Сара Хокинс - в ожидании сына

      Сара не желала отпускать его просто потому, что не хотела. Частично она чувствовала себя драконом, который алчет не расставаться со своим золотом. Однако в то же время она жаждала узреть результат сего испытания, которое её сын должен пройти, чтобы стать мужчиной.       Этого хотела она, этого желал и он - тот единственный, кого она любила больше всех, тот, чьи глаза в тот момент горели страстью и надеждой, глядя на неё. Скорее всего, она любила его даже больше себя - раз, наступив на горло своему эго, дала добро.       Джим возликовал! Сара же, устав от бесконечных ссор, показного равнодушия подростка, угрюмых взглядов, закатываний глаз и клоунады (ещё не всех превратностей трудного возраста), даже невольно удивилась искренней улыбке и светящемуся от счастья, открывшемуся миру (как когда-то в детстве) мальчишки. И ностальгически умилилась...

***

      Вот и час расставания. Его глаза лучатся, словно он узрел среди мириадов звёзд путеводную - и следует вслед за её, протянутой ему, нитью света.        - Не волнуйся, Сара, - заверил её Делберт (слишком самонадеянно, и даже хвастливо), - я всё предусмотрел. Не пожалел сил и денег!        - Я даже не знаю... - миссис Хокинс зябко поправила накинутую на плечи шаль.        - Ричард и Беатрис о тебе позаботятся, - продолжил доктор Допплер. - Дом в твоём распоряжении. Бумаги, которые я тебе оставил - те самые, с которыми ты мне всегда помогала разобраться. Основную же часть дел я передал своим доверенным людям. Остальное доделаю по возвращении. А комитет и без меня справится - имею же я право сходить в отпуск, в конце-то концов!.. Также я составил список людей: кто, когда и зачем приходит, и кому сколько платить. Это чтобы ты знала и не волновалась - так, на всякий случай. Вообще-то за этим следит Беатрис.        - Делберт, я помню про твои инструкции, - попыталась пресечь поток речей человеческая женщина, тем самым предприняв попытку успокоить инфантильного учёного. - Я справлюсь, - она перевела взор на обожаемого отпрыска, с грустью посмотрела на него - и тяжело вздохнула:        - Джим... - родительница попыталась подобрать слова напутствия, но оказалась не в силах. Её глаза повлажнели.        - Мам, - сын улыбнулся, взяв её кисть в свои горячие ладони. - Ты будешь гордиться мной!        - Ох, Джим! - миссис Хокинс обняла своё чадо. Подросток не очень охотно ответил на объятия, явно растерявшись. Он вообще в этом плане редко позволял себя трогать... хотя уже не так редко, как пару лет назад - когда ему все эти "телячьи нежности" казались унизительными. Сейчас мальчишка даже улыбнулся, но попытался скрыть эту улыбку, явно вспомнив свой "статус" крутого парня.        - Все на борт! Мы отправляемся! - зазвонил в колокол проводник, прерывая единение кровных родственников и подводя прощание к финальной черте.        - Я обязательно привезу сокровища - и мы восстановим наш трактир! - пообещал сын, серьёзно посмотрев в лицо матери.        - Самое главное, привези себя - в целости и сохранности, - возразила та, одарив Джеймса грустной улыбкой. Тот, еле оторвав взгляд и махнув на прощание, устремился на борт судна.        - Ни о чём не беспокойся, Сара! Не скучай! - перекрикивая гул двигателей, задорно подмигнул старый друг, неловко поворачиваясь в своём ужасном скафандре и чудом не вывалившись в нём из ещё открытой двери.       Челнок тронулся в Космопорт - а женщина не спешила уходить с причала. Только когда тёмная точка потонула в голубой дымке, на плечо Сары легла лапа Ричарда Джойса*:        - Пойдёмте, миссис Хокинс. Я вас отвезу. Беатрис наверняка уже приготовила обед. Женщина только сейчас обратила внимание на налетевший промозглый ветерок - и, закутавшись в свою шаль, проследовала к экипажу, почти не видя ступенек сквозь пелену слёз, застивших ей глаза.       Она всё-таки оглянулась в последний раз - прежде, чем её увезли.