От ненависти до любви

Сасори прислонился к холодной стене, и в вечерних сумерках на секунду сверкнул яркий огонёк из искры зажигалки. Сквозь его тонкий джемпер лопатками ощущал каждую неровность камня. Вскинув голову и закрыв глаза, он выпускал изо рта одно облачко сизого дыма за другим, а когда сигарета кончилась, потянулся за другой. Сегодня Сасори был бледнее обычного из-за промозглости осеннего вечера и бессчетного количества чашек выпитого кофе. Он поежился и опустился на корточки, пересчитав позвонки кирпичной кладкой. Где-то недалеко проехала, разбрызгивая воду после прошедшего дождя, полицейская машина, заявляя о себе отблесками синих и красных огней в окнах пустующих домов. Это был не самый благополучный район, но Акасуна привык к нему. А теперь ему здесь даже нравилось: почти безлюдно, некому заметить порой странное поведение соседа или вызвать копов на подозрительные звуки. Не то чтобы здесь была совсем мертвая зона, но и имеющемуся соседству было не до дома в конце улицы: оно было либо не в состоянии что-либо заметить, либо было привыкшим не обращать внимания на подобные инциденты. Из рядов однотипных темных домов выбивался лишь один дом, трехэтажное строение из стекла и металла, но и окна этого дома были пустыми и грязными — хозяева продали дом после переезда в Лондон. Во всем этом Сасори видел мрачную прелесть. Он снова поежился, растирая окурок о плитку, которой были вымощены дорожки на заднем дворе. — Ты совсем замёрз. Иди в дом, — произнесла Сакура. Она ещё не докурила — как обычно, наслаждалась каждой затяжкой. «Зачем ты куришь?» — однажды спросил парень, ещё до того, как она подсадила на эту привычку его. «А кого это волнует?» — ответила Харуно. Он после этого стал как-то иначе смотреть на жизнь. Саку это умела — перевернуть все с ног на голову одним словом или взглядом. Она же была первой, кого он посвятил в свой кукольный секрет, ведь был уверен, что она поймёт, воспримет все правильно в своей уникальной манере видеть все гораздо глубже, чем большинство людей. Сакура была с ним, кажется, что почти всегда. Она многие годы являлась его единственным другом, а сейчас стала его якорем. Сасори промолчал и едва заметно пожал плечами. Розоволосая знала, что он до сих пор боится входить в собственный дом, хоть и никого там уже давно нет. Слишком болезненными, яркими и до ужаса свежими были воспоминания. В такие моменты девушка видела в парне того запуганного мальчика, с которым давным давно познакомилась неподалёку от кладбища — одного из немногих мест для прогулок в этом районе. Ссадины, синяки по всему телу и огромные серо-коричневые глаза, взирающие на мир с токсичным сочетанием надежды и страха. Сакура однажды стала свидетельницей семейного скандала. Это случилось через некоторое время после того, как отец Сасори ушел, оставив жену и сына. Он оставил лишь записку с просьбой не искать его. Миссис Акасуна в тот день напивалась, пока они, двое пятнадцатилеток, возились в интернете в поисках веселья. Когда его мать ворвалась в комнату с налитыми кровью глазами, они даже не успели ничего понять. Миссис Акасуна схватила сына за плечо и швырнула в стену, крича, что во всем виноват он. Харуно, окаменев от ужаса, вжималась в стену и молилась, что бы мамаша Сасори не заметила её. Она так напугалась, что даже не помнит, что было дальше. Вероятно, она вообще отключилась. Последнее, что отпечаталось в сознании — как её друг во время самозащиты перерезал горло матери. Парень сидит в ужасе и слезах на полу, а обладательница изумрудных глаз подползает к нему, утирает рукавом кровь с его лица, и баюкает его на своих коленях. Конечно, полицейские замяли это дело, считая самоубийством. Сакура села рядом с Сасори и уставилась в небо, считая звезды сквозь выдыхаемый дым. — Это не для нас, Саку, — произнёс он. Она буквально чувствовала на скуле тот самый токсичный взгляд. — Что? — Все это. Счастливая жизнь, семья, любовь. Экзамены, колледж, университет, академии. Мы плохо закончим или, что вероятнее, сдохнем молодыми. Сакура грустно улыбнулась уголком губ и положила голову парня на плечо. Они — двое потерянных подростков в большом, недружелюбном мире. Он — сирота, а её родители погибли. У них нет никого, кроме друг друга. — Тогда и сдохнем мы тоже вместе. Сасори обнял её. Они оба дрожали от холода, но упорно не шли в дом. Научившиеся согревать друг друга в самые темные времена, промозглая осенняя ночь совсем не была им страшна. **** — Эти твои галлюцинации — осторожно решил спросить парень девушку — что обычно в них происходит? — розоволосая посмотрела на Сасори, вдохнула табачного дыма и посмотрела вниз. — Обычно, меня пытаются убить. — она нахмурила свои брови, немного помолчала и продолжила — в этот раз, я видела твою мать. У Акасуно пропал дар речи. Детские воспоминания сразу нахлынули на него. Но красноволосый не растерялся, обнял девушку крепче, давая понимать, что он не даст её в обиду.