"С" - значит Семья

- Ну, что же, мистер Барнс, может быть, вы расскажете мне, что вам снилось сегодня? Твоя медленная и мучительная смерть. - Ничего, - Баки растягивает губы в сахарной улыбке, сложив руки на коленях. – Спал как младенец. - Мистер Барнс, как это чудесно! – психотерапевт, женщина с ужасным блондинистым коконом на голове и ярко-розовой помадой на губах, хлопает в ладоши. – А, что насчет ваших фантомных болей? Если не заткнешься, у тебя будут настоящие боли. - О, они не посещали меня уже давно, - Джеймсу кажется, что если он улыбнется чуть шире, то у него порвутся щеки. – Чувствую себя превосходно, доктор Смит. Это все ваша заслуга. Докторша заливается писклявым смехом, а Барнс медленно считает от ста до одного, пытаясь найти причины, чтобы не оторвать этой женщине голову. Во-первых, она гражданское лицо. Во-вторых, его буквально только что амнистировали. В-третьих, расстроится Стив. В-четвертых, он сможет скрыть следы убийства и исчезнуть прежде, чем… - Мистер Барнс, вы меня слушаете? – доктор Смит машет рукой с длинным розовым как губы маникюром. – О чем вы задумались? О том, как ты меня, блять, достала. - О том, какой же вы замечательный психотерапевт, - у Баки только радуга изо рта не льется. - Не льстите мне, - женщина хочет еще что-то сказать, но у Зимнего Солдата звонит телефон, и он выходит за дверь кабинета. Облегчению нет предела, так как приторный запах духов, которым пропиталось все, начиная от доктора Смит, заканчивая самим мужчиной, вызывает головную боль. Нажимая на экран, Джеймс недовольно морщится, когда понимает, что супер навороченный старковский сенсор не реагирует на биомеханические пальцы. Наконец, Баки отвечает на звонок и раздраженно произносит: - Слушаю. - Я помешал? – голос Стива действует, как панацея и Зимний начинает успокаиваться. - Нет, я как раз закапывал труп доктора Смит. - Что? Бак! Я понимаю, что она тебе не нравилась, но ты не должен был ее убивать! – слышно, как Роджерс паникует, бегая по квартире. - Шутка, придурок, - Баки прислоняется к огромному окну во всю стену, разглядывая Нью-Йорк. - Ха-ха, Баки, очень смешно, - Капитан наверняка закатил глаза, думает Джеймс. - Насчет того, что я ее закапываю, я пошутил. Зачем тратить время? Я сбросил ее в канализацию, - продолжает издеваться над другом Барнс, зная, что доктора «мозгоправа» нашел для него как раз таки Стив. - Знаешь что, юморист из сороковых, - в голосе Роджерса звучит обида, - общий сбор Мстителей. Фьюри ждет всех через час. Хотел предложить заехать за тобой, но не буду. Добирайся на метро, шутник. - Хватит обижаться, принцесса Америка, - беззлобно подтрунивает Баки. – Жду тебя через полчаса. Стив еще пару секунд слушает гудки, а потом кладет смартфон в карман черных штанов, и, захватив ключи от машины, выходит на улицу. Новый Кадиллак (подарок от Щ.И.Т.а) заводится, включается аудиосистема и в колонках тихо начинает петь Марта Тилтон. Роджерс улыбается, когда вспоминает о том, как здорово было на танцах приглашать девушек, когда пела эта исполнительница. Нет, он-то, конечно, со своими параметрами «глиста на сковородке» (как сказал Старк, увидев фотографию Роджерса до превращения в суперсолдата), особо не промышлял этим. А вот Баки, который пользовался успехом у леди разных возрастов, прекрасно знал, какие композиции Марты могут подарить ему еще большее расположение девушки. Правда, сейчас композиции Тилтон уже не впечатляли Зимнего как раньше, и он либо, закатив глаза, переключал диск на радиостанцию, либо выключал радио вообще. Стив радовался изменениям, которые произошли в друге. Это вряд ли была заслуга многочисленных психотерапевтов, гипнотизеров и других «мозгоправов», как их называл сам Баки. Просто прошло уже пять лет с проекта «Озарение», и жизнь неплохо наладилась. По крайней мере, однажды вернувшись после миссии домой, последним, кого ожидал увидеть Роджерс на своем диване, это Зимний Солдат. Но тот сидел там, небритый, промокший под дождем и с полным букетом психологических проблем и огромным посттравматическим синдромом (так описали состояние Барнса врачи). Сказать, что было трудно, - не сказать ничего. Первое время к Джеймсу боялись приблизиться, не зная, что он может сделать. А потом все начало приходить в норму. Баки не стал сам собой, не превратился в «душу компании», все еще вздрагивал от самого незначительного сквозняка (последствия криокамеры) и иногда сыпал настолько черным юмором, что Стиву хотелось помыть другу рот с мылом. Капитан паркует машину около тротуара, убедившись, что знака, который запрещает эту самую парковку, нет, и выходит из автомобиля. Весна в самом разгаре, и Нью-Йорк цветет, гудят канареечные такси, люди бегут, развеваются полы бежевых легких плащей и разноцветных пальто. Небо голубое, а в воздухе удушливым ароматом висят газы от проезжающих мимо машин. Наконец, из многоэтажного здания с большими зеркальными окнами, выходит Барнс, сверкая железной рукой, на которую падают солнечные лучи. Он перестал скрывать ее совсем недавно, получив от Старка, реактор в груди которого не прикрывался ничем, совет не глупить и наплевать на окружающих. Баки тогда подавил желание врезать миллиардеру по зубам, но футболки теперь стали его обычной одеждой. - Как там доктор Смит? – Стив аккуратно выезжает на автотрассу, которая ведет к штабу Мстителей. - Жива, - пожимает плечами Баки, смотря в окно. – Но, думаю, нам стоит прекратить наши сеансы. - Почему? Ты думаешь, ты готов? – Роджерс расслабленно держит руки на руле, кидая взгляд на друга. - Я думаю, что я готов ее убить, если она еще хоть раз спросит меня про сны, фантомные боли или еще какое-нибудь дерьмо, - усмехается Джеймс, перебирая железными пальцами. - Как знаешь, Бак, - сдается Стивен, понимая, что спорить бесполезно. Что-то не меняется никогда. - Кстати, зачем Фьюри вызвал всех? – интересуется Барнс, выключая несчастную Марту и кидая диск куда-то в бардачок. – Прекращай слушать это, нам не сто лет. - Ну, вообще-то… - Заткнись, Стиви, - хохочет Баки, а потом дразнит, - с такими музыкальными вкусами ты не найдешь себе девушку. - Заткнись, Баки, - не остается в долгу Роджерс, широко улыбаясь и возвращаясь к теме. – Фьюри не сказал. Но голос у него был… м-м-м… насмешливо-серьезный. - Насмешливо-серьезный? – переспрашивает Зимний Солдат. – Это как? - Как будто случилось что-то абсолютно не смешное, но Нику забавно, - поясняет Капитан. Баки только искренне надеется, что это никак не связано с ним, а госпожа Фортуна не принесет очередной дебильный подарочек.

***

Когда через сорок минут суперсолдаты заходят в зал заседаний, вся команда уже в сборе. Романофф сидит между Брюсом, который держит шпионку за руку, и Клинтом, который поглядывает на часы. Рядом с Соколиным Глазом расположились Ванда, Сэм и Тони, который заметив Капитана и Баки, задорно усмехается, желая отпустить шутку, но не успевает это сделать, так как Роуди что-то ему говорит. Скотт машет Капитану рукой, широко улыбаясь, на что Баки закатывает глаза. Сколько радости то. Вижен не реагирует на их приход никак, он заранее знал, когда они войдут в зал. - Раз все в сборе, начнем, - с загадочной улыбкой произносит Фьюри, вставая из-за стола. – Касаться это будет вас, сержант Барнс, в первую очередь. Блять, ну конечно. - В чем дело? – Баки хочется взвыть от того, насколько несправедлива к нему эта жизнь, но он просто хмурится, сверля в Нике дырку взглядом. - Мисс Хилл! – директор зовет свою помощницу, которая не заставляет себя долго ждать и входит в зал. А на руках она держит ребенка. Девочка лет трех с любопытством озирается, как будто все понимает. Баки непонимающе глядит сначала на малышку, потом на Фьюри, а потом, забыв о вежливости, произносит: - Какого, собственно, хера?.. - Не ругайся при ребенке! – в один голос восклицают Стив, Скотт, Ванда и Наташа, заставляя Зимнего закрыть рот. - Это, сержант, Вайолет Энн Барнс, ваша родная дочь, - не без удовольствия говорит Фьюри. – Тест на отцовство подтвердился сегодня с утра. Я бы дал вам пару советов, но, думаю, вы все сможете сами. Удачи. Мария вручает что-то бубнящую девочку Баки и в полной тишине выходит из зала. Слышно, как закрывается автоматическая дверь, а потом Джеймс смотрит на ребенка, который с удивлением трогает его биомеханическую руку, и говорит на русском: - Пиздец, приехали.

***

У Джеймса не паника. Он совсем спокоен. Как советский танк. Абсолютно. Блять. Спокоен. - Ого, а ты, я смотрю, не полностью Зимний, а, солдатик? – острит Тони, весь вид которого говорит о том, что шуток еще вагон и маленькая тележка. - Старк! – Баки тянется к пистолету, желая пристрелить гения, но Вайолет внезапно издает громкий вопль и начинает реветь. Картина выглядит странной. Девочка надрывно плачет, сжимая в руках рыжие волосы Наташи, которые, кажется, уже скоро будут вырваны с корнем, а сама шпионка выглядит настолько беззащитной, что Барнс думает, что это было бы смешно, если бы не было так грустно. - Ну, же, малышка, отпусти мои волосы, - бормочет Романофф, понимая, что ребенок – это тот же террорист, только меньше размером и без автомата. – Я дам тебе конфету… Вайолет замирает всего на секунду, а потом резко тянет зажатую в маленьком кулачке прядь на себя, начиная реветь еще громче. У Джеймса начинает болеть голова, не привыкшая к детскому плачу. К плачу его дочери. Дочери!.. Пока вся эта толпа спасителей мира решает, как можно «обезвредить» крошечную кричащую угрозу, к Летти подходит Скотт. Он что-то тихо говорит ребенку, вытирая платком личико, а потом берет младшую-Барнс на руки, мило сюсюкая. - Что ты ей сказал? – у Джеймса включается режим мгновенного запоминания. - Это не важно, - все также мило бормоча, отвечает Лэнг. – Тут главное интонация. Тембр голоса. Смотри. Крокодил, маракасы, чимичанга, - злым и громким голосом произносит Человек-муравей, заставляя Вайолет громко зареветь. Опять. – Ну-ну, тихо, фрикаделька, табуретка, метро, - смягчается Скотт. – Вся фишка в голосе, я ж говорю. - Стив, - Барнс с мольбой смотрит на лучшего друга. – Пристрели меня. - Я… - Роджерс выглядит таким же растерянным, как и все. – Клинт? Соколиный Глаз выглядит чуть ли не спокойнее всех, имея за спиной неплохой опыт общения с маленькими орущими карапузами. У него их трое, но Клинту, честно говоря, сильно повезло с женой, которая всегда занималась детьми в этом возрасте. И успокаивать их тоже умела только она, пока муж отстреливал террористов и зачищал базы ГИДРЫ. - Так, запоминай, - Баки вручают не то виски, не то валерьянку, это совсем неважно сейчас. – Дети – это как сложный механизм. Все работает исправно, если действовать по инструкции, - Бартон чувствует себя воспитателем в детском саду, но продолжает говорить. – Первое правило: улыбайся. Даже если ощущаешь себя полным придурком, улыбайся ребенку. Во-вторых, не нервничай, они чувствуют твой страх. В-третьих, не оставляй ее одну лет до шести. В-четвертых, надо целовать на ночь, а то не уснет. Ну, и, в-пятых, - Клинт наливает в пустой стакан Баки успокоительного, - пей. Много пей. - Какой-то странный совет, - сомневается Барнс, все еще находясь в состоянии прострации. – Насколько я знаю, пить при ребенке - не лучшая идея. И алкоголь на меня не действует… - Успокоительное, гений, - Старк чуть ли не трясется от идеального повода застебать Зимнего Солдата. – Алкоголь в твоем возрасте… - Заткнись!.. – рычит Джеймс, тут же замолкая, так как, только успокоившаяся дочь, начинает хныкать. – Лэнг, успокой ее. - Мне вообще-то пора, - Скотт вручает девочку отцу, начиная отступать к выходу. – Помни про интонации. А говорить ей можешь, что угодно. Хоть состав водородной бомбы рассказывай, главное, мягко!.. Человек-муравей уходит, забрав с собой спокойствие ребенка. Вайолет еще буквально пару секунд смотрит на Баки, а потом начинает плакать с утроенной силой, так, что Зимний хочет выпрыгнуть из окна рыбкой, предварительно выстрелив себе в голову. - Успокойся, ну, - как можно мягче начинает бормотать Барнс, покачивая дочь. – Автоматический пистолет «Стечкина», пистолет системы «ТОКАРЕВА», револьвер системы «НАГАН»… Когда девочка, наконец, успокаивается, Баки, кажется, перечислил все советское оружие, американское и половину японского. Вайолет тихо сопит, уткнувшись мужчине в шею маленьким носиком, обняв Зимнего за шею. У Барнса дергается глаз, а от неудобной позы затекают мышцы, но он боится пошевелиться. Последний раз такое было, когда он ждал в засаде. Ощущения похожие, но тут страшнее и опаснее: его задание может проснуться и начать плакать. Уж лучше, если бы она просто хотела меня пристрелить. - Бак, - Стив выглядит обескураженным, а Джеймс только сейчас замечает, что они с Кэпом остались вдвоем. – У меня один вопрос: как? - В душе не ебу, - тихо, но честно отвечает Солдат. - Не выражайся при ребенке! – шипит на него Роджерс. – Как это ты не знаешь? - Она все равно спит, - закатывает глаза Барнс. – Стив, я понятия не имею, когда это получилось и каким образом. - Ладно, с этим разберемся позже, - соглашается Капитан. – Ты так и будешь тут сидеть или поедем домой? - Я боюсь встать, - признается Баки, затаив дыхание, когда Вайолет внезапно начинает ворочаться у него на руках. – Она может проснуться. - А ты аккуратнее, - советует Стив. – Как на минном поле. Баки аккуратно встает, удобнее перехватывая маленькое тельце девочки, а потом делает шаг вперед. Осознание произошедшего еще не пришло, и он пока что не чувствует ничего, отдаленно напоминающее отцовский инстинкт. Но Зимний знает, что понимание всей ситуации в целом придет к нему позже, а пока что он напуган. Пиздец как напуган. Я ненавижу свою жизнь.