of eternal summer

по большому счету, чимину нравится носить за ребрами это большое неразделенное к намджуну. он не чувствует себя одиноким - у него есть рыжий техён, с которым дырявить уши, сбегать с пар и лазить по крышам; у него есть клевый хосок, с которым танцевать до полного изнеможения и на великах - за город, и забавный чонгук, с которым аниме-марафоны, качалка и вместе в пусан на каникулах. у чимина даже есть юнги - на случай нервного срыва или необходимости без лишних вопросов надраться в хлам. иногда, правда, чимину хотелось бы, чтоб это была обычная влюбленность, слепая, как новорожденный котенок и нестойкая, как дешевая косметика. такой всего-то и надо, что немного времени - прозреть и вытереть потекшую тушь под глазами. чимин такие влюбленности называет одуванчиковыми и с улыбкой вспоминает свою первую - к сокджину - безболезненную и непринужденную. чимин может и хотел бы, чтоб так мимолетно было и с намджуном, но он слишком хорошо себя знает, чтоб понимать: с намджуном так не получилось бы. с кем угодно, но не с ним. по намджуну у него с момента знакомства рана рваная, поначалу страшно кровоточившая - чимин даже всерьез опасался, что несовместимая с жизнью, - сейчас уже затянувшаяся и разве что ноет на плохую погоду. для кого-то это было бы проблемой, но у чимина изношенные танцами суставы - перед дождем мучают, и высокий болевой порог, так что ему не в новинку и в целом терпимо. очень иногда, правда, когда чимин не успевает заснуть до четырех утра, ему хочется - отчаянно, тупой болью во всем теле - чтоб вот это вот большое зареберное к намджуну было хоть на сотую долю, пожалуйста, ну взаимным?.. на рассвете чимин, конечно, напомнит себе, что он привык довольствоваться малым и будет пытаться поверить в то, что где-то там на другом конце города намджун спит, пишет лирику, читает со сцены - существует просто, и самого этого факта чимину вполне достаточно. катастрофически недостаточно, на самом деле, но чимин изо всех сил старается убедить себя в противоположном. получается с попеременным успехом.