Всё что мы любим секс, наркотики

       Всю дорогу Кён и Хонбин воевали за последний банан, которые последний уплетал в несметном количестве, конфликт прервался шоколадкой, извлеченной Сиэл из своей сумки, по совету Эна. Все остались рады: у Хонбина остался банан, а шоколад — у Кёна, который после исчезновения всего сладкого из зоны видимости, весь оставшийся путь терроризировал Сиэл. Девушка охотно отвечала на его вопросы, изредка отбивая кёновские подкаты.        В доме, первым делом, Эн разбил вазу, Кён подчистил вазочку с конфетами, Санхёк побежал забивать себе комнату. Мне в соседи достался Лео. Ещё со времен тренировок он пугал своим поведением, теперь же с ним страшно было находиться в комнате. Собственно, все его побаивались, кроме Эна, который не замечал опасного блеска глаз, стального характера и холодной расчетливости, что не раз спасало даже в самых безвыходных ситуациях. Все остальное время Лео будто находится в энергосберегающем режиме: только ест и спит. Своим тихим голосом он сообщил, что если в нашей комнате я буду разводить бардак, то все мои вещи полетят из окна, а я буду жить на коврике по другую сторону двери в нашу комнату.Почему-то я ему сразу поверил. Разговор прервал разгоряченный Эн, который сообщил, что Хонбин попросил своих друзей проверить девушку Хёка, которая данную проверку не прошла, доказательством послужило видео, где девушка говорила, что встречается с этим сопляком только по приказу Джиёна, а так для неё это все только высокооплачиваемая работа, играть в любовь с ребёнком. Хёк, узрев это видео, куда-то ушёл, и его никто никак не может найти.  — Дайте ему побыть одному, — недовольно высказал свое мнение новый сосед, — ему нужно пережить это предательство самому, а вы давите на ребёнка. После такого заявления Эн, склонив голову, вышел из нашей комнаты. Закончив разбирать свои вещи, Лео лег спать, мне же не хотелось находится в комнате, и я, взяв с собой книгу, пошел осматривать дом. У двери в комнату Эна и Хёка слышался печальный возглас: — За что она так со мной? — Это просто надо пережить, солнышко, — ласковый шепот Эна обволакивал помещение. — Просто почти каждый человек в своей жизни обжигался на любви. У каждого есть свой неудачный опыт. Это просто нужно пережить, ты потом с улыбкой будешь вспоминать все это. Знаешь, почему Хонбин стал таким? Раньше он девушек боготворил, даже несмотря на специфику профессии. Но однажды он встретил ту, которая покорила его сердце и забрала душу. Она позвала его за собой, и он пошел. А она его предала. У неё профессия такая, влюблять в себя людей, и ослепленных, заставлять делать то, что выгодно их организации. Как она так живёт, даже и не знаю. К ней поступил заказ — влюбить и заставить его пойти работать к ним. По сути его взяли в рабство. Что с ним было в это время, я не знаю. Его спас Джиён, он выкупил его за огромные деньги и позволил жить так же, как он жил и раньше. Джиён позволял снимать Хонбина за баснословные деньги очень богатым дамочкам. Так что к тому времени, как мне пришла моя сумасшедшая идея заработка денег, Хонбину осточертело всё это, он мечтал выпутаться из всего этого, поэтому не просто так ввязался в мою задумку.       Хёк вроде успокоился, а мне было немного неловко от непредназначенной мне информации, и я пошел дальше.       На кухне Сиэл пыталась вытащить что-то странное, светлого цвета из своих мокрых волос, при этом грозно шипя себе под нос. — Тебе помочь? — вопрос застал девушку врасплох, она посмотрела на меня испуганными глазами, как преступник, пойманный на месте преступления.       Не дождавшись ответа я подошел к Сиэл и запустил в её волосы свои пальцы. По всей длине волос были запутаны кусочки варёного яйца. Девушка резко повернулась ко мне лицом, отчего волосы соскользнули с моей руки, оставив её влажной. — С чего это ты решил мне помочь? — девушка оглядела меня презрительным взглядом. — Неужели я не могу помочь красивой девушке? — Звучит, как хуевый подкат. — Подожди пару минут, — сказал я, проигнорировав вопрос, и побежав за тонкой расческой с частыми зубчиками. Расческа помогала плохо, но все же процесс шел. Кое-как выковырив все, я спросил, как так получилось, на что девушка грустно сказала, что подруга посоветовала маску для волос из яйца, а оно взяло — и сварилась на её волосах. Как-то на этой теме незаметно мы разговорились. Сиэл рассказала, что на работу к Джиёну попала из-за долгов младшей сестры, которая начала употреблять. Сестра с родителями переехали из-за лечения, а её оставили на попечении бабушки, и заодно ей пришлось разгребать проблемы сестры. Денег не было, оставалось только пойти работать, и это тоже не получалось, и девушка договорилась с Джиёном. Он научил её самообороне, а после и обращению с холодным оружием, винтовкой. Сиэл освоила и это, и то, что стрелять приходилось в людей, своя жизнь все равно была дороже. Легче было убить, чем умереть самой. А через какое-то время он заставил завести видимость отношений. Экстази, алкоголь, курение, секс — уже тогда он на этом сидел по-страшному. Потом видимость перешла в настоящие отношения: то забери его укуренную тушку оттуда, то разберись в делах вместо него, то вытащи его из заварушки. Уже тогда он стал заставлять девушку вступать с ним в интимную близость, при том что шлюхи всегда стайками вились вокруг него. Теперь же их отношения напоминали очень затянутый гражданский брак, когда вроде можно легко разбежаться, но ничего не меняешь, потому что привык. К Сиэл никто не смел даже притронуться, все на неё дышать боялись, потому что она единственная, кто хоть как-то мог привести их хозяина в относительную норму.  — И ты не хочешь ничего менять? — Нет, это ни к чему хорошему не приведет. Нужно лишь немного подождать, скоро его сместят. Он уже слишком много на себя взял, не прожует. Тем более, что этот заказ Джиёна заставили сделать, это делалось очень тайно, под личным наставлением кого-то над ним. Это он заставил меня жить здесь, с вами, чтобы вы не натворили глупостей.       Мои мозги обожгло жидким азотом, потому как меня пробрала дрожь, глупости мы как раз и натворим, главное, не просочилось бы это раньше времени.