По дороге в Легенду (или путешествие Незнамо Куда и Немножко Дальше)

      Неожиданно, но больше всего необходимости карабкаться на гору без снаряжения, сквозь леденящий ветер и мокрый снег, обрадовалась Гермиона.       Причем наиболее неожиданным это оказалось для Рона.       Нет, он никогда не сомневался, что Мия стойкая и несгибаемая, и, по части преодоления трудностей и опасностей, любого мужика за пояс заткнёт, но…       Раньше между «нужно держаться, сцепив зубы, столько, сколько потребуется» и «ой, как здорово, я обожаю заниматься выживанием в дикой природе» была разница.       Что эти клятые остроухие сделали с его сестрой?       ***       Впрочем, оказалось, что грешил на остроухих Рон напрасно.       Гермиона не полюбила внезапно пешие переходы хрен-пойми-куда по левой пяткой проложенному маршруту.       Ей просто хотелось испытать какие-то свои игрушки.       ***       – Вот, – и на плаще Арагорна едва заметно блеснуло что-то, напоминающее кружевную паутинку. Гермиона удовлетворённо оглядела своё творение и кивнула сама себе, – Должно сработать.       Гэндальф, который под чары не дался, с интересом щупал плащ Пипина:       – А что это за чары? Я чувствую, что они для защиты, но не могу точно разобрать.       Гермиона пожала плечами.       – Ну, по задумке, чары создают такой небольшой слой, который должен задерживать снег, дождь и ветер. И удерживать тепло около тела.       Боромир, держащий свой плащ на вытянутой руке, с осторожностью его потряс.       – Ты раньше эти чары проверяла?       – Нет ещё. А что?       – Ну… – плащ ещё раз потрясли, потом растянули между двумя руками, – Они не могут, например, взорваться?       Гермиона задумалась, явно прогоняя в уме все связки плетения.       – Нет.       – А просто загореться?       – Тоже нет. А что за вопросы такие?       – Да так, – и дооолгий многозначительный взгляд в сторону Рона, – просто интересно.       Рон в этот момент вообще предпочёл отвернуться и сделать вид, что намёков не понимает.       Ну подумаешь, разок вместо того, чтобы поджечь дрова в камине, чуть не затопил помещение! Или два.       И разок ещё был случай с лестницей, которая случайно уменьшилась.       И с комодом, который внезапно отрастил лапы и решил сбежать.       Ну так и что? Теперь до старости ему это припоминать?!       ***       Обновлённые – модернизированные – плащи испытание прошли. Можно даже сказать – с успехом.       Снег, поваливший неожиданно – будто кто-то тряс над отрядом мешком с небесной мукой – действительно не оседал на плечах и не мочил одежды, а, будто наталкиваясь на преграду, падал на землю.       Только это не спасало. Пусть ветер и не проникал сквозь чары – он выстуживал воздух вокруг. Температура стремительно падала, и просто удерживать тепло было недостаточно. Снег, падающий на тропу, образовывал сугробы, идти по которым было всё труднее. И если рослые люди или легконогий эльф ещё могли их преодолеть, то гном и хоббиты вязли, теряя силы.       Когда Фродо в очередной раз упал – Боромир не выдержал.       – Гэндальф, остановись! Нам нужен привал! Невысоклики так пропадут!       – Здесь негде укрыться, – ответил Гэндальф, перекрикивая ветер, – и не из чего развести костёр! А привал в снегу на пользу никому не пойдёт!       – А я вижу расщелину, – почти пропел Леголас, – вон там, чуть дальше. Пойду, посмотрю, подойдёт ли она нам!       И вскочил на вершину сугроба, лишь едва касаясь снега.       Вернулся он быстро.       – У меня хорошие новости! Там вполне достаточно места для нас всех, пусть и придётся потесниться.       Остальные переглянулись – и пошли за эльфом. Попытались.       ***       Пещерка, и правда, оказалась небольшой.       Настолько, что внутрь отряд помещался только в обнимку. Да и тогда было очень тесно.       А ведь были ещё пожитки.       И пони, которого Сэм наотрез оказывался бросать снаружи, упирая на то, что Билл тоже замёрз и такой же член отряда.       Вот только пони в пещеру не влезал.       Так же, как и мешки.       А оставлять всё это снаружи, да ещё и с навьюченным пони, было не очень разумно.       – И что мы будем делать? – Фродо с надеждой глянул на магов, пытаясь согреть дыханием замёрзшие руки.       Гэндальф только головой покачал.       – Я не рискну колдовать, чтобы не выдать нас.       Рон с Гермионой переглянулись, и Гермиона достала палочку:       – За-то мы рискнём.       Рон положил руки ей на талию, почти прижав спиной к груди.       – Останови нас, если что, – и Гермиона, перехватив палочку у самого основания, будто держа в руке перо, стала выписывать ей цепочки символов прямо в воздухе. Сияюще-белые – их было почти не видно на фоне снега, но на фоне черноты пещеры они ослепляли.       И освещали – и темнота испуганно жалась к стенам и ещё дальше, волшебным образом раздвигая пространство.       Хоббиты и гном смотрели, открыв рот.       Леголас любовался Гермионой.       Арагорн смотрел с интересом.       Гэндальф не только смотрел, но и слушал. И слышал – как чары формируют своеобразный пузырь, как растягивают его, закрепляют его – и остаточной силой расходятся по сторонам. Большей частью оседая на Роне.       В чарах Гермионы не было сил, доступных Гэндальфу – способному двигать горы и обращать вспять реки – они для этого были слишком легковесны.       Но именно поэтому их – в отличии от любого из заклятий Серого Мага – было так трудно заметить издалека.       Огромные пласты энергий, которыми ворочал Гэндальф – Гермиона даже не задевала.       Что было очень удобно в нынешнем походе.       И только Боромир смотрел на всё это магуйство с боольшим подозрением. Потому, что опытный уже.       ***       Вдо-о-ох…       Раз-два-три-четыре…       Вы-ы-ыдох…       Пять-шесть-семь-восемь…       Вдо-о-о-ох…       Раз-два-три-четыре-пять…       Вы-ы-ы-ыдох – с присвистом сквозь сжатые зубы.       Никакого покоя от контакта с Мировым Разумом Эйри чего-то не ощущал.       Как-то не шли горячему английскому парню все эти йогские ухищрения – шило в… зоне приключений жужжанием вибро-режима всё никак не совпадало с Мировой Гармонией. Как, в общем-то и всегда       То, что Мировая Гармония теперь новая, ничего меняло – шило-то старое оставалось.       Вдо-о-о-о-ох…       – Кто ты? И что ты делаешь в Ривенделле?       Вы-ы-ы-ы-ыдох…       Желание потыкать в кого-нибудь чем-нибудь твёрдым он вполне понимал. И даже где-то разделял. И даже был не особо против, чтобы тыкали в него – в силу ориентации в основном.       Вот только в последнее время всё твёрдое, чем в него тыкали, оказывалось почему-то преимущественно металлическим и острозаточенным. И вот тут он был категорически против!       Щелчок пальцами (исключительно выпендрёжа ради, видела бы Гермиона – закатила бы глаза) – и все мечи и стрелы, которыми ему угрожали, внезапно обвисли, как варёные макаронины.       Эльфы (остроухие, бледномордые, в зелёном и торчат из кустов – эльфы же?) как-то подрастерялись. Толи ждали другого, толи приказов точных не было.       Эйри тоже. Вроде бы можно атаковать, пока они тормозят – а вроде бы и не за что пока.       И вообще-то – внезапно дошло понимание – это он им тут на голову свалился без предупреждения. Если бы это было возможно – Эйри бы, наверное, устыдился.       А вообще…       Эйри задумчиво почесал в затылке и оглядел эльфов.       Про Ривенделл ему кто-то что-то говорил, но… из головы ничего не вычесалось.       Ну и шут ними.       Интереснее другое.       Рон и Гермиона здесь были – он это чувствовал всем собой, несмотря на почти выветрившийся «запах» их магии.       Были, да. И сплыли. Нет их здесь. И ему тут делать нечего.       Резкий взмах, поворот, аппарационный вихрь – и Эйри опять стоит посреди какой-то степи, а вокруг падают на землю полтора десятка стрел, пущенных вдогонку остроухими невротиками. И когда только перевооружится успели?       Эйри хмыкнул.       Ну, с паршивых эльфов – хоть стрел пучок.       Вдруг пригодятся?       ***       В пещере – в которой теперь места хватало с избытком и для отряда, и для мешков, и для пони – тоже было не особенно тепло.       И пока хоббиты, дрожа, жались друг к другу – Рон с таинственным видом копался в своём мешке. Копался, копался, пока наконец…       – Ага! – пока наконец не вытащил оттуда тонкий деревянный спил, в центре которого Гермиона с некоторым удивлением увидела скандинавскую кеназ – руну огня.       Рон, сохраняя таинственный вид (и явно рисуясь перед впечатлительными хоббитами), положил деревяшку на пол и плавно дунул, будто раздувая угли в очаге.       Под восторженное «Ох!» деревяшку охватило пламя, разрастаясь до средних размеров костерка.       Рон тут же сменил вид с таинственного на гордо-напыженный.       Гермиона хмыкнула.       Гэндальф огладил бороду. Этот волшебный костёр тоже можно было увидеть, только находясь рядом. Потому что это даже были не чары, как таковые. Больше всего это было похоже на то, что делал его собрат Радагаст Карий.       Ему охотно подчинялись все звери, птицы и рыбы – и даже некоторые растения – не потому, что он был таким искусным в чарах подчинителем. Нет, просто Радагаст умел правильно просить.       Рон, похоже, тоже так умел – знак, выжженный на дереве, не содержал чар или заклинаний, только просьбу. Направленный посыл, почуять и расшифровать который может только адресат.       Хотя – по мнению Гэндальфа – это было не слишком надёжно. Ведь просьбу можно было и не выполнять.       Впрочем, не ему судить – работает, и ладно.       А пока отряд греется, нужно – просто необходимо – выяснить у молодых магов ещё один момент.       Рональд и Гермиона на привале казалось – не делали ничего особенного. Но Гэндальф чуял магию. Незнакомую – но одновременно интуитивно понятную.       Связь и Поиск.       – Кого вы зовёте? – и взгляд из под кустистых бровей прям. Гэндальфу нравятся молодые маги и он не хочет оскорблять их подозрениями. Но сейчас не время и не место для беспечности.       Молодые маги переглянулись и Гэндальф снова это почувствовал – нити Связи, объединяющие двоих в одно.       – Нас должно быть трое…       – …и наш третий наконец-то где-то в Средиземье…       – …мы пытались протянуть мост, чтобы он смог пройти…       – …но колдовство сорвалось…       – …причём тогда, когда он уже начал движение…       – …а это может быть очень опасно…       – …его могло разорвать пополам или вообще стереть из мира…       – …к счастью ему повезло…       – …сомнительное везение – его просто выкинуло где-то…       – …непонятно где: на дне моря или на вершине горы. Не угадаешь.       Пипин потряс головой.       – Ух ты!       Фродо проявил чуть больше чуткости:       – А нельзя как-то с помощью магии узнать, что с ним?       Гермиона пожала плечами.       – Мы очень хорошо чувствуем его настроение – он смущён и зол, и состояние – он что-то усиленно жрёт.       – Но у нас нет ни направления, ни расстояния, – подхватил Рон и у Арагорна что-то щелкнуло в голове. Он совсем недавно слышал почти тоже самое, почти теми же словами! – Нам остаётся только верить в него.       Хоббиты, как всегда, успели раньше всех.       А раньше всех хоббитов успел Пипин:       – Мы его видели! Эйри, да? По дороге в Ривенделл! Правда, Мерри?       – Да! Он был такой… – Мерри замялся.       – В плаще назгула, - уронил Фродо и пронзительно глянул на магов.       Маги удивлёнными не выглядели.       – Естественно. Пока у Фродо эта штука, – Гермиона коснулась груди на уровне висящего Кольца, – Эйри на неё, как корабль на маяк, будет выходить из любого тумана.       – То-есть, – подобрался Боромир, – ему нужно Кольцо?       Рон, аж зафыркавший от смеха, замахал руками.       – Не-не-не. Эйри про Кольцо и знать-то, небось, не знает. Тут другое. Эта дрянь сейчас – как бы в центре всех мировых приключений и неприятностей. А Эйри мимо такого никогда пройти не может, даже если и хочет.       Все почти невольно посочувствовали этом незнакомому (или знакомому) Эйри, представляя, как нелегко ему живётся.       Впрочем, мысли об этом не долго задержались в головах путешественников и атмосфера в пещере, даже вокруг огня, образовалась так себе.       Нет, хоббиты, конечно, просто наслаждались теплом и ни чем не заморачивались – но вот остальные были мрачны и задумчивы.       Боромир длинно выдохнул и озвучил очевидное:       – Таким составом мы через горы не пройдём. Даже с магией.       Не менее мрачный Гэндальф покачал головой:       – Я бы не хотел рисковать с магией, – и, предупреждая возражения молодых коллег, добавил – Даже с вашей. Пока мы точно не будем уверены, что Враг нас не засечёт.       Рон и Гермиона неохотно согласились.       – А я говорю, – влез Гимли, – что нужно идти в Морию. И сразу это говорил! Нас ждёт там королевский приём! Пиво, льющееся рекой, зажаренные целиком кабанчики с травами и специями по особым рецептам, свежие лепёшки, м-м-м, – он причмокнул губами, закатив глаза.       Мерри, Пипин и Сэм дружно сглотнули слюну.       – Это не кажется мне хорошей идеей, – ответил Арагорн, – Я был там, в подземном мраке, и отдал бы присущее моему роду долголетие, лишь бы не возвращаться туда. Мне не верится, что Мория изменилась к лучшему.       Гэндальф нахмурился сильнее:       – Я согласен с тобой, друг мой. Но и перевал Багрового Рога, через который мы проложили путь, нам теперь недоступен. Оба варианта плохи, – он вздохнул и прямо глянул на Фродо, – Пусть решает Хранитель Кольца!       Фродо застыл сусликом.       – Я… я думаю…       – Стоп, – не выдержала Гермиона, – тормозните все. Заставлять делать выбор вслепую – нечестно! Чем плох перевал – понятно. Не дойдём. А теперь по пунктам можете объяснить – чем плоха Мория?       Арагорн передёрнул плечами и рассказал об отрядах орков, расхаживающих там как дома, о мраке коридоров и галерей, который не разогнать даже десятком факелов, о запутанных проходах, карта которых утеряна, а главное – о глубинном, подземном Ужасе.       Гермиона – из которой, по словам младшего Малфоя, можно было гвозди делать, чтоб всё крепче держалось (отдельно – из Гермионы, отдельно – из её упрямой дотошности, плавно переходящей в ослиное упрямство) – сказочкам о каком-то Ужасе, про который все знают, но никто не видел, ожидаемо не впечатлилась. И вцепилась в Арагорна, как бульдог в игрушку. Вот только Арагорн её удовлетворить не мог. Что-то он слышал, что-то ему говорили, что-то он чуял – и всё.       Фродо, про которого все как-то подзабыли, кивнул каким-то своим мыслям – и решил:       – Идём в Морию. Буран сметёт нас в любом случае, что бы мы не делали. А вот через Морию мы можем и проскочить – один раз у Арагорна это уже получилось. Положимся на удачу – другого пути я не вижу.       Рон почти невольно вздохнул:       – Жаль, что с нами нет Эйри! Вот уж кто везуч до невозможности!       – Будем надеяться, что он успеет нас догнать, – оптимистично пожелал Мерри.       И ведь как в воду глядел.       ***       Движение начали на следующий день – слишком устали вчера.       А ещё оказалось, что по горе что вверх, что вниз – одинаково сложно и опасно. Но вниз – всё равно легче. Потому что чем ниже – тем меньше снега и теплей воздух.       Но даже так – потребовалось пять часов, чтобы спуститься и ещё полтора, чтобы найти вход в Морию.       А потом они застряли.       Потому что вход оказался закрыт и запаролен.       – Не понимаю, – бурчал Гэндальф, – были времена, когда я знал все заклинания на языках гномов, эльфов и людей! А сейчас не могу вспомнить, как открыть одну единственную дверь.       Остальные благоразумно не лезли под руку – и под тяжёлый посох – занимаясь чем-то своим.       Арагорн и Борамир чистили мечи, Гимли переплетал косицы на бороде, Леголас перебирал стрелы в колчане, Рон и Гермиона играли в карты, Фродо дремал, присев на камешек у озера, подходящего почти вплотную к воротам, Сэм трогательно прощался с Биллом.       Мерри и Пипин скучали. И поэтому делали глупости.       Они кидали камушки в воду. Блинчики пекли.       Р-раз – плюх-плюх-плюх-плюх!       Два – плюх-плюх-плюх-плюх-плюх!       Три – плюх-плюх-плюх!       Арагорн не успел их остановить – он только поднялся, как вместо очередного плюха раздалось что-то, одновременно похожее на визг и вой, а потом поверхность озера вспучилась черной массой и на берег почти хлынули щупальца.       Это было так, словно кто-то перебирал над головой невидимые чётки.       Раз – и не успевший толком проснуться Фродо кричит и пытается вырваться, а щупальце тянет и тянет.       Два – Арагор и Борамир отрубают несколько штук, хоббиты бестолково мешаются рядом, а Рон и Гермиона почти одновременно – с разницей в два удара сердца – посылают в тварь оглушающие.       Три – Эйри, в очередной раз прыгающий на удачу, подхватывает перекрестье знакомых сил и получает точку выхода.       И – четыре – перемещается прямо в место пересечения заклинаний.       На голову твари из озера.       Под воду.       Тварь среагировала мгновенно.       Эйри – тоже.       Вода вскипела от щупалец и осветилась белоснежной некротикой. Одна вспышка, вторая, третья, тварь завизжала и Эйри почувствовал, как его подбросила в воздух и едва успел сгруппироваться перед ударом о скалу.       Со стоном встал, краем чутья почувствовав, как что-то большое уплывает подальше от этого берега, фоня болью и обидой.       Эйри мимоходом даже посочувствовал тварюшке и, потирая ушибленное плечо, оглянулся вокруг.       Совсем рядом стояла Гермиона, злющая, как обворованный Снейп, и суровая, как поймавшая Форджей с поличным МакГонагалл.       Ой-ёй.