А можно другой мир?

Мы с Дамблдором шли по направлению к теплицам. Директор не счел разумным отгонять меня или как-то препятствовать, хотя ещё несколько минут назад приказал старостам и преподавателям проводить всех учеников до своих комнат. Чувство, что я особенный и буду посвящен в тайны импонировало мое самолюбие и я бы разразился ещё одной «гениальной» шуткой, но в этот момент мне было не до этого. Ситуация не располагала шутить и издеваться. Это, читая книжку, можно ржать, тыкать пальцем и делать прочее, а в реальности все было не так радужно. Впрочем, вы сами узнаете. И то, что я увидел в теплицах, действительно поразило меня. Горшки были опрокинуты, земля разбросано по полу, а некоторые мандрагоры растоптаны или сожжены. Такое чуство, что злоумышленник пытался максимально уничтожить все, но слишком торопился быть раскрытым, поэтому все сделано топорно. Мадам Спраут собирала уцелевшее, стараясь сохранить единственную надежду на излечение всех лежащих в больничном крыле. Заметив нас, она проговорила чуть надрывным и дрожащим голосом: — Директор, практически все уничтожено. Я не знаю, кто это сделал. Я зашла сюда чтобы проверить, как поживают мандрагоры. Ещё несколько дней, и они бы поспели для лекарства. А тут… тут… — Не переживайте, Помона, — пытался её успокоить Дамблдор, но ситуация была слишком тяжелой и простых слов было недостаточно. — Сколько выжило? — Немного. Хватит на одно, если повезет на две настойки. — Это уже хорошо. Вспомни, видела ли ты что-то странное, подходя сюда? Или вчера? — Да, директор, — кивнула Помона. — Дверь была закрыта только на ключ, а чары, которые вы накладывали на теплицу, не были активны. Это меня уже встревожило, а зайдя сюда поняла почему. — Хм… — Дамблдор задумался. — Помона, не могла ли ты оставить нас и сходить за Северусом и Минервой. Я должен все проверить лично, если ты понимаешь о чем я. — Конечно, директор. Я верю, что вы в этом разберетесь. — Кивнула профессор травоведения, глядя на достающего палочку и начинающего творить магию волшебника. И тут она только заметила меня. — Мистер Крауст, а что вы тут делаете? — Он со мной, — не отрываясь от своего занятия произнес Дамблдор. — Помона, поторопитесь. — Хорошо, профессор, — не стала с ним спорить декан пуффендуя, выходя из теплицы. А я глубоко воздохнул и пока молча глядел на Дамблдора, не мешая и не прерывая все действия. Он спокойно и уверенно сканировал помещение, произнося заклинания и накладывая чары, о которых я ни разу не слышал. Возможно, это высшая магия или те разделы, которые не изучают в школе. Но это меня, задрота от мира магии и когда-то фаната Гарри Поттера, не удивляло. Вот что действительно поразило мой мозг, так это… испуг директора спустя минуту. Я объясню, что меня удивило. На протяжении всех книг и фильмов нам показывали мудрейшего, старого и овермогучего волшебника, который никогда не сомневался, все знал и казалось бы не удивлялся даже тем событиям, которые иногда происходили вокруг. А в данный момент на моих глазах находился ЧЕЛОВЕК, который не понимал (или пока не понимал), как такое произошло. Страх человека, что-то упустившего, что-то непонимающего и боящегося не за себя, а за окружающих. Но все же это была не паника. Видно, что Дамблдор умеет держать себя в руки и думать, не позволяя панике заполонить мозг. Годы и опыт берут свое. Да, Дамблдор — это человек, а не биоробот с бузинной палочкой. Неожиданный поворот, да? И это ещё одно отличие выдуманного мира от реального. — Профессор, а что за чары, о которых упоминали вы? Это какие-то защитные чары? — Да, Феликс, — оторвавшись, сказал Дамблдор. — Магия должна испепелить любого, кто попытается зайти в помещение и просигнализировать нас, преподавателей, об этом — А, понятно… ЧТО? — удивился я. — Испепелить? Вы серьезно? — Нобус Арома, — взмахнул он палочкой, и дым отделился от земли, окрасившись в серый цвет. — Я серьезно, Феликс. Когда дело касается безопасности моих учеников, я достаточно серьезен. — Но это как-то слишком даже для вас и Хогвартса. А если бы сюда просто пытался зайти ученик случайно? Мало ли здесь дебилов или хулиганов, или просто рассеянных детей? — Хм, это достаточно странно, — проговорил директор, глядя на дым, а затем повернув голову в сторону ученика. — Феликс, не считайте меня дураком. Я, не считай меня нескромным, не один десяток лет работаю в Хогвартсе и понимаю, что нужно делать. Войти сюда уже само по себе представляется трудным, и под силу только… некоторым преподавателям, если они не знают контрзаклинания. Никакой курс, каким бы сильным он ни был, на это не способен. — И вы не допускаете возможность, что ошиблись и возможно тот, кто выпустил монстра, находится среди нас? «Наследник Слизерина» или как его там… — сказал я нарочито небрежно, думая о разных вещах. — От ошибки никто не застрахован, Феликс. Кто думает, что не совершает ошибки, идет по неверному пути, как любим говорил предыдущий директор. — Дамблдор ещё раз оглядел комнату. — Хм, мистер Крауст, вы хотели со мной поговорить. Я так понимаю, у вас есть информация о том, кто это мог сотворить? Или подозрения, я так понимаю? Поправьте, если я ошибаюсь. — Да, есть. — Уверенно произнес я. Хватит уже стесняться, если уж все пошло криво и вкось, то нужно добавлять. — У меня есть не только подозрения. Я точно знаю, кто это делает. Он…точнее она находится под чужим контролем. По крайней мере, я так думаю, ибо слишком уж она ведет себя странно. — И что тебя натолкнуло на данную мысль? — Проанализировав некоторые данные и сопоставив их со своими знаниями и наблюдениями, — я старался уклониться от одной лишь мысли о знании канона. — я понял, что для школы Чародейства и Волшебства эта девушка слишком чудная. Я даже слышал, что в этом как будто виноват старый дневник, но это лишь слухи… — Хм, дневник. Наследник Слизерина. — Раздумывал над этим директор, изредка проговаривая это вслух для большей стимуляции умственной деятельности. — Дневник Салазара? Нет, не то. Феликс, и кто же это девушка? — Джинни Уизли. — Повисло молчание. Директор покачал головой. — Я хочу сказать, что ты не совсем прав. — В голосе старика не было неуважение или непонимания. — Салазар Слизерин, создавая Тайную комнату, сделал так, чтобы только его наследник смог открыть и выпустить весь ужас. А это значит, что наследник должен быть истинно чистокровным, учиться на Слизерине и владеть парселтангом. Семья Уизли не подходит ни под один из параметров, не в обиду им будет сказано. — Директор посмотрел на дверь. — Я же сказал, что она под контролем Темной магии. Ведь я читал, что есть разные темные артефакты… — Как бы невзначай произнес я, но продолжить фразу мне не дали уже зашедшие Снейп и Макгонаголл. — Альбус, мы пришли как только смогли, — с порога заявила она, но затем переключила внимание на меня. — Мистер Крауст? — Мы с мистером Краустом обсуждали личные дела. И он высказал некие подозрения, кто это мог быть. — И кого же, мистер Крауст, — с нажимом сказал Снейп. Будь в его словах ещё больше яда, я бы уже в конвульсиях дергался и умирал на полу, — подозревает? — Джинерву Уизли, — так же спокойно произнес я. Ну не такой ты страшный Снейп, чтобы я тебя боялся. — Не может быть! — Возмутилась Макгонаголл. — Её утащило в подземелье чудовище. Директор, мы с профессором Снейпом только что были на втором этаже. Наследник оставил запись о том, что похитил младшую Уизли и теперь она не выйдет из комнаты до скончания веков или пока всех полукровок и маглорожденных не изведут. — Хм, это уже печально. — Заключил Дамблдор. — Ещё одна жертва, и из чистокровной семьи. Школу могут снова попытаться закрыть, и это будет весьма справедливо. — Но совет попечителей ещё не в полном составе, чтобы выносить такое решение. И к тому же, если мы найдем Тайную комнату… — Минерва, ты же знаешь, что мы это делали и неоднократно. Что пятьдесят лет назад, что сейчас. Мы слишком слепы и глупы в сравнении с тем, кто основал Хогвартс. Хогвартс — не просто замок, а тайник, который никто из нынеживущих не исследовал полностью. Пока они обсуждали тему закрытия, Снейп осмотрел весь погром в теплице, опускаясь на колени и разгребая бардак. Изредка он пользовался палочкой, но все остальное делал руками. Встав, он произнес. — Нас и так закроют, если мы оставим парализованных в Больничном Крыле. Министерство не упустит момента уколоть нас в том, что мы не смогли спасти детей и позволили чудовищу спокойно бродить по замку. — Я здесь согласен с Северусом. Корнелиус не сможет остановить волну гнева, как бы он не любил Хогвартс. И все закончится либо моей отставкой, либо реорганизацией школы. Сколько ты сможешь приготовить настоек? — Одну. Но они не дозрели до нужного состояния, поэтому я не могу дать гарантии. — Я думаю, нужно собрать все, что сохранилось и перенести в подземелье. Северус, займешься этим? — Получив утвердительный кивок, он продолжил раздавать приказы. — Минерва, собери всех преподавателей в учительской и сообщи о сложившейся ситуации. И о том, что возможно, школу на некоторое время закроют. Затем проконтролируй, чтобы совы не вылетали за пределы школы. И надо будет сообщить всем ученикам мягко об ужесточении на время мер безопасности. — Сделаю, директор. — Кивнула профессор трансфигурации и помчалась исполнять приказ. — Феликс, идем со мной. Я тебя провожу до гостиной Когтеврана. — Сказал Дамблдор, указывая на дверь. Провожаемый немного удивленным взглядом профессора зельеварения, я вышел вслед за директором.

***

Пустынные коридоры замка были поистинне ужасными. Я так привык к гвалту и бесконечным крикам и шумам, что такая гробовая тишина застала меня врасплох. То, что произошло также нагнетало напряжение. Первый раз я действительно был в замешательстве. И смеяться не хочется, и издеваться, и клоунадничать. Раньше бы я пофигистично сказал: «Ну, бывает. Ну подохнут и что такого?». А в этот раз я искренне сочувствовал всем. И жертвам, и детям. Реальность оказалась намного страшнее и в чем-то безысходнее. Поттер сегодня пойдет спасать Джинни от Василиска, уничтожит крестраж и покончит с этой угрозой раз и навсегда. Но от этого не станет лучше тем родителям, чьи дети останутся парализованными пока не изготовят другие настойки. Не станет лучше и школе, в которую станут бездумно вмешиваться, дергая из стороны в сторону. Дамблдор, возможно, не самый лучший директор. Его кадровая политика и менеджмент, выражаясь современным языком, на низком уровне, но все же он — авторитет и какой-никакой, а поддерживает порядок. Я вспоминаю, что творила Амбридж, будучи профессиональным и эффективным работником. Мда, иногда профессионализм не делает вещи лучше. Все решает твое отношение к другим. Так, я тут ещё запишусь в фанаты Дамблдора с такими мыслями. Вернемся к дню сегодняшнему. — Профессор, а почему бы не привезти другие мандрагоры? Из других стран, например? — Подметил я, пока мы шли к моей гостиной. — К сожалению, мандрагоры отличаются разными свойствами и периодом созревания в зависимости от местности. — То есть их нельзя использовать? — Вполне себе можно, но результат менее предсказуемый. — Понятно. Значит, придется ждать ещё год, чтобы созрели НАШИ мандрагоры? — Спросил я. — Да. — Дамблдор поспешил меня успокоить. — С теми, кто лежит в больничном Крыле ничего не случится. И приготовление настойки — вопрос времени, а не наших возможностей. Здесь придется отдаться на волю судьбе. — Ясно, — вздохнул я. — А кому будет предназначаться настойка? Когда её сварит профессор Снейп? — Хм, хороший вопрос. А кого бы ты хотел оживить? — Провокаторски спросил меня директор. — А разве я решаю? Я тут никто… — Представь, что я даю тебе такое право. И от твоего решения зависит, кто будет жить, а кто — нет. Чтобы ты выбрал? — Нет, я так не играю. Я не хочу решать… — Сказал я. — Как будто я взрослый. Дамблдор остановился и поправил свои очки половинки. Он взглянул на меня смоим суровым, но в тоже время изучающим взглядом. — Алексей, — назвал он мое настоящее имя, а я побледнел. — Если ты выглядишь как ребенок, это не означает, что внутри ты не созрел для таких важных поступков. — Важных? — Я начал заводится. — То есть вы просто хотите дать мне решить, кого «воскресить», отстранится от дел? Хорошенький у ввв… — Я начал заикаться, так как надо мной завис Директор. Именно с большой буквы, в его глазах читалось, что он не просто так задает этот вопрос. — Ты — сторонний наблюдатель, не слишком ещё погрязший в этом мире человек. И мне интересно именно то, что ты скажешь. Выбор человека всегда зависит от его характера и взглядов. — Эмм… Хмм. — Я чуть отстранился от этого грозного старика. Как же он умеет владеть эмоциями, выдавая нужную в тот момент. — То есть это просто проверка? — Можешь так считать. Хотя я бы сказал, что это маразм очень старого человека, — улыбнулся он. — Мне кажется, что это не самый лучший момент, чтобы спрашивать меня о таких вещах. У вас есть дела поважнее, чем слушать школьника. — Не волнуйся. Ты слышал, что я держу ситуацию под контролем. Но я хочу узнать твое мнение. Понятно, мне не отвертеться. Вообще удивительно, что он так со мной запросто общается в такой ситуации и ещё спрашивает мое мнение. Может он так пытается сбросить напряжение или же действительно слушает всех вокруг. Ну. ладно, пойду навстречу директору и подумаю. Первую мысль я отмел сразу. Крики: «Надо спаси все» в паладинском духе здесь не сработают. Второй сразу же пришедшей за ней была идея вылечить Гермиону Грейнджер. Аргументы были вполне рациональными: без неё два гуся, один рыжий, другой брюнет и шагу бы не ступили. Тем более, что история очень сильно зависит от этой девушки. Но сразу же я засомневался. А почему честь именно ей? Почему я считаю её особенной? А Колин Криви не особенный или простое пушечное мясо? Такие рассуждения я кидал из стороны в сторону. Рациональность гасила что Гермиона — самый лучший вариант, как бы я не относился плохо к этому персонажу. А вот морально нигде не было хорошего выбора. Они все в какой-то степени равны и все сводилось к симпатии\антипатии. А Дамблдор умеет задавать вопросы, ставящие в тупик. — Гермиона Грейнджер. — Все же сказал я. — Она же друг Гарри Поттера, а значит очень важна для него. Ну и все. — Мисс Грейнджер? Хорошо, Алексей. Спасибо. — Да пожалуйста. Хотя я до сих пор не вижу в этом смысла. Эх… Мы уже почти подошли к гостиной. Вот-вот я должен был расстаться с директором и засесть в гостиной и ждать развязки событий. Но я ещё недоговорил того, что хотел сказать в теплице. — Профессор, все же насчет наследника Слизерина. Вы так быстро отмели тот факт, что Джинни может быть в этом замешана. — Верно. — Обосновали, что она Гриффиндорка. — Да. — Но исходя из того факта, что она может быть подчинена темным артефактом, в котором, например, заключена душа Наследника, её факультет не имеет значение. Я знаю, в одной игре из моего мира такое был. Да что в игре, в каждой книге это уже избитый сюжет. — Я тебя понял и даже знаю, о чем может быть речь. Твои слова много чем подтверждаются, но пока мне нужны доказательства. Нет, я не ругаю тебя за то, что ты сказал. Ты правильно сделал, что высказал свое мнение, не побоявшись это сказать. Правда если бы ты сообщил об этом раньше, было бы намного лучше. — Да, — я немного опустил голову. — Я не был уверен… — Я не виню тебя. А теперь я покину тебя, ибо у меня ещё много дел. Нужно сообщить совету попечителей. Ты сам понимаешь. — Дамблдор начал уходить — Все равно спасибо, — кивнул я. Директор развернулся, невзначай и сказал: — Я думаю, вам нужно помириться со своими друзьями. Узы дружбы самая важная вещь. — А затем скрылся за поворотом. Вот ведь! И откуда он узнал об этом факте, который произошел только вчера? Ладно, подумаю об этом потом. Реакция Дамблдора была очень удивительная и интересной.

***

В гостиной была не совсем веселая атмосфера. Все ученики обсуждали утреннюю новость. Строились разные теории, предположения. Шли споры и выкладывались предположения. Я ощущал себя в большой лаборатории в окружении ученых. Хотя для Когтеврана это был вполне себе обычный день. Когда я вошел, все набросились на меня с вопросами, почему я только сейчас пришел, где я был и почему рванул сразу же после этой новости в неизвестном направлении. Постаравшись отбрыкаться и не вдаваться в подробности, я рассказал о том, что сообщил Дамблдору о том, где могла быть Тайная комната и кто мог быт потенциальным Наследником Слизерина. Понятное дело это была неправда, которую я намеренно показывал. Все должны понять, что я ошибся и отстать от меня. Расчет оправдался и я мог вполне себе спокойно уйти отдыхать. За эти дни я слишком устал.

***

На следующий день все меры безопасности отменили в виду скоропостижной смерти Василиска. Герой — Поттер, и бла-бла. Школа начала праздновать, веселиться от избавившейся опасности. Хагрида реабилитировали. К сожалению, не всех учеников оживили, что несколько омрачало праздник и оставляло на душе неприятный осадок. Через несколько суток должен был быть прощальный ужин и отъезд всех учеников. И меня вызвали к директору на разговор. Дамблдор сидел за креслом и писал записку. Когда я вошел, он уже закончил свое письмо и передал его Фоуксу, который исчез во вспышке. Я остановился перед столом, ожидая что скажет великий волшебник. Он молча положил передо мной дневник испорченный дыркой посередине. — Ты был вполне прав, — кивнул он, явно настроенный разговаривать серьезно. — Я хочу сказать тебе кое-что важное перед моим отъездом. — В смысле? — Не сообразил я сразу. — Так мы все отъедем… — Я покидаю пост директора школы, и вместо меня будет новый директор. Вы его увидите в следующем учебном году. — Ни… — Хотел ругнуться я. — И кто вас так? — Алексей, не будем об этом. На то есть свои объективные и субъективные причины. Так как меня не будет, то нам нужно обсудить, что ты будешь делать. Ты же помнишь наш уговор? — Помню, помню… — И ты понимаешь, что я буду далеко и тебе надо быть ещё более осторожным? В случае затруднения можешь обратиться к профессору Макгонаголл или профессору Снейпу, но лучше, чтобы ты все делал сам. — Да я понял, — даже не стал возмущаться я. — Только никого убивать я не буду! — И это хорошо, — невозмутимо продолжил он. — Предыдущее поручение ты выполнил успешно, а значит готов для следующего. И пока я буду…странствовать и узнавать больше о ритуалах, которые помогут тебе вернутся обратно в твой мир, я бы хотел… И мы провели весь вечер в обсуждении. Я не перебивал директора, задавал уточняющие вопросы. Спустя некоторое время я уже сидел в поезде на пути к своей новой семье. Второй год обучения подошел к концу. И я хочу сказать, что он действительно был в чем-то переломным. Я изменил историю канона, в худшую или в лучшую сторону неизвестно, рассорился с друзьями, не продвинулся дальше ни на йоту. Но я получил неплохой пинок и шлепок, что позволил мне прийти в чувство. Ибо следующий год будет достаточно насыщенным и слишком опасным, чтобы я сидел с блаженной улыбкой и веселился. Как бы написали в фанфике: нужно двигаться дальше к развязке. Конец второй части