Мокрый контакт
Ранили больно люди, Спрятались друг от друга, Тихо от сердца к сердцу Боль потекла по кругу. Сердце сумело выжить, Собрано по крупицам, Всё поднималось выше И освещало лица Друзей. J:Mors — Аквамарин
1. Сопротивление: покер без прикупа
1.1
В звенящей тишине библиотеки стоящий в очереди студент резко оборачивается и испепеляет Чанёля разъярённым взглядом, но это не заставляет Чанёля убрать ладонь с упругой ягодицы. Он сжимает пальцы сильнее, уверенно щупая парня за восхитительную задницу. Чтобы не осталось никакой двусмысленности, потому что от намёков Чанёль уже устал, а этот конкретный парень нравится ему до той степени, когда охота влезть на стенку от отчаяния, ведь их отношения не двигаются с мёртвой точки, хотя Чанёль точно знает, что этот парень — гей. И до этой вот минуты Чанёль мог только догадываться о восхитительности задницы. Зато теперь... Глаза Бэкхёна изумлённо расширяются, едва он осознаёт, что его держит за задницу не кто-то там, а Чанёль. Неожиданно — для него. Познакомились они ещё на первом курсе и тесно общаются до сих пор — уже на втором. Новый год только начался — к концу подходит первый учебный месяц*. Но Чанёль больше не может ждать. Он теряет спокойствие, стоит ему только увидеть собранного Бэкхёна, привычно одетого в классические брюки и тщательно выглаженную рубашку. Держать эмоции в себе не с руки, да Чанёль никогда и не умел этого. Ему требуется отклик, только все его намёки остаются без ответа, потому сегодня вот он срывается, когда Бэкхён стоит в очереди перед ним, смотрится убийственно свежим и желанным в неизменной белой рубашке с расстёгнутым воротом и пару раз неумышленно задевает Чанёля бедром. Бэкхён осторожно, но крепко сжимает запястье Чанёля и убирает его ладонь со своей ягодицы, делая тем самым запретный плод для Чанёля ещё слаще. — Проснись, ушастый придурок. Эротические сны в библиотеке не к месту. Сдавленный шёпот почти не нарушает тишину, теряясь в шелесте страниц, но Чанёль не отказывает себе в удовольствии наклониться к Бэкхёну, буквально нависая над ним и открыто пялясь на ямочку меж ключицами в обрамлении расстёгнутого белого воротничка. — И не подумаю, хён. — Обращение ярко играет всеми оттенками двусмысленности: то ли формальность, то ли непозволительное использование уменьшительно-ласкательного. — Это специально, намеренно и осознанно. Я ведь замечаю, как ты поглядываешь на парней. И ты мне — в самом деле — очень нравишься. — Отвратительное признание в скучном месте и в неподходящее время, — после долгой паузы подводит черту Бэкхён, одновременно крепко сжимая пальцами член Чанёля через ткань джинсов и заставляя его задохнуться от неожиданности. Почти тут же Бэкхён резко выступает из очереди, убирает руку с члена ошеломлённого Чанёля и быстро шагает к выходу. Чанёль глупо стоит на месте и глотает воздух широко открытым ртом. Прижимает сумку с книгами и записями к бёдрам и умоляет член вести себя прилично. И пытается не улыбаться, потому что ему нравится темперамент Бэкхёна по-прежнему и всё так же сильно.***
На следующий день в раздевалке после игры в футбол Чанёль влипает скулой в дверцу шкафчика, сползает на пол и обиженно прижимает ладонь к груди, куда три секунды назад Бэкхён влепил пяткой, освежив воспоминания о навыках тэквондо и хапкидо. Ещё чуть раньше Бэкхён успел цапнуть его за губу в отместку за попытку поцеловать, а ещё успел расквасить нос. — Будешь вот так навязываться, — начинает Бэкхён, опустившись на корточки между длинных ног Чанёля и проникновенно заглянув ему в глаза, — вообще убью к чёрту, предварительно засунув тебе в зад биту. — Прости, — гундосит Чанёль, зажимая пальцами расквашенный нос. — Я не хотел тебя обидеть. Давай встречаться, а? Бэкхён устало качает головой, разглаживает воротник рубашки, резко дёргает предплечьем, ещё разок приложив Чанёля и заставив удариться затылком о дверцу шкафчика. Пока Чанёль считает звёздочки и медленно плывёт обратно в реальность, Бэкхён шустро заканчивает переодеваться и убирается куда подальше. Обидно до чёртиков, потому что Чанёль говорил искренне. Его не интересует горячий трах на один раз, ему хочется быть рядом с Бэкхёном основательнее. Слушать яркий музыкальный голос, улыбаться и смеяться над остроумными и ироничными шуточками, угадывать под белой тканью очертания сосков, успокаивать, когда Бэкхёна захлёстывают бурные эмоции, гладить ухоженные и удивительно красивые ладони, бережно перебирая тонкие пальцы, обнимать, целовать и просыпаться под одним одеялом. Однажды они с Бэкхёном готовили доклад на двоих и лежали вместе на кровати. Чанёль помнил, как Бэкхён прижимался к нему тёплым боком и вёл себя так непосредственно, словно это в порядке вещей. Рассказывал кучу забавностей и сопровождал это выразительной мимикой: корчил рожицы и артистично кривил губы. И Чанёля просто вырубает, стоит ему только представить, как он возьмёт Бэкхёна на руки и прижмёт к себе. Он может по-настоящему кончить даже от воплощения этой фантазии в жизнь. Но Бог проклял Чанёля за какие-то грехи... Хотя, понятно, за какие. Так вот, Бог проклял Чанёля за грехи, и Чанёль не видит Бэкхёна почти месяц. Тот появляется в университете лишь незадолго до своего дня рождения. И у почти сломленного Чанёля возникает великолепный план, бьющий все романтические рекорды, — он решает подарить Бэкхёну на день рождения себя, наивно полагая, что ещё никто до такого не додумывался.***
Бэкхён живёт в другом корпусе общежития, но это не может остановить Чанёля, сумевшего очаровать консьержа и пронести огромный букет чайных роз. Именно этот букет Бэкхён видит, едва распахивает дверь комнаты в ответ на громкий стук. — Чёрт возьми, я же... — Бэкхён умолкает, потому что Чанёль несмело выглядывает из-за букета и робко улыбается. — Привет. С днём рождения? — Какого чёрта ты... Чанёль торопливо суёт Бэкхёну цветы, одёргивает пиджак, надетый по торжественному случаю, и выставляет перед собой ладони в успокаивающем жесте. — Дай мне минуту, ладно? Просто послушай. — Чанёль набирает в грудь воздуха побольше, спотыкается взглядом о привычно расстёгнутый воротник рубашки Бэкхёна и решительно говорит: — Бён Бэкхён, ты мне в самом деле безумно нравишься, и я хочу с тобой встречаться всерьёз. Как доказательство я тебе дарю себя. Дай мне всего один шанс, хорошо? Если хочешь, я могу ухаживать за тобой и просто быть рядом, пока ты не поймёшь, что я тебе подхожу лучше всех. Или, если хочешь, просто позволь мне провести рядом с тобой одну ночь и показать, как я могу подарить тебе... — Стоп! Начитался советов в журналах и гей-форумах? — Бэкхён смотрит на него рассерженно, но потом вдруг прикусывает губу и сводит брови на переносице. Цветы на пол не бросает и не хлещет букетом по морде, даже не машет ногами и не мнёт кулаками Чанёлю бока, и не пытается заломить руку или сломать что-нибудь ещё, что даёт хоть какую-то надежду. — С чего ты вообще взял... — Я не слепой. Да и слышал кое-что. Ну, вроде как у тебя был парень, а кто-то пытался обвинить тебя в том, что ты гей, а ты гордо заявил этому неудачнику в лицо, что да, гей, но это никого не касается. Ну и... Это правда. Чанёль не видел этого собственными глазами, но слышал и верил. Болтали, что на Бэкхёна пытались наехать, когда он только поступил в университет, но он в итоге отметелил всех недовольных и велел держаться от него подальше, иначе его член окажется у них в интересном месте. Чанёль верил, потому что Бэкхён ему самому как-то одним движением заломил руку и заставил согнуться в три погибели. И Чанёль ничегошеньки не смог тогда сделать, несмотря на немалый рост и силу. Был послушной марионеткой, пока Бэкхён не соизволил отпустить его. Неуёмный и колючий, как ёжик. Маленький, но сильный. Турбодвижок и язва, амбициозный и гордый, и трогательно капризный при этом. Невероятный Бён Бэкхён. Персональная "красота ненаглядная" Пак Чанёля. — Проехали. — Бэкхён с лёгкой досадой морщится, осматривает букет в собственных руках и вздыхает. Чанёль готовится получить букетом по лицу в худшем случае — с Бэкхёна станется, но чайные розы выживают и остаются пышным букетом у Бэкхёна в руках. — Увидимся вечером в студенческом кафе. Мне надо подумать. Чанёль стоит столбом на месте и счастливо улыбается закрывшейся перед носом двери. Его не послали далеко и надолго, а сказали, что подумают. Это дарит надежду на благоприятный исход дела.***
Чанёль застаёт Бэкхёна уже сидящим за столиком, что снова дарит надежду, потому что обычно Бэкхён всегда опаздывает. Личный маяк Чанёля — неизменные тёмные классические брюки, начищенные ботинки и снежно-белая рубашка, на которой опять позабыли застегнуть две верхние пуговицы. Наверное, Бэкхён просто знает, насколько эффектно смотрится в такой одежде. Он даже похож не на студента, а на преподавателя. Вид строгий и очень мужественный. Ему в самом деле очень идёт. Идёт так здорово, что у Чанёля вот-вот слюнки потекут. Чанёль подходит и садится на соседний стул, глядя с напряжённым ожиданием. Бэкхён в ответ изучает его с каким-то непонятным выражением на лице и теребит умопомрачительными пальцами левую манжету. И Чанёль не сводит глаз с манжеты и ухоженных пальцев Бэкхёна до тех пор, пока не замечает под тонкой тканью на груди два тёмных кружка. Точнее, там только намёки на них, но Чанёлю жарко уже даже из-за намёков. Этих клятых намёков более чем достаточно, чтобы затеять сражение с диким желанием расстегнуть рубашку и сверить плоды воображения с действительностью. Потому что соски Бэкхёна Чанёль не видел. Чанёль вообще Бэкхёна полностью раздетым не видел, а чешется. Но сейчас ему нужна холодная голова, чтобы не сесть в лужу, потому что Бэкхён норовистый и непокладистый, с характером. Это плюс миллион к его привлекательности, но одним осознанием его привлекательности Чанёль точно не победит и сыт не будет. — Ну что? — нетерпеливо выдыхает Чанёль, любуясь аккуратно уложенной каштановой чёлкой и ровным тоном гладкой кожи, виднеющейся ровно до третьей сверху пуговицы на белой рубашке — остальные застёгнуты. Бэкхён медленно сплетает пальцы и опускает на них подбородок, продолжая смотреть на Чанёля в упор. А Чанёлю остаётся только гадать: действительно ли Бэкхён умело пользуется подводкой, или так только кажется. Глаза у Бэкхёна шальные до той степени, когда хочется сказать — в их глубине отплясывают джигу чёртики. И если Бэкхён глаза всё-таки подводит, то в самом деле умело — следов не различишь, а эффект убойный. — У меня есть обязательные условия. Я согласен принять тебя в подарок и дать тебе одну ночь, но всё это будет по-моему. Согласен? Чанёль сглатывает вязкую слюну под пристальным взглядом Бэкхёна и пытается слабо побарахтаться: — Может, ты сначала скажешь, что это за условия? — Разумно, — кивает Бэкхён и тонко улыбается. — Поскольку ты решил подарить себя, я могу делать с тобой всё, что пожелаю, правильно? Мой же подарочек. Чанёль осторожно наклоняет голову, выражая согласие. — Тогда я получу этой ночью тебя — в личное пользование. И так, как я захочу, — жёстко договаривает Бэкхён. Чанёль в изумлении раскрывает рот. Не то чтобы его это шокирует, но есть немного, да. Не в том смысле, что он не может на это пойти, а в том, что это плохо вяжется с характером Бэкхёна. Бэкхён — тот ещё гедонист, явно любит внимание и заботу, любит, когда ему дарят удовольствие, им восхищаются, потому его желание... Чанёль рассчитывал на другое. — Слабо? Даже раз всего? — с ядовитой ухмылочкой прерывает затянувшееся молчание Бэкхён. — Тогда придётся тебе самоудовлетворяться в душе. Чанёль качает головой. Он не собирается рассказывать Бэкхёну о своём бывшем. То есть, первом. В том, чтобы в сексе вёл кто-то другой, для Чанёля ничего нового нет. Другое дело, что такое у Чанёля случалось только с его первым парнем. С остальными Чанёль вёл сам и никогда не позволял перехватывать инициативу. Не хотел больше наступать на эти грабли. Своего первого он отпустил, кажется, но даже сейчас, видя перед собой такого восхитительного Бэкхёна и испытывая к нему сильные и искренние чувства, Чанёль ощущает боль в груди. Наверное, правду говорят, что первая любовь никогда не забывается, даже если она принесла жгучую горечь и страдания. — Я... согласен, — тихо выдавливает из себя Чанёль. — Буду в твоём полном распоряжении. Только дай мне один чёртов шанс доказать тебе... — Тогда жду тебя в полночь, — перебивает Бэкхён, резко поднимается со стула и уходит, оставляя Чанёля одиноко сидеть за столом. Чанёль устало смотрит на собственные руки и от души надеется, что поступает верно. Секс не лучший способ, чтобы выстраивать отношения, но Бэкхён даёт ему только такую возможность, и она не хуже любой другой. О том, как это будет, Чанёль не сожалеет. Конечно, ему хочется ощутить власть над Бэкхёном и получить роскошное тело в собственное распоряжение, чтобы показать всё, что он испытывает к Бэкхёну, но наоборот тоже неплохо. В конце концов, какая разница, будет ли он сам касаться Бэкхёна, или Бэкхён прикоснётся к нему? Чанёль бывал и сверху, и снизу — он знает, что может быть как хорошо, так и не очень в обоих случаях. Всё зависит от партнёров и их желаний и чувств. И он очень надеется, что Бэкхёну хоть немного хочется доставить ему удовольствие.