А можно другой мир?

С детства я никогда не боялся темноты. Как можно страшится её, ведь это не страшный монстр или маньяк с бензопилой, а всего лишь отсутствие света. Но, к моему глубочайшему сожалению, я врал себе. Темноты боятся все, только некоторые честно признаются и затем перебарывают страх, а другие кичатся своей непогрешимостью и только потом осознают ошибку, когда становится слишком поздно. Почему мне это вспомнилось? Потому что я стоял спиной к стене, с зажмуренными глазами и ждал, когда зверь (точнее, рептилия, но мне в той ситуации было не до биологии) подойдет ко мне. Ситуация, казалась, патовая: Василиск прекрасно чуял мой запах и слышал сердцебиение моего сердца, и поэтому я не мог двинуться с места, но и оставаться в укрытии тоже не вариант. Василиск уже полз ко мне, я слышал его шипение и змеиный говор. Я бы принял это за простое шипение, но как бывший фанат этой вселенной знал про змеиный язык. К сожалению, законы попаданчества не дали мне говорить на португальском, русалочьем и змеином языке одновременно. Я могу лишь догадываться о смысле сказанного: «А ну-ка, мать твою, ублюдок…». Или: «Я приготовил клубничный торт, хочешь его отведать?». Черт, Феликс, не время шутить! У тебя вопрос жизни и смерти, а ты клоунадничаешь. Лучше думай, как спастись. И у тебя всего лишь два варианта: либо попытаться убежать и споткнуться/врезаться в ближайшую стену, ибо без зрения я слеп как котенок, либо же широко раскрыть глаза и окаменеть, но остаться живым. И думать надо быстрей, ибо он уже близко. Василиск очень медленно и злодейски полз ко мне. Вот-вот он будет рядом со мной. Это подсказывала мне моя интуиция. А мое заднее место решило за меня дальнейшее действие: — Коньюктивитус! — Крикнул я Василиску и побежал. Ещё дважды я прокричал заклинание, не зная попало оно в цель или нет. Василиск не спешил за мной идти. А я бежал во тьме, удивляясь длине коридора. И тому, что змея не спешила идти за мной. Я крикнул ещё парочку заклинаний, прежде чем удариться головой в стену. Я рухнул на спину так, что звездочки разлетелись в разные стороны, переносица заныла, а палочка вылетела из рук. Я закричал от боли и разочарования. И ещё я приземлился неудачно, что было на руку Василиску, который очень медленно полз, ещё больше нагнетая атмосферу. Не хватает страшного музончика, действующего на нервы. Я и так был на грани отчаяния, пытаясь встать и нашарить палочку. Это было вдвойне тяжело с закрытыми глазами. А Василиск уже был рядом. Я чувствовал этот запах и раскрывающуюся пасть над собой. Ну все, прощай мое приключение…

***

Флора и Скотт, как ошарашенные, выскочили из гостиной Когтеврана. Слухи разносились по замку со скоростью молнии. Это даже не сарафанное радио, а сарафанный интернет. «Гарри Поттер — наследник Слизерина», «Уже четыре жертвы на его счету» и т.д. — Неужели Феликс стал жертвой? — на ходу произнесла Флора, сбегая по лестнице. — Хоть бы, хоть бы… — Не нагнетай, Флора. — Попытался успокоить её Скотт, но было видно, что он и сам об этом думает. — Ты думаешь, что он это специально сделал? Ну, на Василиска пошел? — Откуда у тебя такой бред в голове, Андервуд? Он же не Гарри Поттер ведь, чтобы геройствовать. И не простой гриффиндорец… — Скотт пытался протолкнуться через толпу, собравшуюся вокруг места нападения. — Я же ведь беспокоюсь за него. — Ответила Флора, сжав руку Скотту. — Он слишком скрытный. Мало о чем он нам говорит. В его голове могут быть очень непредсказуемые мысли. — Вы в этом с ним похожи, — подметил Скотт, отступая в сторону вместе с девушкой. — Мерлинова борода… Он видел это зрелище в первый раз. Призрак, полностью обездвиженный и бездыханный, насколько это было применимо к уже умершему, плыл по воздуху, а вслед за ним шел пуффендуец и махал веером. Насколько был могущественен монстр из Тайной комнаты, если даже после смерти тебя ждет ещё одна? Тут даже надменный и безэмоциональный Скотт от страха за своего друга сжал руку Флоры да так, что она вскрикнула. Парень разжал свои тиски. — Извини, — проговорил Скотт. — Давай найдем Феликса поскорее, а то у меня нехорошее предчувствие. Они и дальше проталкивались через толпу, не обращая внимание на крики и ругательства. Но все это было проделано зря, ибо место преступление было пустое, если не считать деканов двух факультетов: Когтеврана и Пуффендуя. Их разговор был весьма примечательным. -… это очень печально, Помона. Такое страшное преступление посреди белого дня. — Произнес профессор чар шепотом. — Да, Филиус. Мне уже немного страшно. Если оно может воздействовать на призраков, то никто не в безопасности. — Так же шепотом ответила профессор травологии. — Вы слишком преувеличивайте, моя дорогая. Альбус будет делать все возможное, чтобы не допустить повторных жертв. Декан Пуффендуя затеребила палочку своими пальцами. Несмотря на то, что это уже была пожилая женщина, всю жизнь имевшая дело с опасными и страшными растениями, страх и боязнь за своих учеников у неё присутствовала. Как и доля сомнения относительно директора. — Я не сомневаюсь в нашем директоре и не умаляю его заслуг. Но вам не кажется, что он мог бы действовать активнее. Хотя бы пригласить здравого преподавателя по Защите от Темных искусств, а не этого… кгхм…петуха. — Он не виноват, что на эту проклятую должность никто не соглашается. — А сейчас почему не позовет мракоборца? Он же очень влиятельный в Министерстве, да и ситуация… — Эх, мне бы знать. Мудрость и дальновидность Дамблдора мне не подвластны. Я ещё не настолько стар. Может ему не хочется, чтобы эта новость разнесла по Британии. — Но дети же все равно расскажут об этом ужасе своим родителям. Многие уже подумывают их забрать и передать в другую школу или на домашнее обучение. — Как же вы правы. Здесь, наверное, замешана какая-то политика, в которой я не понимаю и понимать не хочу. Я лишь знаю, что Альбус днями и ночами старается найти Тайную комнату месте с Минервой и Северусом. — И они ничего не нашли? — Да, Помона. Как и того, кто рисует надписи на стене. Хогвартс умеет хранить свои секреты… — В этот момент ворвались Скотт с Флорой. — Молодые люди, а что вы здесь делаете? Вы разве не должны идти в гостиную, как мы только что сказали? — Извините, профессор Флитвик. Мы не слышали, — начал Скотт, но Флора перебила его. — Профессор, наш друг пропал. Мы боимся, что это он стал жертвой. — Да, профессор. Среди жертв не было Когтевранца? Со светлыми короткими волосами? — Скотт детальнее описал своего друга. Филиус задумался, а затем кивнул. — Я пойду проверю мандрагоры. — Сказала Помона, осознав, что она здесь лишняя и оставив их наедине с деканом Когтеврана. Второкурсники с ужасом посмотрели на Флитвика. — Да, к сожалению, среди жертв есть и Когтевранец. Мы его только унесли в Больничное крыло. Я не помню точно, кто это, но по описанию вполне подходит. Флора побледнела и осела на плече Скотта. Парень чуть ли не упал от неожиданного груза, но выдержал. Филиус зацокал и зарылся в своих складках, нащупав склянку и протянув его Гаррету. — Настойка Артониса. Дайте понюхать, чтобы она пришла в порядок. — Когда Гаррет выполнил указание профессора, Флора пришла в себя и сильно закашлялась. — Да, противная дрянь, но приводит в чувство. — Спасибо, профессор. — Произнес, закашлявшись, Скотт. Запах настойки ещё долго висел в воздухе. — Так вы сказали, что его унесли в Больничное крыло? Мы тогда пойдем туда. Спасибо. — Нет, постойте, мистер Гаррет, — ребята остановились. — Нельзя вам ходить туда в одиночку. Я вас провожу туда. Следуйте за мной. Декан своими маленькими шагами пошел по направлению к пункту назначения. Скотт с Флорой очень медленно следовали за ним. Тишина стояла в коридорах. Всех учеников насильно сгоняли в гостиную, и поэтому по коридорам бродили редкие преподаватели да призраки. Каждый шаг давался нелегко нашим героям. Если Скотт ещё стоически смирился с мыслью о том, что, возможно, его друг обратился в камень, как кошка Филча, то Флора полностью тряслась от страха. В её глазах мелькали картинки из прошлого с лежащим на полу Феликсом, которого пытают Круциатусом. Впечатлительной и неподготовленной девушке такой удар было сложно пережить. В воздухе ей слышался звук трескающегося камня. — Флора, успокойся. Я уверен, что это лишь совпадение. Мало ли таких похожих на нашем факультете? Наверное, он опять гуляет и не знает о нападении. — Но ведь… — Ты себе накручиваешь, Флора. — Скотт положил ей руку на плечо. — С твоей фантазией это не мудрено. — Я просто беспокоюсь за него, в отличии от тебя, Скотт! — Чуть ли не крикнула девушка в сердцах. — Извини, извини, извини… — Я могу снять ваше волнение, — услышав их, сказал Флитвик. — Никто не умер сегодня. И слава богу. — Ну, спасибо, успокоили, — не заметив этого, грубо сказал Скотт, а затем прикусил язык. Каждый волнуется по-разному, и парень это выражает в грубости, даже сам того не сознавая. — Я понимаю вас. Это тяжело в таком возрасте видеть, как ваш близкий человек… кгхм… находится в трудном положении. В наше время, когда ещё была война, мы видели смерти каждый день. Да, тяжко нам было. Я даже не знаю, что хуже: каждый день видеть смерть и привыкать к ней или же один раз переживать. — Вы действительно успокоили, профессор. Спасибо. — Не за что, мисс Андервуд. Мандрагоры поспеют к концу года и всех расколдуют. А виновника найдем и накажем. — Звучит убедительно. — Произнес Гаррет. Парень посмотрел на Флору, вопросительно спросив, в порядке ли она. Девушка кивнула, хотя её ещё трясло от волнения. А двери в Больничное крыло уже показались из-за угла. И они были открыты, назло всяким мерам безопасности. Мадам Помфри, хозяйка Больничного крыла, металась между жертвами. Тщательному осмотру был подвергнут каждый. Женщина услышала шаги и повернулась идущим. Её лицо стало устрашающим, и она вполголоса сказал. — Мы закрыты, Филиус. — Извини, Поппи. Тут друзья жертвы. — Да хоть сам Мерлин. Я больше никого не впущу, кроме директора. — Поппи, не горячись, — Флитвик дотянулся до её талии, как бы успокаивая женщину. — Они просто посидят рядом. Ты же знаешь молодость… — Вот только не надо давить на жалость! — Грозно произнесла мадам Помфри, но все же сдалась. — Даю пять минут. Не шуметь. И не мешать, иначе выгоню. — Спасибо, — произнесла Флора и вместе со Скоттом направились к койке с жертвой. А тем временем Флитвик решился задать вопрос: — Такие же симптомы? — Произнес он шепотом. Помфри кивнула, но затем добавила. — Только у Когтевранца есть кое-что… необычное. — В каком смысле? — Там… Я лучше подожду директора и скажу ему. — Я тогда подожду. Все же мой ученик пострадал. — Он взглянул на койку и окружающих его лиц. Он заметил, что их не двое, а трое, на что он решил обратить внимание. — А это кто? — Свидетель нападения. Минерва отправила её сюда, ждать профессора Дамблдора. Флитвик погладил свою бороду, а мадам Помфри вернулась к своей работе. Он взмахнул палочкой и закрыл дверь в Больничное крыло, дабы никто не видел всех ужасов, что происходит внутри…