Пересадка

      POV Жени.       Китай-Город       00:57       Ближе к закрытию метро я и мои спутники оказались в районе Москвы, где никогда не наступает ночь. Ведь света, музыки и людей здесь гораздо больше нежели днём. По плану было сразу же разойтись по домам, но не в этот раз. Ведь стоит отметить некоторую особенность этого вечера — а именно то, что сегодня всё идёт не по плану.       — Нет, Маш, это уже третий бар! — пыталась тщетно остановить брата Алина, — нам пора уже домой!       — Здесь точно должен быть Дикий Эль!       — Ты третий раз уже это говоришь… — вздохнула Алёна, но Маш её уже не слышал, так как он уже был внутри.       Совсем ничего необычного, казалось бы, обычный вечер, но тут скрылась ещё одна его особенность. А именно, что помимо обычности вечера, было что-то в нём не так. Алина, как самая трезвая из нас ощущала это сильнее всех. А именно — она в первый раз лицезрела пьяный угар Маша. С вопросом в глазах она пялилась на меня, на что я мог лишь пожать плечами. Андрей ей тоже ничем помочь не мог, ведь… Ничего особенного не происходит. В итоге Маш прекрасно проводил время в общении с нами и дегустации различных сортов пива на родительские деньги, Алина не могла оставить брата и уехать домой, а Андрей не мог оставить Алину. Ну, а чтобы я оставил Маша — это просто невозможно себе представить. Тем более что и я был не против попробовать все эти различные и пьянящие сорта. Пьянящие в прямом смысле. Да, Маш был в этом не одинок.       Внутри тесно и шумно. Никто друг на друга не обращает внимания, все поглощены чем-то своим. Флирт, общение, споры. Маш с интересом разглядывал меню, а точнее расписанную мелом чёрную доску, такая была в каждом баре, где продавали крафтовое пиво. Сегодня это его цель.       — Маш, если ты опьянеешь на столько, что не сможешь двигаться, то я за себя не ручаюсь.       — Женя, ты что, меня провоцируешь?       Маш вдруг потянулся к моему лицу, почти поцеловав, не стесняешь шума вокруг, атмосфера стояла свободная и игривая.       — О, а вы что, пидоры? — вдруг обратил на нас внимание какой-то мужчина маргинального вида.       — А? — мы опешили с Машем от такого тона.       — Так пидоры или нет? Хотя, чё я спрашиваю…       — Мужик, ты охренел что ли?! — я не смог сдержаться.       На это спохватилась Алина, тут же повысив голос, она обратила всеобщее внимание на себя:       — Так мы же уходить вроде собрались, да, Жень? Маш?       — Подождите, уже уходите? — похоже, что в планах у нашего знакомого было с нами немного пообщаться.       — А, по-моему, мужчина что-то хочет узнать! — вдруг сказал Маш.       — Да, был бы не против.       Я пихнул мужика локтем, чтобы он не смел на Маша даже смотреть.       — Слушай, мужик, иди-ка ты лесом, отвали от нас.       — Э, подожди, пацан, у нас тут с твоим парнем интересный разговор выходит, ты что-то не такой дружелюбный, как он.       — Ну, он добрый, в отличии от меня.       — Подожди, Жень, — притормозил меня Маш, — если молодому человеку интересно, я ему с радостью всё объясню!..       Градус температуры в помещении скаканул вверх, что снова заставило испугаться Алину. Она, взмолившись, уставилась на Андрея, предчувствуя неладное:       — Андрюшенька, скажи мне, что я сплю.       — Нет, ты не спишь, — подтвердил страшное в свою очередь он.       — Тогда объясни мне, почтеннейший, — к страху Алины наш новый знакомый отыскал стул и решил присоединиться к нашему столику, — как может быть нормально мужика в очко трахать?       — Фу, зачем так вульгарно, — скривился Маш.       К нему этот алкаш оказался ближе всех.       — А я разве неправду сказал?       — Ну, я так не выражаюсь.       — Ох, москвичи, хули вы такие нежные, блять?       — То есть культурно выражаться — это нежность? — предположил Маш.       — Это пидорство.       Даже Маш со своим ангельским терпением от такого выпада подвис на пару секунд, затем потянулся к своей кружке Дикого Эля.       — Ну, в таком случае не вижу никаких противоречий, — Маш победоносно глотнул пива, что вызвало у мужика сдавленный смех сквозь прокуренные лёгкие.       — Ну всё, метро закрыто, — вздохнула Алина, глядя на дисплей смартфона, обращаясь к Андрею, — я вызываю такси.       — Подождите, девушка, ещё рановато домой ехать, — хохотнул мужчина, собираясь только заказать пиво.       — А я считаю, что очень даже пора.       — Да, подождите, нормально же общаемся!       Последнее слово было за ним, вызов такси был отложен. Маш искренне и с интересом учавствовал в разговоре, отвечая на глупые гомофобные вопросы алкаша, который только веселился от такой беседы. Мы втроём лишь безучастно за этим наблюдали.       — А как же дети? — последовал новый восхитительный вопрос.       — Чего? — не понял Маш.       — Да вы вот кричите все направо и налево: «я гей, посмотрите на меня», только внимание к себе привлекаете, а о семье вы подумали?       — Вот это интересный вопрос, а главное внезапный! — Маш отодвинул от себя пустой стакан. — Вот сколько вам лет?       — Мне? Сорок два скоро будет, старый я уже, а те-то что?       — А дети у вас есть?       — Дочь.       — А в восемнадцать вы знали, что у вас будет дочь?       — Нет, не знал.       — Вот мне восемнадцать, и я понятия не имею будут у меня дети или нет.       Маш и не думал останавливаться, его интерес разгорался всё сильнее. Чтобы уйти не было и речи, его пыл не угасал. В баре было шумно даже такой глубокой ночью, как сейчас. Казалось, что на Китай-городе ночь никогда не наступает. Алкаш что-то кричит Машу в ухо, он же в свою очередь так же энергично отвечает.       — Вот вы мне скажите, — вдруг обратился Маш к своему новому другу, — вы знаете, что такое любовь?       — Маш, дурак что ли?! — взвизгнула отчаянно Алина.       — О, пошло-поехало! — обрадовался мужик, — а ты мне расскажешь?       — Конечно.       — Между бабой и мужиком должна быть любовь! Но как это с мужиком-то может быть?       — Легко!..       Внезапно нам на стол поставили кружки пива, и когда их успели заказать? Алина точно была не в восторге от новой партии для и без того уже съехавшего с катушек Маша.       — Да вы ж сами дети совсем, хули вы понимаете!       — Я??? И чего же я не понимаю, вот объясните мне!       — Да, вот вырастишь, поймёшь всё.       — Подождите, что я там должен понять?       Я вдруг поймал взгляд Алины. Мы установили с ней какой-то ментальный коммуникационный мост, я указал взглядом на её телефон, намекая, что пора вызывать такси, она поняла меня без слов, взяв телефон в руки.       — Я вызвала такси, Маш, — с безразличием сказала Алина.       — Какое такси? Алин, езжай, домой, пожалуйста без меня, со мной Женя останется.       — Я без тебя никуда не уйду.       — Девушка, вы зря нервничаете! Садитесь рядом, вот пиво тут ещё есть, мы с вашим товарищем высокоинтеллектуальную беседу ведём вообще-то, а вас как зовут?       — Попрошу без этого, окей? — прервал мужчину Андрей.       — Как скажешь, брат, мне вот с ними гораздо веселее чем с вами тут…       Алкаш вдруг обернулся к Машу, который с удовольствием прикорнул прямо на столе, да выглядел он не лучше меня, закинувшего голову к стене.       — Интеллектуальные беседы, я вас умоляю! — Алина зловеще улыбнулась алкашу в глаза.       — Вот вы не поверите, дамочка, а у меня два высших, со мной любая беседа интеллектуальная!       — Я вас поняла, — снова вздохнула она, потянувшись к Машу, чтобы толкнуть его в плечо, — а вот и наше такси, Маш, подъём!       — Что, детям пора по кроваткам?! — возмутился мужчина, — но желательно разным!

***

      Мы каким-то чудом оказались в такси, я слышу звонкий голосок Алины, которая беспокоилась, чтобы водитель отвёз нас в нужное место. Маш уже давно не подавал признаков жизни, с другой стороны от меня устало вздыхает Андрей. Мелькающие фонари за окнами только сладко убаюкивали.       — Жень! — внезапно услышал я голос Алины, — проводи Маша до дома, слышишь?       Такси стояло у её дома, и через открытую заднюю дверь Алина пыталась оставить для меня последнее напутствие.       — Да-да, конечно… — промямлил я, отворачиваясь на другой бок, чтобы снова закрыть глаза.       — Ох, не спи только, ладно?       — Я и не сплю.       — Мда, я вижу… — вздохнула Алина, — короче, просто доведи его до дома, смотри, он никакой ваще.       — Ага… — не раскрывая глаз, произнёс я.       — Ох, чтобы ещё раз пошла с вами куда-либо! — дверь захлопнулась.       Похоже для неё оказалась сюрпризом способность Маша скатываться с катушек, в тот момент, когда от него этого совсем не ждёшь. Для меня это уже был порядок вещей, да и тем более поддаваться какой-то панике я не привык. Алина и Андрей исчезли, остались лишь мы с Машем. И водителем. Маш прильнул к моему плечу и сладко сопел. Я же с любопытством глядел в окно, наслаждаясь залитыми светом фонарей московскими улицами. Спустя полчаса, я заметил, что мы начали приближаться к нашему району.       — Эй, Маш, — я толкнул его плечо, что его разбудило.       — Уже приехали? — сонно пролепетал он.       — Нет-нет, ещё нет, — мотнул головой я. — Я хочу тебя сначала проводить, потом дойду к себе.       — Не хочу домой, — пробубнил Маш, обняв мою руку крепче.       — В смысле «не хочешь»?       — Жень, а можно… — Маш вдруг поднял глаза на меня. — Давай пойдём к тебе?..       — Подожди, Маш… А спать где ты будешь?       — Как, где? С тобой!       — Со мной? — кутёж Маша на сегодня отнюдь не заканчивался. — Ты сегодня совсем без тормозов. Ты в курсе, как твоя сестра сегодня переживала за тебя?       — Да, знаю, Жень…       — Она стихи хотела послушать, а ты умудрился нажраться пивом.       Я. Отчитываю Маша. Немыслимо.       — Надо будет потом извиниться перед ней, — задумчиво произнёс Маш, сонливо протерев под очками глаз.       — Да, такое она вряд ли забудет, — хохотнул я, вспоминая нашу прекрасную беседу с алкашом-интеллектуалом в баре.       — Знаешь, мне всё равно. Алина, она… случайный свидетель.       — Случайный свидетель твоего пьянства. Признавайся, что тебя сегодня ужалило?       — Ничего меня не ужалило. Главное, что я с тобой, а всё остальное само как-то…       — Погоди, так значит, ты из-за меня такой?       Я вгляделся в глаза Машу, кажется, на эту долю секунды он вдруг протрезвел, и я увидел в них печаль и тоску.       — Я не знаю, Жень, — произнёс он, сжимая мою руку в своей, затем его глаза закрылись, а голова снова прильнула к моему плечу.       Зато я знаю почти наверняка. Стал бы он набухиваться в стельку и ломиться ко мне в квартиру без какой-либо причины? Я обречённо вздохнул. Не тащить же его насильно к нему же домой.       Распрощавшись с водителем, мы покинули такси возле моего подъезда. Назад дороги нет. Маш утешал до этого меня, теперь моя очередь.       — А что твой отец скажет?       — Да пофиг уже, пошли, — качнулся я в сторону стальной подъездной двери, потянув его руку за собой.       Будь я в более трезвом состоянии отмахнулся бы я так легко? Конечно же, нет. Поэтому положением надо пользоваться. Папа знал, с кем я, поэтому особо не парился, что я приду поздно. Мы прокрались в мою квартиру настолько тихо, насколько нам позволяло наше пьяное состояние. Ну, то есть, перевернув по пути что-то, чего мы не могли разглядеть в кромешной темноте.       — Аккуратней, Маш, тут… Этот, блядь… шкаф… Ай! — и я тут же в этот шкаф и втемяшился.       — Ха-ха, ты в порядке? — прошептал Маш.       — Да-да, Маш, в полном, осталось родителей разбудить, проходи давай…       Наконец мы в моей комнате, и теперь можно забыть обо всём. Благо кровать большая, и мы с Машем на ней укромно расположились. Я рухнул на спину, Маш же выудил мою подушку и зарылся в неё, обхватив руками. Голова кружилась, тошнота подкатывала к горлу.       — Всё-таки мы перебрали, — произнёс я, глянув на Маша, который был полностью в отключке, — но оно того стоило, да, Маш?       Одноклассник никак не ответил на реплику.       — Ну вот, уснул, — вздохнул я, и уже хотел было подняться, чтобы направиться на балкон покурить перед сном, как рука Маша меня остановила.       Его пальцы прошлись вдоль моей груди, смещаясь к шее, затем, как плюшевую игрушку, Маш обхватил меня, дабы не отпускать.       — Тебя что, на шалости потянуло? Слушай, я всегда за, только вот боюсь, всё моё пиво окажется сейчас на тебе… — я взглянул на Маша, повернув голову, его веки были плотно сжаты.       — Женя-я, — позвал он меня дрожащим голосом, — ты же не бросишь меня?       — С чего вдруг? — я вдруг всполошился от удивления.       — Не знаю… Ты изменился, — подняв голову, произнёс Маш, из его глаз вот-вот польются слёзы.       — И что? Из-за этого я тебя брошу?       Зря я это сказал, слёзы всё-таки хлынули рекой. Маш зажмурился и ещё крепче обнял меня.       — Не бросай меняяяя…       — Маш, ну ты чего! Совсем сдурел?       Мои реплики на него совсем не действовали, Маш разрыдался пуще прежнего. Никогда не видел таких истерик с самого момента нашего знакомства.       — Маш, не плачь, ну нашёл из-за чего…       — Я так боялся тебя потерять…       — Чего?       — Тогда, когда ты пропал, я чуть не чокнулся! Ведь мы так старались тебя найти… Так старались…       Маш был совсем безутешен.       — Всё хорошо, Маш, всё хорошо.       Мне только оставалось обнять его в ответ, надеясь, что это хоть сколько-нибудь успокоит его.       POV Лёши.       00:20       Deftones - Passenger       Тихо. Спокойно. Я лежу в своей постели и предвкушаю следующий день. Мама на сутках на работе. Алёна спит в гостиной на диване, завтра снова школа. Домашка вся сделана. С Алёной её делать даже интереснее. Сегодня она даже смеялась, впервые за долгое время. Мы посмотрели с ней несколько смешных роликов в интернете. Мне тоже давно не было так весело. Поверить не могу, что со мной это происходит. И ведь дело только в ней.       Вдруг я услышал вибрацию своего телефона. Я потянулся к нему в недоумении, кто бы это мог быть. Кажется, я давал свой номер матери Алёны? Неужели она? Но сквозь тьму мне показалась надпись:       «Артур».       — Только не это… — сорвался шёпот с моих губ.       В груди разрезалась дыра, в которую засосался весь свет. Почему именно сейчас?       — Алло… — я не мог не ответить.       — Что с твоим голосом? — без приветствия сразу начал Артур, — ты заболел?       — Кх-кхм… Нет.       — Как ты поживаешь?       — Тебе ли не всё равно?       — Нет, не всё равно.       — Я не приеду сегодня к тебе, — я вдруг взялся за переносицу.       — А я и не собирался тебя звать, я лишь хотел услышать твой голос.       — И зачем?       — У меня деловая поездка. В Москве меня не будет какое-то время. Но ты не переживай, я буду очень по тебе скучать.       — Как будто я тебе поверил.       — А ты совсем не будешь по мне скучать?       — Я хочу отдать тебе долг деньгами.       — Нет-нет, Лёшенька, даже не думай об этом. Думай о том, как мы снова встретимся с тобой, поверь ты никогда этого не забудешь.       Я ничего не смог на это ответить, связки отказывались функционировать, холод подступил ко мне внезапно, порализовав меня с пят до кончиков волос.       — Я скоро вернусь, Алёшенька, — всё лился его стальной голос, — даже не мечтай, что я про тебя забыл.       Я очнулся вдруг как ото сна, померк свет, освещавший пространство вокруг меня. Я будто снова не могу дышать, мою грудную клетку сдавило тисками. Звон заполнил мою голову, что не позволило мелькнуть и мысли. Я снова там, откуда выбрался совсем недавно, меня затянуло стремительной силой в червоточину безумия. Какие же до боли знакомые ощущения беспомощности. Уже претит этот свет, который остался в моей памяти, тепло стало чуждым и неприятным.       — Даже не мечтай, что я про тебя забыл.       Его глас проник в каждый закоулок моего разума, он забрался ещё глубже самой тьмы. Дрожь прорвалась изнутри моего нутра, руки снова меня не слушаются, обессиленные ноги и вовсе будто онемели. Дрожь сковала мои лёгкие, вобрать воздуха невозможно. Будто так задыхаются погребённые заживо. Вместо вдоха в груди зажглась холодная искра страха, разрастающаяся с каждым ударом сердца и становясь всё ярче. Всё, что мне нужно — это глоток кислорода, иначе страх ослепит меня и убьёт, и я утону во тьме ночи навсегда.       — Лё-ёш… — Послышался тонкий голосок Алёны сквозь беспросветную и густую темноту, — ты же не спишь?       Я встрепенулся всем телом на её зов. Телефон выпал из моей окоченевшей руки на пол, что я вовсе не заметил этого. Я вновь оглядел комнату. Тьма застыла в комнате, но она не была чем-то материальным. Я вновь делаю вдох и дышу. Я потянулся к настольной лампе, и свет спугнул тьму, я сглотнул судорожно слюну и затем отыскал глаза Алёны. Она стояла в дверях моей комнаты, не решаясь войти. Её каре растрёпано, будто волосы наэлектризованы от подушки, на которой она только что лежала. Тушь с глаз она будто бы забыла смыть, из-за чего кожа вокруг глаз казалось темнее, а взгляд казался ещё глубже. На ней моя мятая старая футболка из какого-то секонд-хенда, на бёдрах тоже мои старые спортивные трусы, которые я одевал на тренировку, а сейчас мне уже малы. Я не привык к её присутствию, из-за чего во мне проснулось раздражение:       — Ты почему не спишь? — грозно произнёс я.       Хотя я совсем этого не хотел, получилось само собой.       — Я пытаюсь уснуть, и всё никак, — пожала плечами Алёна, виновато улыбнувшись, — а я тебя напугала, да?       Я даже представить не могу, что бы могло меня напугать сильнее, чем звонок от грёбаного Артура.       — Так иди ещё попробуй, — с тяжёлым вздохом произнёс я, перестав на неё смотреть, — что тебе там может мешать?       Свет, разговоры. Я снова в реальности. Я снова в настоящем.       — Лёш, я понимаю, что это наглость, но…       — Но что? — с раздражением произнёс я.       — Там такой сквозняк… И диван жёсткий, — Алина уже зашла ко мне в комнату и присела на мою кровать, — в общем, не могу я там спать. Можно мне к тебе?       Алёна доброжелательно улыбнулась, благодаря этой улыбке все мои демоны будто испарились в миг.       — Ты зря свет включил, — она по-хозяйски потянулась к лампе, чтобы выключить свет.       Её футболка скользнула по моим коленям и лишь парой квадратных сантиметров я почувствовал тепло её груди, без бюстгалтера.       — Спи, — хихикнула она.       Я не мог шелохнуться и по-прежнему сидел на своём месте, мысли мои будто вовсе отключились. Так непривычно, когда кто-то рядом ночью. Собенно если это она.       — Ложись, — шепнула она и, коснувшись моих плеч, она какой-то незаметной магией заставила моё тело последовать за ней.       Я лёг на бок, спиной к Алёне, в общем как и привык. Она накрыла нас одеялом и прижалась лицом к моей спине. Я слышал её дыхание, ощущал тепло её щеки на моём плече, прикосновение её ресниц к моей коже и щекочущих волос. Мысли мои ясны, дыхание свободно, больше нет всеобъемлющей тьмы ночи, сковывающей мои мышцы и волю. Её дыхание ритмично и спокойно, и наводняло всё больший покой. Я слышу шелест листвы за окном и крик бродячего кота, слышу звуки шагов проходящих мимо моего подъезда людей, далёкий крик птиц и шум ветра. С кристальной ясностью я слышал каждый шорох. Алёна прижалась ко мне теснее, прижавшись грудью к моей спине и прильнув носом к моим волосам за ухом, а её рука легла мне на живот.       Мне было уже не просто тепло, мне стало жарко. Мой член уже стоял колом. Хотя и в комнате было прохладно из-за открытого окна.       — Ой, ты чего? — пикнула Алёна.       Я резко поднялся с кровати, не зная, что мной двигало, но я ничего не мог с этим поделать.       — Лёш, ну не уходи, — проскулила Алёна.       — Тогда я там буду спать.       — Ой, ну давай я тогда к себе пойду!       — У меня нет сквозняка, спи здесь.       Я хлопнул за собой дверью. Алёна не последовала за мной с уговорами, чему я был только рад. Она хоть и смелая, но не назойливая… Хотя именно по её вине, я сейчас покидаю свою же комнату. А почему?.. Я просто не мог с ней остаться, ведь это было бы так… Непривычно, что она рядом. Настолько близко чем обычно. И так же это было так… Волнительно. Сердце моё бьётся до сих пор. Мурашки пробежались моей коже. Я не помню таких же ощущений с Женей. Его я просто хотел по-звериному. Жадно и бескомпромиссно. Но сейчас… Когда её грудь прильнула к моей спине, а губы коснулись моей шеи, меня будто пронзило током насквозь от таких её прикосновений. Чёрти что. Это вообще я? Мне не казалось это лишним, я просто удивлён. И смущён. Разве меня вообще можно смутить? Но тепло тела Алёны… Что-то во мне пробудило. Это не показалось мне чем-то диким, а наоборот, чем-то пробуждающим незнакомую доселе во мне сторону.

А я точно гей?

***

      Суббота.       Сегодня мама дома. И вернувшись после школы, Алёна загорелась энтузиазмом помочь ей с готовкой. Квартира заполнилась шуршанием пакетов из продуктового, спешным топотом из комнаты в комнату, и их звонкими голосами. Наша квартира, которая до недавнего времени казалась слишком пустой для нас с мамой, теперь была наполнена светом и суетой. Весь свет горел и телик работал не только на кухне, но и в моей команте, я совсем забыл всё это выключить, отвлекаясь на разведённую ими суету. Алёна переоделась в вещи, которые было не жалко запачкать, какая-то старая детская блузка, которая обтягивало её тело и руки. Карэ она непривычно собрала в хвостик, что мелкие локоны выбивались из хвоста и свисали над её округлыми ушками. Мама же как обычно в фартуке, суетливо ходит по кухне, проверяя не подгорело ли на плите или не добавить ли соли. Тем временем Алёна рассказывает нам обоим что-то интересное. Передо мной на столе лежит несчастная морковь, которую мне наказали порезать. Слишком толсто, нужно тоньше. Ещё тоньше. Не так тонко! Всё заново. Алёна опять смеётся. В этой блузке её тонкие плечи вырисовывались особо выразительно, чем в моих изношенных футболках или же школьной рубашке. Блуза обтягивала не только плечи но и её прекрасную грудь, которая во время смеха Алёны так притягательно двигалась. Не могу отвести взгляд. Мама смеётся надо мной, Алёна смущается. Я уже сто раз забыл про эту морковь. Время таким образом летело незаметно, уже ближе к вечеру, а у нас ещё не готов обед. Когда в последний раз в нашей квартире было так же уютно и тепло?       Мама отвлечённо рассказывала какой-то случай из своей профессиональной практики, это была история о какой-то молодой мамочке с пятью детьми.       — Только вы мне детей не наделайте, хорошо? — вдруг переключила мама внимание на нас. — Я вас всех прокормить не смогу.       Алёна даже сразу не поняла её:       — Каких детей, вы о чём это? — с улыбкой пролепетала она.       — Ну как, о чём, секс! — подбегая к плите взвизгнула мама, проверяя, чтобы не сбежал бульон. — У вас презервативы-то есть хотя бы? — она снова к нам оглянулась.       Бесцеремонно и резко, в этом вся моя мама. А что поделать, она врач. Ну, или фельдшер в карете скорой помощи. Она привыкла передавать и получать информацию прямо, чётко, коротко и быстро. Алёна же замерла на месте от такого тона, она не могла проронить и слова, словно превратившись вовсе в безмолвную статую. Лицо её из фарфорово-белого оттенка залилось мгновенно красным.       — Ну так чего, есть? — не могла дождаться ответа мама, глядя на Алёну, — я, вообще-то, серьёзно! Лёш! — она тут же взглянула на меня, что я даже не успел сообразить, что сказать.       Алёна по-прежнему не могла шевельнуться.       — М-мам, стоп, погоди, — мотнул головой я, пытаясь подобрать слова.       В эту же секунду Алёна вскочила на ноги и умчалась прямиком в ванную, не проронив и звука.       — А чего это она? Всё-таки без защиты кувыркались! — всплеснула руками мама от негодования, — Лёш, ты же у меня ответственный мальчик!       Я сам не мог понять своего состояния, разве такой ерундой меня ещё было возможно смутить? Но в моём горле будто ком застрял, я не мог что-либо сказать. А как же мой опыт с Женей, прости господи, Артуром? Как после них я вообще способен ещё испытывать стыд?! Всё дело в Алёне. Если бы не её присутствие, я бы и бровью не повёл.       — Мам, ничего подобного, — замотал головой я, — мы не спим.       — Как это «не спите»?! — её искренне удивила эта информация.       — Поэтому, мам, не смущай её так больше.       — Ой! Я ж совсем забыла, что вы мои детки! Раскраснелись оба, как подростки! Ха-ха, — засмеялась мама, — ой, Лёш, прости, это профессиональная привычка, я такого повидала, ты бы знал!.. Рассказал бы про презервативы вам хоть кто-то, а то!.. Ох, иди приведи её сюда, мы овощи ведь не дорезали…       Здесь больше нет места демонам, потому что всё пространство заполнено светом и голосами. …