Мир - тюрьма - или мир - убежище

Сидя на кровати девушки, Сиэль пристально и немного недовольно наблюдал за тем, как Лиза, стоя у постели Такера, пытается поговорить с ним. Граф видел то, как сложно давалось рыжеволосой придумать или хоть как-то начать разговор. Такая картина, которую сейчас лицезрел Грелль, позабавила его больше всего. — Ого, — промурлыкал он, расслабленно растянувшись на ветке огромного дерева и подперев голову рукой. Жнец наблюдал, видя, что происходит в окне общежития «Сапфировой совы». Немного подумав, он улыбнулся, тем самым показав свои заостренные зубы. — Но мы с тобой знаем, как все было, — сказал аловолосый, обращаясь к своей напарнице из департамента жнецов. Женщина со светлыми волосами сидела на ветке выше, при этом оставаясь в тени. Ее взгляд то и дело блуждал по рыжеволосой девушке. Она была очень внимательная к деталям, по ней было видно, что светловолосая так и хочет пробраться в каждый темный угол ее жизни. — Я все выходные разбирала бумаги, — подала голос напарница Грелля, выпрямившись на ветке в полный рост. — Между нами говоря, от твоего почерка у меня голова болит, так что я переписываю все файлы заново. Она попыталась фальшиво, но вежливо улыбнуться. — Что-о? — обижено протянул Грелль, посмотрев на ее улыбку. — Я прекрасно справляюсь с письмом. — Для дошкольника — да, — немедля съязвила блондинка. Она спрыгнула с дерева и приземлилась на одно колено. Не вставая, напарница бросила последний взгляд на Лизу, прищурившись. Эта женщина очень походила на кошку как пластикой тела, так и взглядом. У кошек как будто нет ног: еще ни разу не случалось, чтобы кто-нибудь из них неловко ступил и наделал шуму. Они ступают совершенно бесшумно, как будто идут по облакам. — Столько работы, — вздохнула блондинка, выпрямившись. В паре метров от нее приземлился Сатклифф и произнес: — Не знаю, насколько правильно я поступаю, но, мне кажется, что раз уж Лиза жнец… — Наполовину, — ровным голосом поправила напарника девушка. В лазарет вошел Себастьян, на что оба из департамента немедленно обратили внимание. Грелль даже забыл то, что хотел сказать. Минутой позже, жнец продолжил: — …разницы нет. Наш департамент против связей с графом Фантомхайвом и, конечно же, с Себастьянчиком. Блондинка недовольно уставилась на воспылавшего Сатклиффа и с отвращением сказала: — Постараюсь не брать в голову. Она посмотрела на склоненную голову Грелля, сердце которого при виде демона учащенно забилось, и Сатклифф спросил мягким, полночным шепотом: — Что именно? Напарница искривила свой рот от отвращения. — Тебя с твоими странностями я постараюсь не брать в свою голову, ненормальный! — Но я просто в восторге от его прелестного красного ротика! — Это уже клиника, — заметила блондинка и пошла вперед. — Тебе случаем в голову копье не приходило? Ах, да Уильям Т. Спирс постоянно в твою красную тыкву «Косу Смерти» направляет. Я сама со всем разберусь, помощь от контуженного мне не нужна. И словно бы в последние секунды Сатклифф пришел в себя. — Да лан, тебе дуться! Девушка помрачнела, чувствуя поднимающийся гнев. — Мы должны защитить ее, — продолжил жнец улыбаясь, — если она останется с нами. Но если же она выберет графа, мы вынуждены будем воевать. Напарница улыбнулась жнецу, когда посмотрела в его глаза: — Я это знаю. У меня было достаточно времени выучить все детали, пока я переписывала твои каракули. *** Лиза стояла напротив своего старого друга, переминаясь с ноги на ногу. Такер выглядел побледневшим. Его белоснежные волосы были потрепаны, как и сам парень. Он лежал, отвернувшись от девушки, чувствуя стыд. Но как все-таки поговорить с ним, какие подобрать слова, для полного выражения всех ее мыслей, всех чувств, да и как начать этот разговор. — Ты мне не говорил, — осторожно сказала девушка, немного разочарованным тоном. Ее глаза были устремлены вниз, но смотрели все же в пустоту. В полночной тишине раздался голос Такера: — Я собирался. Эта короткая фраза, от которой Лиза почувствовала некое облегчение, далась парню с трудом. Он повернулся лицом к ней. — Но, когда хотел обо всем тебе рассказать, то тебя либо не было, либо я был уже совсем не «Такером». — Тогда… — продолжила она, наконец-то понимая, — ты пытался меня убить, да? В моем собственном доме. Его лицо было непроницаемо. — Да, но тебя в доме не оказалось. Зато там была Мадлен. Я ничего не хотел ей делать, но… Сердце у Лизы пропустило удар, на глаза накатились слезы. — Но она заперлась в одной из комнат, и когда мне удалось выломать дверь, то в помещении ее не оказалось. Я бы помнил, если бы «Он» убил ее. — Продолжай, — на последних словах голос ее подвел, сорвавшись на хрип. — Я хотел убить тебя в особняке Сиэля, но позже выяснилось, что в мире «Темного дворецкого» я не могу навредить тебе так же, как и себе. Я хотел убить тебя на корабле. Он посмотрел на Лизу, чтобы понять ее чувства сейчас, но от зажмуренных глаз девушки и закусанной нижней губы ему стало еще хуже. — Я собирался убить тебя во второй раз, когда ты была уязвимой в особняке Сиэля, но тебя там не оказалось. Я хотел убить тебя в школе, когда мы выходили поговорить. В лаборатории, — его голос стал мягче, — я собирался убить тебя, но ты заставила меня передумать. Лиза сделала глубокий вдох, коснувшись своей шеи, на которой был красно-синий след от удушения. — Я тебе верю, — выдохнула девушка. Это не было ложью. В каком-то смысле. Отчего же она не кричала на него от злости и разочарования? Вероятно, забыла, что у нее есть голос. — Ничего страшного… — она хотела заплакать, но держалась ради Такера. — У меня в голове живёт демон, — незамедлительно перебил Лизу он, — и я не знаю заранее, когда он снова меня посетит. Держись подальше, я прошу тебя. — Но как же это?.. — Очень просто, — парень встал на ноги и незамедлительно стал обуваться, — ты должна держать в голове только то, что я тебе рассказал. Забудь обо всем, что было в прошлом. Мы больше не друзья. Такер направился к выходу. То, что он сказал «мы больше не друзья» означало то, что парень все же не притворялся другом Лизы. Девушка попыталась остановить его своими словами: — Я хочу тебе помочь. Я постараюсь узнать, как можно вытащить из тебя это чудовище. — Чудовище? — Такер опустил помрачневшие глаза в пол, слабо улыбнувшись. На этом моменте Лиза поняла, что сморозила чушь. —  Тут нет никаких «хочу помочь», — его голос напоминал шорох сухих листьев, падающих на тротуар. — В живых останешься либо ты, либо я. Рыжеволосая остолбенела — как можно так жестоко говорить? Конечно, она все понимала, что Такер иначе не может, ведь ночью контролировать демона невозможно, и если Лиза не успеет сбежать от него до утра, то умрет. И так будет заканчиваться ночь и начинаться утро. Поймав растерянный взгляд подруги, парень улыбнулся, и улыбка осветила его лицо. В ней Лиза увидела мальчишку, которого знала десять лет назад. Как его старая городская жизнь ушла в тень под напором проклятья. — Не переживай, — сказал он, все еще держа губы растянутыми. — У тебя есть козырь. Лиза удивленно выгнула брови. Такер направился к двери, но, приоткрыв ее, на пороге встретил Себастьяна, который был в одежде методиста. Взгляд дворецкого впился в глаза Такера, который стоял совершенно спокойно. — Ты же Его знаешь? — парень задал лишь один вопрос Махаэлису прежде, чем покинуть помещение. Себастьян пропустил парня вперед, и, когда он ушел, дворецкий еще долго смотрел в его спину прожигающим взглядом. Демон подошел к Сиэлю, который сидел на кровати и смотрел на Лизу, идущую на балкон, своим обычным для него стальным взглядом. — Что он имел ввиду? — спросил граф, даже не посмотрев на дворецкого. Лицо у Себастьяна приобрело удивленный вид. Удивило не то, что Фантомхайв услышал этот вопрос будучи занятым девушкой, а то, что Сиэль почувствовал в этом вопросе что-то опасное. — Вы имеете ввиду… — Кого ты там знаешь? — недовольно буркнул Сиэль, краем глаза посмотрев на Михаэлиса взглядом и пострашнее глаз Такера. Себастьян угнетенно вздохнул и ответил: — Я знаю демона, который сидит в этом мальчике. Его зовут Велиал, что означает «вместилище порока». — Откуда ты знаешь его? — Я знаю многих, но этот самый опасный из всех. После меня, конечно, — дворецкий попытался улыбнуться, что не очень порадовало Сиэля. Вайолет вышел на балкон. Светила полная луна, и он чувствовал ее сияние на себе. Такое нежное и трепетное. Он почувствовал умиротворение почему-то именно в этот момент, хотя, пока Григори стоит здесь, взывает о помощи и мучается от своей судьбы Такер. Что же он должен сделать? — Ангел, — еле слышно просипел он. — Умрет… — Мне бы хотелось, чтобы оказалось так, что Вы говорите не обо мне, — позади себя Вайолет увидел силуэт Лизы, которая незамедлительно пересекла балкон, остановившись рядом с префектом. — Мне бы хотелось вообще о тебе не говорить. И тут оба замолкли, устремляя взгляды на темное и пугающее своей чернотой звездное небо. Лиза повернула голову к Вайолету. Она заметила, что в его взгляде сквозила потаённая тоска, которую уже ничем не скроешь. Внезапно подул ветер, который своей быстротой стремительно ударил по капюшону префекта. Ткань легла на его плечи, а Лиза смогла рассмотреть его всегда скрытую ото всех голову. Темные волосы колыхались вместе в прохладным ветерком так же, как и его накидка. Этот человек был настоящим образом печальной и грустной истории. — Куда отправился Такер? — Куда обычно стремятся демоны? К тьме… — Он вовсе никакой не демон! Вайолет посмотрел на нее без интереса. Ее слова так и напоминали пустые и совершенно детские утверждения, которые не имели ни малейшего смысла. Хотя, если говорить о самом Григори, то он вел себя так, словно бы оставил где-то позади свой смысл жизни. Словно, ему внезапно стало наплевать на всех еще больше. Если бы в тот момент перед ним открылся тоннель, ведущий в преисподнюю, он без малейшего колебания прыгнул бы туда, ничего не говоря…может, даже бормоча слова благодарности. — Пожалуйста, скажите что-нибудь нормальное!  — Ты много раз ранила Сиэля. Теперь, ты пытаешься спасти злейшего врага? — его голос стал бархатным и одновременно печальным, но в нем присутствовали шумы, некие всполохи интонаций. Если бы голос имел цвет, этот был бы тёмно-вишнёвым. — Да почему Вы все сводите к этому? Я правда не знаю, что мне делать. Но Такер же Ваш брат! Никогда не поверю, что Вы не хотите его спасти! — Ты ведь знаешь, как мир боится всего необычного. Именно поэтому он и представляет такую опасность для тех, кто отличается от других. Зачем тебе спасать его? Лиза проигнорировала его вопрос, задав встречный: — Есть ли какой-то способ избежать пророчества? — Для тебя это стихотворение — пророчество, а для Такера — проклятье, — без эмоций произнес Вайолет. — Но ты можешь кое-что сделать. Лиза уставилась на него, чувствуя надежду. Может быть, именно этот «козырь» Такер имел ввиду. — Прыгай сама… Девушка склонила голову, вопросительно передернув плечами. — Куда прыгать? — Поймешь, когда увидишь. Ей нужно прыгнуть?.. Куда или откуда? С крыши? Он намекает на самоубийство? В прочем, сейчас это было не так важно, и слова этого всегда полумертвого человека, который растерял весь оптимизм за долгие годы своей жизни, ничем не помогут. Наоборот, помощь нужна была ему. У Лизы было чувство, что она хоть немного, но понимала, почему Такер казался не таким, как остальные, и в то же время она осознавала, что он никогда не смотрел на нее, как на друга, потому что просто не мог… Зная то, что в будущем он должен совершить такой поступок, совесть не позволяла приближаться. Вот почему в этот день, мгновение назад Лиза так ничего ему не сказала. Не сказала, как зла на него за то, что он не рассказал раньше, зла за то, что не знает, где Мадлен, зла за то… что Такер теперь не друг. Он очень добрый, но он так добр, только, только… Его взгляд будет всегда устремлён к чему-то далёкому, к чему-то, что выше девушки. Она никогда не сможет дать ему то, чего он так жаждет, зато сможет отдать свою жизнь демону внутри Такера. — Можно тогда еще вопрос? — в тишине ее голос раздался словно множество колокольчиков. Не дожидаясь ответа префекта, она спросила: — Откуда Вы знаете то, что Гробовщик сделал так много плохого только для моего спасения? — Я знаю его лично. Он мне не говорил эти слова прямо, но я уже давно научился понимать действия Гробовщика. Он мне как-то раз рассказывал о том, что ради одного человека умер, чтобы воскреснуть… — он улыбнулся, сделав свои слова мягче, — Я сам готов на все ради брата, поэтому понял, что он говорил о тебе. — Понятно, — игривый голос, который раздался позади них, заставил Лизу и Вайолета обернуться. Грелль стоял, важно, но в своей манере облокотившись о стену арки, которая вела на балкон. Его лица не было видно, потому что он стоял против света, и лишь его контур был освящен. Когда Сатклифф открыл глаза, они вспыхнули в полумраке, что отдалось неким беспокойством у девушки в груди. Себастьян заметил его еще на дереве, когда тот решил, а ля-пошпионить. Демон не торопился пока калечить жнеца, но сейчас он все же объявился здесь и выкаблучивается перед его хозяином. Сиэль стоял позади дворецкого, то и дело кидая взгляд на удивленную Лизу. Внезапно жнец отлип от стены и помахал Себастьяну ручкой, мило улыбнувшись. Себастьян нахмурился, наблюдая за тем, как он, закинув руки за голову, возмущенно направился к Лизе: — Эй, а ты как обычно, блин, все наперекос делаешь! Девушка уставилась на него. — Какой нафиг Такер-демон?! Лиза осмотрела Грелля с ног до головы. Его раздувающиеся ноздри и побагровевшее лицо, сливающееся с волосами, ее пугали, и если сейчас у него из ушей пойдет дым — она в обморок свалится. А жнец продолжил свою негодующую речь: — Этой операции вообще в наших делах нет! Считай, мы тут самовольничаем и уклоняемся от реальной работы! — Незачем на меня кричать, — буркнула Лиза, надувшись. — Раз уж такой миссии нет в ваших документах, зачем нужно было отправлять меня в это место? — Этот недо-сталкер хочет получить повышение за счет раскрытия личности Гробовщика. Все обратили внимание на девушку, которая вошла в лазарет через дверь. — Эй, — заволновался Сатклифф, отнекивающе махая руками, — что ты такое горишь, блин? … Когда Лиза окинула взглядом лицо блондинки, её глаза расширились. И время как будто бы замедлилось. Себастьян и Сиэль смотрят на эту девушку, и в их памяти всплывает уже знакомый им образ. Все звуки для Лизы исчезли, это было похоже на немое кино. Грелль продолжает что-то говорить и жестикулировать, его губы движутся, но Лиза не слышит. Она слышит только биение своего сердца и то, как кровь бурлит у неё в ушах. Сиэль приоткрыл рот и впился взглядом в рыжеволосую, которая была уже далеко от своего сознания. Граф пересек балкон и остановился напротив нее, с неким беспокойством что-то спросив и передернув ее плечи. И в замедленном действии, блондинка делает уверенные шаги к ней, стуча по полу своими каблуками. Звуки отдаются в груди рыжеволосой, и она заглатывает горький ком. Она даже не заметила то, как прослезилась. Когда та блондинка была совсем близко, Лиза не удержалась и сделала шаг назад, словно бы не веря тому, что происходит сейчас. Она уставилась на девушку, которая беззаботно вскинула руку, помахав ей. — Меня зовут Анастасия Майер. Приятно познакомиться. Ее голос напомнил битое стекло в ведерке со льдом — неожиданно острый и очень холодный. Не такой, как раньше… Раньше? Разве она должна быть жива? Хотя, если посмотреть на ее холодность, то разницы нет: мертва или жива — это уже не та подруга детства. Все ее близкие куда-то подевались...