения обстоятельств ведущих к закреплению Создателей в какой либо реальности. Возможно ли развоплотить Вечного? Вот в чем вопрос. *** - Сев, ты спишь? – Сорвавшись от напряжения сопровождавшего меня на протяжении недели, не найдя времени получше предрассветного, сунулась на территорию мужского общежития, мысленно принося благодарности духам основателей за то, что у каждого на Слизерине отдельная комната. Парень спал раскинувшись в позе звезды пересекая телом кровать по диагонали, тем самым занимая все свободное место на узком матраце. Теплое одеяло скомканной кучкой лежало на полу, в соседстве с мятой белой рубашкой, на кой-то черт посредине перевязанной галстуком, и еще несколькими неопознанными предметами гардероба, образуя немного специфичную композицию. Подушка, по древней задумке служащая для того, чтобы ее подкладывали под голову, обнаружилась в конце кровати, с удобно устроенной на ней верхом голой пяткой. Сам хозяин сего безобразия, возясь во сне, старательно стягивал простынь, предположительно надеясь заменить ею «сбежавшее» на пол одеялко. Тяжело повздыхав над неряшливостью друга, подмечая мелкие детали, вроде того же оловянного котла, край которого выглядывал из-под свитера, или кучи записей, спутанных, не пронумерованных, беспорядочно раскиданных по поверхности рабочего места и остальным вертикальным плоскостям. Самый настоящий хаос, а не комната приличного человека. Тут сам дьявол копытце сломит, пробираясь между неделями накопленными завалами разного барахла. - Северус Тобиас Снейп! – Невнятное бурчание стало мне ответом. Он снова сидел до последнего за расчетами, завалившись спать когда окончательно приперло, чего не позволял себе на летних каникулах, самолично вытягивая меня из библиотеки, с требованиями соблюдать режим. Вот поганка бледная! Не став будить, понимая всю бесполезность данной затеи, быстро собрала свитки в одном месте, аккуратно сложила разбросанную одежду стопочкой на стуле, придвинув сундук, на который планировала складывать уже свою школьную форму, прежде выудив из него подходящую для сна рубашку, из домашних. Еще немного повздыхав, подкатывая длинноватые рукава, решилась подвинуть ворочающегося соню, освободив краешек, на котором собиралась умоститься, но Север, будто чувствуя мое намерение, сдвинулся ближе к центру, подобрав руки и ноги, позволяя свернуться рядом привычным живым клубочком, подобно домашнему коту. Теплое одеяло взлетевшее следом, повинуясь высвободившейся остаточной магии, направленной бессознательным пожеланием, опустилось сверху, не оставив ни одной голой конечности мерзнуть на прохладном сыром воздухе подземных комнат. - Вот спишь ты, Северус, и не знаешь, что я бессмертна. У тебя наверняка там красочные сны, а мне страшно, вот так вот оставаться наедине со своей тайной. – Меня обняли, зарываясь холодными, покрытыми разноцветными пятнами от ранее сваренных зелий, пальцами в распущенные пряди волос, путая их, поддергивая у корней, и поглаживая кожу головы, как он часто любил делать видя мою печальную мордашку. Это успокаивало. Настолько привычно, что даже не хотелось замечать легкой боли, причиняемой бессознательными автоматическими действиями. Ведь уже «поставленная на механику» привычка, активизируемая по визуальной, либо голосовой, «команде», все еще оставалась моральной поддержкой, в каком бы состоянии она ни была оказана. Наслаждаясь слегка неловкими прикосновениями я так и не заметила когда задремала, впервые на неделе почувствовав как отступают навязчивые мысли… *** - Бессмертна значит? – Темно карие, совсем не сонные глаза, приоткрылись, внимательно, будто в попытках отпечатать каждую веснушку в памяти, осматривая то немного, что было доступно их взгляду. - Поверю тебе на слово, Генриетта Роза Роал… - Шепнул парень, наблюдая как появляется улыбка на спящем лице самой скрытной девушки, из всех, кого ему довелось знать.