Сара Хокинс - в ожидании сына

      Все свои сбережения женщина тратила на дорожные нужды. Более того, поселив у себя в голове эту идею-фикс, мать храбрилась. Надежда умирает последней.       Мистер Джойс с Беатрис уже перестали её уговаривать перестать гоняться за миражом - всё тщетно. Миссис Хокинс было абсолютно наплевать на то, что за её спиной начинают шептаться и называть уже Безумной Сарой ("да и вообще с этими Хокинсами одна беда: муж болтался невесть где, пока не ушёл от них; сын оболтус, разгильдяй и тунеядец - вот, из-за него их таверна сгорела, а после сгинул, с концами пропал, и за собой утащил одного человека; и мать его теперь ищет, совсем с катушек съехала тётка!"). Было поначалу обидно, но затем притёрлось - дело привычки. В чём-то слушки были правы: их семья, похоже, и впрямь проклята...       ...Сегодня был особенный день - ровно год назад она проводила сына в путь... в последний путь.       И в честь этого Сара приоделась, собрала волосы с отдельными, но многочисленными седыми волосинками, в причёску, и сама села в челнок, отправляющийся в космопорт - впервые не для того, чтобы спрашивать о мальчике. Там она вышла - и стала бродить от причала к причалу, разглядывая величественные фрегаты - из судов только они её и интересовали. Разномастная публика впервые казалась гостье с Монтресора столь живой, приветливой и яркой. Человеческой женщине показалось, что что-то происходит с ней - она была вся в напряжении. Уставшей, измученной, ей хотелось лишь одного: чтобы её желание осуществилось. Бедная мать, уже не знавшая слёз, готова была разрыдаться и бросить всё - не могла она вернуться туда, в серую рутину безнадёги!       Миссис Хокинс начала отчаянно выглядывать среди многолюдья столь знакомое лицо и пробираться сквозь толпу. Она не вернётся одна на Монтресор!       На плечо легла рука.       Сара обернулась - и узрела пред собой то самое лицо, которое она так долго искала: лучащееся лицо возмужавшего мальчишки, который даже смог избавиться от всякой тени своей неуверенности, от всяких масок. В эту минуту он был собой, он был здесь, он был - иных слов Сара не могла подобрать. Её сын - он вернулся! Сердце матери возликовало.       Они возвратились домой, на руины таверны "Бенбоу", и отстроили её заново, и пригласили гостей на открытие, и Джим - вот он предстал пред всеми, в форме академии космофлота, совсем в ней взрослый и бесконечно прекрасный!..        - Миссис Хокинс? Счастливая Сара оглянулась и вполголоса ответила:        - Мой сын вернулся! - на глаза женщины навернулись слёзы от счастья и гордости. Первый шагнул было к ней, но второй остановил его и сказал тихо:        - Оставь её. Ничего с ней не случится.        - Холодает, - поёжился первый. В это время года иногда на Монтресоре налетает промозглый ветерок.        - Она одета по погоде. Через полчаса заберём, а пока можем погулять. У студентов там и так хватает развлекухи. Ещё испугается их, не дай бог. Оба вышли на простор, наслаждаясь ясной погодой, по очереди пригубили содержимое фляжки, и второй продолжил:        - Чем хорошо с Сарой - что с ней хотя бы можно вот так вот отдохнуть от всего того. Пока она здесь развлекается, я устраиваю себе передышку. Он оглянулся и окинул взглядом уже не столь чёрные из-за пыли руины некогда сгоревшей таверны "Бенбоу", среди которых гуляла его бывшая владелица, и с сожалением протянул:        - М-да. Хорошее было местечко. Очень жаль, что всё так обернулось, - и ещё отхлебнул из фляги.        - Жаль её, - вздохнул первый, немногим младше своего товарища, принимая флягу из его рук.        - Всех жаль, - закончил тот. - Ты знал, на что шёл. Собеседник лишь тяжелей вздохнул, и, глотнув остаток напитка, констатировал:        - Закончилось.        - Тогда положи на место.        - Ладно, - первый направился к кэбу, на котором висела растяжка с кодом планеты и её системы, а также надписью "Монтресорская лечебница для душевнобольных им. Св. Валентина".       Старший сладко потянулся - и, заведя руки за голову, снова продолжил наслаждаться видом свободных, не забитых лодками просторов этой части Монтресора.