РУФ

Глава 2 Память - это странная субстанция. Человеческая память - это яркие моменты его жизни, которые благодаря своей фантазии и забывчивости человек может дорисовывать и корректировать. Память робота - это четко, практически дословно записанный архив данных. А что из себя представляет моя память, или память КЭШа, роботов наделенных человеческими эмоциями? Я, конечно, помню все, без корректировок и домыслов, но дарованные мне Нинель человеческие эмоции, побуждают к желанию воспроизведения только наиболее ярких файлов моей архивной базы данных. После смерти Нинель таких файлов в ней не было в течение 25 лет. Конечно я не остался один, у меня был Сиря, мой друг КЭШ, который не оставлял меня надолго утопать в своих мыслях, и у меня была работа в которую я окунался с головой. Правда через 10 лет после смерти Нинель мне пришлось задуматься над тем, что мой абсолютно не меняющийся облик, даже с применением косметических средств, вызывает вопросы на лицах коллег, которые в силу своей природы не могли долго сохранять свою молодость в неизменном виде. В конце-концов я сдался, поняв, что многочисленный тесный коллектив не вполне подходит моей природе и под вымышленным предлогом покинул родные стены исследовательского института, занявшись изучениями записей и незавершенных трудов Нинель в нашей домашней лаборатории. Конечно-же после её смерти, практически все электронные файлы и базы данных, по просьбе министерства по науке, присланной мне электронным письмом, мной были переданы в Академию наук. Я посчитал, что прятать их от мира это преступление. Тем более что Нинель всегда была за прогресс и всю свою жизнь она посвятила продвижению научных разработок в жизнь. Однако, кроме электронной базы разработок Нинель имелись так же пластиковые и бумажные носители, которые дублировали электронную базу и были систематизированы в папки и сложены в коробки в архиве лаборатории. - Я не доверяю полностью электронным носителям - говорила Нинель, когда я удивленно смотрел на неё делающую записи на бумаге или пластиковых листах, и скрепляющую их в папку через дырочки - я хочу чтобы это точно сохранилось, и подстраховка в этом деле не помешает. Вот именно этими записями Нинель я и стал заниматься. Я с фанатичностью, присущей самой Нинель изучал её записи и разработки. Признаюсь, что по началу, я не понимал многих вещей, но погружаясь все больше в изучение материалов я стал испытывать еще большее восхищение этой женщиной. Её гениальность стала для меня безусловной. Я начал не только изучать найденные мной в лаборатории материалы, а стал пробовать воспроизводить, те опыты и эксперименты которые ставила Нинель. Начал пытаться отследить все цепочки её мыслей и найти ответы в недоработанных материалах. КЭШ активно принимал участие в моих работах. Как оказалась его информационная база ничуть не хуже моей, а в некоторых вопросах он оказался даже просвещенней. Иногда увлекшись работой, мы с КЭШем не выходили с лаборатории по нескольку дней. Бедный Сиря, которому все чаще приходилось проводить время в обществе роботов уборщиков и кибернянь, приходил под дверь лаборатории и «жалобно» мяукал. При этом я думал - «хорошо, что поблизости нет других домов, а то от такого жалобного мяуканья они бы наверно рухнули или бы их жильцы решили что на землю совершено нашествие инопланетян. Чтобы прекратить эти истошные вопли под дверью я стал запускать его в лабораторию, где он нагло развалившись на столе, всячески пытался привлекать к себе внимание. Однажды, забежав в архив, откуда я выносил очередную коробку, Сиря заскочил на стеллаж с которого сорвалась, упала на пол и разорвалась коробка. Папки лежащие в ней разлетелись по полу и я кинулся их собирать. На одной из них я увидел запись на обложке сделанную рукой Нинель. Причем эта запись была сделана крупными буквами, жирно обведена красным, с тремя восклицательными знаками. Запись гласила: - «ОБЯЗАТЕЛЬНО ПЕРЕДАТЬ ПРОФЕССОРУ АВЕРИНУ С АЛАБАМЫ!!!» Я открыл папку. На первом листе в ней было написано: Разработки и Эксперименты, по выделению энергии из органических продуктов, в том числе и продуктов питания человека, с передачей полученной энергии в жизненные системы роботов и механизмов…. Я жадно стал читать содержимое данной папки. Это была разработка Нинель не законченная и не проверенная на практике, которой она занялась спустя несколько лет после случая в ресторане и установке мне обычного пищеприемника, какой кстати был и у КЭШа. За многие годы исследований Нинель сильно продвинулась в данной проблеме, и теоретически решила данную проблему, но не внедрила свои исследования на практике. В данной папке были отобраны материалы и она была приготовлена специально для профессора Аверина с которым Нинель в своих разработках пересекалась. Почему она не была ему передана я не знал, так же как и то был ли профессор Аверин еще жив, но запись на обложке была сделана, как я понял, не задолго до смерти Нинель. Я забрал данную папку, отловил устроившегося на стеллаже Сирю и вышел из архива. Мне не составило большого труда подключиться к информационному справочнику земли и выяснить кто такой профессор Аверин. Оказалось, что это большое светило науки, ранее проживал в Алабаме, а в настоящее время (как ни странно, но он все еще прибывал в полном здравии, не смотря на свои 142 года) он проживал и работал над новыми научными проектами при космопоре в городке Севаш в Африке. Я не знал, что мне с этим делать, поэтому решил посоветоваться с КЭШом. Я связался с ним по коммуникатору и попросил срочно приехать ко мне. КЭШ не заставил себя долго ждать. Через 52 минуты его флаер мирно припарковался на стоянке возле моего дома и КЭШ, слегка озабоченный срочностью моего приглашения, оказался у меня. - КЭШ, ты только ознакомься с тем, что я откопал в лаборатории! Я не понимаю, почему Нинель ничего об этом не говорила? Ведь работа была практически закончена. И к чему эта надпись на папке? - Передать профессору Аверину! И что теперь с этим делать? КЭШ внимательно изучал материалы переданные ему мной, и хмурил брови от моих бесконечных вопросов и прыжков вокруг него. Наконец он дочитал содержимое папки и сказал: - Я думаю мы должны найти этого профессора Аверина и исполнить желание Нинель - передав папку ему, если мы его конечно найдем. - Да я уже пробил информацию КЭШ. Профессор Аверин жив и здоров и работает сейчас в Африке. КЭШ посмотрел на меня взглядом отца смотрящего на нашкодившего ребенка. - Тогда какого чёрта РУФ ты тут устроил целую комедию с вопросами. Если Нинель при жизни решила, что эти документы должны быть переданы Аверину, мы должны их отвезти ему, хотя бы в память о ней. Ты уже пытался связаться с Авериным? - Пока нет. Я только узнал, что он с группой ученых работает при космопорте «Севаш» в Африке. - Надо попробовать с ним связаться РУФ. Настройка коммуникатора заняла немного времени. Через несколько минут на видеотрансляторе появилась миловидная, совсем молоденькая, девушка в темных очках и огромной белой панаме. Девушка сообщила, что профессор Аверин уже извещен о звонке и с минуты на минуту должен появиться. Кроме того она поведала, что у них еще не настроена личная связь на каждого сотрудника и поэтому все пользуются одним коммуникатором размещенным в одной из лабораторий и кроме прочих неудобств они еще лишены части тех благ которыми обладают уже все прогрессивные космопорты земли…. Она не успела рассказать про все проблемы космопорта и постигшие их научную группу неудобства, впрочем как не успела и назвать свое имя как в коммуникаторе раздался грозный мужской бас: - Юма, ты опять выплёскиваешь на голову ни в чем не повинных людей свои проблемы. Когда же ты поймешь, что нельзя рассказывать абсолютно все незнакомым людям!? После этого непродолжительного монолога на экране видеотранслятора появился высокий пожилой мужчина, не смотря на его настоящий возраст который нам уже был известен, на вид - лет восьмидесяти, плотного телосложения. Его седые слегка волнистые волосы, несмотря на имеющие по бокам пролысины, были тщательно уложены в прическу и весь его внешний вид указывал на то, что данный человек очень тщательно следит за своей внешностью и очень аккуратен. - Аверин. - сообщил нам мужчина - Я прошу прощения за свою практикантку, несносная девченка, втолковать в её голову, что надо меньше болтать и загружать людей ненужной им информацией ей практически не возможно. Но очень прошу не обращать внимания и не обижаться на неё, несмотря на свою болтливость и юность девочка показывает очень приличные познания во многих сферах науки, так сказать, возможно, мы видим восхождение нового светила. После его слов мы услышали за видеотранслятором тихое хихиканье девченки-практикантки с милым похрюкиванием в интонации, и невольно, абсолютно не сговариваясь, все стали улыбаться. - Так чем могу быть полезен молодые люди? Я слегка растерялся. Отступления от разговора связанные с Юмой (как её назвал профессор Аверин) немного оконфузили и сбили с первоначальной мысли. - Профессор, - начал я - скажите, Вам знакома профессор Радионова Нина Викторовна? На лице профессора Аверина отразилось удивление, смешанное с чувством печали и радости одновременно. Он провел рукой по своим волосам и с некоторой паузой ответил: - Нина Викторовна, Нинель, удивительная женщина и ученый. Мы с ней вместе учились, а потом работали над несколькими научными проектами, посему могу сказать точно, что знал я её практически всю жизнь. Но, увы, мальчики, Радионова Нина Викторовна давно умерла, уже более 20 лет прошло, а вот труды её бессмертны. Так в чем суть Вашего вопроса? Я начал объяснять Аверину причину нашего звонка, умышленно умолчав о том, кем мы с КЭШем на самом деле являемся. Не знаю для чего, но соврав, я сказал Аверину, что мы с другом являемся последователями начинаний профессора Радионовой, и во многих её разработках мы даже несколько продвинулись. Здесь я не слукавил т.к. действительно долгое время мы с КЭШем занимались разработками Нинель и даже достигли определенных результатов. После этого наш разговор с Авереным перетек в более оживленное русло. Мы обсудили некоторые наши работы. Аверин неподдельно был восхищен и заинтересован ими. - Любопытно, очень любопытно, - повторял он - надо бы взглянуть на это. Вы непременно должны мне все это показать. Я бы хотел Вас видеть в своей лаборатории. Мы так оживились, что чуть не забыли главную цель нашего звонка. - Да! Профессор!, - сказал я - При исследовании архивов Нинель мы нашли папку с надписью «Обязательно передать профессору Аверину!!!», в ней разработки по выделению энергии и применении этого в робототехники… Услышав сказанное, профессор Аверин подпрыгнул на месте. - Нинель, Ниночка, неужели она все-таки нашла выход из тупика, в который мы попали с ней при нашей последней разработке!?! О боже - 25 лет. Мальчики, вы должны срочно доставить эту папку мне. Где Вы находитесь? Мне прямо не терпится изучить эти документы. Ведь когда наши совместные усилия зашли в тупик, я так отчаялся, что из ситуации нет выхода, что абсолютно забросил работу в этом направлении. Я хочу срочно просмотреть её рукописи, но их надо привезти, я не хочу запускать такие деликатные темы в сеть, это очень серьезно мальчики. Я надеюсь, Вы меня понимаете? Ну и конечно о чем мы с Вами говорили, все ваши разработки с оборудованием. Поверьте, нам есть что обсудить, учитывая, что во многих проектах мы работали с Нинель совместно. На этот раз ему ответил КЭШ, и с выражением полной серьезности и понимания важности дела, сообщил ему, что подготовка и дорога до Севаша займет несколько дней, после чего документы торжественно будут ему вручены. Для полной убедительности КЭШ сообщил Аверину наши имена (те, что были прописаны в документах) и попросил Аверина встретить нас в Севаше. Аверин с воодушевлением согласился и сказал, что даже снимет нам жилье т.к. он уверен, что с последователями разработок профессора Радионовой ему есть что обсудить и наверняка нас самих заинтересуют документы с папки Нинель в совокупности с теми, что остались у него с момента их последней совместной работы. При этом он напомнил нам о климате Африки и порекомендовал некоторый комплект вещей, которые необходимо взять с собой в целях научной работы в таких условиях. Мы попрощались с профессором Авериным и еще раз заверили его о скором приезде.

***

Подготовка к отлету в Севаш заняла немного больше времени чем мы рассчитывали. Я предполагал воспользоваться системой пассажирских межконтинентальных перевозок «Планета экспресс» и уже хотел заказать билеты на их стрелу, но КЭШ наотрез отказался от путешествия на общественном транспорте, сославшись на огромную важность нашей миссии. Вспомнив реакцию и слова профессора Аверина, я не мог не согласиться с ним. - Мы закажем личный флаер для подобной цели - сказал КЭШ - и без всякого экипажа. В конце концов мы кто с тобой? Мы обладаем навыками навигации любыми посудинами на этой планете, и нам это вполне по карману. Кроме того ни одна фирма- перевозчик не даст нам полной гарантии за сохранность такого тонкого электронного оборудования которое нам предстоит взять с собой. Я согласился, но при заказе межконтинентального флаера мы столкнулись с некоторыми трудностями. Оформляя анкету КЭШ указал, что нам необходим двухкаютный межконтинентальный флаер, с необходимой грузоподъемностью, без пилота и экипажа, для целей самостоятельного полета в Африку. В агентстве по найму транспорта нам сообщили, что для подобных самостоятельных полетов необходимо иметь допуск, а при его отсутствии мы должны его получить, т.е. сдать экзамен по управлению и системам макси- флаера, и что данный экзамен принимается на аэродроме «Кулики», два дня в неделю, по предварительной заявке. Я пытался вернуться к первоначальной мысли об общественном транспорте, но КЭШ даже не захотел меня слушать, заявка на сдачу экзамена была оформлена им в этот же день и на удачу нам предстояло сдать экзамен через сутки. В назначенный день мы с КЭШем отправились в четырехчасовой путь на аэродром «Кулики». Нет необходимости описывать как комиссия из трёх достопочтенных авиаторов принимала у нас экзамены, могу сказать одно экзамен мы выдержали на отлично, после чего нам пожали руки высказав даже некоторое восхищение нашими познаниями и умением управляться с системами флаера и вручили необходимый нам допуск. Вопрос с наймом флаера был решен. Отлет запланирован на утро следующего дня. По нашей просьбе макси-флаер должны были подготовить к полету и пригнать на аэродром «ЛуИ» расположенный в 55 минутах лёту от моего домика. Доставить макси-флаер к домику не имелось технической возможности т.к. стоянка перед домом была рассчитана только на мини-флаеры с автоматической системой управления, поэтому нам предстояло перевезти вещи и некоторое оборудование мини-флаерами до аэропорта «ЛуИ» и для удобства переноса вещей, мы попросили стоянку с возможностью посадки мини-флаеров рядом с погрузочным люком. Упаковав тщательно документы Нинель и собрав все необходимые и рекомендованные профессором вещи для поездки, а так же оборудование для совместных экспериментов, выяснилось, что вещей у нас достаточно много и перевезти все на одном мини-флаере не получится. Мы погрузили все в два мини-флаера, мой и КЭШа, забив их оба до предела. Кроме того при сборах, оказалось, что за время наших отлетов, мой несносный кибер-товарищ Сиря улизнул из дома на свою очередную прогулку по лесу и при этом содрал с себя электронный ошейник (что он проделывал уже не один раз) и все наши попытки с КЭШем его найти не увенчались успехом. Я был очень расстроен данной ситуацией т.к. времени у нас было немного, а бросить старого кибер-кота на произвол судьбы я ни как не хотел, даже зная, что поездка займет максимум 3-4 недели. Отчаявшись найти беглеца мы с КЭШем провели всю ночь за настройкой компьютерных систем дома на возращение блудного биоробота и ранним утром, вверив дом заботливым хозяйственным рукам роботов-автоматов, мы отправились каждый на своем флаере на аэродром «ЛуИ». Еще на подлете к аэродрому я услышал за спиной в зоне багажа кабины мини-флаера странный характерный звук. Этот звук трудно было с чем-либо перепутать - наша вечерняя пропажа - Сиря, выспавшись за тюками с багажом, лихо перепрыгнул их и с характерным только ему мурлыканьем взгромоздился мне на колени. Возвращаться домой времени не было, и я засунул кота в одну из моих ручных сумок. Приземлившись на аэродроме я вышел из флаера с сумкой в руках из которой гордо торчала голова Сири. - Сиря, дружище! - воскликнул КЭШ, - вот так дела! И что же нам теперь с тобой делать? - Думаю, - сказал я - что кота нам придется взять с собой. Да уж Сиря, в этой ситуации нам повезло что мы не летим пассажирским лайнером т.к. тебя без документов и предварительного заявления на борт точно бы не пропустили. КЭШ рассмеялся: - Он все продумал заранее РУФ, хитрая бестия, он явно не хотел расставаться с нами даже не надолго. Мы перегрузили все вещи включая Сирю в макси-флаер, заняли свои места в рубке управления и отрапортовали старт на Севаш в Африку. Так впервые мы покинули наш дом и так начинаются наши настоящие приключения.