of eternal summer

- нет, нет, ты не понял! - смеётся техён. - давай объясню ещё раз. они с чонгуком сидят в кузове помятого сокджинового джипа, который им уже как два месяца и дом, и крепость - ждут чимина с хосоком из вылазки в расколоченный продуктовый. намджун с юнги на заднем сиденье безуспешно пытаются наладить систему связи, глухо матерясь от досады; сокджин невозмутимо дрыхнет, уткнувшись лбом в сложенные на руле руки. они с чонгуком вообще-то должны в оба наблюдать за местностью, особенно за рогом вон того здания и за поворотом дороги, но "расслабься, куки, в такую рань даже живые с кровати не встанут, что уже говорить про мертвых", поэтому чонгук старательно пытается вникнуть в суть беспрерывной техёньей болтовни. - вот смотри, намджун - папа, потому что он нас всех собрал, и в семье главный, даром, что рукожоп уровня бог. намджуново лицо показывается в дыре (некогда застекленной) между салоном и кузовом - он обещает "пиздюка мелкого" лишить завтрака, потом чертыхается, а потом протяжное юнгино "ну суууууука" подтверждает, что таки да. таки уровня бог. - сокджин - мамочка, - парень тыкает пальцем в сторону водительского сиденья, - потому что намджун его нашёл первым, вместе с тачкой, и готовит он съедобней всех остальных. чонгук кивает - пока что все просто. - потом они вдвоем нашли чимина, - техён понижает голос до доверительного шепота и улыбается коварненько, так, что глаза сужаются до полумесяцев, - в капусте. и гогочет, словно ввернул шутку века. намджун клянется техёну, что на обед ему придется ловить тех тараканов, что пережили взрыв, если он сейчас же не заткнется. - видишь? - лыбится техён, будто не его только что грозились посадить на хитинно-изотопную диету. - это он так о сокджине заботиться, чтоб тот подремал подольше. а может, я тоже хочу. парень потягивается, хрустит позвонками и зевает во всю пасть. чонгук невольно перенимает эстафету. - чего-то долго они там, - прозевавшись, кидает техён, поудобнее перехватывая лежащий на коленях калашникова. - а ты? - что - я? - недоуменно морщит лоб техён. - а-а-а, как я тут оказался? ну, я приемный. мои настоящие родители, - на слове "настоящие" техён изображает кавычки, - передали меня сокджину с намджуном. - почему? техён запрокидывает голову, и какое-то время молча разглядывает рассветнее небо - цвета клубничного молока, с клочками сахарной ваты у горизонта. - их семья и так большая, - техён улыбается, должно быть, воспоминаниям - ласково и немного грустно. - дружная, но большая, я был тринадцатым. и чувствовал, что лишним. поэтому я настоял на усыновлении, когда две семьи случайно пересеклись. - скучаешь? - по бекхёну с чанёлем? да, бывает. но так надо было. к тому же этих придурков я люблю не меньше родных, - на злобный намджунов взгляд техён улыбается привычной прямоугольной улыбкой. - еще и чимин есть - лучшего брата и представить сложно! и юнги.. юнги, кстати, - парень с важностью поднимает палец вверх, - дядя. то есть, брат сокджина, то есть, реальный брат, младший. он в тегу нашелся. мой любимый хён, - с гордостью сообщает он чонгуку. - в основном только спит и ест, но с техникой, в отличии от некоторых, дружит. в ответ ему раздается раздраженное "про ужин тоже можешь забыть". - а хосок-хён? - хосок.. как бы объяснить - техён закусывает губу и щурится на выкатившийся из-за крыш багровый диск солнца. - вот знаешь, есть братья по оружию? чонгук кивает, мол, конечно знаю, ты что. - во-о-от. а хосок с намджуном - братья по музыке. по хип-хопу, если точнее. и вот представь, - техён говорит я-рассказываю-тебе-самую-страшную-тайну тоном, - мы заехали на заправку, сокджин еще не успел мотор заглушить, а он выходит из магазина с пледом в руках, подходит к кузову, где чимин спал, и этим самым пледом его укрывает! молча, представляешь? и только потом с намджуном поздоровался. - ого, - присвистывает чонгук. - ага. они с чиминни с тех пор от друг друга не отлипают. видишь, - техён кивает головой на приближающихся к машине ребят, - даже в вылазки ходят вместе. нагруженный провиантом чимин забрасывает себя в кузов, хосок скидывает на него еще и свою поклажу и шлепается на переднее пассажирское. от хлопка дверью просыпается сокджин, и, ворча спросонья, заводит джип. пока он выруливает на дорогу, техён принимается с энтузиазмом откапывать из под продуктового завала чимина, заодно выискивая среди пачек еды что-то сладенькое. - о, пеперо! - радостно визжит техён, тут же забывая о раскопках своего брата, и сует сразу пять палочек в рот. - а я? - спрашивает чонгук, помогая чимину вместо техёна. - кто я в этой семье? техён мычит что-то с полным ртом, машет открытой пачкой на чимина и едва не рассыпает оставшиеся палочки, когда машину подбрасывает на кочке. - он говорит, - любезно переводит с марсианского чимин, передавая в салон бутылку газировки и пару пачек чипсов, - что поскольку тебя нашли намджун с сокджином, то теперь они - твои родители, хосок и юнги - дяди, а мы с техёном, соответственно - братья. я - родной, техён не очень. техён на это угукает утвердительно и тыкает две палочки в рот чонгуку, две - чимину, и еще четыре - себе. под дружный хруст семи ртов джип подъезжает к сеулу.