Чужая семья

      Тамара выглядела еще хуже, чем обычно. Словно постарела еще лет на сто минимум.       Она стояла теперь уже лицом ко мне, все с той же привычной презрительной полу усмешкой на иссохших губах. Униформа горничной до того была на ней негармонична, что хотелось просто элементарно отвернуться.       Нет, она не висела, была даже в точности ее размера. Я бы сказала, что в силу возраста эта женщина не должна была носить это платье, а должна была находиться как минимум в доме престарелых, а как максимум уже давно с праотцами. — Знаешь, как трудно жить в таком немощном теле? — властным не по годам голосом спросила Чума, снимая свои огромные очки.       Она не собиралась со мной здороваться, это я поняла сразу. Черт, как можно было не догадаться. Она ведь презирала всех и каждого, всегда была рядом и никогда не удивлялась моему поведению.       Например, когда я кричала по ночам и выбегала из комнаты, нормальный человек бы наверняка сообщил отцу о произошедшем. Но она молчала. — Где же ваша гроттеровская вежливость, юная леди? — издевательски протянула Тамара, все так же кривя губы в своей излюбленной манере. — Или прислуга не считается за людей? — она театрально сложила руки на груди. — Ну так вы и не человек! — сказала я прежде, чем подумала.       Вообще моя реплика прозвучала странно. Вроде как я обвиняла ее в том, что она не являлась обычной домработницей. Не знаю, способна ли я вообще думать прежде, чем творить нечто подобное.       Послышалось что-то скрипучее и до крайности неприятное. Я не сразу поняла, что это был смех. — Легко тебе судить со стороны, Татьяна Леопольдовна, ты молодая! А что остается мне? — вопрос резал уши, потому что женщина почти визжала уже. — Стравить сильнейших ведьм между собой, тем самым освободив место верховной! Это был прекрасный план! — ведьма вдруг закашлялась, сгибаясь пополам в приступе.       Я чуть было не подлетела, чтобы помочь ей, но странное чувство в груди снова меня остановило и заставило стоять на относительно безопасном расстоянии. — А знаешь зачем мне это? — хрипло спросила Чума.       Я даже мысленно усмехнулась. Обычно злодеи в фильмах прежде чем осуществить свой коварный план рассказывают жертве все, а потом приступают к исполнению. Весьма иронично получается, потому что именно над этим я всегда смеялась и недоумевала. — Ну и зачем же? — спросила я, поежившись.       Ноги окончательно заледенели, да еще и в подвале дуло со всех сторон, пахло сыростью, каким-то грибком и пылью. Мурашки по коже пробегали уже не первый марафон.       Но вот что странно, снаружи мне было более чем холодно, однако внутри, где-то в груди, разгорался настоящий пожар.       Все эти чувства, начиная от паники, заканчивая непонятным жжением в груди сменялись с такой скоростью, что я с трудом успевала заметить перемену. Однако стояла я теперь почти что спокойная и с вызовом смотрела на старую ведьму. — Верховная может переродиться. —прошептала она, вмиг оказываясь рядом.       Тамар заглядывала в мои глаза, что выглядело, наверное, весьма смешно со стороны, так как она едва доходила мне до плеча. — Молодость — самое настоящее богатство. Мне не нужна сила, я хочу молодость!       Ее рассказ пока не обретал смысла в мое голове, но говорила она очень убедительно. Как-то в школе к нам на открытый урок приходил психолог и рассказывал о том, что душевнобольные люди очень убедительны. Что не поверить им или усомниться в правдивости их речей можно с трудом. Мне почему-то вспомнился именно этот момент жизни. — Приходилось хитрить, чтобы только убрать с дороги более сильных ведьм. — тем временем продолжала старуха. — И когда я осталась единственной претенденткой, когда я осталась одна из клана, появилась ты-ы-ы! — она с невообразимой прыткостью для дамы пожилых лет подпрыгнула и ударила меня с такой силой по лицу, что я не смогла удержаться на ногах.       На меня никогда не поднимали руку, поэтому я почувствовала легкий шок. Щека начала ныть.       Приземлившись прямиком на собственную руку, первое, что я услышала — хруст. Я понадеялась, что это треснула земля под ногами, но боль руке говорила о наличии травмы. — Являются все эти духи хранители и говорят, что какая-то жалкая даже не посвященная тварь станет верховной! И принялись тебя всем миром защища-а-а-ать! — она ходила по подвалу из угла в угол с невероятно откуда появившейся в ней силой и активно жестикулировала руками.       Волосы растрепались, теперь седыми клочками торчали во все стороны, глаза и без того полные ненависти даже потемнели от ярости переполняющей их. — Ты-ы-ы-ы! — она попыталась кинуться на меня, видимо хотела пнуть, но я успела подняться на ноги и буквально отпрыгнуть.       Тамара тяжело дышала, почти задыхалась и хрипела, как астматик. Она смотрела на меня огромными глазами, которые почти метали молнии. Чума была в отчаянии и вряд ли могла спокойно оценить обстановку.       Следующим действием, она вскинула руки, намереваясь запустить в меня заклинание. Я все видела словно в замедленной съемке.       Вот она вскидывает руки, потом начинает что-то шептать одними губами и с кончиков пальцев срывается целая стая красных искр.       Первую атаку мне удалось отбить достаточно легко, хотя это был первый мой магический бой.       Мои искры вылетали чередуясь красная с зеленой.       Я понимала, что стоило бы определиться какая я, светлая или темная, но то ли я действительно не была до конца светлой, то ли некромаг влиял на мою светлую натуру. Определенность в направленности моих сил могла бы дать небольшую фору, но я ведь не предвидела такого поворота событий. — Неплохо, — изумленно произнесла Тамара. — Я и не думала, что ты уже можешь проявить столько сил ... — тише добавила она. — Впрочем это уже не важно. — зло выплюнула она. — Не сейчас, но рано или поздно ты сдохнешь от моей руки!       На этом наш информативный диалог закончился.       Тамара исчезла, оставив меня в подвале одну.