my name is being as a homophone for 'veni vidi vici' to you

мино не знает, что лучше: дорогущий аньянский соджу с запахом зелёного чая или чоджу, ну, чтобы всё было на уровне. с чихо всегда так — или супер-класс, высший разряд, или как школьники, сбежавшие с факультатива в ближайший двор — в какой-то степени, думает он, хмыкая, они в разное время были и тем и другим. ну ещё бы. за столько-то лет. еще он не знает, что хуже: не вытерпеть и завалить его прямо на полу (потому что там, где лежала его рука, всё еще жжет, и неслабо; лихорадка какая-то) или отправить в магазин за чем-нибудь и протомить их обоих еще больше, чем уже есть, пока в голове не взорвётся воображаемый пожарный гидрант, потому что же было это у чихо в глазах — мино не мог ошибиться, было; когда они переглянулись на полу, вдруг стало страшно, потому что стало понятно, что еще секунда — и назад пути нет. в ванной было время на размышления, и он думал выйти из неё уверенным и нацепить на себя маску «я знаю, что делаю», но обстановка сменилась, а голова варила по-старому. пить, если уж на то пошло, совсем не хотелось, хотелось наконец-то поверить, что проблем больше нет, подойти к чихо и… мино словил себя на мысли, что скомкал всё полотенце и натёр им щеку до красноты — пятно расползлось, теперь щипало по всему телу; было плохой идеей бриться дома у чихо — еще худшей было разве что бриться его же кремом. теперь они пахнут по-одинаковому. живот, шею, лоб захватила такая же дурацкая лихорадка. зико-вирус. и катилась она прямо в член. слоу свэй. мино стоял на кухне (какой раз за вечер), упирался в стойку у холодильника, и что-то ему подсказывало, что он ненадолго завис и скорее всего былетел из жизни на пару минут. пора было вылупляться обратно, и хотелось сделать это как-то особенно, может даже эффектно. в холодильнике оставалось две небольших бутылки минералки — и холодного вот как раз хотелось; мино еще взял с кухни палочки и подставку под телефон — ну, на всякий случай. мало ли что. когда он зашёл в зал, мысли пропали: кто-то в голове, наконец, научился играть в бейсбол и принял подачу. мяч отлетел. с оглушительным свистом. чихо сидел между диваном и столиком, как он себе и представлял, и прядки у него на затылке смешно топорщились, подсвеченные светом от плазмы — еще одно достижение, которое чихо вложил в атмосферу вокруг себя; раньше он любил тратить деньги, вырученные с работы, на дорогущую технику. конечно, с умом, но было видно, что он гордится собой и хочет, чтобы кто-то признал это вслух — сейчас мино смотрел на него из-за этого с еще большей любовью, потому что чихо эти все вещи уже перерос, но работать не переставал. космический двигатель. супер-мельница. лучшая ракетка по версии форбс. когда чихо, уставший ждать, обернулся, всё окончательно вылетело из головы. — ну, поторапливайся, — нагловато подогнал его он, чуть подслеповато щурясь, когда из-за контраста жёлтого и приглушённого света глазам пришлось заново фокусировать. — двинься, неудачник, — приказал мино, когда окончательно разморозился, прошел в комнату и стал устраиваться неподалеку, сначала несильно пнув чихо в бедро, после приложив газировку ему ко лбу, отчего тот блаженно выдохнул. счастливый ребёнок два. конденсат стал превращаться в воду и тёк чихо по лбу, из-за чего тот из птенца превратился в мокрого птенца, цыплёнка — внезапно мино решил, что ему наплевать и он готов провести вечер вот так: с чихо, кряхтящим под боком, сном, как стариканы, под телевизор и одной недоеденной креветкой, болтающейся на дне миски. комбинация дедли комбо сложилась, когда чихо, не поворачиваясь, положил руку на его коленку. немного выше. опять. стало смешно и пусто — видимо это сдулись легкие; пришлось вдохнуть, и вместо воздуха внутрь попал запах чихо: специи и мажорский свитер. мино пах почти так же — и казалось бы, что может быть интимнее, чем общие шапки или право мино притащить страшную вазу в новую ванную чихо, потому что на его вкус как художника она реально вписывается в интерьер? но оно было. не шеримола, а сок из ягод в красном стеклянном пузырьке с пробкой из компьютерных игр. + 5 новых жизней. рестарт. по новой вспомнились пальцы чихо. мино хочет почувствовать их на себе. до дрожи. они оба хотят. — я в магаз, — вскакивает мино, на ходу доставая из-под дивана неизвестно как запулившиеся туда еще до душа джинсы. это всё банановые молекулы, руку на отсечение. хочется разворотить кровать и выжать друг из друга столько сил, сколько получится, чтобы утром их не осталось даже на завтрак. но кто-то всегда должен дать шанс кому-то еще сказать нет. проверка для них обоих. и это правильно. мино кажется, у чихо искрят кончики пальцев. у него самого — кончики волос. — что ты хочешь купить в круглосутке? — спрашивает чихо тем самым «я-лидер-группы» голосом, нагнав его в прихожей. мино не знает, как можно быть охотником и зверем одновременно. но у него пока хорошо получается. натянув кое-как за секунду обувь (свою?), он оборачивается, привалившись плечом к двери. чего он хочет? он смотрит на чихо и всё в голове кричит: «тебя, тебя, тебя». чихо смотрит и стоит напротив на расстоянии в полтора метра — за всю жизнь так далеко не стоял, тоже еще, нашел время, придурок — и от этого ощущения усиливаются; когда можешь позволить себе немного, этого хочется ещё сильнее и ещё больше. и ему хотелось. и всё еще хочется. так, как будто в рот насыпали пригорошню соли. но тебе так снесло крышу, что ты нифига не чувствуешь её вкус. если бы чихо улыбнулся, проблема бы была решена: ну конечно бы мино остался. вот так вот легко. как всегда у них. как у лучших друзей. но чихо не улыбается. они оба попали, как никогда в жизни. чихо смотрит прямо в глаза. и идет к нему.