Хочу, но не могу!

Этот шанс мне был дан неспроста, знаю сам! Этот шум — мой капкан! Это что? Где любовь? Разве музыка меня спасла? Только я не знаю! Я не знаю! Найду ли все ответы… (Сергей Лазарев — крик)

Последние несколько дней с самого раннего утра и до позднего вечера Фува Шо находился в студии «Queen Records». Огромное количество исписанных нотных листов были разбросаны по всей маленькой комнате, а каждый час к ним в геометрической прогрессии присоединялись новые. Шотаро до того оказался увлечен работой, что, если бы не Шоко, то про еду он бы даже не вспоминал. Музыкант умудрялся старательно и быстро вырисовывать восьмушки, четверти и шестнадцатые* на нотных станах, не забывая о форшлагах** , знаках альтерации*** и паузах, а затем внезапно перечеркивал, нервно сминал лист и отправлял в корзину с мусором, которая давно уже была переполнена. Иногда он отстукивал рукой ритм, покачивая в такт головой и что-то напевая. После наигрывал мелодию на синтезаторе правой рукой, а левой плавно и обдуманно добавлял аккомпанемент. Все это время Шотаро оставался сосредоточенным, вдумчивым и настойчивым в сочинении музыкального произведения. Мелодия постепенно менялась: из простой незатейливой и серой превращалась в легкую, воздушную, яркую и проникающую в самое сердце. Когда дверь открылась, парень даже не обратил внимания. Внутрь с подносом в руках вошла его менеджер: — Шо, думаю тебе стоит отвлечься и сделать перерыв. Ответа не последовало — Фува будто бы и не заметил ее вовсе. — Шо! Наконец парень неохотно поднял голову, одарил Шоко возмущенным тяжелым взглядом, а после, повелительно махнув рукой в сторону кофейного столика, вновь продолжил что-то записывать простым карандашом. — Шо, отвлекись ненадолго, мне нужно с тобой поговорить о работе. Музыкант с явным недовольством отложил в сторону карандаш и нотные листы и сел на диван напротив менеджера. — Шоко, это не может подождать до вечера? — Шо, я беспокоюсь за тебя. Ты все дни проводишь здесь и даже отказался от участия в радио- и телеэфирах. — Ну не начинай, пожалуйста! Я тебя умоляю! — Фува провел рукой по волосам, убрав челку с лица, и откинулся на спинку дивана. — Шо, я, как твой менеджер, не должна потакать твоим крайностям. Тебя обычно рано утром из постели не вытащишь. — Шоко, я уже говорил тебе, что съемки этого сериала очень важны для меня. — Но ты не актер, Шо. Даже если этот проект коммерчески окупится, тебе стоит в первую очередь думать о своей сольной карьере в шоу-бизнесе, — читала нравоучения менеджер. Но Фува будто бы не слышал ее, а просто ждал, когда она закончит разговаривать «со стенкой». — Неужели, ты действительно не понимаешь? — музыкант серьезно посмотрел на девушку и иронично улыбнулся. — Это не просто сериал! Это мой шанс превзойти Тсуруга Рена! Именно поэтому я согласился на это предложение. — Шо, не веди себя как мальчишка! Рен — актер. Это затея обречена изначально! — Шоко, ты читала сценарий? — Ааааа? — Ты же читала его, не так ли? — Шотаро довольно улыбнулся, смотря на обескураженную девушку. — Как раз этот сериал — именно тот шанс, о котором я мечтал. Все складывается как нельзя лучше. — О каком шансе ты говоришь? Ты же никогда раньше до этого не играл в театре и не снимался в фильмах! Как ты можешь вот так просто об этом рассуждать? — менеджер тяжело вздохнула и опустила голову на руки. Шо промолчал и ничего не ответил. Наступила угнетающая тишина, которая неимоверно давила на менеджера. «Чтобы я сейчас не говорила, он все равно сделает по-своему. Хотя, возможно, если я расскажу ему…» Музыкант взял с подноса жестяную банку кока-колы и демонстративно откупорил ее, отвлекая Шоко от размышлений. — Шоко — ты менеджер… — Да, именно поэтому… — Шоко не оставляла своих попыток переубедить музыканта. — Именно поэтому удивительно, что ты не понимаешь, — продолжил за нее Фува. — Это ты… — Пожалуйста, помолчи немного! Дай мне закончить уже наконец! — закричал Шотаро, не выдержав напора девушки и с грохотом поставил банку обратно на стол, так что половина сладкой темной газированной жидкости вылилась на стол. — Я не просто снимаюсь в этом сериале. Я пишу всю музыку к нему, — спокойно продолжил Фува. — Вот именно! Это музыка к сериалу. И она отличается от того стиля, к которому привыкли твои поклонники и обычные слушатели, — Шоко с облегчением выдохнула. — Ты боишься, что мои фанаты могут не понять и не принять что-то новое? — Да, Шо. Есть очень высокий риск. А ты пока только делаешь свои первые шаги на пути к славе. — Ха! Черт с два! — музыкант крутил в руке свой телефон. Висящие на конце нити брелка маленький череп и несколько кубиков при столкновении создавали неприятный свистяще-шелестящий шум. — Это же я! Я принц! Мои фанаты не отвернуться от меня только потому, что музыка в сериале будет отличаться от той, что они привыкли слышать до этого. Да и запись новых треков продолжится. Им будет не в чем меня упрекнуть. Более того, я уверен, что приобрету еще большее количество поклонников, — Шотаро довольно улыбался, задумчиво потирая правой рукой подбородок. «Иногда даже я начинаю думать, что он слишком самолюбив и самоуверен», — размышляла Шоко, удивленно наблюдая за выражением лица музыканта. — Ты на самом деле хочешь в нем сниматься? — со вздохом произнесла менеджер. — Абсолютно. Более того, даже мне надоедает писать одно и то же, — Фува крепко сжал в руке телефон вместе с брелком и шум исчез. — Написание музыки, пусть даже и к сериалу, - очень хороший шанс проявить себя в чем-то новом. Есть пространство для творчества. Нет рамок существующего стиля, — глаза мужчины заинтересовано поблескивали в холодном свете студии. «Я превзойду тебя, Тсуруга Рен. И украду всех твоих фанаток!» — Раз так, тогда мне ничего не остается, как только поддержать тебя, — серьезно сказала Шоко, одновременно пролистывая ежедневник. — Я попробую договориться с каналами и радиостанциями о переносе твоего участия на другие дни. — Ты мой менеджер. Ты же обо мне позаботишься? — музыкант наклонился к девушке через кофейный столик и притянул к себе за тонкий шелковый шарф. — Ты же считаешь, что это входит в мои обязанности. Даже если идея кажется мне сомнительной, — девушка аккуратно высвободила конец шарфа из ладони Шо. Парень, посмотрев ей прямо в глаза, сел обратно. — Кстати, еще насчет сериала. Режиссер определился с актрисами на главную и второстепенную роли? — Фува расслабленно и комфортно расположился на диване, упираясь одной ногой в край стола. — Да. Он сегодня звонил, и мы с ним обсудили и утвердили график твоих съемок в сериале. — И-и-и-и-и? — Обе актрисы были утверждены им и их агентством LME. — Шоко, ты можешь быть конкретнее? Актриса, играющая главную роль, меня волнует больше всего. Я же должен знать, что это за милая пташка и какие у нее формы! — Шо, даже не знаю, как тебе сказать… — Что такое? Не могли же они утвердить на главную роль настолько несексуальную актрису? По сценарию главная героиня весьма хороша собой… — В общем… рано или поздно ты все равно узнаешь… — Да говори уже! — Это Кёко-чан… — Что ты сказала?! Повтори! — Шо от неожиданности столкнул ногой стоящий на столе поднос. Остатки газировки в банке пролились на черные брюки и туфли. — Главную героиню играет Кёко-чан, — сказала Шоко, а затем глубоко вздохнула. «Почему я удивлена? Я же знала, что он так отреагирует. Поэтому думала убедить его отказаться от участия до этого момента». — Могами Кёко говоришь? — в глазах музыканта загорелся недобрый огонь, — Это будет интересно, — Фува широко улыбался, предвкушая начала съемок. — Шо, ты радуешься? — Она же мечтает мне отомстить? Я хочу увидеть, что она будет делать, когда окажется со мной на одной съемочной площадке… Шоко испуганно смотрела на Шотаро. — Ты же не планируешь сорвать съемки? — Зачем? Меня это не интересует. Кёко все еще… моя… « Что ты будешь делать, Тусуруга Рен?» Музыкант громко и заливисто засмеялся. « Он до сих пор говорит такие вещи?» — крепко держась за шарф, думала менеджер. * — Ноты имеют различную длительность звучания и свое соответствующее название по отношению к целой ноте. ** — мелодическое украшение. *** — знаки нотации, отвечающие за повышение или понижение ступени позиции звука.