Закусочная "У Итонов"

      Чувство вины разрывает меня, скребёт грудную клетку изнутри, что хоть плачь. Я, за эти несколько дней, что не видела Тобиаса, уже тысячу раз прокляла день, когда мне пришло в голову его подставить. И сейчас я бы все отдала, чтобы все исправить и заслужить его прощение. Я была алчной стервой, чужие чувства и ценности мне были не важны, я легко могла пройти своими каблуками по трупам и не задуматься. Но любовь изменила меня, заставила переосмыслить свою жизнь, и теперь я бы жизнь отдала за людей, которых люблю. Семья стала для меня высшей ценностью и важной частью моего существования, друзья — благом и подарком судьбы. Деньги и успех меня больше совершенно не прельщают, а лишь кажутся суррогатом и дешевой бутафорией. Но только Тобиас «новой» Трис не верит, потому что «старая» предала его, еще не зная, что это станет самой большой ошибкой в ее жизни.       Я автоматически продолжаю выполнять свою работу только потому, что привыкла это делать. Я настолько погрузилась в свои переживания, что не помню, сплю ли я и когда последний раз ела. Возможно, Кристина и подсовывает мне что-то из еды, но и в этом я не уверена.       Единственное, за что может цепляться мое сознание, так это за мой мобильный, на который я постоянно смотрю, ожидая входящего звонка от любимого. Но телефон молчит, а надежда с каждым днем угасает. Если бы он позвонил, я бы все бросила и примчалась вымаливать прощение. Но он не захотел слушать тогда, не думаю, что он когда-либо изменит свое решение.       Иногда, когда ожидание доводит меня до точки кипения, я звоню Амару. Но он лишь тяжело вздыхает мне в трубку, а потом говорит, что Тобиас в ресторане не появлялся. Мне жаль этого доброго мужчину, который переживает за нас, а к его переживаниям еще и добавились заботы о «Диахроме», потому как ни я, ни Тобиас им не занимаемся.       Сижу у себя в кабинете, безучастно перебирая документы, не особо вникая в суть. Кристина заходит с огромной папкой документов на подпись и оставляет ее на моем столе, и так же беззвучно уходит. Я смотрю вслед подруге и чувствую благодарность: она поддерживает меня все это время, даже звала присоединиться к ним с Эриком во время похода в кино, но я отказалась. Не хочу быть третьей лишней, да и их сплетенные пальцы воскрешают во мне память о моих счастливых моментах с Тобиасом. Я достаточно на них насмотрелась, потому как Эрик каждый вечер забирает Крис с работы, а мое сердце, глядя на них, разрывается от тоски по любимому.       Помощь Кристины невозможно оценить и измерить, она взяла на себя всю основную работу по моим проектам. Она знает, что и как сделать, это и дает мне возможность вариться в котле своих переживаний, не нанося вред бизнесу. Идея возникает так неожиданно, как будто зажглась лампочка, меня даже саму удивляет, насколько она простая и правильная. Поэтому я бросаю все дела и тороплюсь покинуть свой кабинет.       Я стучу и, не дожидаясь ответа, вхожу в папин кабинет. Он что-то подписывает, но завидев меня, отрывается от дел.       — Привет, милая. Как дела? — смотрит на меня внимательно и даже испытующе.       — Все хорошо, пап, — отмахиваюсь и перевожу тему. — Я хотела спросить, разобрался ли ты с Питером?       — Да, расфасовал его по мусорным мешкам и скинул в реку, — говорит он, но заметив мое удивленное выражение лица, начинает смеяться: — прости, я решил пошутить. С ним все в порядке, я только пустил слух по своим каналам, что он не чист на руку, и теперь его даже в официанты не возьмут. И в той компании, которой он слил информацию, его тоже не примут.       — Получается, место партнера в нашей компании свободно? — он кивает мне, и я продолжаю: — Может, предложим место Кристине? Она давно на нас работает, сомневаться в ее верности не приходится, и опыта у нее больше, чем предостаточно.       — Хорошая идея, — сразу же воодушевляется папа. — Думаю, она сможет привнести в наш бизнес новое виденье, она девчонка умная и быстро схватывает.       — Вот и отлично! Пойду обрадую ее. Спасибо за поддержку, пап.       — Дочка, что с тобой происходит? — останавливает он меня, когда я уже почти улизнула от его расспросов. — И не надо мне врать, что все хорошо.       Я закатываю глаза, но возвращаюсь к его столу и сажусь в кресло напротив:       — Тобиас не хочет меня видеть, потому что я его очень обидела, — рассказываю ему, не вдаваясь в подробности.       — А ты просила у него прощение? — спрашивает он, загоняя меня этим вопросом в тупик. Я пыталась Тобиасу объяснить и оправдаться, но так и не сказала ему искреннего «Прости».       — Нет, — говорю тихо и опускаю глаза.       — Тогда начни с этого. Я видел вас и знаю, как вы друг друга любите, а когда любишь, можно простить многое. Главное, искренне извиниться.       Папины слова поражают меня, возможно, Тобиас не простит меня, но я хотя бы покажу ему, что раскаиваюсь.       — Спасибо, — я слабо улыбаюсь ему и ухожу.       Нахожу Кристину за ее столом, она что-то печатает, параллельно разговаривая по телефону по нюансам одного из проектов, тут же перекладывает какие-то бумажки и сортирует почту. Я подхожу к ней и рукой маню ее за собой в кабинет. Она сообщает собеседнику, что перезвонит, и следует за мной. Я с серьезным выражением лица сажусь в кресло, а подруга выжидающе на меня смотрит.       — Знаешь, Кристина, ты много лет работаешь в нашей компании и у тебя никогда не было нареканий, но настал момент, когда мне придется найти нового секретаря, — лицо Кристины вытягивается от удивления, а нижняя губа начинает дрожать. — Просто ты теперь будешь новым партнером нашей компании. Поздравляю!       Она, кажется, не верит мне, хватает ртом воздух, а я подхожу и крепко ее обнимаю.       — Я, конечно, не хотела бы расставаться со своим лучшим помощником, но ты заслужила повышение. Ты все равно будешь рядом, разделять нас будет лишь стена, на этом этаже есть свободный кабинет. А вот секретарей нам с тобой придется поискать, — рассуждаю я, но замечаю, что подруга все еще находится в ступоре, хотя это состояние ей не свойственно, и это вызывает у меня беспокойство. — Так, может, ты уже что-то скажешь? Ты согласна?       — Конечно, согласна! — наконец, приходит она в себя и радостно взвизгивает. — Я просто в легком шоке, я уж подумала, ты меня уволить хочешь.       — Ни за что! — утверждаю я и улыбаюсь.       Мы какое-то время болтаем, Кристина очень воодушевлена данным событием, и я на короткое время забываю о своих проблемах, но потом она убегает по делам, а я возвращаюсь к работе и своим мыслям. В конце рабочего дня она снова появляется в дверях.       — Тебе тут конверт передали… — она отдает мне большой желтый конверт, на котором написано мое имя. — Курьер недавно принес. Я могу идти, Эрик пригласил меня отметить повышение?       Я киваю и, когда она уходит, кручу в руках конверт, но потом вскрываю его и достаю пачку документов. Пролистываю неспеша, страницу за страницей, и понимаю, что это документы на ресторан, в конце стоит подпись Тобиаса Итона и свободная строка для моей фамилии.       Если я поставлю свою подпись на них, то стану единственным владельцем ресторана «Диахром», а значит, подпишу приговор нашим отношениям. Неужели он действительно переписал на меня бизнес и собирается уехать?! Он не может все бросить! Ресторан — это то, что было его смыслом жизни много лет после смерти родителей.       Я не поставлю свою подпись на этих документах! Не могу отнять у любимого то, что его по праву, а я лишь позарилась на чужое, в погоне за прибылью. Ресторан бы поднялся и без меня, но без Тобиаса он не выживет. А я никогда не смогу спать спокойно, осознавая, что я натворила.       Я хватаю документы и еду к нему. Поднимаюсь в его квартиру и уверенно стучу в дверь. Она почему-то приоткрывается с тихим скрипом, и я вхожу. Моя уверенность тут же испаряется, как вода на жаре, стоит мне вдохнуть воздух его квартиры. В коридоре стоят запакованные коробки, о которые я чуть не спотыкаюсь из-за полумрака, царящего здесь. Вся гостиная тоже уставлена ящиками и захламлена вещами, а тусклый свет от лампы не добирается до всех ее уголков. Посреди этого бардака замечаю любимого, он оглядывается на меня через плечо, но потом снова отворачивается, ничего не говоря, и продолжает что-то искать в коробке. Он не обращает на меня внимания, и я делаю к нему несколько шагов, но останавливаюсь, так и не дойдя. Мне хочется коснутся его широкой спины, но я не поддаюсь искушению. Я так скучала по нему!       — Прости меня… — тихо шепчу, но он меня слышит, потому что замирает, поднимает голову и выпрямляет спину. — Прости… — снова повторяю, как молитву, слезы подступают к глазам, и я закусываю губу, пытаясь их сдержать. — Я сделала много ошибок в своей жизни, но эта — самая ужасная. Я сама себе отвратительна, но клянусь, что люблю тебя и не хотела причинять тебе боль. Разочаровать тебя — мой самый страшный кошмар и я раскаиваюсь, что так поступила с тобой. Я была беспринципной и жестокой, но ты сделал меня другой. Я, возможно, не заслуживаю прощения, и ты можешь ненавидеть и презирать меня, но не отказывайся от ресторана. Я обещаю, что откажусь от своей доли и больше никогда там не появлюсь. Ресторану нужен именно ты, без тебя ничего не получится. Прошу тебя, Тобиас… — в моих глазах застыли слезы. — Пожалуйста… Не отказывайся от бизнеса и от своей семьи…       Он продолжал стоять ко мне спиной, а я уже не могу остановить соленые ручейки, которые сбегают по моим щекам.       — Иди сюда, — слышу его тихий голос, поднимаю на него заплаканные глаза и вижу, что он повернулся ко мне. Медленно подхожу и упираюсь лбом в его грудь.- Самокритика — эта неплохо, но в умеренном количестве, — он гладит меня по волосам, а потом крепче прижимает к себе, целует в висок. Узел, что опутывал мое сердце, наконец-то ослабевает, он перестал душить, и я могу вдохнуть такой родной запах полной грудью. Я продолжаю реветь, как маленькая, и Тобиас гладит меня, пытаясь успокоить. — Тише, моя девочка, я не мог злиться на тебя вечно. И ресторану, думаю, нужны мы оба, мы ведь вместе — отличная команда.       Он поднимает мою голову за подбородок и смотрит в глаза, а потом припадает к моим мокрым губам. Его такие мягкие и горячие мнут мои, приоткрываю рот, чтобы впустить его и, когда наши языки переплетаются, мир замирает, и земля уходит из-под ног. Мы оба чувствуем, как скучали друг по другу, поэтому никак не можем насытиться поцелуем.       — Пожалуйста, скажи что ты не уедешь, — прошу его сквозь поцелуй.       — Я не уеду, — шепчет он мне в губы. — Просто решил выкинуть хлам и освободить место для твоих вещей.       Я улыбаюсь, наконец-то обретя душевный покой в его родных объятиях…