Я погас раньше, чем твои надежды

«Я всегда буду с тобой, слышишь? Мы никогда не расстанемся. Я люблю тебя.» Я сказал эту фразу ей года два назад. Сегодня ровно три года, как мы вместе. Она такая: ей важны все даты, что связаны со мной. Поэтому и я всё помню. Сегодня вечером она опять приготовит ужин, откроет вино, зажжет свечи и будет ждать моего прихода. Но перед этим она будет танцевать и петь в клубе на концерте 'Нервов'. На протяжении этих трёх лет она всегда приходит на концерты в Киеве. Ещё бы. Когда твой парень – солист этой группы, то почему не придти? Сегодня очень важный день. Я должен многое сказать. Даже не уверен, будет ли мне легче завтра. Многое накопилось во мне. Лежит мёртвым грузом. Я не могу таскать это с собой. Просто устал. Я уже ничего не боюсь. – Ты уже проснулся? – в комнату тихо вошла Мирослава. Убедившись, что я уже проснулся, она легла рядом и нежно поцеловала меня в щетину. Моя Мира. Полная противоположность мне – голубые глаза, веснушки на носу. В ней собраны все лучшие качества, какие только есть в этом мире. Незлопамятная. Искренняя. У неё есть чему поучиться. Особенно мне. Касается своими пальчиками моих ребёр, ожидая, что я буду смеяться в голос и просить не делать так. Но нет. Нет прежних эмоций, прежних чувств. Только какое-то раздражение. Приходится притворяться. И так уже вторую неделю. Вторую неделю я просыпаюсь ночью и понимаю, что ничего не чувствую к ней. Жалость – это всё, что осталась. Борюсь с этим тупым чувством, но бесполезно. Через 10 часов начинается концерт в Зелёнке. Всё как и раньше: вот мои парни, в которых я уверен на все сто; наши слушатели, которых мы так любим; Танюша и Мира танцуют в ритм с музыкой, ни о чём не подозревая; фотограф снуёт туда-сюда, – всё это заставляет меня улыбаться, надеясь, что никто не заметит, насколько фальшива эта улыбка. Отыграли ‘перегорели’. Эту песню слушатели услышали впервые. Мира услышала впервые. И реакция такая, как я и ожидал – половина девушек плачут. И она тоже. Кажется, я выложился полностью в эту песню. Просто все эмоции, что накопились, в неё. Чудом нахожу силы в себе, чтобы продолжить концерт. Допеваю песню ‘будет легче’, следующая – ‘нечего терять’ – последняя песня, понимаю в этот момент, что лучше возможности уже не будет. – Друзья! – Получилось слишком громко, - я смотрю на вас и понимаю, что безумно вас люблю, – жду, когда они перестанут говорить о взаимности, – мы не должны обманывать друг друга, я должен вам сказать важную вещь. Я ухожу из «Нервов». И пока все, кто есть в клубе, приходят в себя, я начинаю играть следующую песню. Мне нечего терять. Когда я прихожу домой, на кухне уже всё готово. Мира сидит и смотрит в одну точку, глаза у неё красные. Плакала, значит. Бутылка ‘Изабеллы’ уже открыта. – Почему ты так поступил? – хриплым голосом спрашивает она. – Девочка моя, не расстраивайся так из-за этого, – целую её в макушку, стараюсь не ляпнуть, что дальше поводов для слёз будет больше. Через час, когда Мира уже очень пьяна, она целует меня, тянет в спальню, попутно прокладывая пальчиками дорожки под футболкой. Я понимаю, что подло себя веду, но не могу остановить себя, целую в ответ, кусаю её губы, чувствую вкус крови. Не останавливаюсь на достигнутом. Она уже лежит подо мной в одном лишь нижнем белье. Надело моё любимое – кружевное чёрное. Кусаю её кожу, оставляю засосы. Целую тебя с горьким комом в горле. Руки сжимают утраченные мечты. Выхожу из душа. Она сидит на подоконнике и смотрит вдаль. Неужели всё ещё переживает насчёт «Нервов»? – Что с тобой? – также хрипло спрашивает она, – что случилось? Почему твои вещи собраны в чемодан? И вот он момент, когда я должен это сказать. – Мирослава, – она напряглась: знает же, что официально просто так называть её не буду. Подхожу вплотную, смотрю в глаза и чётко произношу, – я не могу больше врать тебе. Я должен уйти. Прости меня. Тянусь губами к её носу. Уворачивается. – Если хочешь – уходи. Я держать тебя не собираюсь. Молча киваю. Беру чемодан и, не глядя на неё, ухожу. Я не ждал от неё истерик. Знаю, что сейчас она будет плакать и проклинать меня. Но теперь это не должно меня волновать. Так будет лучше всем нам. По крайней мере, я на это рассчитываю. Мы подарили друг другу билеты во взрослую, черствую жизнь. И я уезжаю. Куда — неважно.