Так себе Инквизитор.

- Самсон. Ралей Самсон, - прочитала я в рапорте командира Каллена - Да. Я говорю это всем своим солдатам и требую распространять как можно большему количеству людей: ни в коем случае, никогда не старайтесь в одиночку сразиться с генералом красных храмовников Самсоном. Миледи Инквизитор, он очень опасен. Он как человек-армия. Подпитываемый силой красного лириума, он вынослив, силен, а также весьма опытный главнокомандующий. Рыцарь-командир столь неистово это говорил, что, казалось, его светлые глаза сейчас примут кровавый оттенок. Темы, касающиеся Ордена, всегда сильно задевали его. - Изгнанник храмовников, Генерал нашего злейшего врага, безумец, наркозависимый жалкий трус и это еще не все.... - Каллен прервался в своей пламенной речи и опустился на стул, напряженно потирая переносицу. - Похоже ты не сильно его любишь. - сказала я, положив бумаги обратно на стол. - Я знал его когда-то, во время восстания в Киркволле. Он был лучшим храмовником, а потом.... - А потом?.. - Исчез. Я иногда видел некоего бродягу на улицах, сильно похожего на него, но с трудом мог представить, что такое могло случится с подающим большие надежды храмовником. Понял только, что если это Самсон, то он изменился. Зрачки были шире обычного. - Тяжело выдохнув и поморщив нос, словно пытаясь прогнать неприятные воспоминания, он продолжил. - После смерти Мередит я его больше не видел. Думал, он просто отправился в путешествие, так как его уже ничего не держало.       Каллен, почесав затылок, стал пристально смотреть на стол ставки командования. Видимо, ему было больно осознавать очередную потерю собрата по Ордену. Находясь в Инквизиции, он уже не был храмовником, но эта тоска в его глазах и голосе отдавалась с такой грустью о былых временах. Тем более, в Ордене он к тому же употреблял лириум, а сейчас... Интересно, он все еще принимает его?       Мы все так заняты своими делами, работой и обязанностями, что практически не находим времени поговорить друг с другом. Все наши переживания, сомнения и трудности остаются при нас, медленно ломая одного за другим. Мне не помешает поговорить с моим дорогим светловолосым командиром. Ему сейчас тяжелее, чем кому-либо, особенно после похода в замок Теринфаль, обитель храмовников, где было обнаружено множество предателей, и пожирателей красного лируима. Наша Соловей и Мастер шпионажа Лелиана в этот момент окончила разговор со своим гонцом и вернулась к нам. - Хорошие новости, миледи Инквизитор. Наши разведчики выяснили, куда отправилась армия красных храмовников. Это древние эльфийские земли в Арборсокой глуши. Единственное остается непонятным. Что им там нужно? - Как бы то ни было, мы должны немедленно отправляться туда, - перебил нас Каллен. - Жозефина, мы выдвинемся немедленно. Можешь потребовать у некоторых знатных домов армии и средства для этой цели. Ты лучшая в этом деле. - Думаю, сама Императрица поможет нам в этом, - ответила леди посол, заглядывая в листки своего планшета. - Замечательно. Тогда отправляемся за Самсоном?! – Ударила я кулаком в ладонь, но никто моего энтузиазма не разделил. - Это не шутки, Кейт, - строго сказал рыцарь-командир.- Сейчас все куда серьезнее, чем ты думаешь. Самсон обезумел от красного лириума и обрел неистовую силу. Бой с ним будет, возможно, одним из самых сложных. - Хорошо, когда экспедиция снарядится, позовите меня. Я буду в своих покоях, - бесстрастно ответила я и вышла из ставки командования. "Самсон вступил на опасную тропу, но что толкнуло его? Почему он не остался с храмовниками" Я старалась всегда обдумывать поступки своих врагов, злодеев, как часто выражаются писатели в сказках, но кто сказал, что они плохие, а мы – герои? И как поступить так, чтобы в итоге нам самим не стать злодеями. Не опуститься, как этот Самсон. А вообще, стоит ли считать, что он опустился на самое дно? Ведь сейчас он самый опасный рыцарь во всем Тедасе. - Лириум... – задумчиво произнесла я, вспоминая рассказ Каллена. - Не голубой, который насильно скармливают всем храмовникам, а красный. Насколько известно, все эти алые кристаллы, растущие в самых отдаленных уголках нашего проклятого мира, и имеющие способность прорастать даже в людях, если те его обильно употребляют, гораздо мощнее, но его опасность не только в изменении силы человека. Он отравляет разум, сводит с ума, и, в конце концов, превращает в чудовище, беспощадное и бездушное. Жаль, что у столь сильного наркотика столь пагубное влияние, но за все же надо платить. И за огромную силу Самсон платит... - Стоп, если Самсон еще будучи в Киркволле, то есть около трех лет назад, уже был под влиянием красного лириума, то как он до сих пор остается в сознании, да еще и является генералом армии Корифея?! Вероятно, его организм обладает удивительной невосприимчивостью к пагубным воздействиям лириума. Это его особенность, и если её изучить... Если бы только понять, как?! Каллен знает об этом. Пора навестить моего дорогого друга. Постучав в массивную дверь и не дождавшись разрешения, я влетела в комнату рыцаря-командира, замечая, как он быстро поставил маленькую шкатулку на стол. Я подошла ближе и взяла её в руки: - Каллен, как ты думаешь, если появится малейшая вероятность в ближайшем будущем лишить побочных эффектов красный лириум, ты бы одобрил решение о его использовании храмовниками? - спросила я, вертя в руках эту коробочку и пытаясь ее открыть. Каллен молчал, но вряд ли из-за размышлений над моим вопросом: - Я бы никому не пожелал такой участи, миледи Инквизитор. Зависимость от лириума неутолима. Не стоит пытаться что-то решить, толком в этом не разбираясь, тем более... - Вот я и пытаюсь разобраться! - Пламенно произнесла я, предвкушая, что можно было бы сообразить с такими солдатами. - Ты видел, что творит лириум? В смысле, не превращает в монстров, а какую мощь и выносливость дает. Только представь, Каллен, только представь ту силу, которой овладеют храмовники! - От осознания этой идеи я настолько сильно сжала несчастную шкатулку в своих неугомонных руках, что у той отскочила крышка, и пара склянок выпали, звонко падая на пол. – Что это за?!.. Лириум?! Здесь склянки лириума, Каллен! - Я замолчала и подняла еще одну, последнюю склянку, отличавшуюся от других. Пустую. От страха за жизнь рыцаря я стала уже говорить тише, чтобы ни одна душа не услышала нас. - Почему ты не говорил со мной об этом? Рыцарь-командир молча стоял у окна, сжав кулаки и нервно дыша. Небольшая вена у его виска вздулась, а капли пота, выступившие со лба, скатывались вниз к его красивым скулам. Было очень заметно, что он ощущал ломку, нехватку лириума. Он постоянно сглатывал вязкую, скорее всего горьковатую, слюну, что дополняло его измученный образ. Видимо, Инквизитор навестила его именно тогда, когда он хотел принять очередную дозу, а сейчас он был взбешен. Взбешен и голоден. Оставлять его в таком состоянии было нельзя, но и позволять употреблять эту отраву дальше тоже неправильно. Нужно решать сейчас, и решение вновь падает на мои плечи, на плечи Инквизитора. Выходит, простой поход к другу являлся невозможной роскошью для лидера. Я подошла к Каллену и спокойно спросила: - Как долго ты уже принимаешь его, находясь в Инквизиции? - Какое это имеет значение! - Внезапно выкрикнул он, сильно ударив кулаком об стену, но затем успокоившись и выдохнув, ответил. - С момента прибытия в Убежище. - Резкое прекращение приема может убить тебя, насколько я знаю, это так? - Да. - смиренно ответил рыцарь, сильно зажмурив глаза. - Каллен, об этом никто не узнает. Я клянусь тебе. Но ты должен мне пообещать, что уменьшишь дозу и в скором времени прекратишь использовать эту дрянь. Ты можешь мне это обещать? - Нет. Ты не понимаешь, что это такое. Когда я принимаю его, жажда отступает, проясняется разум, с ним я могу дольше оставаться командиром армии Инквизиции, ведь это сейчас важнее всего, а без него... Без него я лишь жалкий, никчемный... Он так и не закончил фразу. - Даже не думай так говорить. Я смогу контролировать тебя. Мы сможем это преодолеть. Вместе. Ты слышишь меня, Каллен? - нежно сказала я, взяв его за руку и посмотрев в глаза. - Ты справишься с этим. Ты самый сильный человек из всех, кого я знаю. Пожалуйста, мне больно смотреть, как мой идеал, на который я стараюсь равняться, медленно рассеивается. Ты можешь не верить в себя, но прошу, не убивай мою веру в тебя. Если ты не выдержишь этого испытания, то я-то уж точно. И тогда Инквизиции и всему миру наступит конец. Каллен последний раз сглотнул накопившуюся слюну, и, повернувшись ко мне, уверенно произнес: - Я буду стараться. И если не ради собственной жизни, то хотя бы ради твоей. Нежное дружеское объятие развеяло мои страхи и опасения. Мне хотелось верить, что Каллен выдержит. - Я рад, что ты сейчас со мной, - неожиданно сказал он, сильнее обнимая меня, Вестницу, в своих руках. - Я поддержу тебя в любом твоем решении и поступке. Я обещаю. - Я очень надеюсь, что так и будет. А сейчас, мне нужно идти. Самсон нас заждался.