Основание стать основателями.

      Гарри решил измениться и изменить свою жизнь. В конце-то концов, он был (чувствовал, что был) главным аврором, которому почти никто не указ! Но сейчас он всего лишь ребёнок, восьмилетний мелкий ребёнок, так как это сделать? Как изменить предначертанное судьбой ли, Дамблдором ли или ещё кем? Особенно под гнётом Дурслей? Не то, чтобы его сильно уж третировали, но доставалось от них ему знатно. В особенности от Дадли и ко. Те могли хорошенько попинать тощего заморыша по любому поводу и без него, собственно, тоже. Самоутверждались, стало быть, таким образом юные хулиганы!       Мальчику требовалось обстоятельно всё обдумать, но делать такое прямо на кухне, куда уже бодро топал именинник, явно не стоило. Хорошо Гарри всегда был шустрым пареньком, поэтому успел уже перехватить яишенки, пару тостов (даже с маслом!) и даже заныкать пару бутербродов с колбасой. Теперь он был готов пораскинуть мозгами, прикинуть варианты, обдумать перспективы и т.д. и т.п. К разумности своей он и не помышлял действовать сию же секунду. Тем более, если Хогвартс существует в этой реальности, следовало бы более обстоятельно подготовиться к возможному будущему. Впрочем, он в любом случае хотел подготовиться на совесть. Время у него до заветного письма о зачислении в школу чародейства и бла-бла-бла ещё было. Этого светлого (точно светлого, не будь он Гарри Поттер!) момента требовалось бы даже ждать довольно долго. Шутка ли, больше двух лет!?       Но сейчас надо было "подготовить почву для хорошего урожая: вспахать, удобрить", в общем, продумать варианты, что решаемы и осуществимы в данное время. Во-первых, и в самых главных, Дурсли. Нужно серьёзно оценить ситуацию в семье и каким-то образом разрешить разногласия или хотя бы приглушить их как-то. И это самое серьёзное, что когда-либо до этого приходилось совершать Гарри. Впрочем, после сегодняшней ночи он начал соображать пошустрее, чем было. Возможно мальчик перенял некий жизненный опыт из столь интересного (во многих смыслах) сна и чутка повзрослел. Порой ему даже казалось, что он реально старший аврор магической Англии, невесть как попавший в своё детское тело.       Но вернёмся к вопросу, что предстояло обдумать нашему герою. До этого момента он скрывал от своих родственников свои действительные успехи в учёбе, как и от всех учеников. Теперь же, после серьёзных метаний, было принято решение рассказать всё тётушке Петунии, застав в одиночестве (исполнялось сие действие довольно легко). Она к тому же всегда относилась к приёмышу чуть лучше мужской части семейства. Ну, а остальное должно было обдумать после судьбоносного разговора, следуя его исходу. И хотя Гарри надеялся на лучшее, предполагал худшее, чтобы не так сильно разочароваться при любом итоге важного конкретно для него диалога с тётей.       Медлить не стоило, посему на следующий же день, когда дядя Вернон уже давно был на работе, а Дадли, после излишнего на взгляд Гарри перекуса, ушёл гулять со своей бандой, мальчик подошёл к отдыхающей Петунии, смотрящей какой-то очередной сериал. Не то, чтобы она действительно интересовалась всеми этими сериалами, но просто сидеть на диване и "плевать в потолок" было для неё неприемлемо (да и появлялись другие темы для разговоров с соседками, кроме как перемывать косточки остальным). Также неприемлемым вариантом было почитать какую-либо книгу прямо днём. "Примерные домохозАйки" не читают не пойми что засветло, когда надо заниматься домом, готовкой и т.п. Тем паче, из печатных изданий Петунию интересовали исключительно дамские романы и дамские же журналы, а также, в виде исключения, книги рецептов. Сейчас был идеальный момент для обстоятельной беседы. И раз конкретно эту серию тётя видела уже, то милостиво согласилась послушать то, что ей желает сообщить племянник (пересматривать одно и то же она любит ещё меньше, чем читать газеты!). А Гарри её сильно удивил тем, что хотел сообщить.       - Тётя Петуния, простите, что отвлекаю. но это важно, - начал мальчик, - Вы думаете, что я плохо учусь, но клянусь, с учебой у меня всё хорошо! Так получилось, что школьные хулиганы часто портили мои домашние задания в начале учебного года, поэтому даже учитель сначала думал, что мне не интересно и не хочется учиться, что я тот ещё лентяй. Но потом как-то раз он заметил, что мою тетрадь действительно портят другие ребята, а не я. Он не стал сообщать об этом нашим семьям по моей настойчивой просьбе. Вместо этого он придумал другой способ моего обучения. Мне задаются устные задания на дом, а письменные я выполняю в школе в свободное время. Как ни странно, но я успеваю. А мои тетради теперь хранятся у учителя, так их не могут испортить. На самом деле, я неплохо учусь, мне очень нравится это. А ещё учитель сказал, что если бы я больше занимался и дома тоже, мои успехи возросли бы. И ещё он готов дать мне рекомендацию для поступления в какую-нибудь престижную среднюю школу со стипендиальной программой, когда придёт время. Он говорил, что у меня есть шансы получить даже полную стипендию, особенно если немного подтянуть знания, занимаясь нормально и дома тоже.       После своего небольшого монолога, Гарри перевёл дыхание и затаился, ожидая вердикта тёти. Несколько минут были посвящены напряжённому молчанию, когда одна сторона обдумывала (даже на лице были видны, по мнению нашего героя, отчётливые следы фантазий на тему хвастовства перед соседками, будь оговоренное "этим мальчишкой" правдой), а другая сторона молилась о чуде. Наконец, взгляд Петунии стал осмысленнее и остановился на смиренно стоящим перед ней, как перед строгим судьёй, мальчике.       - Ты можешь каким-либо образом доказать свои слова? - светским тоном поинтересовалась она.       Гарри просиял, заметив недюжий интерес в глазах напротив, и протянул сложенный вдвое листок. Это был его табель об успеваемости, который у него и не спрашивали никогда раньше, но удачно сохранённый на какой-нибудь случай (например, такой как этот). На самом деле у него сохранились листы итоговых оценок за всё время обучения. Это, можно сказать, было одним из его небольших сокровищ, тайно хранимыми в секретном местечке в комнатке под лестницей.       - Можно ещё позвонить учителю, он подтвердит мои слова, - предложил на удачу мальчик.       - Не будем беспокоить человека на заслуженном отдыхе. Так и быть, мне хватит этого листа, как доказательства. Но я всё ещё не могу понять, что именно ты хочешь от меня? - в некотором роде даже благосклонно поинтересовалась Петуния (не зря Гарри подозревал, что тётушка оценит хорошую успеваемость и перспективы).       - Насколько мне известно, дядя Вернон всерьёз желает отправить меня потом учиться в школу святого Брутуса. Я не имею ничего против той школы, но опасаюсь, что там мне не дадут обучаться как следует. К тому же, учитель подтвердил, что их программа обучения несколько ниже стандартов. А я, по его мнению, могу потянуть и более сильную, чем стандартная, программу. Вот я и хотел просить вас о том, чтобы пойти учиться в другую школу. Я обещаю, что точно получу стипендию! Я приложу к этому все силы! Только, пожалуйста, уговорите дядю не отдавать меня учиться в святого Брутуса! - сделав своё самое умильное выражение лица, какое только мог, взмолился мальчик.       - Хм, я думаю может получиться. А если сказать так... - задумчиво себе под нос бормотала Петуния, но взглянув на мальчика продолжила громче,- Впрочем, тебе об этом незачем знать. Но хорошо, я помогу тебе поступить, куда ты там собираешься. А на счёт Вернона не волнуйся, я сумею его убедить. Только теперь ты должен будешь делать домашние уроки в моём присутствии. И лучше бы на виду у Вернона. Но это не к спеху, учебный год же ещё не начался. А теперь ступай полей цветы во дворе, Гарри.       Мальчик онемел от удивления и спохватился о просьбе тёти, только когда та позабавлено приподняла бровь, чуть усмехаясь его ошеломлению. Но Гарри было от чего удивляться: впервые на его памяти тётя назвала его по имени и впервые она не ультимативно приказала, а почти попросила что-то сделать. И только рассеянно поливая клумбы (тело выполняло поставленную задачу на автопилоте, не подключая бедовую шокированную головушку к делу), он понял, что сейчас произошло. Петуния только что согласилась помочь и даже уговорить Вернона самостоятельно! Вот и получилось, что результат разговора превысил самые радужные, но робкие мечты мальчика. Он-то надеялся, конечно, что в лучшем случае тётя поведётся на его неумелую попытку манипулирования и предложит ему скрывать от дяди его настоящее место будущей учёбы, но она сама предложила гораздо большее. Да и чего вообще в голове нашего героя появились такие мысли? Что произойдёт именно это? Никаких предпосылок к этому не было, Петуния почти ничего не скрывала от муженька. Ну кроме небольшого хобби по собиранию портретов одного особо полюбившегося ей актёра. А уж про племянника с чего бы ей молчать? Наверно, в голове мальчика всё ещё не до конца прояснилось после столь подробного сна и тяжкой работы мозгами на дальнейшие планы? Да, наверно, так и было.       Теперь же можно было продумывать дальнейшие изменения в жизни, опираясь на столь сильного (если не сказать - сильнейшего, ибо даже Дадли приходилось слушаться свою маму, что уж говорить о Верноне) союзника, уже сейчас так облегчившую Гарри ситуацию. Теперь не требовалось скрываться и можно (даже нужно, по словам Петунии) было читать и делать домашние задания, сидя на виду у родственников. Он уже предвкушал. И это стало лучшим подарком на его будущий день рождения, когда ему исполнилось бы девять (как он позже выяснил по ходу дела), пусть до того и было ещё более целого месяца. Наш герой уже был очешуительно счастлив, и даже не мечтал получить что-либо ещё.       Всё время до его дня рождения он проводил за своими обычными делами вроде мытья всего и вся, копошения в саду, помощи с готовкой и другими столь же полезнючими для мальчишек занятиями. Правда, кое-что изменилось. Через нехочу и через надо он стал делать небольшую разминку-зарядку, когда находилось для этого время. И, что ещё более удивительно, на день рождения его обожаемая тётушка "подарила" (отдала то, чем Дадлипусик даже и не думал пользоваться, вообще-то, но и за это огромная ей благодарность и ещё больший шок от нашего героя) несколько энциклопедий для общего и дополнительного развития.       Оставшийся месяц лета пролетел для Гарри в нетерпеливом томлении о начале учебного года. А затем немногое, но сильно изменилось с первых же дней сентября. Обязанности работы по дому теперь сократились более, чем обычно это бывало раньше, отдавая небесполезное время во благо домашним заданиям и чтению дополнительной литературы, в основном справочной. А дядя даже одобрительно что-то мычал, видя сидящего за учёбой в гостиной племянника. Поразительно огромное влияние имела Петуния на Вернона и сумела, к тому же, подыскать и привести абсолютные для него аргументы в пользу такого варианта развития событий всего за один разговор. Что именно было сказано в тот раз, безумно заинтригованный Гарри так никогда и не узнал, как бы ни старался это вызнать (Петуния стояла насмерть, как партизанка!).       Теперь-то, если заветного конверта из Хогвартса так и не появилось бы, мальчик не останется не у дел и будет учиться в той школе, что сам выберет для себя. И этого уж точно никто и ничто не изменит.       Учебный год проходил для Гарри как никогда плодотворно. Его успехи отмечали учителя, родственники, ученики (что, поверьте не всегда было хорошо, ибо дети не любят любимчиков учителей, которых им неразумным ставят в пример) и даже директор школы начал приглядываться к столь перспективному ученику. Оставалось только радоваться стольким изменениям в жизни (а также всё зигзагообразней избегать жаждущих устроить ему "тёмную" одноклассников) и ещё усерднее налегать на впитывание и разбор новых знаний, что получалось у мальчика с лёгкостью (ещё бы и нет! если учесть, что в его головушке "проснулась" память бывалого аврора, победителя Тёмных Лордов и т.д. и т.п.).       И всё бы отлично, если бы не одно несомненное но. Не то, чтобы Гарри был слишком уж хилым задохликом, регулярные пробежки от банды хулиганов во главе с Дадли держали его тело в тонусе, а их ещё и зарядочка по утрам дополнила. Вот только эти самые пробежки-то и закончились с началом учёбы, хотя вернее будет сказать заметно уменьшились как количеству, так и по габаритам присутствующих. Почему? Да попросту мальчишки из класса пару раз получили нагоняй от обеспокоенных учителей, когда те замечали их попытки повздорить (читай побить на всё своё разумение, кое в таком возрасте не особо-то и большое) с Гарри. А Дадли досталось и того больше! Дома Петуния провела с ним несколько мозгопромывательных бесед на тему: защищать кузена от школьных задир, чтобы те не мешали племяннику учиться, Дадлипусик же такой сильный, умелый, умничка мамина, да и семью надо защищать и в том же духе. Хорошо у Дадли хватило мозгов сообразить (даже без каких-либо подсказок со стороны!), что Гарри не сдал реальный факт того, что именно его кузен и был зачинщиком тех безобразий, иначе бы ходить нашему герою в синяках.       Таким образом, мальчику стало не хватать тренировок. Особенно принимая во внимание, что физкультура проводилась в школе всего раз в неделю, а зарядка это не полноценная тренировка, как ни крути. Поэтому, скрепя сердцем и поскрипывая мозгами, Гарри принял ещё одно важное решение. Он уговорил тётушку записать его в секцию по гимнастике. Почему именно гимнастика? По нескольким причинам: например, из-за его гибкого телосложения (можно было пойти и на танцы, но не мальчишечье то занятие!), а ещё из-за того, что в округе не было никаких секций по единоборствам. Теперь он стал ещё более занятым, а ещё часть его домашних обязанностей снялась с его плеч, расчувствовавшейся вдруг Петунией (что довольно странно и неожиданно, ведь за сии занятия надо было платить!).       Время летело ля мальчика со скоростью звука. Гарри и сам не заметил, как подкралось окончание учебного года и итоговые экзамены, которые он, естественно, сдал с блеском. Самое странное заключалось в том, что Дадли тоже улучшил свою успеваемость и получил в конце года даже пару отличных оценок и не по физкультуре, как было раньше (да-да, пока он ещё не был совсем уж заплывшим в сале поросём и двигаться мог очень даже спортивно). Радости Петунии и Вернона не было предела. Они даже организовали небольшой семейный пир по такому случаю и надарили любимому сыночке кучу дорогих и не очень безделушек. Гарри, на его шок, тоже достался подарок. Совершенно новенькая, подходящая по размеру и купленная именно ему однотонная чёрная футболка! Неслыханная щедрость, проявленная тётей.       С наступлением лета количество работы по дому для Гарри увеличилось, но он и не жаловался. Ему и надо было всего-то заниматься садиком на заднем дворе и газоном с клумбами перед домом, помимо прочих занятий, вроде мытья посуды, помощи в готовке и влажной уборки помещений. И конечно, никто не отменял чтения различных дополнительных учебных справочников. Ну, и занятия в секции продолжались, пока ещё это было возможно. Мальчик ещё не был уверен, что ему не придётся бросить гимнастику, когда он поступит в среднюю школу. Может быть, там будет соответствующая секция или даже секция единоборства, как он желал изначально. А может, у него не останется времени на какие-либо дополнительные занятия-кружки. Вот и решил продолжать, пока это было возможно.       Два летних месяца прошли довольно загруженными различными делами, что лежали на плечах нашего героя. Гарри и сам не заметил, как наступил его десятый день рождения. Не то, чтобы родственники решили отпраздновать его (будто такое вообще было возможно!). Просто однажды за завтраком Дадли под строгим взглядом матери пробормотал что-то, отдалённо напоминающее поздравление с днём рождения. Петуния одобрительно улыбнулась сыну, и сама поздравила Гарри, более внятно. И даже, о чудо, подарила ему новёхонький строгий костюм с парочкой белоснежных рубашек, чтобы он не выглядел оборванцем в приличном обществе приличной школы, по её словам.       Вернон же, покряхтев и поднатужившись, преподнёс самый щедрый дар: разрешил Гарри жить в маленькой комнатушке на втором этаже, используемой ранее как кладовушка для хранения старых, но вроде ещё нужных вещей, место которым было на самом деле на помойке, куда дядя их и перенёс в последние несколько дней (и как только Гарри сумел не заметить этого раньше? Весь повседневный и не только мусор всегда выкидывал он). Взамен комнатка обзавелась односпальной добротной кроватью, потрёпанным, но ещё хорошим письменным столом с четырьмя ящиками с левой стороны, маленьким шкафом для одежды, узким стеллажом высотой до потолка для книг и, может, безделушек, весёленькими занавесочками с мелким цветочным принтом и люстрой с яркой лампочкой для продуктивных занятий тёмными зимними вечерами.       "Абсолютно исключительное событие! Неслыханная доселе щедрость! – думал шокированный мальчик, оглядывая сие великолепие, доставшееся ему в подарок, - Наверное, ад замёрз! А то и, чем Мордред не шутит, Дамблдор подавился своей лимонной долькой!"       Впрочем, не ему было кривиться и отказываться от столь щедрых (уж от Дурслей-то да ещё и ему действительно щедрых) даров. Посему он с широкой улыбкой интенсивно заблагодарил родственников от широты своей детско-взрослой души, перенёс свои скромные пожитки в новую комнату и продолжил жить. Оставался всего лишь год. Ещё целый год до прихода заветного письмеца.       Год, который и не особо отличался от прошлого. Всё те же дела, всё та же усиленная учёба, всё те же лица вокруг. Разве что другие ученики теперь не старались и даже не думали доставать с кулаками, пинками и прочим. Договорились между собой на тотальное игнорирование этого несносного задаваки, от чего, впрочем, нашему герою ни горячо, ни холодно. Тем паче, слова учителей, буде такое потребуется, им передавать приходилось.       Превосходный конец учебного года, новое лето, одиннадцатый день рождения. Долгожданный день рождения. Но письма Гарри так и не обнаружил. Ни в этот, ни в последующие несколько дней, никто так и не прислал ему долгожданного конверта из пергамента. После этого мальчик смог убедиться в том, что его сон был всего лишь сном, а магии в его реальности не существует.       Ещё одним, полагаю даже более весомым, чем отсутствие письма, аргументом отсутствия магии в этом мире стал один весьма подходящий случай. Когда они с тётей ездили за покупками к школе для обоих кузенов (да, и для него, вот чудо, тоже!) в Лондон, непреднамеренно оказались на той улице, где по сну Гарри должен был находиться Дырявый котёл, проход в магическую часть города. Вот прямо тут, между магазином электрических приборов для дома и магазином косметики, какой-то известной марки, от цен на которую Петуния завистливо вздыхала, чем и привлекла внимание племянника. Но Дырявого котла не было! Были магазины и магазинчики, а паба с гостиницей над ним не было, как бы мальчик ни искал, оглядывая округу. И всё же это не стало ударом для него, он предполагал нечто подобное. В конце-то концов, он не маленький, чтобы верить в сказки! Да и то ощущение, что происходящее во сне всё-таки случилось или случится не с ним, а с другим Гарри Поттером, из какого-то другого мира.       Однако, кое-что не давало ему покоя. Все те странные вещи, что происходили вокруг него время от времени, когда он ощущал сильные эмоции. Отросшие однажды после особо неудачной стрижки за одну ночь волосы. Или телепортация на крышу школьной столовой в попытке убежать от банды Дадли. А ещё мгновенно починившиеся очки, растоптанные кузеном. И другие странные явления, будто по волшебству происходившие именно рядом с ним. Прямо как в том сне, в котором волшебство всё же существовало.       Уже дома, находясь в своей комнате, мальчик обдумывал произошедшее ранее в Лондоне. Магии здесь, в этом мире, нет, в итоге решил Гарри, но всё же... Но всё же очень захотел проверить. И желание его было велико и сильно настолько, что потребовалось всего десять минут для того, чтобы на его ладони заплясал весёлый язычок пламени, не обжигая, но грея.