Хочу, но не могу!

Если дует ветер, То для того, чтобы утешить мое сердце. Времена года сменяют друг друга, А моя любовь продолжает гореть. (Kim Yoon Ah – Nocturne from Bichunmoo)

Новый день для Кёко должен был стать насыщенным. С утра она посетила школу и уже со всех ног бежала на съемочную площадку. Из ее переполненной сумки торчали листы со сценарием, шарф и бутылка воды. Не выдержав веса, одна из ручек сумки порвалась перед самым входом в здание. Все содержимое с сильным грохотом вывалилось на землю. - Это была моя единственная сумка, - с явным огорчением простонала Могами, рассматривая в руках оторванную ручку. - Не стоит об этом всем рассказывать, - послышался за спиной знакомый и насмешливый голос. «Почему именно он оказывается рядом в минуты моих неудач?» - Ты – не все, - ответила Кёко, развернувшись лицом, к Фуве. - Что ты имеешь в виду? - То, что кроме тебя никто из прохожих не предал этому значения, - довольно резко ответила девушка. - Тебе помочь? - С чем? – Кёко непонимающе смотрела на Шо. - С ними, - музыкант указал рукой на рассыпанные по земле вещи. – Или ты их здесь собираешься оставить? - Обойдусь без твоей помощи, - резко ответила Могами и принялась рьяно запихивать все обратно в сумку. Фува присел рядом и протянул шарф и бутылку. Кёко с подозрением посмотрела на него, но взяла вещи из его рук. Нервно запихав их в сумку, она еще настойчиво пыталась застегнуть молнию, что в итоге ей все-таки удалось. - Я надеюсь, ты не будешь ее пришивать? - сказал музыкант, смотря на место разрыва. - Тебя это не касается! - повысила голос Могами и гневно посмотрела на Шо. - От барахла нужно избавляться вовремя, - подметил музыкант, громко рассмеялся и скрылся внутри здания. - Барахло?! Да будь ты проклят, Шотаро! - кричала она ему вслед.Взяв сумку, Кёко поспешила внутрь. - У меня нет сейчас лишних одиннадцати тысяч йен на новую сумку, - идя по коридору, расстроено бубнила себе под нос Могами. - Значит нужно починить старую, - услышала она в ответ. - Тсуруга-сан! – воскликнула Кёко от неожиданности. - Думаете ее можно починить? - Конечно, но стоит задуматься о новой сумке, - широко улыбаясь, ответил Рен, продолжая идти рядом с девушкой. Кёко хмуро посмотрела на него, но осознавала, что он прав, хотя его слова звучали не совсем приятно для нее. - Эта сумка уже не отвечает твоим нуждам – вот, что я имел в виду, - оправдывался мужчина. - Вы правы, Тсуруга-сан. Школьные тетради, книги, сценарий - все это давно уже с трудом помешается в нее, - расстроено согласилась Могами. «Одиннадцать тысяч йен…» - У всего есть свой придел. Как оказалось, даже у вместимости женской сумки, - стараясь не рассмеяться, говорил Рен.- Хотя после того, как ты перечислила, что в ней лежит сейчас… с трудом могу в это поверить. Слова Тсуруга-сана вызвали у Кёко улыбку, и она уже не была настолько опечалена этим происшествием. «В конце концов, всему отведен свой срок службы», - сделала итоговое заключение Могами. - Моя гримерная. Слова актера вернули Кёко к реальности. - Увидимся на площадке. И… ты очень милая, когда улыбаешься, - неожиданно для самого себя сказал на прощание Рен. - Милая? – неуверенно пробубнила Могами, с недоумением смотря на Тсуруга-сана. - Ты напомнила мне Судзуки Минори. Когда мы снимались вчера, ты также улыбалась. Она милая, - с легкой дрожью в голосе ответил актер. - Да, мне тоже нравится роль Минори, она очень милая героиня, - нотки гордости и счастья звучали в словах Кёко. – Мне нужно спешить! – внезапно воскликнула девушка, взглянув на часы. Могами вихрем промчалась по коридору, поэтому не могла видеть, как Рен с легкой улыбкой на лице проводил ее взглядом. Сделав пару глубоких вдохов перед дверью гримерки, девушка вошла внутрь. - Привет! – послышались знакомые голоса Джуна и Аои Ямомото. Джун и Аои – брат и сестра, всегда работают в паре, как костюмер и визажист. - Добрый день! – радостно сказала Кёко в ответ и поклонилась. - Вид у тебя какой-то… - Потрепанный, - сказала Аои, опередив своего брата, пока он подбирал нужное слово. – Что случилось? Боже, что с твоей сумкой, Кёко-чан? - Твое лицо красное, - Джун схватил Могами за подбородок и внимательно разглядывал каждый участок кожи на ее лице. - Ты бежала? - Я боялась опоздать, меня немного задержали в школе, - оправдывалась девушка. - Краснота полностью спадет только через полчаса. До этого времени, я не смогу нанести тебе грим, - разочаровано произнес Джун. - Извините. - В следующий раз лучше позвони и предупреди, что задерживаешься. - Извините, - расстроенно сказала Кёко. - Что с твоей сумкой, Кёко-чан? – повторила свой недавний вопрос Аои, когда Джун перестал отчитывать девушку. - Ручка порвалась, - чуть не плача ответила Могами. - Видимо ты переоценила ее возможности, - рассмеялся Джун. – Не грусти, милая, это не последняя сумка в твоей жизни. Правда, сестрица? – спросил он, подмигнув Аои. Аои кивнула и сказала в ответ что-то позитивное, но Кёко не слышала, ибо задумалась о своем. «Меня сегодня уже два раза назвали милой». Чтобы не терять время, Аои отправила Кёко переодеваться. Костюм был ей хорошо знаком. В большей части сцен Могами снималась в университетской форме: бежевая юбка, белая рубашка, синий пиджак с эмблемой. После Аои занялась волосами, подкалывая тон в тон длинные пряди рыжих волос. К тому моменту краснота с лица спала, и Джун, не теряя времени, занялся макияжем. В дверь постучали. - Войдите! – сказали в унисон брат с сестрой. В отражении зеркала Кёко увидела Шотаро, который тоже уже был одет в университетскую форму. Его светлые волосы были немного взъерошены, челка уложена на один бок, что, несомненно, являлось образом его героя. Его внезапное появление вернуло ее плохое настроение. А воспоминания о брошенных им словах: «от барахла нужно избавляться вовремя», вызвали очередную волну гнева. - Шо-чан, рады тебя видеть! – снова вместе выкрикнули Аои и Джун, а затем рассмеялись. - Аои-сан, вы выглядите очаровательно, я завидую вашему брату. Он может постоянно находится рядом с вами, - рассыпался в комплиментах Фува. Могами молчала, делая вид, что его нет. У нее при этом было очевидное преимущество. Она без зазрения совести следила за ним, а вот он кроме ее затылка не видел ничего. Огонь лукавства мелькнул в глазах Кёко. - Я сам себе завидую! – иронизировал Джун. - Сестрица, я не подозревал, что ты такая сердцеедка. - Джун, остановись. Иногда ты не выносим, - хохотала Аои, цепляя очередную прядь волос на голове Могами. - Не надо меня выносить. Просто люби меня… своего брата. Кёко все это время молчала. Она решила, что лучший способ избежать разговора с Шотаро, думать и делать вид, что его нет. Хотя это давалось ей не просто. В зеркале Могами украдкой видела, что он смотрит на нее, пытается уловить ее взгляд в отражении, но пока это ему не удавалось. Расположившись на диване, Фува выбрал самый лучший способ воздействия на Кёко – непринуждённое выжидание. Фантазия девушки разыгралась, и она уже представляла себя добычей хищника, которую загнали в угол. - Все готово, ты выглядишь бесподобно! – в один голос сказали Ямомото, вернув тем самым актрису в реальность. Фува перенял тактику у Кёко и теперь тоже делал вид, что он тут один в комнате. - Шо-чан, что скажите? Вам нравится, как выглядит Кёко-чан? – обратилась Аои к музыканту, одновременно разворачивая девушку лицом к нему. «Будто его мнение кого-то интересует», - подумала Могами, состроив на лице недовольную мину. В комнате повисла гнетущая тишина. Фува не торопился с ответом, а Джун и Аои замерли в ожидании. Пожалуй, они просто хотели получить оценку своей проделанной работе, а вот Кёко и Шотаро явно вкладывали в этот вопрос нечто большее. Наконец-то музыкант отложил журнал в сторону и осмотрел девушку с ног до головы. От этого пронзительного взгляда Могами сделалось не по себе, она чувствовала себя перед ним обнаженной. Ей хотелось сбежать куда-нибудь, но руки Джуна словно впечатали ее в это кресло. - Милая… и да, мне нравится, - ответил Фува на вопрос Аои. – Кёко, я пришел к тебе по делу. У нас немного времени осталось до начала съемки сцены. - Да… - только и смогла сказать она в ответ. Слишком быстро Шо сменил тему. А его странный ответ до сих пор звучал в ее голове. - Тогда не будем вам мешать, до встречи! – в один голос попрощались брат и сестра Ямомото. Джун схватил два своих сундука, а Аои быстро вывезла стойку. «Нет! Не оставляйте меня с ним наедине!» - хотелось закричать ей. Но это было невозможно. Когда дверь захлопнулась, напряжение Кёко возросло до критической точки. - Иди сюда, - Шо указал место на диване рядом с собой. Это привело девушку в ужас. - Нет. - Что? - Нет. Это значит, что я не сяду рядом с тобой, - твердо ответила Могами. - Ты меня боишься? – широко расплывшись в улыбке, поинтересовался музыкант. - Нет. - Тогда в чем проблема? – не отступал он. - Я просто не хочу садиться рядом с тобой, - смотря прямо в глаза Шотаро, заявила Кёко. - Вот как! – возмутился Фува в ответ. Его улыбка стала шире, в глазах появился огонь. Резким движением он схватил Кёко за запястье и притянул к себе. Стул откатился назад. А Могами еле удержалась на ногах, упираясь свободной рукой в белоснежный кофейный столик. - Что ты делаешь, Шотаро?! Отпусти! – возмущалась девушка, пытаясь высвободить руку из его хватки. Но чем сильнее она сопротивлялась, тем сильнее он удерживал ее. - Что ты делаешь… Кёко? – спокойным голосом задал вопрос музыкант и наконец, отпустил ее. Могами отлетела назад и с грохотом упала на пол. - Как больно! Шотаро, ты идиот! – громко закричала девушка. Шотаро, не ожидавший такого поворота событий, будто застыл, как вкопанный. По его лицу легко читалось, что падение Кёко в его планы не входило. - Извини, - тихо сказал Фува и протянул ей руку.