Семейная традиция

Наследный принц стоял на палубе крейсера, подставив лицо солнцу, и старался не смотреть на линкор, к которому неумолимо приближался его корабль. Видеть чужой флаг над военным кораблем так близко к собственной границе...Мори Мотонари впервые выезжал с посольской миссией. Отец долго читал наставления, прежде чем отпустить его на встречу с наследником Тесокабе. Однако молодого Мори не покидало ощущение, что отец смеялся над ним весь разговор. Что-то было в глазах правителя, что заставляло Мотонари искать подвохи на каждом шагу. Они были знакомы с Тесокабе Моточикой. Пересекались несколько раз в детстве, когда их отцы часто встречались, решая многочисленные вопросы. Тогда он был больше похож на девчонку, и беспощадный Мори называл его "Чика-чан", вызывая бурю протестов, а порой даже драки. Конечно, Тесокабе изменился с тех времен. Его прозвали Демоном, он вырос и возмужал. Глядя на фотографии нынешнего Моточики, Мори никогда бы не связал его с образом, вынесенным из детства. И вот теперь, спустя столько лет, их снова ждет встреча. Он сразу заметил Демона. Но не сразу понял, что это он. Хрупкая девочка превратилась в огромного, хорошо сложенного парня, в котором явственно чувствовались сила и обаяние. Небрежно наброшенный на плечи китель развивался на ветру, напоминая о парусных судах. Капитан первого ранга. Тесокабе Моточика. Белый Демон. С подобающим оскалом... Мори отдал приказ спустить на воду шлюпку и вернулся к созерцанию линкора и... его капитана. Который, судя по всему, был очень в себе уверен, бросив что-то через плечо подчиненным. Так ведут себя пираты из сказок... Чужой корабль казался игрушечным по сравнению с «Владыкой Западных Морей», новейшим восьмипушечным линкором, созданным исключительно для того, чтобы, как гнилые щепки, пускать на дно вражеские корабли. Но вместо сражений сегодня была дипломатия… Моточика буквально чувствовал недоумение своего корабля, его желание пальнуть из всех орудий по вражескому суденышку, которое как раз спустило на воду шлюпку, на которой должна прибыть дипломатическая миссия. Демон и сам недоумевал, какого черта он должен торчать тут и подписывать какие-то бумажки с этим Мори Мотонари?.. Мори Мотонари… Полузабытый образ из детства… Все, что Чика о нем помнил, это обидное прозвище «Чика-чан» и то, что зачинщиком драк всегда называли его, а эта змеючка умудрялась отнекиваться… Уууу! Сколько пирожных он не дополучил из-за этого вредины! Так. Стоп. Какие еще пирожные, якорь ему в глотку? Чика немного нервно пригладил волосы, стараясь успокоиться. Он-то думал, что пережил детские обиды, а вот же… Интересно, что помнит о нем Мори? Изменился ли он? Первое подозрение, что нет, не изменился, посетило Чику тогда, когда он увидел, как ловко выскочивший матрос помогает Мотонари выйти из шлюпки. Хрупкий молодой человек в белой форме определенно был Мори Мотонари, но при этом…. Черт, это Мори??? Мори, который в детстве едва ли не всегда выходил победителем из их схваток? Вот это создание на две головы ниже, с такой фигурой, что девушкам впору завидовать? Да чтоб Чику зубан загрыз! Мори, тем временем, успел вылезти из лодки и поднять взгляд на Тесокабе. Взгляд до того холодный и колючий, что Чика сразу вспомнил о субординации. — «Владыка Западных Морей» счастлив приветствовать на своем борту Мори Мотонари, наследного принца Аки. Капитан, как и корабль, вблизи оказались просто огромными. Мори не понимал, почему все должно происходить на линкоре. Неужели, Тесокбе так пытается показать свою силу? — Рад встрече, надеюсь на плодотворное сотрудничество, Тесокабе Моточика, наследный принц Сиккоку, — Мори легко поклонился, предпочтя придворный этикет воинскому уставу. Подняв взгляд на Демона, он внимательно изучил его лицо, заново запоминая, и вежливо улыбнулся самыми уголками губ. Отец настаивал на любезности. Будет ему любезность. — "Владыка Западных Морей" поражает военной мощью, — впрочем, по голосу Мори было ясно только одно: поразить его чем-либо очень сложно. Хотя Демон почти справился с этим. Вот только линкор был тут совсем не причем. — Я так же рад встрече, — Когда хвалили «Владыку» его капитан не мог удержаться от довольной улыбки. Как мамаша, выслушивающая похвалу своему ребенку… Ну, что поделать, все капитаны такие! Если не любишь свой корабль, если не гордишься им, значит, нечего тебе на флоте делать, — И тоже надеюсь на плодотворное сотрудничество! Пойдемте, я покажу вам, гордость военно-морского флота Сиккоку… С трудом подавив непонятно откуда взявшееся желание взять Мори под руку, Чика сделал приглашающий жест, предлагая принцу Аки и его свите прогуляться по кораблю. Про свой восьмипушечник Чика мог многое рассказать, ведь знал его едва ли не до последней гайки, но далеко не все это стоит знать потенциальному врагу. Поэтому пришлось излагать гостям очевидные факты: столько-то пушек, столько-то башен, такая-то длина, такая-то ширина. Рассказывать откровенную ложь, скрывая секреты «Владыки», Чика не стал. Дипломат — это всегда шпион, а хороший шпион поймет, когда ему врут в лицо. Команда изо всех сил старалась не пялиться на группу в белых мундирах, выдававших их подданность Аки. Чика еще вчера предупредил, что первого же шутника отпустившего шуточку про «белоснежек» он просто утопит, а вот вторым пальнет из основного орудия. Парни молчали, но не могли скрыть ухмылок, при виде мундира Мори, представляющего собой некий компромисс между стандартной военной формой и придворным костюмом с широкими рукавами… еще и отделанный красным шнуром. Будто бы на бал собрался, а не на вражеский корабль… Сводить его что ли в машинное отделение?.. Изучая корабль, Мори задавал вопросы, строго в рамках дозволенного, поддерживая военно-светскую беседу. Не стоило провоцировать Демона, хотя очень хотелось взглянуть на его лицо, если Мотонари спросит о точных цифрах быстроходности и маневренности. Когда они добрались до зала переговоров, Мори уже имел представление о корабле. И о капитане. Они подходили друг другу идеально. Широкие, мощные и... прямолинейные, в меру, разумеется. Так чтобы это нельзя было назвать неуправляемостью. Но как только они опустились в кресла, Мори почувствовал себя, словно на родной земле, в отличие от Демона, которому явно было неуютно под его равнодушным взглядом. — Приступим... Оказалось, что ловить демона на словах — занятное дело. Настолько занятное, что остановиться было почти невозможно. Будь у него больше полномочий, Мори вытянул бы из него много чего полезного, а пока только пункты договора о поставках и пошлине один за одним отмечались как "успешно закрепленные". Однако, вскоре Демон словно перестал его слушать, пристально разглядывая его лицо. Мори стало не по себе от этого взгляда, словно Чика трогал его, но принц Аки только потянулся за стаканом воды, вежливо интересуясь, все ли устраивает уважаемого принца Сиккоку Переговоры шли своим чередом, дипломаты всячески льстили и показывали доброжелательный настрой, моряки грубовато, но дружелюбно улыбались в ответ, Мори изображал из себя фарфоровую куклу с очень живыми, острыми глазами. Что-то было не так. Чика ощущал это спинным мозгом. Читал в чуть изменившемся направлении ветра. Глянул на старпома и тот ответил ему таким же настороженным взглядом. Неужто эта банда из Аки что-то замышляет? Ерунда, их тут два десятка, а на «Владыке» полторы тысячи человек. Да и кораблик их «Владыку» может разве что поцарапать. И все равно что-то не так. Скорей бы уже этот цирк вернулся к себе… Внимательно глянул на лицо Мотонари, пытаясь прочесть на нем хоть что-то… Безуспешно! Вот ведь! Тыловая крыса. В мундирчике. Белом. Тьфу. Отвести взгляд от затянутой в белое фигуры было неожиданно сложно… Тонкая талия, подчеркиваемая широкими рукавами, притягивала взгляд. Мори вообще притягивал взгляд… Наверно все придворные красотки Аки зеленеют от зависти, когда оказываются рядом с принцем. Хотя, зеленый ведь их гербовый цвет, так что вполне может сойти не за зависть, а за выражение верноподданнических чувств, ха! Чика ухмыльнулся и быстро расписался на дурацком договоре. Фух… Полдела сделано! Осталась самая малость. — Для меня большая честь… — принялся Демон проговаривать вбитые в голову с детства слова, — в знак мира и доверия… — Черт, как бы он хотел родиться сыном простого матроса, — в будущем наши державы… — Тра-та-та-та вот вернется в порт, завалится с парнями в бордель, пофиг на «положено»-«неположено», он заслужил! – прошу проследовать на камбуз, там нас уже ожидает обед. Отлично. Мори тоже поставил подпись, придерживая рукав, скорее по привычке, нежели по необходимости. Работа, навязанная отцом, была выполнена. Теперь можно и отдохнуть в компании белого Демона. Ему давно уже было любопытно, какой он, будущий его сосед и конкурент. Нужно было получше разузнать его. Мори ни на секунду не сомневался в том, что именно это и было истинной целью дурацких переговоров. Напряжение, витавшее в воздухе, передалось и самому Мори, вернее, он его почувствовал, но не поддался. Подозрения — неотъемлемая часть его жизни. Усаживаясь за высокий стол, Мори внимательно оглядел своих людей, так, чтобы это не привлекло внимания капитана. Что-то тут затевалось. Неужели какое-то тайное поручение от отца? Вряд ли. Так, с косыми взглядами и напряженными лицами начался обед. Тесокабе что-то говорил, но Мори не слушал, шаря взглядом по лицам свиты, вертя в руке бокал с вином. — Такаши-сан, — внезапно Мори прервал речь Чики об устройстве жизни на судне, и над столом повисла мертвая тишина. Человек, к которому обращался Мори, вышел из-за его спины и поклонился, — Выпейте это, — Мотонари, не глядя, протянул ему бокал, — пожалуйста. Руки мужчины вздрогнули, когда он принимал вино. Мори сидел неестественно прямо, вскинув подбородок и глядя прямо перед собой. — Пожалуйста, Такаши-сан, — Мори не повернулся даже тогда, когда отпивший вина мужчина, схватился за горло, явно задыхаясь. Его люди двинулись было, чтобы помочь умирающему, но были остановлены одним движением затянутой в белую перчатку руки. Вот так... Цена власти, дорогих тканей и возможности самому вершить свою судьбу. Мори вполне мог подумать, что это Тесокабе пытался его отравить, но его не провести. Врагов нужно держать еще ближе, чем друзей. И вот теперь самый близкий враг корчится на полу, отравленный собственным ядом. — Благодарю за обед, Тесокабе-доно, — тихо проговорил Мори, вытирая руки салфеткой, — Боюсь, что мне пора возвращаться на свой корабль... Чика в некотором ступоре наблюдал за корчащимся на полу мужчиной. Морские черти! Предупреждал же отец, что семья Мори это клубок гадюк, а вокруг них ползают змеюки помельче. Ну, да и черт бы с ними, но тащить ЭТО на его корабль!.. Да чтоб им повылазило всем. — Постойте-ка, Мори-доно, — голос Чики прозвучал негромко, но услышали его все, включая замершего на середине зала Мори, — Мне безразлично в какие игры вы играете со своим окружением, но своих покойников извольте сами хоронить. С каждым словом напряжение в зале нарастало. Первая молния рассекла небо, эффектно высветив фигуру поднявшегося из-за стола Тесокабе. Густой раскат грома заглушил поднявшийся в зале ропот. Надвигающаяся гроза отлично соответствовала злому Чике… Отравитель! На его корабле! За его столом! Его, Тесокабе Моточику, хотели подставить! И когда только успели все провернуть?! Уроды… Демон был близок к тому, чтобы начать выкидывать свиту Мори за борт. — Прошу прощения, Тесокабе-доно, — избежавший смерти Мори был натянут, как струна, — мы немедленно покидаем ваш линкор, и это... — он кивнул на труп, — разумеется, заберем с собой, — Достаточно было только взглянуть в сторону людей, чтобы они отошли от оцепенения и начали шевелиться, поднимая тело, — Нам нужно торопиться, пока не разыгрался шторм. Я не хочу тяготить вас своим присутствием. Мог ли это подстроить отец? Ради демонстрации силы и характера своего сына? Возможно... но думать об этом не было сил. Хотелось убраться подальше с борта "Владыки Западных Морей". Куда-нибудь, где можно расслабиться, поговорить с самим собой, прокричаться, если припрет... Раньше, после каждого покушения у него едва ли не истерика случалась, теперь вот привык, даже в руках себя держать получается, даже почти улыбаться. Остается верить, что его трясет, не так явственно, как ему кажется, всего лишь напряжение. Так бывает, когда смерть задела тебя крылом. Когда процессия поднялась на борт, стало ясно, что планы о побеге можно похоронить вместе с трупом. Шторм разыгрался нешуточный.... Чике было не жаль Мотонари. Нет, совсем не жаль. Ему просто хотелось, чтобы это все убралось с его корабля! Достаточно и того, что слухи поползут… Мори шел чуть впереди, ровная спина и полная безразличность к происходящему. Особенно к грозе. Что было, на вкус Тесокабе, совсем не умным… Дождь хлестал так, что глаза было открытыми держать тяжело, и как только они вышли из-под навеса, их тут же промочило, хоть выжимай. Чикин мундир из водоотталкивающей ткани не продержался и пары минут, его будто целиком под воду сунули, что уж говорить о белых тряпочках Мори… Тяжеленный «Владыка» лениво покачивался на волнах, успокаивая своей монолитностью, но инстинкт моряка подсказывал, что это только пока! Скоро их будет мотылять, как рыболовецкое суденышко, корабль Мори по крайней мере уже мотыляло, отнеся на приличное расстояние. Команды на обоих суднах суетились, готовясь к шторму, но если на «Владыке» суета была деловой, то на «Дитя Солнца» люди, малюсенькие с такого расстояния, носились как-то истерично. Идиоты, кто только их выучкой занимался? Ну, ничего, шторм переживут, не потонут… А вот шлюпку Мори перевернет сразу же. Черт. Морского ската в задницу этому Мотонари, о чем он только думает? — Постой! – Чика подхватил Мори за локоть и развернул к себе, закричав, пытаясь перекрыть рокот грома, — Не сходи с ума! Нельзя сейчас туда! – Он кивнул на безумствующее море, облизывающее черными волнами бока «Владыки». «Дитя Солнца» уже вовсю заливало… — Вы и на воду встать не успеете, сразу снесет! Мори только смерил Тесокабе взглядом, после чего обратил особое внимание на руку, сжимающую его локоть. — Уберите руки, Тесокабе-доно, — голос Мори был холоднее, чем брызги, летящие в лицо, и Чика разжал пальцы, отступая на пол шага назад, — Я все еще не под вашим командованием. Мори не думал над тем, что поступает неразумно, он считал, что, справившись с человеческим коварством, силу стихии он преодолеет если не с легкостью, то не особо напрягаясь. Слишком сильным было желание убраться подальше. — Спустить шлюпку на воду, — Мори обернулся к своим людям и понял, что ничего не выйдет. Проклятые трусы дрожали перед лицом бушующего моря. Слабые люди. Неужели им всем нужно угрожать смертью, чтобы добиться желаемого результата? Сжав тонкие пальцы в кулаки, Мори двинулся через палубу к свите, явно намереваясь высказать жалким ничтожествам все, что он о них думает. Когда Мотонари преодолел уже половину пути, "Владыку" внезапно качнуло так, что палуба вышла из-под ног принца Аки, зато Мори был подхвачен сильными объятьями моря. Волна, перехлестнувшая через борт, смывала все на своем пути, накренившийся на правый борт "Владыка" угрожающе заскрипел. Люди с воплями хватались за все, что только можно. В какой-то момент мимо объятого морем Мотонари проплыл безвольный труп неудавшегося убийцы. Этот вызов Мори пропустить не смог. Его несло очень быстро, но он уже почти развернулся, чтобы вынырнуть из тугих водяных объятий и тут же угодил в другие: кто-то схватил его за талию и поволок наверх и назад. Морские боги! Громадная антрацитовая волна на секунду зависла над хрупкой, затянутой в белое фигуркой, после чего с грохотом обрушилась вниз, снося все на своем пути. Чика, сам не понимая, что делает, рванулся вперед, прямо в обрушивающуюся стену воды, пытаясь дотянутся, поймать, ухватить Мори до того, как его вынесет за борт. Открыть глаз было невозможно, Чика шарил руками вслепую, боясь, что уже опоздал, что все его старания напрасны… Внутри что-то панически кричало, что он дурак, что его убьет вместе с Мори, что он не должен умирать спасая этого выскочку! Он уже был готов поддаться крикам внутреннего труса, когда рука нащупала что-то… кого-то… Тесокабе рванул его, прижимая Мори к себе, чувствуя как их обоих несет к борту, не смотря на все его старания, на всю его силу. Человек ничто перед бушующей стихией, он всегда знал это! Легкие уже начало жечь, нестерпимо хотелось вдохнуть воздуха… Чику впечатало в борт с такой силой, что у него все кости затрещали. Мори повезло больше, его впечатало не в борт, а в Тесокабе. На секунду схлынувшая волна дала возможность вдохнуть и оглядеться. Этого хватило, чтобы увидеть поручень, в который можно вцепиться, и команду, отчаянно спешащую на помощь. Потом все укрыло новой волной. Мори вцепился в его одежду мертвой хваткой, а Чика вцепился в поручень, молясь только, чтобы рукам хватило сил, а легким воздуха. Безжалостная стихия пересчитала ему все кости, прежде чем очередная волна схлынула. Корабль немного развернулся, теперь волны стучали в борт не так яростно, и Чика решился… Рванул вперед, едва ли не на руках неся проклятого Мори, дотянулся до спасительного каната, брошенного одним из матросов, еще чуть-чуть. Новая волна едва не сбила с ног, но Демон выстоял. Сделал еще шаг и угодил в спасительные объятья матросов. Спасены… Чика даже не сразу понял, что Мори до сих пор цепляется за его одежду, прижимаясь к нему, вжимаясь своим тонким телом. Чертов зазнайка! Сухопутная крыса! Едва не убил их обоих! С трудом сдерживая клокочущую ярость, Тесокабе принялся отдирать тонкие руки от своей одежды. — Отлично искупались, Мори-доно, — прошипел он, — ну что, готовить вам шлюпку или потерпите, пока дождик закончится? Мори, справившись, наконец, с инстинктами, отступил от Демона, резким жестом останавливая спешащих к нему людей. Он был разозлен не меньше капитана корабля, общая паника давила на сознание, не давая мыслить здраво и контролировать свои слова. — Я бы справился и без вас, Маленькая Принцесса, — тут он, видимо, все же перебрал. Либо с призрением в голосе, либо с тем, что припомнил принцу его детское прозвище. Мори старался не держаться прямо и не дать задавить себя новой волной, на этот раз гнева и испепеляющего взгляда, — Мне не нужна бы... Договорить ему не дали сильные руки, вновь сгребшие его в охапку. Ослабшее после борьбы с морем тело отказалось повиноваться. Никогда еще ему не приходилось чувствовать себя таким униженным. Он слишком устал. Сначала одна несбывшаяся смерть, теперь другая... интересно, что с ним теперь сделает Демон, который почти несся по коридорам, распугивая подчиненных. Стоило больших усилий не разбить ему нос прямо там. Неблагодарная сволочь! Не нужна ему была помощь! Вот закончится шторм, Чика его сразу за борт выкинет, пусть знает! Очень хотелось выкинуть прямо сейчас, но отец бы не одобрил такого поступка… Хотя он бы и не одобрил, что сын стерпел оскорбление. «Маленькая Принцесса»… Обидное детское прозвище, попившее столько крови. Его дразнили так лет до двенадцати, потом он резко прибавил в росте, а к пятнадцати годам уже некто не мог узнать в высоком, широкоплечем и отлично развитом пареньке их обожаемую Оджо-сама. Что Чику конечно, чертовски радовало. И вот… Проклятый Мори! Одной фразой воскресил давно позабытую обиду… С ноги открыв дверь, Тесокабе влетел в капитанскую каюту, затаскивая Мори, которого все это время волочил за собой, вцепившись в его плечо. — Ты что тут устроил?! – Скопившаяся ярость срочно требовало выхода, — Ты что, акулий выщербок, тут устроил?! — Хотел убраться с корабля, на котором меня чуть не отравили, — неожиданно спокойно ответил Мори. Было понятно, что до окончания шторма он точно не выберется отсюда, а посему нужно дожить до момента, когда такая возможность представится. Демон обрушил на него новый поток ругательств, но Мотонари уже не слушал, стягивая с себя мокрую одежду. Бушующий Тесокабе не сразу обратил внимание на то, что на кителе Мори не остановился, избавляясь и от рубашки, и от обуви. Кожа мгновенно покрылась мурашками, и Демон ошарашено замолк только тогда, когда Мори зябко потер рукой плечо. — Где тут душ? Мне нужен халат и полотенце, — даже после второго касания смерти Мотонари держался прямо и царственно, несмотря на то, что жутко устал и замерз. Что за идиотизм?.. Что он тут устроил? Почему с появлением этой бледной немочи жизнь Тесокабе пошла вверх дном? Чика не удивился, когда Мори стянул с себя китель, Демону и самому хотелось избавится от холодной, мокрой одежды. Когда он снял тонкую белую рубашку, Чика все еще старался не удивляться… Даже когда набравшие воды сапоги упали на пол, он продолжал ругаться, правда уже на полном автомате… Но когда этот… этот… зябко повел плечами и обхватил себя тонкими руками, вот тут Чика замолчал. Он просто не мог одновременно рассматривать золотистую кожу и придумывать новые ругательства. Мори сам напоминал принцессу… Если бы он был принцессой, их бы уже поженили это точно… Это было бы дипломатически разумно и эстетически правильно. Демон не мог оторвать глаз от маленьких темных сосков, от холода они напряглись и будто бы просили, чтобы их потрогали. Да и весь облик Мори намекал на то, что принца нужно срочно согреть. Солнцу Аки пришлось повторить свой вопрос, причем очень резким тоном, для того, чтобы Чика среагировал и сказал «Там» махнув рукой за свою спину. Яснее он объясниться не мог, слишком внимательно разглядывал капельки воды, стекающие с волос на плечи Нари. Мори различил межкомнатную дверь за спиной Тесокабе и решительно направился к ней, стараясь не обращать внимания на Демона. Все, что ему сейчас нужно — это согреться и залезть под теплое одеяло. Прошмыгнув мимо Моточики, Мори потянул на себя указанную дверь и скрылся в недрах душевой, тут же заперевшись Проверил наличие чистых халатов и полотенец, и только тогда нырнул под горячие струи. Мори любил душ. Вода прокатывается по телу и уносит с собой усталость и боль. Это лучше, чем томиться с этим всем в огромной ванне. К тому же у Тесокабе на полке нашлось мыло, с ароматом ванили и какого-то ореха. Вот, значит, чем пахнет Маленькая Принцесса... В душе Нари провел ровно столько времени, сколько нужно, чтобы изгнать из тела пробравшийся до костей холод. Выбираться жутко не хотелось, но Мори все еще помнил, что он на чужой территории. Завернувшись в халат и накинув на плечи полотенце, он все-таки вернулся в каюту. Хорошо, что сын Солнца закрыл дверь прямо у него перед носом, а то бы он, как собачонка на поводочке, пошел за ним следом. Вот это было бы позорище... Что только этот парень с ним делает? Весь, годами вбиваемый, церемониал просто вылетел у него из головы от одного присутствия мокрого, замерзшего, полуголого Мори Мотонари! Чика глубоко вздохнул, пытаясь успокоится, прошел в смежную, служившую спальней, комнату и переоделся в сухое. Это немного помогло, ледяные, мокрые лапы отпустили его, сухая одежда приятно льнула к телу, но внутренняя дрожь не желала успокаиваться. Чертов Мори занял ванну, плещется в горячей водичке и совсем небось не думает о том, что у Чики тут скоро воспаление легких будет! Порывшись в баре, Чика извлек «лечебную» фляжечку и от души хлебнул огненного пойла. Подействовало не хуже чем горячий душ. Тело расслабилось, проклятая дрожь улеглась, видение полуголого Мотонари снова встало перед глазами. Проклятье! Тихо ругаясь, Чика вернулся в комнату, как раз вовремя, чтобы увидеть выходящего из душа Мори. Он слишком устал, чтобы снова слушать что-то от этого мужлана. Нужно убираться отсюда. Хотя бы от него. Когда не знаешь, что сказать, на помощь приходит этикет. Вот и сейчас Мори едва заметно поклонился и произнес: — Прошу прощения за доставленные неудобства, где я могу отдохнуть? — Нари показалось, что его голос прозвучал слишком измотано. До чего же он докатился... Срочно нужно возвращаться домой, прочь от Демона, от отравителей, от всех этих дел и бумаг. Он любил свою работу и ценил предназначение, но иногда руки просто опускались. Крыло смерти забрало остатки сил, а запах ванили и ореха так расслаблял, что глаза сами стремились закрыться. Демон же выглядел потерянным. Это было странно, ведь он хозяин положения... Мори даже слова ему не сказал за весь тот поток помоев, что Тесокабе вылил ему на голову. Так в чем дело? Куда подевалась вся уверенность? В халате и с полотенцем на плечах Мори выглядел поразительно по-домашнему. Уютненько, можно сказать. Если конечно забыть обо всем, ранее произошедшем, и не обращать на его измотанный вид внимания. Чика бы уложил его в постель… На руках бы донес. Интересно, Нари согрелся в душе? Было бы здорово ощутить его теплые руки скользящие по животу и груди, а потом и… — Ты можешь остаться здесь, – в первую секунду Чика даже не понял, что он сказал. Нари, похоже, понял, но не поверил, — В смысле… Твоя одежда все еще мокрая... Ты вполне можешь переночевать здесь, а я… где-нибудь еще. Мори удивленно приподнял бровь и опустился в гостевое кресло, закинув ногу на ногу. Великоватый на него халат, распахнулся, предоставляя взгляду Демона, стройные ноги с изящными ступнями. — Очень великодушно с твоей стороны... — заученные фразы сами срывались с губ, позволяя не думать о происходящем. Перспектива провести ночь в капитанской каюте почти радовала, а возможность, наконец, откинуться на спинку кресла, забыв об осанке, и вовсе привела Мори в почти благожелательное расположение духа. Даже, несмотря на покушение. Глупое, надо сказать. Он всегда чувствовал, когда пища или питье отравлены. Словно от отца ему это передалось. Он тоже подвергался риску, каждый раз, садясь за стол. Интересно, как его отец ладит с главой семьи Тесокабе? Нужно будет расспросить его, ведь ему тоже так нравится запах ванили и ореха. Надо было сказать еще что-то, но Мори только прикрыл глаза, потирая одну ногу о другую. Все-таки полы в каюте коврами устланы не были. — Ага, — Как дурак, согласился Чика, разглядывая изящные, гладкие ноги Мори, чувствуя себя фетишистом. Всего один денечек в компании Его высочества провел, а уже столько нового о себе узнал, надо же! Хотя ноги у Мори такие, что грех не стать фетишистом, — маленькие, изящные ступни с выступающими венками и длинными пальцами… Как и соски, они притягивали к себе внимание, всем своим видом предлагая прикоснутся к ним. А была, не была! Если это обернется для них государств войной, Чика пойдет на нее в первых рядах, а если не обернется… Сделав всего лишь один стремительный, плавный шаг, Тесокабе оказался возле Мори, легко перехватывая покачивающуюся ступню. — Что ты...? — Мори словно снова обдало холодной водой, и он попытался подтянуть ногу под себя, — Тесокабе?! Моточика, однако, ногу не выпустил, массируя озябшую ступню, согревая ее горячими ладонями. Это было даже приятно, но все же, Мотонари не терпел прикосновений к себе. Может, оттого, что юный наследник готов был встретить убийцу за каждым углом, а может и оттого, что был слишком чувствительным. Каждое прикосновение заставляло его вздрагивать, а это показатель слабости. Он не мог допустить, чтобы об этом стало известно, и просто окутал себя ореолом неприкосновенности. — Что я? – Усмехнулся Чика. Вот теперь Нари ему нравился, прям маленькая смущенная девочка, аж румянец выступил. Мори рванул ногу на себя, от чего халат задрался до середины бедра, но Чика не выпустил, наоборот, держал теперь ступню обеими руками, продолжая массировать, — Вашей светлости что-то не нравится? Больше чем прикосновения он не любил, наверное, только издевки. — Да, нашей светлости не нравится, что нас трогают... — Мори снова попытался освободиться, но тщетно, зато хоть голос обрел привычную твердость, — отпусти. Наглец проклятый! — А моей светлости, — Он резко дернул ногу Нари на себя, заставляя его немного съехать вниз по спинке кресла, и перехватил уже под коленкой, – Не нравится, когда на этом корабле творится черте что. Теперь он гладил чужую ногу от коленки до ступни, слегка сжимая упругие мышцы, про себя отмечая их крепость. Только это все еще напоминало, о том, что он держит в руках ножку, отнюдь не изящной милой девушки… Мори сложил руки на груди, восстанавливая перехваченное во время рывка дыхание. Это все еще территория Тесокабе. Но это не значит, что капитану можно делать все, что ему вздумается. — И это повод, чтобы... ? — Нари вдруг вспомнил, с каким трудом Чика сам недавно отрывал его от себя, и примолк, отводя взгляд в сторону. Румянец уже вовсю разливался по щекам Мори, и от вида этих покрасневших щек и сползшего с плеча халата, у Чики стало очень тесно в штанах. Сейчас он уже не думал о политике, дипломатии, конфликтах и прочей ерунде, сейчас он просто хотел трахнуть Мори. Чего бы это ему не стоило! Хорошо, что кресло рассчитано на габариты хозяина кабинета и в него можно усадить троих таких, как Солнце Аки. Чика навис над Нари, опираясь коленом о сидушку, как раз между разведенных ног парня. Закинул ту, которую держал, себе на плечо и скользнул руками в складки халата. Склонился к самому его уху и прошептал, обжигая его дыханием: — Повод чтобы?.. Ну же, продолжай. Мори инстинктивно вскинул руки, упираясь ими в грудь Демона и, пряча ухо от горячих губ, проговорил: — Отпусти меня, Тесокабе... — на этот раз голос звучал глубоко и тихо, но вовсе не робко, — во-первых, мне так не удобно, а во-вторых, — он повернулся и коротко лизнул щеку Демона, чуть поморщившись — ты, как кусок соли, сейчас, — Мотонари откинулся в кресле, уже совсем по-другому глядя на опешившего Чику, — налей мне выпить и сходи в душ, — он спустил ногу с плеча Тесокабе и поправил халат на плечах, — я тебя подожду... Фыркнув, Чика отстранился, оставляя ноги Нари в покое и отходя в противоположную часть комнаты, где находился бар. Не стоило забывать с кем он имеет дело, это все же не какая-то девочка из увеселительного дома… Да и помыться в общем-то не помешает, после всего пережитого. Достав из бара бутылку коллекционного вина и пару бокалов, Чика снова обернулся к Мори, на секунду залюбовавшись им. — Ты очень красивый, ты знаешь это?, — он протянул один из бокалов Нари. Тот бокал принял, но на Чику глянул более чем холодно. Впрочем, жар в штанах у Чики этот взгляд не остудил… Быстро разлив вино, Тесокабе коснулся своим бокалом бокала Мори и также быстро выпил, не успев даже распробовать. Пофиг, сейчас это не главное, — Ваше Высочество соблаговолит пройти в спальню, а? Там и ковер на полу, и вообще уютней. Мори отпил вина, и кивнул. Подняться оказалось почти проблемой, тело упорно требовало покоя, не желая подчиняться, но как только Мори представил, что Тесокабе примется помогать, контроль тут же вернулся, и Мотонари прошел в указанном направлении, по дороге захватив с собой бутылку, оставленную Демоном на виду. Мори толкнул дверь и вошел в капитанскую спальню. Местечко было роскошным, так что придираться Мори не стал. На самом деле он и к матросской койке сейчас не придрался бы. Расположившись на кровати, Нари допил вино и убрал стакан на тумбочку, пристроив рядом бутылку. Мылся Чика быстро – боялся, что Мори уснет, дожидаясь его. Странно было видеть следы присутствия другого человека в этом месте: мыло лежит по-другому, не хватает одного полотенца на полке, кран закручен не до конца, и из него потихоньку капает вода… Черт! Один день, а столько перемен! Он был очень зол на Мотонари за все произошедшее, особенно за отравление… умом понимал, что нужно не его винить, но все рано был безумно зол из-за того, что такое случилось у него на корабле. Сейчас, когда он смотрел на все эти следы, злость Чики малость поубавилась, он решил, что не будет груб с Нари сегодня. Быстро домывшись, Чика не вытираясь (ну его) и не одеваясь (все равно снимать), направился в спальню. Пока его не было Мори успел приговорить полбутылки вина, и, похоже, задремал, так Чике показалось… Но парень не спал, глаза его были ясными когда он глянул на присевшего на край кровати Тесокабе. Пока Демон мылся, в сознание Мори снова закрались подозрения, что все это было предусмотрено его отцом. Или может быть их отцами? Все, разве что кроме волны, могло быть подстроено. Мотонари удивлялся прозорливости правителя Аки, поглощая вино, очень, кстати, неплохое. Хорошо будет расслабиться после всего произошедшего. Пусть даже в объятьях Демона. Вон он какой... красивый. Да, Тесокабе красив по-мужски, в отличие от него. Хотелось прикоснуться к нему, когда он оказался рядом. Вино помогло расслабиться и немного забыть о воспитании и манерах, так что Мори больше не видел преград своему желанию. — Раз уж я ночую здесь, — он сел, развязывая халат, — а ты, "где-нибудь еще"... то хочу тебе сказать... Теперь меня называют Маленькой Принцессой. Халат упал на кровать, и Мотонари провел пальцами по теплому влажному плечу Тесокабе. Но как только тот подался ему навстречу, Мори откинулся на спину, упираясь ногой в его грудь. — Нравятся мои ноги? — голос теперь был тихим и почти теплым... — Да, Оджо-сама, нравятся, — Хмыкнул Тесокабе, запечатывая первый поцелуй на изящной ступне, — и вам идет это прозвище, Оджо-сама. Мори расслабленно лежал под ним, позволяя целовать себя, гладить ягодицы, не сопротивлялся, когда Чика обхватил губами чувствительные пальчики, посасывая их. У него уже стояло так, что аж больно, но Чика не мог отказать себе в удовольствии исследовать это тело губами и пальцами, проскользив языком вверх по ноге к бедру, пройдясь по животу горячими поцелуями… — Мне вообще весь ты нравишься, — прошептал он на ухо Мори, одновременно выкручивая ему соски, выпивая стон прямо из его губ, — за исключением характера, — он наконец-то обхватил маленький комочек плоти губами, всасывая его в рот, гоняя твердый бугорок языком, прикусывая почти до крови и зализывая ранки. Он, наверное, мог бы часами мучить Мори таким образом, но давно сдерживаемое возбуждение требовало выхода. Чика подхватил чужие ноги под коленями, забрасывая их себе на плечи. Легонько подул на чужой член, заставляя Мори тихо застонать, а потом обхватил его губами, впуская в рот. Мотонари закрыл глаза, прогибаясь в спине и шумно выдыхая. Он не прогадал. С Демоном действительно получится расслабиться. Все мысли отправились к чертям, оставляя Мори наслаждению. Солнце Аки медленно извивался в такт ласке, то напрягаясь, то обмякая, иногда его тело сильно вздрагивало... давали знать о себе нервы, но Мори стремился к тому, чтобы забыть все, что сегодня произошло. Вдруг жара и тесноты чужого рта стало не хватать, и тело само начало требовать большего внимания, толкаясь навстречу ласкам... Мотонари забыл, когда в последний раз ему приходилось так стонать, сдерживаться, чтобы не просить остановиться или продолжить... Чертов Демон оказался слишком хорош... Чику безумно заводили громкие стоны Мори, его движения, жар его тела и его вкус. Давно он так не заводился с парнем, а ведь они даже не дошли до самого главного. Он выпустил член изо рта и провел по нему языком, напоследок сжав головку губами. Мори ответил на эти действия сдавленным всхлипом, пальцы у него на ногах сжимались и разжимались, ступни елозили по широкой спине Чики. Он, похоже, долго не продержится… Сыну Солнца и вправду хватило еще пары таких движений, чтобы выгнутся дугой и кончить Чике в рот. Демон сплюнул чужую сперму себе в ладонь, растирая ее между пальцев, облизываясь и с удовольствием наблюдая, как обмякает тело Мори, опускаясь на смятые простыни. — Тебе понравилось, Оджо-сама? Я старался для тебя, моя девочка… — Хорошо, что Нари был слишком расслаблен и счастлив после оргазма, а то Чике точно не жить. Приподнявшись, так чтобы можно было смотреть прямо в лицо любовника, он удобно устроился между разведенными ногами парня и коснулся испачканным спермой пальцем его ануса, – Теперь ты доставишь мне удовольствие, да, Оджо-сама? — Я оторву тебе голову, — почти промурлыкал Мори, скользя пальцами по мускулистым плечам Демона, — и повешу ее над камином, — Мори слегка приподнялся, целуя шею Чики, — я буду с тобой разговаривать, а ты — молчать... Мы будем счастливы вместе... — Мори вновь застонал, когда пальцы проникли в его тело, сжал плечи Тесокабе сильнее, и попытался расслабиться, — Демон... Вино развязало язык и чувства, а оргазм принес долгожданную легкость. Так что теперь можно просто отдохнуть в свое удовольствие, со стонами насаживаясь на горячие пальцы капитана. — Будь хорошей девочкой — помолчи, — Чика запустил в узкую дырочку сразу три пальца и двигал ими, прокручивая и растягивая, — Если хочешь что-то сказать, — Резкое движение и явно что-то хотевший сказать Мори стонет, цепляясь за его плечи, — пусть это будет «Да, Тесокабе-доно» или «Возьмите меня, Тесокабе-доно», ладно? – Мори всхлипывал каждый раз когда пальцы задевали простату, а Демон упивался своей властью над ним, — Отлично. Вытащив пальцы, Чика придвинул тонкое тело к себе, прижимаясь головкой к открывшейся дырочке. Хотелось помучить Мори еще немного, он бы так и поступил, если бы собственные яйца не звенели. Покрепче ухватив бедра, он наконец-то толкнулся вперед, преодолевая сопротивление тугих мышц. Мотонари запрокинул голову, задерживая дыхание и принимая Демона в себя. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он смог выдохнуть... Демон был слишком большим для него, но Мори терпел, едва заметно двигая бедрами, стараясь устроится удобнее, но пока каждое движение приносило лишь боль, и Мори замер тяжело дыша, но не желая отталкивать белого Демона, который уже не мог ждать. Первые движения показались Мори спуском в ад, смазки было слишком мало, мышцы сопротивлялись проникновению. Он сам не заметил, когда из глаз покатились слезы, глупое тело реагировало само... Нельзя, чтобы Демон покинул его из-за глупого тела! Внутри у Мори было так узко… Его мышцы обхватывали член Чики, сдавливая, принося больше боли, чем удовольствия, заставляя шипеть сквозь зубы. Принцесске тоже, наверное, было больно, он конвульсивно подергивался, а из глаз бежали слезы. Чика начал сцеловывать соленые капельки, слегка, пара сантиметров туда, пара сантиметров обратно, двигаясь в Мори, давая ему привыкнуть к себе. — Не плачь, детка, потерпи чуть-чуть, — Он сам не заметил, как стал нежно поглаживать Нари по голове, гладить его плечи и шею. Двигаться стало вроде чуть-чуть полегче, и Чика двинулся обратно, выходя почти полностью, оставляя внутри только головку, не давая анусу закрыться, потом снова толкнулся вперед. Не сказать, что дело пошло намного легче, но тело Мори уже так не сопротивлялось, — Расслабься, — Прошептал Чика, даже не зная, кому из них двоих он это говорит. Но Мори вроде послушался, обхватив его талию своими прекрасными ногами и попытавшись двигаться вместе с Чикой, — Дааа, вот так, Оджо-сама… Так гораздо лучше, — Он продолжил неторопливые движения, растягивая тело Мори, готовя его к длинной ночи. Мори упустил момент, когда полностью отдался в руки этого человека. Наверное, когда начал двигаться сам, стремясь прижаться к широкой груди, а может быть, когда начал водить пальцами по лицу Демона, словно стремясь запомнить каждую черту. В любом случае, ему было хорошо. Так хорошо, что не хотелось, чтобы все это заканчивалось. Не смотря на боль и бессмысленную болтовню Тесокабе. Мори двигался осторожно, стараясь не причинить им обоим еще больше боли. — Да, Тесокабе-доно... — прошептал он на ухо склонившемуся слишком низко капитану, — возьмите меня... — голос дрожал, прерываемый тяжелым дыханием, но глаза Мори сияли из-под приопущенных ресниц. Чика едва не кончил от этих слов, произнесенных томным, дрожащим голосом. Он то нес всю эту байду просто так, завестись, поразвлечься, и не думал, что Мори поддержит игру. С трудом сдержавшись, он закинул ноги Нари себе на плечи, прикусив попутно нежную кожу на ступне. Теперь он сгибал любовника едва ли не вдвое, открывая его полностью, входя до упора, так что мокрые завитки в паху щекотали тому ягодицы. — Нари… Нари…, — Имя само собой срывалось с языка, Чика уже не контролировал себя. Плевать на всю эту ерунду с играми и принцессами! Нари! Нари! Имя билось в голове в такт толчкам, вырываясь из распахнутых губ, — Нари! – Чику скрутил спазм наслаждения, в паху закружились огненные спирали, и он наконец-то кончил, чувствуя, как внутри у Мори все запульсировало в бешеном, сбивчивом темпе. Тесокабе повалился на него, стараясь не слишком придавить своим телом. Они оба тяжело дышали, между телами было мокро от спермы Мори, внутри у Солнца Аки тоже было влажно… В одно мгновение Мори посетило самое страшное откровение в жизни. Никогда, нигде и ни с кем он не был так счастлив, как сейчас. Он обнял своего Демона, провел пальцами по вспотевшей спине, очерчивая лопатки, повернул голову и поцеловал подбородок Чики. Впервые после секса не хотелось сбежать в ванную, хотелось лежать так, будучи придавленным этим сильным телом. — Чика... — он проговорил это, казалось одними губами, но Демон услышал, приподнялся на локтях, заглядывая в его лицо. Взгляд Тесокабе был... странным... удивление, неверие... плевать. Демон сам как-нибудь разберется, — поцелуй меня... — Впервые Солнце Аки просил о таком... Это была именно просьба, не приказ, не случайно брошенные слова. Мори этого действительно очень хотелось... — Все, что захотите, Оджо-сама, — Улыбнулся Чика. Поцеловал Нари, пробежав языком по его губам, дразняще прикусил напоследок, разорвал поцелуй и поцеловал снова, но этот раз, запустив язык ему в рот. Обнял Мори и перевернулся, устраивая его на себе, продолжая целовать солоноватые губы. Оторвались они друг от друга только чтобы глотнуть воздуха. Тесокабе впервые в жизни было так на все плевать – на то кто он и кто его партнер, на то, что он перепачкан спермой своей и чужой, на все. У него было это теплое тело в руках и горячие поцелуи, а еще вся ночь впереди и все утро – шторм грозил затянуться. А про то, что будет дальше, он не загадывал, просто перебирал чужие волосы, вдыхая запах Мори. — Я никогда не думал, что ты таким станешь…, — Неожиданно для самого себя выдал Демон, — Я думал ты вырастешь в холодную сучку… Мне даже поначалу показалось, что так оно и случилось, хех! Но ты не такой оказался… — Я на самом деле холодная сволочь, — улыбнулся Мори, удобнее укладываясь на груди Тесокабе, — меня все ненавидят и боятся... Я жестокий и расчетливый... И сегодня меня чуть не убили мои же люди, — он немного помолчал, наслаждаясь движениями чужих пальцев в своих волосах, — а ты вырос таким, как я и думал, — он прикрыл глаза и поцеловал грудь Демона, — только головы на две выше... — Нее… Ты не такой. То, что ты таким кажешься, — это еще ничего не значит, — Сонно пробормотал Тесокабе, — Если бы мы жили где-нибудь на далеком острове и не были бы повязаны со всем этим, там ты бы смог быть настоящим собой, — Чика понимал, что его уже откровенно заносит, ну да черт с ним, — возможно даже подрос бы… — Подрос? — с улыбкой в голосе поинтересовался Мори, водя пальцами по груди Тесокабе, — Ну это точно, вряд ли. А ведь действительно, он был бы совершенно другим, если бы не вся эта ответственность и предназначение. Не подрос бы — точно, но был бы совершенно иным. И его не пытались бы убить приближенные... — Угу, — Какой-то разговор у них не веселый получался… Безнадежные мечты из серии «а вот если бы…» Пошло оно все! Рука Чики, мирно лежавшая на талии Солнца Аки, медленно сползла вниз, на ягодицы. Демон паскудно улыбнулся и провел пальцами по ложбинке между ними. За что тут же получил коленом в бедро, но это была ерунда, по сравнению с возможностью поддразнить Мори и трахнуть его еще раз. — Хорошая Оджо-сама не должна рукоприкладствовать, ты знаешь? – Он перехватил одну из этих замечательных, активно пытающихся пнуть его ног, дернул на себя, заставляя Мори оседлать свои бедра. Тот только удивленно охнуть успел… Сидящий у него на бедрах, слегка покрасневший Мори, заводил неимоверно. Тонкие, как у девчонки, руки упирались ему в грудь, сам Мори казался разозленным, впечатление портил только наливающийся кровью член. — Я нехорошая принцесса, — фыркнул Нари, усаживаясь удобнее, дразня Тесокабе движениями бедер. Демон был уже не горячий, но очень теплый. Мори завел руку за спину, обхватывая его член и прижимая его к своим ягодицам, слегка потираясь о него. Чика многообещающе улыбался, словно думая о том, что у принцессы Мори была бы интересная жизнь. Солнце Аки только покачал головой и склонился к груди Демона, прикусывая кожу, крепче сжимая пальцы на члене, медленно двигая рукой. Когда Чика был готов к тому, чтобы перевернуть его и взять силой, Мори выпрямился и задумчиво произнес: — Страшно подумать, что было бы, если бы я был женщиной... — Что тут думать? Я бы на тебе женился и дело с концом! – Пожал плечами Чика. Мори только хмыкнул, продолжая медленно поглаживать его член. Руки Тесокабе скользили по чужим бедрам, сжимая их, заставляя Нари приподняться. Ему уже не терпелось, безумно хотелась усадить принцессу на свой член… Было даже все равно, будет ли больно кому-то из них, главное, оказаться в этом горячем, узком теле, чувствовать как гладкие стеночки сжимают головку и сходить с ума от удовольствия, — Это было бы здорово, я мог бы брать тебя хоть каждую ночь, когда я на суше… Я был бы у тебя первым и последним, принцесска, — Мори слегка приподнялся, позволяя раздвинуть свои ягодицы и опустить себя на стоящий колом член. Головка вошла легко, а вот дальше дело пошло туго, Чике приходилось давить на бедра любовника, опуская его на себя, хрипя от боли и удовольствия, шепча сквозь зубы пошлости и нежности… Мотонари все же не сдержался и скинул с бедер чужие руки, немного приподнимаясь, и облегченно выдохнул. Было слишком больно, чтобы терпеть. — Ты бы быстро овдовел, — он прикрыл глаза и стал медленно покачивать бедрами, опускаясь все ниже, — или я... — Мори тихо всхлипнул, когда член оказался в нем полностью, сжал пальцы в кулаки, упираясь ими в грудь Тесокабе, и начал медленно двигаться. Руки Моточики вернулись на его тело, поглаживая и, словно успокаивая... Чертов Демон... заставлял хотеть себя все сильнее. Словно в его объятьях действительно можно было забыть о боли, о смерти, что вечно трется где-то рядом, о долге, который подмял его под себя и сделал таким... — Мы жили бы долго и счастливо, — Чика приподнялся, целуя Нари в губы, чувствуя, что с Солнышком что-то не так, — Ты родил бы мне кучу таких же умных детишек, как ты, и вы бы свели меня с ума… — Теперь он целовал шею и плечи Мори, прижимая его к себе и войдя до упора. Обсыпав плечи поцелуями, Чика снова лег на спину и двинул бедрами, побуждая любовника двигаться, тот всхлипнул, но продолжил рвано, сбивчиво дергать бедрами. Тесокабе положил руки ему на талию, придерживая, помогая приспособится. Может быть, он был бы действительно счастлив с Демоном? Внезапно эта мысль отдалась болью в душе, заставив руки подогнуться. Объятья Демона были действительно спасительными. Они ведь укрыли его от смерти сегодня... Мори почувствовал, что нервы готовы сдать. Он приучил их делать это с опозданием. Так, едва не получив нож в спину, он мог продолжить переговоры, завершить все дела, запланированные на день, и только потом, оставшись в одиночестве, позволить телу дрожать. Вот и сейчас. Он терял над собой контроль. Плечи била дрожь, тело скручивало спазмами, движения становились все резче, а ощущения все сильнее. Чика почувствовал зарождающуюся в Мори дрожь еще до того, как она стала явной. В конце концов, они сейчас так близки, почти слились в одно целое… Но ему эта дрожь не понравилась, Нари дрожал не от удовольствия, а от нервов, это было видно, по его лицу. Эмоции, раньше почти неразличимые на этом холодном лике, теперь стали почти человеческими. — Черт, Нари… — выдохнул Чика, снова приподнимаясь и переворачиваясь, подминая Сына Солнца под себя. От этого кульбита, у него звездочки из глаз посыпались, а Мори застонал и зашипел сквозь зубы, — Как же с тобой все непросто, — Теперь он был хозяином положения, мог целовать лицо, губы, глаза Мори, запустить пальцы ему в волосы, успокаивающе поглаживая и двигаться в ровном, сильном ритме, подводя обоих в развязке. Мори вцепился в плечи Демона, словно боялся его потерять, обхватил его ногами за пояс, заставляя тело двигаться вместе с ним. Он был благодарен сильным рукам, которые не позволяли телу сойти с ума и забиться в истерике. Демон был сильным. Сильнее этой дрожи. И вскоре дурацкую лихорадку перекрыло удовольствие. Дрожь никуда не ушла, но не мешала отдаться этому человеку. Мотонари не слышал своих стонов, которые подхлестывали любовника ускорить движение, не слышал и громкого рыка Тесокабе, прижимающего его бьющееся в агонии тело к широкой груди. Мир закружился и пропал, оставив вместо себя лишь грохот сердца и сильные руки. На этот раз удалось упасть так, чтобы не придавить Нари. Чика с трудом выравнивал дыхание, одновременно пытаясь привести в порядок безумно скачущие в голове мысли. В основном мысли были из разряда «Не хочу его отпускать»… Нет, ну, правда! Что хорошего случится, когда Мори сойдет с его корабля? В лучшем случае: ничего, в худшем: его снова попытаются отравить. Демон потерся белесой макушкой о чужое плечо, как бы намекая, что его надо подергать за волосы и почесать за ухом. Как ни странно, намек был понят, тонкие пальцы переплелись с белыми прядями, дергая и ероша, заставляя встать дыбом и стимулируя умственный процесс. Что скажет отец, если он объявит, что хочет жениться на наследнике Мори. Вероятней всего, просто покрутит у виска и скажет, что сыну надо реже с бортом головой здороваться… Хотя… в свете сегодняшних событий нужно пересмотреть его отношения с отцом Мори… Нет! Брр! Лучше не пересматривать, ну его! Он просто украдет Мори и все! — Эй, Нари? Ты не спишь? – Чика поднял голову, пытаясь заглянуть парню в глаза, — Ты не против, если я тебя украду, нэ? — Я против... — Мори помолчал и добавил, — наверное... — он открыл глаза и посмотрел на вполне серьезного Тесокабе. Бред просто... — брось… это невозможно... — он крепче прижал Чику к себе и осторожно поцеловал его щеку, — У меня много дел на суше. К тому же через неделю ты сам захочешь утопить меня.. — пришлось закрыть рот возмущающемуся Тесокабе поцелуем, чтобы тот не наговорил глупостей, о которых потом пожалеет, однако Демона мало что могло остановить... Может это все-таки отцовский заговор? И все это было предусмотрено двумя старыми интриганами? Это вполне в духе его отца. Но если все было предусмотрено... Не значит ли это, что и его "похищение" тоже предвиделось? Может, глава клана Мори хочет дать сыну отдых? Или проверить его? Или убить? Или дать какой-то шанс? — Против, значит? – Обижено повторил Чика, — Ну, неволить не стану… — в голове медленно зрел коварный план, — Хочешь вернуться – вернем, — «Дней через десять». Этого Чика вслух не сказал, но Мори нахмурился так, будто догадался. Ну, догадался и догадался, все равно заставить «Владыку» плыть в нужную сторону он не может, а значит, можно будет плыть домой окольным путем. Очень окольным. Чика уткнулся лицом Мори в живот, пытаясь скрыть довольную улыбку. Он всегда принимал решения быстро, корректируя планы уже по ходу действия… В этот раз план был «Демон похищает принцессу на десять дней». Правда, все это грозило международным скандалом, ну да черт с ним! Отцы как-нибудь договорятся, неспроста же они всю эту встречу организовали?.. — Все будет, как вы захотите, Оджо-сама, — Он поцеловал Нари в живот, чувствуя, как сон потихоньку увлекает его в свое царство. Главное, завтра проснуться раненько и предупредить команду… Мори проснулся от того, что солнце било в глаза. Неужели уже утро?! Он что, проспал восход?! Мотонари сел так резко, что голова закружилась, а тело отозвалось болью. Постель оказалось пустой. Демон ушел. Сколько он проспал? Мори метнулся к иллюминатору. Солнце уже высоко поднялось над горизонтом. Около десяти утра. Как можно было проспать?! Свой мундир он обнаружил на спинке стула. Его даже привели в относительный порядок. В другой ситуации он бы не прикоснулся к этой одежде, но так как альтернативы не было, пришлось принять душ и облачаться в форму. Сейчас он пойдет и выяснит положение дел, а потом сойдет с борта "Владыки", и через несколько часов побеседует с повелителем Аки. Как сын с отцом... Какого черта произошло вчера? Мори обернулся на смятую постель. Демон... он будет скучать по нему. С Мори они столкнулись в дверях. Он был уже полностью одет, красные шнуры на белой одежде подчеркивали хрупкость и легкую бледность. Он вообще побледнел с прошлого дня, видимо отравления, шторм и бурный секс не способствовали улучшению цвета лица… Интересно, если из всего этого оставить только бурный секс?.. — Нари! Ну, ты и засоня! Я-то думал, ты до сих пор встаешь чуть свет. – Чика сразу же попер вперед, буквально внося Мотонари в каюту и на давая ему рта открыть, — А я уже тут с утра суечусь, то се, команда… Посмотрел не потрепала ли нас вчерашняя буря, кстати, до сих пор штормит, сходил проверил, как там твои люди, — Тут уж Демон не смог сдержать улыбки – его визит в гости к свите Мори напоминал визит охотничьего пса в заячью нору, — в общем, дел невпроворот, я еще даже не завтракал, — все еще отступающий под его напором Мори уперся в стол. Очень удобно. Как раз можно поймать его в ловушку рук и прошептать на ухо, — составишь мне компанию? Бежать было некуда, и Мори сдался, поднимая взгляд на Демона. — Я... составлю... — твердые руки подхватили его, усаживая на стол, Мори даже возразить не успел, а Тесокабе уже целовал его губы. Чертов Демон... Делает, что хочет. Но это даже нравилось Мотонари, в его жизни не было людей, которые могли позволить себе все, что хотели при нем, кроме отца. Так что это было новым. И таким захватывающим, что Мори сам не заметил, как начал отвечать на поцелуи, ласково прикусывая чужие губы. Он смирился с тем, что не выберется отсюда раньше полудня... Что ж.. так тому и быть. Он еще немного побудет не один... — Вот и отлично, – Чика решил пока не сообщать Мори «радостную» новость, о том, что они проплавают вместе еще дней десять не меньше, а если вспомнить как хитро и понимающе смотрел на него старпом, так и все двенадцать, — Тебе идет этот мундир, ты знаешь? — Свой китель он уже сбросил, теперь пытался справиться с тугими застежками на чужом, — Хотя это едва ли можно назвать мундиром, верно? – Еще бы! Длинные, широкие рукава, и белые перчатки да локтя явно не имели никакого отношения к какому-либо роду войск в Аки. – Но как раз то, что нужно для Оджо-сама… С застежками он наконец-то справился, но белую красоту снимать не стал, уложил Мори животом на стол и потянулся к его ремню. Может быть, это было уже слишком? Но Мори поддался Демону, прогибаясь в спине, давая расстегнуть пояс. Как Мотонари ни пытался, он не мог найти в себе те нотки отвращения, которые обычно испытывал к своим любовникам после совместно проведенной ночи. С Демоном ему было до сих пор хорошо. Так хорошо, что не хотелось отталкивать, даже когда жесткие пальцы снова коснулись его ануса. Тело само вздрогнуло. Было еще слишком больно. — Тебе придется здорово извиниться перед моим телом, чтобы оно снова приняло тебя... пират. — Тесокабе давно уже не пираты, Моррри, — Склонившись к самому уху парня, прошептал Чика, — Мы завоеватели и покорители морей и стран берега, которых омывают воды этих морей. Мы теперь не грабим, мы побеждаем. И у побежденных прощения не просим. Впрочем, — Он облизнул два пальца и снова коснулся ануса любовника, — с побежденными можно быть нежными… — Пальцы скользнули внутрь чуть легче, чем вчера, но все равно туговато. Надо бы к следующему разу найти какую-нибудь смазку, а то после каждой ночи Нари понадобится по два дня отлеживаться, — Так что, я постараюсь, ради вас, Оджо-сама, — Чика еще раз сплюнул на руку, размазывая слюну по члену. Мори его точно убьет, когда все закончится, ну да черт с ним. Первый толчок выбил дух из них обоих, Мори вскрикнул, дернулся, опрокидывая со стола на пол какие-то бумажки и письменный набор, зашарил руками в белых перчатках по столешнице, ища за что бы ухватиться. Чика склонился над ним, целуя за ухом, благо разница в росте позволяла и не такое. Подождал, пока Нари немного успокоится, привыкнет к нему, и двинулся обратно. Отдышаться казалось невозможной задачей. Слишком большим был Демон, слишком резким. Слишком желанным, чтобы оттолкнуть. — Мне больно... Двух слов хватило, чтобы Тесокабе замер. Мори ни за что не пожаловался бы, если бы действительно проникновение не причиняло боль, которую невозможно терпеть. — Будь аккуратнее... У Мори закружилась голова, когда Чика выдохнул задержанный воздух ему на ухо и осторожно и медленно двинул бедрами. Нари застонал, запрокидывая голову, стараясь избавится от забившийся в уголок губ пряди волос. Это долго не продлится, Демон сразу понял. Он еще, когда вставал, в каюте только-только посерело, еще тогда безумно хотелось разбудить и трахнуть Мори. Он все утро проваливался в какие-то мутные наполовину фантазии, наполовину воспоминания, если только не надо было говорить с кем-то… Терпел. Обустраивал им с Нари отдых. Думал о нем все время, возбуждаясь, как мальчишка. Сейчас уже сил терпеть не было, хотелось просто поскорее кончить. Может Мори и было больно, но стояк у него от этого не уменьшился. Чика обхватил рукой истекающий смазкой член, задвигал ею в одном ритме с неторопливыми толчками, горячо дыша Нари в затылок. Сын Солнца стонал уже от удовольствия, вцепившись одной рукой в край столешницы, а второй в волосы у Чики на затылке. Стоны становились все громче, странным образом перекликаясь с пульсацией его тела, с движениями его мышц. Он, как и Чика, не продержался долго. Это был самый… мучительный оргазм в жизни Демона. Он долго изливался в Мори, продолжая двигаться в нем, глухо рыча ему прямо в ухо. Наконец, все закончилось, в голове был благодатный, сбивающий всякие мысли шум, по руке текло что-то горячее, внутри Нари было скользко и совсем не так тесно как раньше. Хрупкое тело под ним дрожало, но не той вчерашней нервической дрожью, а вполне обычно устало подрагивало. — Спасибо, солнышко, — Чика поцеловал развернувшегося к нему Мори и наконец-то нашел в себе силы отстраниться. Мори тяжело дышал, глядя на Демона. Уходить не хотелось… Да и сам Чика не торопился выпускать его из объятий. Но вечно это продолжаться не могло. Нари приподнялся, целуя его подбородок. И улыбнулся, когда Демон сам поцеловал его, но Мори тут же уперся руками в плечи капитана. — Когда я вернусь в Аки? — он попал в точку. Одного взгляда на довольное лицо Тесокабе хватило, чтобы понять: не скоро. Нари напрягся, выискивая ответы во взгляде Демона, — Это просто немыслимо... — Мори запахнул китель на груди, отворачиваясь от Тесокабе. — Ну, что поделать, Ваше Высочество? Эта гроза немного сбила нас с курса, — Ага, «Владыку» с курса может сбить разве что вражеская флотилия, — кроме того, грозовой фронт стоит как раз между нами и Аки, нужно обходить. – Чику даже не слишком волновало, правдоподобно ли это звучит или нет, он просто нес, заранее приготовленные объяснения, пытаясь заглянуть в лицо Нари, выражение которого впрочем, ничего хорошего Демону не сулило, — Но не волнуйтесь, я доставлю вас в Аки, сколько времени бы это не заняло! На секунду ему показалось, что Нари его ударит… Учитывая, что на них обоих все еще не было штанов, ситуация была более, чем забавная. Чика уже едва сдерживал улыбку, когда в дверь постучали. — Аники… То есть, капитан, сэр, завтрак сюда подать? Мори вздрогнул, видимо испугавшись, что сюда сейчас войдут. Зря. Команда была предупреждена, не врываться к капитану без стука и вообще не врываться, ближайшие дней десять… — Так, составишь мне компанию за завтраком? – поинтересовался Чика у спешно приводящего себя в порядок Сына Солнца. Этот... его все-таки похитил! У Мори это в голове просто не укладывалось! — Составлю... — он откинул руку Тесокабе, не дававшую ему пройти, и, просто стянув с себя брюки, двинулся в сторону душа, — я тебе такую компанию составлю... ты никогда не забудешь. С этими словами он захлопнул за собой дверь и прижался к ней спиной. Чертов Демон поступил по-своему. Мори не знал, что думать, просто не знал. С одной стороны это было по-дурацки дико. Но с другой... возможность еще немного побыть с Демоном... Интересно, это тоже было запланировано отцом? Вот только чьим? Тесокабе или его собственным? А может они сговорились? В большем бреде Мори еще не участвовал. Наскоро ополоснувшись и снова запаковавшись в мундир, он вернулся в каюту. Солнце вовсю светило в иллюминатор. Шторм, как же... ага. Чика ждал его за столом, Нари направился к свободному стулу, но сильные руки обхватили его за талию, усаживая на колени к Тесокабе. Мори даже возмутиться не успел. Теплые губы коснулись его щеки. Демон умел быть бесконечно нежным. Это просто обезоруживало. Мори вздохнул, поднимая взгляд на капитана линкора. Чика улыбался. Ну... Может быть, ему действительно стоит отдохнуть? Его ведь вчера чуть не настигла смерть... Два раза. — Ты меня все-таки украл... — выдохнул Нари, принимаясь за еду. К черту все, он недолго побудет счастлив. ЭПИЛОГ Куничика лежал прямо на полу, листая какую-то ужасно древнюю и дорогую книгу, курил тонкую трубку, роняя пепел прямо на страницы, и прихлебывал… Как там называется эта выпивка? Что-то по традиционному рецепту народа Аки, страшно вкусное, крепковатое и, кажется, даже не ядовитое, хотя с Хиромото никогда нельзя быть уверенным. Сам Хиромото сидел рядом, скармливая попугаю Куничики орешки. Тоже вроде не ядовитые, хотя, как уже говорилось, с ним никогда нельзя быть уверенным. Впрочем, Пирата, так звали попугая, Хиро любил и никогда не пытался навредить ему. К Демону-старшему он таких глубоких чувств, видимо, не испытывал, так что между ними всякое случалось. Сейчас, впрочем, оба прибывали в состоянии мира и покоя… Аж скучно… Чертовски скучно… Пацаны там развлекаются, небось! — Как думаешь, когда они вернутся? – Хиромото на вопрос не отреагировал, играл себе с попугаем, — Эй? Хиро? Эй? – Ноль внимания. Ну-ну… Куничика вытащил изо рта трубку и поднес ее к краю тонких одежд Мори. Паленым начало попахивать почти сразу. Из глубокой задумчивости правителя Аки вырвал запах горящего шелка. Потребовалась пара секунд, чтобы понять, что произошло. Он сбил пламя одним взмахом рукава, заставив занервничать птицу, после чего медленно взял пиалу у скалящегося Тесокабе и вылил остатки вина ему на голову с непроницаемо-царственным лицом. — Еще раз ты так сделаешь, и это будет кислота... — Впрочем, он погорячился. Между ними случались вещи и посерьезней. Итогом самой крупной размолвки чуть не стала война, но правители ограничились тем, что молча скрипели друг на друга зубами. Они не разговаривали три года. А при примирении на радостях напились, как черти, — ты неисправим. — А ты – безжалостен! – Объявил Куничика, встряхивая головой, а потом рукой зачесывая черные, как смоль, волосы назад. – Я между, прочим, волнуюсь за своего маленького мальчика. – Маленький мальчик перерос отца на ладонь и в плечах был не уже, но Тесокабе это не смущало. В его сознании, где-то там, в глубине отцовской души он все еще оставался, безумно похожим на мать маленьким принцем, — Боюсь, твой сорванец снова будет его обижать… — Очнись, Тесокабе...— фыркнул Хиромото, снова принимаясь за кормление попугая, — они взрослые люди. А твой сын уже достаточно вырос, чтобы постоять за себя. А мой сорванец превратился в настоящего принца, действующего по церемониалу и традициям... Все-таки плохая была идея. Твой Демон его испортит... Мори тоже переживал за сына. Не показывал, насколько сильно, но все же.. Куничика, только хмыкнул, повалившись на спину и раскинув руки и ноги. Запах алкоголя, исходящий от волос не смущал его совершенно. Когда они были молоды, все началось как раз с того, что Хиро вылил бутыль вина ему на голову… Они уже неделю сидели в маленьком дворце, на устроенных их отцами переговорах, дворец занесло неожиданной снежной бурей и вскоре они были готовы убить друг друга. И когда Хиромото вылил вино ему на голову, Куничика подумал, что сейчас убьет его и плевать на политику… Не убил почему-то… Поцеловал… На плечо ему опустилась чужая голова, каштановый затылок так и просил, чтобы его поцеловали. Какой же Хиро все-таки красивый, время ничуть не изменило его. Мотонари очень похож на отца… И такой же умный… Наверное уже догадался, что все подстроено, и что буря была неожиданной только для их кораблей. Моточика еще долго будет считать все случайностью, как и Куничика когда-то. — Все будет хорошо, — Он прижал Мори к себе, поудобнее устраивая его на своей груди, — С этой семейной традицией всегда, все хорошо.