Кир/Кшиштовский. Драбблы

В полутьме московского бара горят неоновые надписи. Единственный хорошо освещенный участок, отгороженный от остального пространства канатами, как магнит притягивает взгляды рассевшихся за барной стойкой и стоящих за спинами участников людей, половина из которых - взрослые состоявшиеся мужики, которым нечем заняться. В головах шумит от количества выпитого, а пустые стаканы на полках периодически содрогаются от громких взрывов хохота. Сегодня снимают третий сезон любимого шоу всех хейтеров, где их ненавистные видеоблогеры огребают друг от друга - "Дай леща" на ваших экранах, добро пожаловать, дамы и господа, располагайтесь поудобнее, берите свой попкорн и не забывайте главное правило: смеяться можно всем, кроме участников. И все же, несмотря на атмосферу всеобщего веселья, среди собравшихся людей есть один человек, которому в данный момент не смешно от слова совсем - он сидит на высоком стуле в углу зала, в некотором отдалении от основной массы зрителей, весь традиционно в черном, что только подчеркивает мрачный вид брюнета, и глушит виски в одиночестве. Изначально он приехал сюда не как обычный зритель, а как оператор, но неожиданно для всех подъехавшая Пязок загорелась свойственным ей энтузиазмом и вызвалась помимо своей осветительской работы подменить парня за камерой. Сейчас это казалось ему весьма разумным решением, потому что не было никакой уверенности, что он бы не разбил/уронил/бросил дорогую аппаратуру при виде того невероятного пиздеца, который творился у него перед глазами. Видит небо, Кир Агашков вовсе не был злым или агрессивным человеком, даже не особо вспыльчивым - все благодаря железному самообладанию, которому позавидовал бы даже Усачев (тот, зараза, сейчас явно веселился) и здоровому пофигизму по отношению ко всему, что лично его не касалось. Но глядя на то, как Кшиштовский с мрачной решимостью во взгляде устраивается на коленях у Ильича, с явным намерением побить все мыслимые рекорды гейства в истории этой передачи, оператор едва мог сдерживаться, чтобы не набить кое-кому морду. Кулаки сжимались так, что побелели костяшки пальцев, в глазах темнело и начинали мельтешить кроваво-красные пятна, в горле стоял ком, в ушах звенело, а глубоко внутри поднималась волна неконтролируемого и иррационального бешенства, грозящая вырваться наружу и разнести все вокруг, как гребаное цунами. "Спокойно, Кир, спокойно, не нужно никого избивать, - пытается открыть в себе талант самоубеждения парень, - не трахаются же они, в конце-то концов. Перестань беситься, пей виски и думай о Марджере". Эта тактика обычно, по неизвестным науке причинам, превосходно помогала держать себя в руках. Но, как назло, даже мысли о лучшей подруге сегодня резко съезжали на Кшиштовского, тридцать три леща ему в рыло. *** Последние полтора года они с Аней довольно редко виделись вживую - у обоих появилось слишком много дел, да и жили они по-прежнему в разных городах - и поэтому привыкли часто болтать по скайпу. Кир очень любил эти вечерне-ночные разговоры - Марджера много смеялась, параллельно жалуясь на жизнь, и кидала смешные мемесы, пока на заднем плане, заглушая звуки соседского ремонта, радостно гудела Василиса. Сам Агашков в основном громко хмыкал, курил и мастерски сливался с обсуждения своей личной жизни. Последнее удавалось ему вплоть до вчерашнего дня, когда Аня сурово посмотрела в камеру, безжалостно пресекая любые попытки оператора сменить тему. - Кирюх, не увиливай, я тебя как облупленного знаю. Вы с Мишаней - те еще два несносных фрукта, а роднит вас одна общая черта - в некоторых вещах вы оба можете признаться кому угодно, но только не себе. Так вот, дорогой мой, я тебя внимательно слушаю: что у вас с Кшиштовским? - девушка подпирает щеку ладонью, приготовившись ко вливанию в уши офигительной истории. - Это, наверное, самые странные отношения за всю мою жизнь. Их вроде нет, но вроде и есть что-то непонятное, - наконец вздыхает Агашков после долгой паузы. На экране Аня победно вскидывает кулак и издает боевой клич северных индейцев, по всей видимости означающий "я так и знала, что вы педики!". - Целовались хоть? - хитро интересуется она, заставляя невозмутимого Кира пойти красными пятнами и поперхнуться сигаретным дымом. - Можно так сказать, - неохотно признается тот, откашлявшись, - и больше раз, чем мне хотелось бы для адекватного понимания происходящего. *** Впервые это случается поздним вечером в почти пустом баре, во времена работы над нетленным "Не переключайтесь". Они оба в жопу пьяные и обсуждают что-то крайне гетеросексуальное - ничто не предвещало, как говорится. Миша воровато оглядывается по сторонам прежде чем неловко мазнуть губами ему по щеке, после чего со скоростью света удаляется, оставив в край охуевшего Кира трезветь в одиночестве. Утром оператору невероятно стыдно (почему - непонятно, ибо он-то как раз ни в чем не виноват) перед девушкой Кшиштовского, заглянувшей на съемки, а тот, вероятно, даже не помнит о произошедшем, или очень умело делает вид. Как же удобно жить, когда память после каждой пьянки отшибает, не правда ли? Второй раз застает их через несколько месяцев, под конец 2013 года, когда предпразничная суета и съемки "Левосудия" идут вровень друг с другом, а от Кшиштомрачного исходят волны несвойственных ему жизнелюбия и энтузиазма, отчего даже бесчувственная новогодняя иллюминация на улицах складывается в криповатые на вид желтые смайлики, что уж говорить об их знакомых и друзьях, против воли заразившихся приподнятым настроением блогера и теперь творящих какую-то невообразимую херню. В этот раз парни сидят почти вплотную на диване в пустой гостиной у кого-то в квартире; один из них практически трезвый, а второй - Кир, который в одиночку прикончил целую бутылку и теперь постепенно отрубается на плече у Миши. "Спасибо, что ты у нас есть такой классный", - тихо бормочет тот и мягко целует в висок. Кир до сих пор до конца не уверен, приснилось ему это или нет, но почему-то слабо надеется на последнее. Весь следующий день проходит в рамках соревнования "кто лучше сможет притвориться, что ничего не произошло", завершившееся честной ничьей. До следующего раза успевает пройти целых полтора года и Агашков почти забывает о прошлых двух. Время действия: июнь 2015-го. Место действия: парк развлечений, Брайтон Бич, США. Позже Миша, конечно, успокоится и даже запишет немного своей паранойи на камеру, но в момент, когда Кир с Русланом на ватных ногах сходят со сраного "Циклона" (крайне ненадежного, разваливающегося и кишащего древоточцами, по словам Кшиштовского), он выглядит изрядно перенервничавшим. Пока Усачев ходит за водой, Миша успевает своими длиннющими руками сгрести в охапку ничего не понимающего оператора, быстро чмокнуть его куда-то в макушку, зарываясь носом в темные волосы и пригрозить в следующий раз жахнуть по башке дубиной и связать, но не пустить на этот адский аттракцион. "Что ж, у всех свои заебы", - философски думает уже ко всему привыкший Кир и ухитряется вывернуться из захвата тощего параноика ровно за три секунды до того, как Руслан выныривает к ним из очереди. Светлые воспоминания о съемках пятой Жизы, когда Кир отморозил себе абсолютно все части тела - в особенности правую руку, с которой периодически приходилось снимать перчатку, иначе невозможно было попасть по кнопкам на камере - до сих пор хранятся у Агашкова в воображаемой папке "Слишком хорошо". Туда он старается не заглядывать, потому что не уверен, что сможет еще раз посмотреть в несчастные глаза Миши, пытающегося горячим дыханием согреть многострадальную конечность своего личного оператора. Кир отчаянно краснеет, но не может - а главное, не хочет - вырвать кисть из цепких рук. Это был четвертый и последний раз, после которого они уже не могли продолжать спокойно жить дальше, делая вид, что между ними ничего особенного не происходит. *** - Знаешь, вы оба просто должны как следует подумать и решить, нужны ли вам эти отношения - вот и вся история, - выносит окончательный вердикт талантливый организатор, отличный друг и просто лучшая в мире женщина Аня Марджера и обрывает звонок. Миша все-таки сливает бой - определенно, всему виной два "внезапных леща", без которых он вполне мог выиграть даже у Прусикина - и Киру даже почти обидно за него. "Почти" - потому что четвертый раунд все никак не желает исчезать из памяти. Агашков решает, что после такого можно и позлорадствовать немного. - Да уж, Миш, если бы это были соревнования по гомосексуализму - ты бы точно всех порвал, - ехидно ухмыляется он, перешагивая через канаты. Кшиштовский поднимает голову и непонимающе хмурится: - Звучит как сарказм. Мне кажется, ты недооцениваешь мою мощь. - О, вовсе нет. Твое выступление было настолько впечатляющим, что мне понадобится кнопка "развидеть", если я хочу сегодня заснуть. Но все же против меня у тебя нет шансов. - Спорим? - А спорим! На один лещ, - скалится Кир. - У тебя минута. - Михаил, Вы точно хотите получить эту рыбину? - изображая профессиональное беспокойство склоняется к нему ведущий. - У Агашкова рука тяжелая, Вас может запросто снести со стула, - Усачев явно пытается заставить Кшиштана передумать, предотвратив надвигающееся гейство столь высокой концентрации, что никто из присутствующих не сможет этого пережить. Присутствующие, однако, заинтересованно подтягиваются поближе в ожидании зрелищ. Почти всех зрителей и операторов разогнали на время технического перерыва, так что в зале помимо них с Русланом остаются только ребята из Трэш Лото, Даня и Алина Пязок. Кир, не вынимая рук из карманов джинсов, ногой придвигает к себе освободившийся после Ильича стул и с размаху садится, одновременно плотоядно облизываясь и издевательски подмигивая. Кшиштовский дергается, как от удара током: - Да мне и десяти секунд хватит, пидор гнойный! С этими словами он бьет ладонью по торчащей кнопке на часах с такой силой, что даже металлическая бочка вибрирует, и невероятным прыжком лосося перемахивает через нее, во второй раз за сегодняшний день оказываясь на коленях у противника. Вот только Агашков, в отличие от своего предшественника, не теряет времени даром и немедленно перехватывает одной рукой тощую задницу обхватившего его за плечи парня, другую устраивая у него на спине, мысленно замечая, что ему совершенно насрать, как это выглядит со стороны, и что Миша очень костлявый. - Ты уверен? - бесцветным голосом интересуется Кир, притягивая несопротивляющегося блогера к себе настолько близко, что их носы практически соприкасаются. - Если да, то вперед - мой ебальник в твоем распоряжении. Я смотрю на тебя, ты глядишь на меня. Отрицание, торг, принятие. Мы пидоры. - Я рискну, - очаровательно ухмыляется Миша. И сокращает последние несколько сантиметров между ними под оригинальное звуковое сопровождение в виде сдавленного хрипа осевшего на пол Усачева, нестройного кашля синхронно подавившейся выпивкой команды КликКлак и радостного вопля "Нихера себе!" Поперечного. Агашков счастливо улыбается и прикрывает глаза, отвечая на поцелуй. Проигрыш в "Дай леща" для них больше не имел никакого значения. Сегодня Миша выиграл свою главную битву, продолжавшуюся чуть больше трех лет, и получил давно причитающийся ему приз - сердце Кира.