Skin Deep

      Следующие пару дней они провели в объятиях друг друга. А сегодня, влюбленные переместились в читальный зал, устроившись вдвоем на мягкой тахте. Распахнутые окна впускали свежий воздух и яркие лучи солнца, слабым свечением оседавшие на сплетенные воедино тела. — Колдовство почти исчезло, — Аой выдыхает в щеку блондина, с восхищением поглаживая пальцами бархатную кожу. — Ты больше не монстр. Всё хорошо.       И Уруха воистину бесподобен, купаясь под теплыми искрами света. Он буквально светился, больше походя на ангела. Уродливая чешуя больше не омрачала его облик, как и её зеленоватый оттенок. Волосы, цвета светлого мёда, переливались на солнце, и сейчас Уруха напоминал прекрасного принца, прямо как в сказках, которые читал Аой, или же бравого рыцаря и воина, прославляющий подвигами своё королевство на весь мир. — А всё благодаря тебе, — улыбнулся мужчина, целуя Аоя в щеку, который в это время сидел у него на коленях. Аой лишь смеется и ближе прижимается к широкой груди, заставляя Уруху хрипло простонать. — Что такое? — поначалу, пугается брюнет, но спустя секунду ему всё становится ясно. — Ой. — Не искушай, чертёнок, — Уруха, усмехнувшись, игриво ткнул кончиком пальца в аккуратный нос юноши. — Ты прекрасно знаешь, как влияешь на меня. — И как же? — переспрашивает Аой и, невинно хлопая ресницами, закинул одну ногу на другую. Блондин сердито щурится, но все же усиливает хватку на его талии, рассмеявшись. — Я люблю тебя, — мурлыкнул Уруха, заправив несколько выбившихся прядей Аоя за ухо. — И не заставляй меня это доказать.       Аой не хотел признавать, но эта затея ему чертовски понравилась. — Мм, — брюнет намеренно поерзал на коленях Урухи. — И что же ты со мной сделаешь, большой и страшный монстр? — А вот что, — гортанно рычит Уруха, наваливаясь на него всем телом и вжимая в софу. — Сейчас ты у меня всё узнаешь и получишь, — смеется мужчина, склонив голову и вновь коснувшись губами шеи Аоя.       Они целовались и до этого без перерыва, но их до сих пор не утомила эта легкая игра. Уруха был безумно влюблен в Аоя, а теперь выпал шанс доказать эту любовь ему, чему блондин был несказанно рад. Тем временем, мужчина продолжал осыпать белоснежную шею поцелуями, заставляя Аоя впутывать пальцы его в блондинистые волосы.       На этот раз, Аой чувствует, что все несколько иначе — мощное тело Урухи буквально нависло над ним, и без тяжелой мантии, за которой мужчина вечно прятался, его одежда кажется такой легкой и неуловимой, выдавая жгучее желание, томившееся под тонкой тканью. Аой чувствует его голод, распространившийся по всему телу, и хочет ответить взаимностью, издавая тихие стоны в тишине комнаты с каждым поцелуем Урухи все ниже и ниже. Уруха немного нерешительно задирает подолы рубашки парня, но едва Аой сам стягивает с себя вещь, тем самым позволяя блондину продолжить, тот лишь ухмыляется, вновь припав губами к обнаженной груди Аоя. — Какой же ты ненасытный, — бормочет Аой и, хихикая, из-под полуприкрытых век смотрит на блондина, но Уруха, в ответ, только нежно кусает его в живот, повсюду оставляя метки на бледной коже. — Монстр не хочет делиться, — самодовольно усмехаясь, пояснил Уруха, и едва он коснулся языком соска брюнета, тот сдавленно прохрипел, впиваясь ногтями в оббивку дивана. — Определенно, — Аой закатывает глаза, теряясь в наслаждении, и напряжение лишь нарастает, как только Уруха переходит к решительным действиям.       Поскольку проклятие начинало рушиться, магия Урухи несколько ослабела, но не исчезла окончательно — махнув над Аоем рукой, мужчина избавляет его от брюк одним резким движением, и Аой, к своему удивлению, даже благодарен тому, что Уруха не потерял силы. Не прекращая оставлять красноватые отметины, блондин скользнул рукой к промежности парня, обхватывая рукой возбужденный член. Аой мгновенно сжимает бедра, прижимаясь к животу Урухи и томно вздыхая, как только мужчина потер большим пальцем головку. — Это мой первый, — стонет брюнет, чувствуя, как шероховатая и теплая ладонь медленно скользит по всей длине. — О чем ты? — переспросил Уруха, и брюнет выругался, слегка подавшись вперед, тем самым подавая мужчине сигнал ускориться. Аой ощущает, как растворяется с каждым касанием, и ему даже немного стыдно так легко поддаваться удовольствию, опрокинув голову и краснея от страсти. — Мой первый раз, — в порыве отвечает брюнет с хрипотцой в голосе, наблюдая, как удовлетворенно смотрит на него Уруха, в устоявшемся темпе наглаживая член. Аой чуть не умоляет, пронзая мужчину взглядом, от чего тому мгновенно хочется сорваться. — Я польщен, — поддразнивает Уруха и наклоняется, проводя языком по всему стволу парня. Аоя охватывает крупная дрожь от неведомого ранее ощущения, и пошлый стон, вырвавшийся из его губ в тот момент, даже заставил Уруху немного пожалеть о том, что он не сделал этого раньше. — Ты же хочешь, чтобы я отсосал тебе, хочешь, мм? — Прекрати, — невнятно отвечает брюнет, отворачиваясь и пряча раскрасневшееся лицо. Уруха ухмыляется и пожимает плечами, делая вид, будто ничего и не произошло. Но тут вновь раздается мольба: — Прошу, сделай так еще раз, — умоляет Аой, на что мужчина вновь усмехается. — Что сделать? — Отсоси мой член… — протягивает Аой, и как только эти слова слетают с его губ, блондин опускает голову и приоткрывает рот, вбирая лишь головку. Сейчас, для Аоя происходит полное безумие, поскольку он никогда прежде не чувствовал чьих-то ласк даже несмотря на свою красоту. Однако сам факт того, что Аой — девственник, переполнял Уруху неистовым желанием. Он был рад, что Аой делит удовольствие с ним, своей истинной любовью, а не с каким-нибудь местным деревенщиной.       Аой буквально тает от прикосновений блондина, и его стоны, как теперь считает Уруха, — самая лучшая в мире вещь, — такие отчаянные и томные, вырывавшиеся из губ парня, без конца повторявшего имя Урухи. Поначалу, брюнет старался быть потише, томно дыша в такт движениям Урухи, но в ответ доносился лишь глубинный рык, а движения становились жестче и сильнее, и Аой окончательно теряет рассудок, сменяя сдавленные вздохи на блаженный крик, эхом отдающий по всему замку. При этом, Аой был уверен: если бы кто-то шел мимо замка, то обязательно бы услышал его оглушительные стоны. Но оттого-то брюнет загорался еще больше. — Я твой, Уруха, ах, я весь твой… — взахлеб шепчет в тишине юноша, чем лишь услаждает Уруху, которому безумно нравится доводить его до такого. Его шепот моментально отдается волной возбуждения по всему телу мужчины, заставляя Уруху оторваться от члена Аоя. Податливое обнаженное тело Аоя предстает перед ним во всей своей красе — истинное совершенство с белоснежной кожей, которая будто так и хочет ощутить на себе касания, поцелуи, засосы и полуукусы, — Не останавливайся, — весьма недовольно хнычет брюнет, но затем Уруха оставляет кроткий поцелуй на внутренней стороне его бедер, после чего широко разводит их в стороны. Аой ошалело вскидывает брови и, на мгновение, замирает, прежде чем расслабиться и с доверием посмотреть мужчине в глаза. — Ты… — Я изо всех сил постараюсь не сделать тебе больно, обещаю, — на выдохе отвечает Уруха, параллельно что-то колдуя одной рукой. Момент, и Аой чувствует масляную влагу внизу. Коснувшись же пальцем его входа, блондин одобрительно хмыкает: Аой такой готовенький и влажный, что Уруха впервые не жалеет о примененной магии. Даже его взгляд почти требует дальнейших действий, но Уруха решает не торопиться, боясь причинить боль.       Аой чувствует, как тупым кончиком ногтя Уруха надавливает на его отверстие, и… дрожит, заглушая громкий вскрик и инстинктивно подаваясь вперед, чтобы глубже почувствовать палец в себе, тем временем как Уруха все нетерпеливее подготавливал его. Аой дергает бедрами и приоткрывает рот в еще одном приглушенном крике, и вскоре Уруха добавляет еще один палец. — Это… слишком хорошо, — пытается сказать брюнет, но из его губ выходит лишь парочка невнятных всхлипов, еще больше тешивших Уруху. Он усмехается, наблюдая, как охотно двигает бедрами любовник, и ускоряется, наслаждаясь тем, как Аой пытается доставить себе удовольствие его же пальцами, а его колом стоящий член вжимается в плоский живот. — Гм, какой же ты развратник, — сетует брюнет, но не отрицает, что любит внимание со стороны Урухи. Аой время от времени закрывал глаза, утопая в жгучих ощущениях. — Я не могу больше ждать… Прошу… Мне нужен твой член… — Как вульгарно, — усмехается мужчина, но с похотью окидывает любовника взглядом и одним взмахом руки освобождает себя от одежды. Аой краснеет, впервые видя его обнаженным, на что Уруха смеется и устраивается между его ног, разводя их и касаясь влажной головкой будто раскаленного входа.       Аой тихо вздыхает, чувствуя жаркое трение, но томные вздохи перерастают в громкие стоны, когда Уруха наконец толкается в него, обхватывая ладонями бедра брюнета и прижимая невероятно близко к себе. Аой тяжело и рвано дышит, осознавая, что любовник еще даже не вошел в него целиком, а ему уже так хорошо — он чувствует этот большой член, налитый словно раскаленной жаром кровью, пульсирующий в нём. Аой вздрагивает, тихо скуля, едва Уруха впивается ногтями в его бедра, наверняка оставляя синяки.       Уруха чуть приподнимает бедра, с глубоким вздохом войдя в любовника до упора, и когда тишине вновь раздается невнятный стон, мужчина останавливается и успокаивает брюнета сладким шепотом, давая ему привыкнуть к ощущениям. — Как же узко, — протяжно охает блондин, не переставая ласкать пальцами кожу любовника и пробегаясь по фиолетовым отметинам. — Можешь обнять меня за шею, если так будет лучше, — он заводит руки Аоя себе за шею, и Аой почти неуловимо улыбается в ответ, а затем кивает, давая беззвучный сигнал двигаться. — Я люблю тебя, — шепчет мужчина, и Аой видит эту любовь в его вдумчивых глазах, за густыми ресницами и несколько ребяческой усмешкой. Блондин толкается как можно глубже, вжимаясь разгоряченными бедрами в бедра парня, и чувствует, как его пронзает крупная дрожь, когда Аой сжимает его член в себе, доставляя невероятно приятное трение. — Ох, Аой…       Аой кажется таким хрупким, таким крохотным в крепкой хватке рук Урухи, секунда за секундой терявшего контроль. Невероятно легко потерять голову и сойти с ума, когда чувствуешь божественную узость вокруг члена и жар. Аой глухо стонет в окутывающей тишине и впутывает пальцы в светлые волосы любовника, и когда Уруха начинает буквально вколачивать его тело в кровать, по комнате разносятся едва уловимые вздохи брюнета, сменяющиеся на крик, умоляющий Уруху двигаться быстрее.       Уруха вбивается в его тело напряженно, быстро и будто беспощадно, и стоны, издаваемые Аоем в беззвучии, — сущая услада для его ушей. Аой, в свою очередь, чуть ли не теряет сознание, хлопая ресницами и постоянно размыкая губы в блаженном «о». Уруха еще никогда прежде не был окутан и затуманен таким вожделением, страстью и похотью как сейчас. Аой отчаянно пытался двигать бедрами в такт толчкам, но блондин знает, что под ним Аой совершенно не властен, поэтому приобнимает любовника за спину и взбудоражено насаживает на себя, вызывая еще более неприличные стоны в ответ. Спальня наполнена звуками томных вздохов и шлепков влажных тел, и вся эта страсть сносит Урухе голову. — Аой, прошу тебя, Аой… — Уруха прижимает любовника к себе, а тот, в свою очередь, впивается ногтями в его волосы, болью принося еще большее наслаждение Урухе, — Ты, о боги, какой ты узкий… Я не выдержу… Я…       Аой так хорош, что хочется расплакаться; Уруха почти не обращает внимания на член любовника, липкий от смазки, который упирается ему прямо в живот, и блондин стонет, ощущая трение. Аой бессовестно потерся возбужденной плотью об его живот и крайне пошло усмехнулся, заставляя Уруху от нахлынувшей волны жара болезненно сжать ладонями его бедра. — Кончи в меня, — бесстыже шепчет Аой ему на ухо, чувствуя, что Уруха уже близок к разрядке, и лишь его голос нужен, чтобы блондин наконец кончил, излившись в него. Аой прогибается в спине, чувствуя приятное тепло.       Уруха какое-то время позволяет себе проникнуться ощущениями, ощущая, как экстаз разливается по всему телу, прежде чем коснуться губами плеча любовника и ласково прикусить. — Ты — моя слабость, — Уруха целует его, и его нежность оседает на коже горячим дыханием. Мужчина опускает ладонь к члену Аоя, помогая достичь разрядки. — Моя погибель. — Возможно, — отвечает брюнет с загадочной усмешкой, заставляя Уруху энергичнее ласкать его член и слегка царапать ногтем большого пальца головку. — Ах… Уруха…! — Значит, ты тот самый красавец, который полюбил чудовище? — шепчет мужчина и дергает бедрами, вырывая из губ Аоя слабое хныканье. — Моя принцесса…       Аой простонал, позволяя умелым рукам любовника довести себя до блаженства. — Конечно, мой прекрасный принц, — кончив, выкрикивает он, дрожа и сладостно рыдая в объятиях Урухи. — Я твоя принцесса.

***

      День за днем проходит, словно в блаженстве, но Уруха не может избавиться от чувства, что Аой все еще скучает за домом и отцом. Конечно, это эгоистично: завоевать любовь Аоя и просить гораздо большего, однако блондин не может закрывать глаза на то, как несмотря всю его доброту и отдачу Аой все еще хочет увидеть семью, которая тоже наверняка по нему скучает. Семья — вот что Уруха никогда не сможет ему заменить.       Проклятие ушло, с ним же ушло и умение Урухи создавать сложные заклинания, поэтому ему пришлось потратить несколько дней на книги и создать волшебное зеркало — подарок Аою. Уруха понимал, что ему никогда не хватит силы воли, чтобы выпустить парня из замка, — внешний мир все еще пугал его, — поэтому именно такое зеркало поможет Аою увидеть отца. — Это тебе, — Уруха занес зеркало в комнату одним прекрасным днем, который они проводили в постели в компании друг друга. Сейчас пара редко когда разлучалась и покидала комнату, иногда только уходя прибрать замок или в библиотеку. Аой удивился, увидев зеркало в руках мужчины. — Что это? — он берет зеркало в руки, изучающе проводя аккуратными пальцами по оправе. Изначально, зеркало принадлежало матери Урухи, поэтому эта вещь дорога его сердцу, но еще сильнее были его чувства к Аою. — Оно прекрасно. — Это не просто зеркало, — начал блондин, и по щелчку его пальцев в отражении зеркала внезапно появляется фигура отца Аоя. Аой моментально теряет дар речи и бледнеет, заметно пробираемый дрожью в тонких руках. — Так ты сможешь видеть отца, — поясняет Уруха, но он явно не был готов к тому, что Аой просто расплачется. — Мой подарок тебе.       В отражении, отец Аоя жил своей обычной жизнью, готовил в одиночестве на кухне обед. Аоя одолевают невообразимые эмоции и волнение, и он с любованием проводит пальцами по зеркалу. — Обед готовит… А потом разделит его в одиночестве…       Уруха пытается не обращать внимания на болезненный укол вины, пульсирующий прямо в сердце. — Тебе… нравится? — Да, конечно, — отвечает брюнет, внутренне пытаясь успокоиться от такого сюрприза. Он трет заплаканные глаза, и Урухе жутко больно видеть его таким расстроенным. — Чудесный подарок, Уруха. Спасибо. — Но… — слабо усмехнулся Уруха, — Этого ведь мало, да? — О чем ты? — брюнет отставляет зеркало в сторону и забирается под покрывала, словно внезапно окутанный усталостью и какой-то беспомощностью. — Я просто немного устал. — Ты скучаешь по нему, — тянет блондин, почти обвиняющим тоном, но затем замирает, осознавая, насколько эгоистично и завистливо ведет себя. Аой отрицательно качает головой, но Уруха продолжает говорить, даже не успевая подумать о сказанном: — Ты все еще хочешь увидеться с отцом, ведь так? Меня тебе мало. — Всё совсем не так, — бормочет юноша, и Уруха, глядя в его темные глаза, снова видит страх, но тут же сожалеет о сказанном и, вздыхая, спешит извиниться. — Солнышко, прости, — шепчет блондин и наклоняется, целуя Аоя в лоб. — Я не сержусь на тебя, просто… — и тут Уруха понимает, что на самом деле не знает, что и чувствует. Может, он боялся, что снова останется один? Что Аой бросит его? Но ведь Аой обещал ему. Более того, Уруха больше не монстр, а человек, нормальный и обычный человек. Так почему же… — Уруха, почему ты не хочешь покинуть стены замка и выйти в мир? — спрашивает Аой, словно вырывая из мыслей блондина самый главный вопрос, мучивший его на данный момент. Уруха замер от внезапности, не зная даже, как самому себе ответить на этот вопрос. — Я не… — «Да потому, что в глубине души ты всё еще монстр.» Мужчина, неровно дыша, сжимает в ладонях белые простыни, чувствуя, как осознание давит на сердце, — Люди не будут мне рады, — тихо отвечает блондин, вызывая у Аоя недоумение. — Я слишком долго был для них страшным чудовищем, и… ничего не поменяется, даже несмотря на то, что ты изменил меня, Аой, — он посмотрел на парня, гладя ладонью его щеку. — Никто мне не поверит. Никто не поверит нам, Аой, даже твой отец. — Поэтому ты не отпускаешь меня к отцу? — Аой пронзает его своим растерянным и почти умоляющим взглядом, и Уруха чувствует, что должен его обнять и тысячу раз попросить прощения за причиненную боль. — Из-за своего страха? — Они отнимут тебя у меня, — устало отвечает блондин и тянется рукой к подушке, чтобы нежно провести ладонью по волосам любовника. — Отнимут, Аой. Вся деревня уже наверняка знает, что я сделал с тобой и твоим отцом. Если я попадусь им на глаза, они захотят моей крови. — Можно им всё рассказать, — отчаянно отзывается Аой, но Уруха лишь ласково улыбается, качая головой. — Почему нет? Меня-то они выслушают, земляк все-таки. — Я владею магией, солнышко, — с каким-то неуверенным смехом отвечает Уруха. — Скажут, что я околдовал тебя, или еще хуже, угрожал. И… Аой, обо мне годами ходили легенды, слышишь? И ничего не изменится в один прекрасный момент только потому, что один ты встанешь на мою защиту. — Но ты теперь не такой как прежде, — протестует брюнет, но Уруха успокаивает его легким поцелуем в лоб. — Ты сдаешься, даже не попытавшись! Ты мог бы изменить мнение о себе, о нас… — Всё хорошо, Аой. Меня всё устраивает. Меня устраивает вечность в этом замке, пока ты рядом. Я теперь не одинок, — Уруха надеется, что Аой испытывает подобное чувство, но в глазах юноши мелькает некий огонек сожаления — Уруха знает, что Аою одного его недостаточно. — Всё из-за отца, да? — Может, он мог бы жить с нами, — тихо начал Аой, хотя и мысленно понимая, что Уруха все равно с ним не согласится. — Он же мой отец, Уруха, я не могу… Я не бросить папочку.       Уруха уже знает, что предстоит сделать, но ему все еще нужно время, чтобы хорошо подумать над той самой причиной, по которой он, в конце концов, должен будет отпустить Аоя. — Ладно, я позволю тебе с ним увидеться, — чуть позже тем же днем говорит Уруха, в то время как Аой мел полы в главном зале, а Уруха в углу наблюдал за ним. — Но… Даю тебе всего лишь неделю. Если тебе удастся изменить его мнение обо мне, он сможет жить с нами. Но если нет… Тогда ты через неделю возвращаешься один. — Правда? — внезапно оживился Аой, сияя в глазах с новой надеждой, и Уруха резко осознает, что все-таки принял правильное решение. Аой мчится к нему и крепко обнимает, расцветая в широченной улыбке. — Большое спасибо, Уруха… Это лучший в моей жизни подарок.       И Уруха начинает медленно отсчитывать дни до его возвращения.

***

      Первые несколько дней Уруха проводит в кабинете, практикуя некоторые заклинания, лишь бы не думать об Аое. Одиночество для него теперь имело совершенно иной оттенок: до появления Аоя в его жизни, он привык к постоянной одинокой тоске, когда не с кем поговорить или провести время. Но с тех пор, как у него появился Аой, для Урухи каждый день стал праздником, и с его присутствием в замке блондин, ложась спать, не чувствовал тоску, даже если Аой просто суетился в бальном зале. А когда их пронзила любовь, и Аой перебрался в его постель, ночи стали гораздо теплее, причем оба потом просто не могли заснуть без объятий друг друга.       Но сейчас, когда Аоя нет в замке, Урухе приходится заново привыкать к одиноким ночам, к новому чувству одиночества, когда он только нашел свою истинную любовь, а она покинула его. Уруха утешает себя тем, что через неделю Аой точно должен вернуться, — только это помогает ему уснуть по ночам.       Однако на третий день он просыпается от кошмара, в котором Аой так и не вернулся к нему, и этот дурной сон преследует его и на следующий день, заставляя лежать в постели с широко раскрытыми глазами и горечью на душе. Блондин зарывается носом в подушку Аоя, пытаясь уловить его запах, но это не помогает, а делает тоску на душе лишь больнее. Неужели это то, что чувствовал Аой от разлуки с отцом? Это чувство безумно ранит, и Урухе действительно жаль за то, что он лишил брюнета отцовской любви.       На пятый день Уруха создает зелье, которое помогает ему заснуть и дарит во сне приятные воспоминания о временах, проведенных с Аоем. Но проснувшись на следующее утро, блондин осознает, что это был всего лишь сон, и Аоя нет рядом. Эмоционально распадающийся на части, Уруха сворачивается калачиком на постели, растворяясь в ее мягкости.       На шестой день он не отходит от входных дверей — лежит прямо у порога, внимательно прислушиваясь к малейшим звукам, и по воле магии в его руке появляется красная роза — подарок Аою. После нескольких часов ожидания и терзающих сердце сомнений в том, что Аой не вернется, Уруха засыпает прямо на полу, лишь потом испуганно просыпаясь от звука приближающихся шагов. «Это Аой.» Именно с этой мыслью он вскакивает с пола и открывает настежь дверь, чувствуя, как в ожидании любимого громко-громко бьется сердце.       Но его ждало разочарование. Перед дворцом стояла огромная толпа жителей из деревни, с факелами в руках и бешеной яростью в глазах, контрастируя с безэмоциональностью и подавленностью Урухи. — Мы пришли отомстить, — начал один мужчина, стоявший во главе толпы. Уруха для себя отмечает, что этот мужчина заметно крепче и сильнее остальных, видимо, лидер. — Ты похитил моего прекрасного Аоя и мучил его отца, пришло время расплаты.       Урухе понадобилось какое-то время, но когда он осознает, что произошло, по-настоящему осознает, его сердце разбивается на тысячи осколков. Аой не только не собирался возвращаться, он еще привел сюда целую толпу, чтобы покончить с ним. Уруха знает, что со своей ослабшей магией ему не выстоять в бою, — с появлением Аоя в его жизни магические способности стали исчезать, — а сейчас еще и с разбитым сердцем. Уруха видит, что в такой ситуации не справится с этой стаей озверевших, жадных до его крови и плоти хищников. Блондин захлопывает двери и запирает их магией, но этого недостаточно — толпа будет ломиться в замок, и она в него попадет, выломав дверь своей нечеловеческой от ярости силой.       Уруха бежит вверх по лестнице в кабинет, накидывает фиолетовую мантию и закрывает лицо капюшоном, а затем достает из тайника набор ножей, хотя до этого он мог прекрасно защитить себя сам и без ножей. На первом этаже стоит жуткий гул и шум, остервенелый стук в дверь, и Уруха делает глубокий вздох, лишь бы не заплакать от причиненного Аоем предательства. Блондин выбегает из кабинета, понимая, что на кону его жизнь, — хотя теперь, когда Аой не вернется, ему незачем жить, — и в спешке повторяет все самые опасные заклинания, которые до сих пор помнил. Внизу же, зал был охвачен сильным пожаром, и Уруха торжественно усмехается, слыша отчаянные крики толпы: кто-то пытался потушить пламя, но многие все же решили сбежать.       Уруха опускает глаза на свои руки, замечая, как на светлой коже вновь появляются уродливые чешуйки. — Эй, ты!       Уруха мгновенно поворачивается на голос, доносившийся издалека. Похоже, кому-то все же удалось выбраться из пламени. И Уруха был удивлен появлению именного того мужчины, который говорил, что Аой принадлежит ему. Какое он вообще имел право так говорить? Неужели у Аоя в деревне был тайный любовник? Уруха пылает злостью и болью, а ревность словно закипает в жилах, и его презренное рычание в ответ настолько нечеловеческое, что блондин даже забывает года, когда был таким. Он летит к балкону, бежит по коридору к нему, а тот мужчина вслед за ним, вожделенно желая расправиться с ним. — От меня не убежишь! Не тогда, когда я убью тебя!       А у этого парня кишка не тонка, и Урухе это даже нравится.       Вскоре Уруха оказывается с ним на балконе один на один, с ножом в одной руке и магией в другой. Он уворачивается и блокирует удары, но раненое сердце бьет больнее, постепенно отнимая у него силы. Он пытался поджечь своего противника, но тот оставался невредимым, фыркая на слабую магию Урухи. Блондин стиснул зубы, мысленно перебирая множество заклинаний, и когда ему в голову приходит то самое «спасение», он слышит голос Аоя, зовущий его издалека, и все мысли о чем-либо другом тут же испаряются. — Аой? — обезумев, оборачивается Уруха, лихорадочно ища глазами человека, которого безумно любит, и замечает темноволосую фигуру вдалеке, подавленную надрывными рыданиями. Он собирался позвать Аоя вновь, как вдруг…       Удар. Резкий удар ножом в грудь. Уруха пошатнулся и, почувствовав сильный толчок, упал прямо на землю, отчаянно в воздухе протягивая руки к Аою. Победитель самодовольно и триумфально смеется, но собрав остаток сил, Уруха указывает на него рукой, и в считанные секунды мужчину окутывает фиолетовое облако.       Когда дымка растворилась в воздухе, от него на полу остался лишь стебелек красной розы. К тому времени, Аой уже подбегает к Урухе, обнимая его и беззвучно рыдая над ним. Или, может, он издавал какие-то звуки, Уруха уже не мог сказать — всё перед глазами плыло, и он сильно истекал кровью. Он задыхался, пытался вдохнуть как можно глубже, но это не помогало — он умирал. — Это не я, клянусь, — как раненая птица, в истерике бьется Аой, обхватив ладонями лицо возлюбленного и нежно осыпая поцелуями каждый сантиметр кожи. — Я пытался их убедить… Ты был прав, они даже слушать меня не хотели, Уруха, они хотели убить тебя…       Уруха улыбнулся. — Это… был… не ты… — шепчет он, и Аой обреченно кивает, собирая губами его последние слезы.       И Уруха закрывает глаза, оставляя Аоя в скорбящих слезах.

***

— Мне стоило послушать тебя, — бессвязно шепчет Аой и целует Уруху один раз, два, еще несчетное количество раз, словно в бредовом отчаянии пытаясь его оживить. — Ты не бросишь меня вот так вот, не бросишь!

Вы отнюдь не ужасны…

Я считал, что жители твоей деревни зовут меня чудовищем…

Вы такой же человек, как и я…

Уруха. Это моё имя. Ты его хотел знать, так что вот, получай. Меня зовут Уруха…

Если бы я всего не знал, то предположил, что… вам, должно быть, попросту одиноко…

Ты совсем меня не знаешь…

Когда живешь в таком огромном замке, любому станет одиноко, знаете ли…

Ну… Я надеялся, что ты поможешь мне его закончить. Дневник, я имел в виду. Мы могли бы… дописать его…

Если бы я не знал тебя, Уруха, то подумал, что ты ухаживаешь за мной…

Думаю, монстры тоже могут влюбиться. Может быть. Очень даже может быть…

Какой же ты ненасытный…

Значит, ты тот самый красавец, который полюбил чудовище?

      И когда Уруха наконец спустя некоторое время просыпается, шумно глотая воздух и меняясь прямо на глазах, вновь сменяя уродливую чешую на светлую нежную кожу, Аой улыбается сквозь слезы и ближе прижимает возлюбленного к себе, целуя в лоб. — Поцелуй истинной любви развеет любое проклятие… — напоминает брюнет с игривым мерцанием в глазах, и Уруха приподнимается, притягивая любовника в долгожданный поцелуй. — Как долго я ждал тебя, — шепотом пробегают слова мужчины между поцелуями, и Аой видит, что он, человек, который был монстром, плачет и благодарно улыбается всему тому, что между ними произошло. — Ты не представляешь, как долго.       И Аой улыбается в ответ, прекрасно понимая, что Уруха имел в виду.