Космические рейнджеры, или Как мы с братом Галактику спасали

      Однако же расставаться надолго нам с Алькарэ не пришлось. Тишину вечера, который мы решили порознь посвятить отдыху, разорвал вой сирен.       «Внимание всем! — вещал голос. — В системе зафиксированы доминаторские корабли. Гражданским просьба сохранять спокойствие. Всем военным немедленно подняться в воздух! Помощь свободных рейнджеров приветствуется».       В этот момент мы с братом синхронно оторвались от окон, нацепили пилотские комбинезоны и со всех ног помчались к ангару, где и повстречались. Мой ЭнЭнПэшка терпеливо ждал рядом с серебряным бронированным воздушным танком Алькарэ.       — Ну, настал наш час! — воодушевленно произнес я.       — Под удары не подставляйся, — бросил мне брат и забрался в свой Танк — хорошее название, теперь я буду так его называть.       И все-таки Алькарэ обо мне заботится, только делает это не так, как другие. Он не ласкает, не гладит по головке, не обнимает и не интересуется, как у меня прошел день — никогда, сколько себя помню, он так не делал. Тем не менее, его «под удары не подставляйся» — это уже проявление сухой заботы, на которую брат способен.       И вот наши корабли уже неслись вверх, туда, где патрульные и пролетавшие мимо корабли уже вовсю дрались с наводнившими космос машинами.       И закипела бойня. Это вам, конечно, далеко не Гралгар, но для первого полномасштабного боя вполне подходяще! Алькарэ, наверное, сейчас ликует: наконец-то выпал шанс показать всем, чего он стоит, блеснуть своими талантами. А таланты у него действительно имеются. В академии он был первым по части в боев в гиперпространстве — это почти то же самое, что и просто бой в космосе. Алькарэ умелец, правда. Даже хваленый келлероидовский интеллект не в силах, кажется, тягаться с ним! Штипы кружились вокруг него осиными роями, а ему хоть бы хны! А я что? Я тоже не отстаю. Приятно чувствовать себя не зеленым новичком, а хоть немного опытным. Еще парочка таких боев, и можно смело лететь получать звание кадета! Да, представьте себе, мы с братом еще новички, согласно системе званий. Представляю, как это бьет по самооценке Алькарэ: с его-то навыками, лучший в выпуске — и все еще новичок, потому что денег было не наскрести на подходящий корабль. Но вот теперь-то он за все отыграется.       И отыгрался-таки! Сначала этот бой, потом защищать соседнюю систему, потом еще одну — так мы с братом носились по известным секторам галактики, отбивая системы и попутно выполняя кучу других заданий. Алькарэ даже однажды рискнул сунуться в захваченную врагом, но вынужден был спешно ретироваться: как он сказал, наше оружие еще не достигло такого уровня, чтобы в одиночку тягаться с доминаторским флотом. Зато постепенно имя брата начало приобретать известность, что, несомненно, льстило его самолюбию.       Но мы с братом все равно разделились. Алькарэ не любит, когда его кто-то удерживает или следует за ним попятам всюду. Брату компания не нужна: ему и с машинами хорошо. В конце концов, я даже потерял его из виду на несколько месяцев, и мне оставалось только беспокоиться за него, как он там, в своем далеком космосе. Я специально слетал на родную Землю: увидеть родной дом, поговорить с мамой по душам на эту тему.       — Али с самого детства был несколько отчужденным, — рассказала мне мама (ее, кстати, Виолетта зовут). — Ему никогда не нужна была компания. В то время как другие дети бегали по двору и играли вместе, Алькарэ сначала возился в песочнице один, потом перешел на чтение книг. Сначала меня это очень озадачивало, почему же он такой необщительный. Я посчитала, что это смерть отца так повлияла на него, но вскоре я поняла, что другим мой старший сынок быть не может по определению, просто потому, что он такой. Алькарэ любит думать самостоятельно и не делиться ни с кем своими проблемами.       — Даже с тобой?       Мама вздохнула.       — Даже со мной. Я знаю о нем не больше, чем ты, а то и меньше. Не сердись на него.       — Я не сержусь. Мне просто немного больно от того, что я к нему тянусь, хочу помочь — я ведь вижу, что ему не очень хорошо! — но он шлет меня побоку. Мы вроде и братья, а ведем себя, как чужие люди.       — Узнаю Али. Он всегда был таким, таким и будет. Вряд ли он когда-нибудь изменится, — мама улыбнулась. — Но он никогда не забывает про тебя. Алькарэ все видит, знает и понимает, просто не может сказать об этом, поэтому забота с его стороны может выглядеть как нечто обыденное, брошенное между делом. Но он все помнит.       От маминых слов мне даже стало как-то теплее. Значит, брат действительно не бесчувственная машина, а чуть более живой. Постараюсь не забыть об этом, когда в следующий раз буду жаловаться, что брат обо мне не вспоминает месяцами.       И судьба подкинула мне шанс удостовериться в том, что Алькарэ все-таки не считает меня чужим. Я не считаю, сколько лет прошло: может, три, может, побольше, с того момента, как мы стали рейнджерами, но счастливый случай свел нас с Алькарэ в бою за систему Велес, оккупируемую полчищами блазероидов — самых злых из всех трех классов роботов. Алькарэ они несильно интересуют: он питает гораздо больший интерес к Келлеру и его виду. Это я заметил еще в академии, и, признаюсь, сначала меня это насторожило, а потом уже эта настороженность сошла на удивление. Брат никогда не объяснял, чем мотивирована его тяга к Келлеру, да и я особо не интересовался, но иногда хочется выпытать, в чем же причина.       Так вот, Алькарэ, к тому моменту, уже почти добрался в рейтинге до капитана, а я набивал себе пилота. Бронированный Танк брата не уступал блазероидам, а в задиристости, готов поспорить, сравнился бы с этим летучим красным кубом. Остальным рейнджерам, что прилетели с нами освобождать эту систему, пришлось поднапрячься, а не то Алькарэ, шутили они на общем канале, вот-вот в одиночку весь флот вынесет, а им ничего не останется. Алькарэ уже знали как смелого и хитроумного воина. Даже малоки, обычно не особо любящие людей за присущее им, то есть, нам торгашество (хотя далеко не все люди торгаши, о чем вы) и физическую слабость (по их меркам, слабые все, кроме них самих. Нет, ну, вы их видели?), с гордостью вручили брату несколько своих наград: брат заработал «Орден Сааба» и «Кварковую грамоту». Ну, я тоже набираю себе медалек, но Алькарэ, мне кажется, скоро уже перевязь надевать придется, чтобы всеми покрасоваться.       Всеми дружными рейнджерскими силами мы отбили систему Велес, о чем тут же разнесли во все концы галактики информационные потоки. На главной планете нас всех встречали рукоплесканиями, гимнами и цветами. Старший далани — так у фэян называются высокопоставленные лица и дипломаты — произнес благодарственную речь, а «Ашианские ленты» — почетные фэянские награды — нам, отбивавшим систему, вручил сын… или, судя по количеству украшений, дочка… фэяне же гермафродиты, так что без разницы, в общем, отпрыск этого самого далани. Я скользнул взглядом по Алькарэ, и, скажу вам, брат выглядел вполне себе довольным, почти светился от удовлетворения. Вон, журналисты с голокамерами бегают вокруг, сейчас интервью брать начнут… И действительно, начали. Оккупировали всю нашу рейнджерскую братию и начали допытываться, что да как. Я в красках описал сражение, ответил на все вопросы, попутно передал привет маме, и от меня отстали, а я получил возможность посмотреть, с кем вообще бок о бок сражался. И я успел заметить несколько знакомых лиц: видел их фото в рейтинге рейнджеров где-то рядом с собой, тоже достаточно известные вояки. Здесь был пеленг Лацишка, фэяне Иримаи и Оламис и еще парочка людей-рейнджеров, которым явно нечем заняться: кажется, их звали Робин и Виктор… Проверю по рейтингу: кто подскочит, тот, значит, наш.       После торжественной церемонии, когда остальные храбрые защитники систем отправились на банкет, Алькарэ остановил тот самый отпрыск старшего далани.       — Прославленный Алькарэ, — фигурка смотрела на брата снизу вверх. Голос у нее высокий. Значит, все-таки «дочка». — Мой отец желает говорить с вами. У него к вам есть какое-то дело.       Алькарэ немного удивился.       — Я весь в вашем распоряжении, — ответил он и скользнул по мне взглядом. Фэянка сразу все поняла.       — Отец будет также рад видеть прославленного Обренса, — сказала она и повела нас за собой вглубь дворца далани.       У каждый расы своя особенная архитектура. Фэянская архитектура отличается преобладаний высотных зданий и высокотехнологичных приспособлений для перемещения по ним. А еще они предпочитают фиолетовый цвет и его оттенки, особенно в сочетании часто с белым. Сами фэяне одеваются преимущественно так.       Далани Фантоя встретил нас в большом зале. Когда мы вошли, фэянин медленно прохаживался вдоль голокарты, на которой перемещались точки разных цветов.       — Отец, я привела их, — возвестила фэянка.       Хозяин зала обернулся.       — Спасибо, Соламис, — увидев нас, далани мигнул фасеточными глазами и качнул головой.       Дочка фэянина отошла в сторону, пропуская нас.       — Я хотел еще раз поблагодарить вас за спасение нашей системы из механических лап доминаторов, — сказал Фантоя.       Алькарэ улыбнулся.       — Нам известно о ваших подвигах и ваших талантах стратега, поэтому у меня есть к вам… одна просьба, — проговорил фэянин, подыскивая подходящие слова. — Тем более, вас двое.       Брат успел зарекомендовать себя как преуспевающего командующего: как в космосе, так и в наземных битвах с машинами. Судя по активированной голокарте, эту планету придется отбивать еще и на суше. Я в этом отношении пока что Алькарэ серьезно уступаю.       Брат кинул взгляд на меня и кивнул:       — Мы готовы вас выслушать. В чем проблема?       Фантоя сделал жест рукой, и мы подошли к голокарте. Она изображала некий заснеженный остров, обросший горами. Часть карты была заполнена красными, синими и зелеными точками, и только где-то внизу пульсировала желтоватая точка.       — Вы, вероятно, заметили, что на нашей планете стремительно холодает. Все из-за того, что доминаторы захватили нашу станцию управления погодой и провели диверсию, и теперь там творят невесть что, — тремя длинными пальцами Фантоя показывал, как указкой, что и где находится. — Я не представляю, как здесь оказались терроноиды и келлероиды, однако на этом острове обосновались представители всех трех типов. Блазероиды засели на севере, келлероиды — на северо-востоке, а терроноиды — к востоку от нас. К большой удаче, нам удалось отбить одну из баз. Не знаю, как долго мы протянем, но если ничего не предпринять, боюсь, планету накроет ледниковый период. Понимаете, в чем ваша задача?       — Захватить погодную установку и очистить остров от всех доминаторов, — подытожил очевидное Алькарэ.       — Верно. Мы будем благодарны, если вы возьмете командование наземной операцией на себя, — кивнул далани. — Разумеется, с нас причитается соответствующее вознаграждение. У вас есть… мысли?       Алькарэ погладил острый подбородок, обошел кругом карту, наклонился к ней, рассматривая, а потом стал водить пальцами, рассчитывая. Фантоя внимательно глядел на брата, я — то на Алькарэ, то на фэянина, и только тогда заметил, что дочка далани все это время стояла сбоку от отца и за всем наблюдала. Я даже не заметил, как она подошла.       — Пожалуй, да, — торжествующая ухмылка расплылась по губам Алькарэ. — У меня есть мысли. Только дайте мне начальные ресурсы.       — Мы запасли большой резерв плазмы, как говорят люди, для сугреву, — рассказал далани. — Мы также можем предоставить титановую добавку в сплав.       — Отлично, это будет полезно! Дальше я что-нибудь придумаю, — Алькарэ потер ладони в предвкушении.       — Послушай, брат, — я подал голос.       Алькарэ оторвался от карты.       — Можно я полечу с тобой? Если, конечно, далани Фантоя не против, — я скользнул взглядом по фэянину. — Всегда хотел поучиться у тебя.       Алькарэ бросил взгляд на далани.       — Я буду только рад вашему сотрудничеству, — ответил тот.       — Как видишь, можно. Я не возражаю, — согласился Алькарэ.       — Я вызову вертолет: он доставит вас на место, — произнес Фантоя и направился к голоэкрану. — Вас также снабдят теплой одеждой. Будет неприятно, если вы вдруг простудитесь.       Так я напросился к брату в штаб командования наземными операциями. Я даже сам удивился тому, что он согласился взять меня с собой. Обычно Алькарэ открещивался, ссылался на то, что задание слишком опасное — читай: я буду ему мешать. Что-то изменилось в Алькарэ. Сначала он дарит мне деньги, теперь берет с собой на задание, «карту», как он говорит… Почему-то я связываю эти два случая. Однажды я расспрошу его обо всем.       И, знаете, есть еще кое-что. У Алькарэ есть какая-то тайна, о которой не известно никому, и разве что его дневник что-то об этом сможет рассказать. Но брат держит своего единственного постоянного собеседника в таком укромном месте, что его ни за что не найти, а шариться по чужому кораблю я не хочу тем более. Алькарэ что-то беспокоит, и он часто думает об этом. Временами, я заметил, он выпадает из реальности, полностью погружаясь в свои мысли. Это странно…       Наконец, вертолет доставил нас на тот самый остров. Сверху его было гораздо лучше видно. Странно, почему роботы еще не начали атаку. Может, они реагируют на наше приближение и только тогда начинают грызню? Сейчас и неугомонные блазероиды, и все остальные сидели тихонько, как пауки, по своим углам и чего-то ждали… Стоило нам появиться в радиусе видимости, машины оживились.       — Нас здесь уже ждут, прелестно, — проговорил Алькарэ, закутываясь поплотнее в щедро подаренное далани Фантоей меховое пальто. Мне тоже подарили похожее. Уж не знаю, что доминаторы сделали с этой погодной станцией, но на острове действительно холодно.       На земле нас встретил порыв холодного ветра в лицо и группа фэян, сразу же препроводивших нас вглубь базы.       — Как вы можете замечать, у нас здесь прохладно… пчих! — фэяне забавно чихают: сначала замолкают резко, а потом резко дергают головой и издают странный звук, похожий не то на чих, не то на кашель… Знаю, грешно смеяться, но правда же, вот так познакомишься с представителями других рас, такого наслушаешься и насмотришься, что диву даешься, как такие ребята вообще в галактике живут.       — К несчастью, горячие и горячительные напитки сейчас у нас стратегический — апчхи! — ресурс, так что…       — Я понял, — ответил Алькарэ.       Мы поднялись на верхний уровень. Штаб представлял собой огромное помещение с огромными горизонтальными окнами. Посередине комнаты располагался стол-голокарта, примерно два на два метра. Остальное пространство и все, что внизу, занимали компьютеры, голоэкран и какой-то странный прибор, напоминающий чем-то кресло авиатренажера… Вспомнил! Это устройство, позволяющее брать ручное управление каким-то конкретным роботом!       Когда Алькарэ, я и фэянин-командующий базой, которого, как я выяснил, зовут Уллисс, вышли из лифта, другие фэяне, как по команде, встали и жестом поприветствовали нас. Им уже сообщили, что командовать операцией будут два рейнджера-человека. Точнее, один будет командовать, а второй наблюдать и несильно путаться под ногами. Алькарэ расстегнул пальто, измерил шагами комнату, выглянул в окно, потом еще раз обошел голокарту. Разноцветные точки зашевелились и куда-то поползли.       — Отлично, — Алькарэ хлопнул в ладоши и возвестил: — Начинаем!       Это его «начинаем» означало, что можно работать по-настоящему, а мне — наблюдать.       — Отчет о ресурсах, Уллисс, возлагаю на вас, — командовал брат.       Фэянин кивнул я отошел к своему экрану.       — Обренс, — Алькарэ обратился ко мне. — Поскольку я не пеленг, и четырех рук у меня нет, как и гаальского третьего глаза, моими руками и глазами будешь ты. Твоя задача — следить за перемещениями войск противника и оповещать меня в случае, если они приблизятся к нашим позициям.       Я закивал. Алькарэ не стал дожидаться моего устного ответа и немедленно отошел к конструкционному сенсорному экрану: проектировать роботов. Я позволил себе на несколько секунд отвлечься от карты и подскочил к окну. Алькарэ только успевал отдавать команды, а в недрах базы уже шел молниеносный процесс создания металлических воинов. Один за одним они скатывались с конвейера: Алькарэ решил пока поберечь ресурсы и не создавать вооруженных до зубов суперсолдат. Он посчитал, что сейчас следует сделать упор на количество, и пусть делает, как знает. Моя задача — наблюдать, как желтые точки ползут по карте от базы к еще не захваченным заводам.       Я слышал о полководческих талантах Алькарэ еще в академии, а сейчас наблюдал их в полной мере. Не знаю, как он удерживает в голове столько информации! От экрана создания роботов он подскакивает к экрану управления, делит свою титановую армию на группы, командует ими… А иногда берет ручное управление каким-то отдельным роботом. Несмотря на всю мощь искусственного интеллекта, над хитрым человеческим разумом он все еще не доминирует и вряд ли будет когда-либо. Поэтому мы одержим победу над доминаторами! Хотя бы в масштабах одной планеты. Науправлявшись, посчитав, что дальше роботы справятся сами, Алькарэ подскакивал к большой карте, вокруг которой с чинным видом расхаживал я, принимая донесения от фэян, что-то высматривал, оценивал ситуацию, и снова возвращался к экрану управления. На меня и вообще на всех окружающих он, кажется, не обращает никакого внимания, абстрагируется и существует в странном мире своих мыслей и расчетов.       Ко мне подошел Уллисс. Он проследил за тем, как Алькарэ оказался возле карты, обошел ее кругом, минуя нас, что-то пробормотал, потом выглянул в окно, хотя оттуда поле боя явно не видно, и снова потопал к своим экранам. Уллисс проводил его взглядом, мигнул и вдруг выдал шепотом:       — Мне кажется, мы здесь определенно лишние.       Я повернул голову.       — У меня создается стойкое ощущение того, что он смог бы справиться и без нас, — пояснил фэянин.       Не у него одного складывается такое впечатление. Алькарэ и сам прекрасно справляется, а мы, особенно я, служим, похоже, в качестве украшения. Хотя брат и внимательно слушает, что я ему докладываю по карте, что-то корректирует, отвечает мне, но я не чувствую, что мое присутствие так уж необходимо. Напросился, называется. Хотя, если бы Алькарэ хотел, он бы оставил меня во дворце далани, но брат предпочел взять меня с собой, значит, это ему зачем-то нужно. Не знаю, правда. Я почти не понимаю старшего братца. Он живет своей жизнью, куда редко пускает окружающих, даже меня. Но мне кажется, он как-то… слегка смягчился. Если бы он не хотел меня видеть, он не таскал бы меня за собой по галактике, а сплавил бы куда-нибудь… Ох, не знаю, правда.       Одно в нем не меняется: он все еще лучший и всегда будет им. Эту довольную торжествующую улыбку, когда разноцветные точки исчезают с карты, а остаются только желтые, не сможет стереть ничто.       И далани Фантое Алькарэ рассказывал о событиях на земле с той самой улыбкой. Как вы понимаете, карту эту мы осилили. Точнее, Алькарэ осилил, а я наблюдал и учился. Теперь здесь не будет так холодно. Далани был в восторге, наградил нас обоих и дал еще один банкет по случаю окончательного освобождения планеты от роботов. Соламис тоже была рада нашему возвращению. На банкет она специально нарядилась в лучшее платье и глядела на брата. А Алькарэ… Ну, он тоже причесался, хотя у него волосы короче, чем мои, не так лохматятся, приоделся в парадный смокинг, но ему хоть бы хны все это женское внимание. Так что извини, Соламис, похоже, не видать тебе его улыбки. А кто ее вообще видел, искреннюю, добрую улыбку Алькарэ, а не надменное выражение лица? Наверное, только мама, и то в глубоком детстве. Быстрее будет клонировать армию деградонтов, чем дождаться настоящей улыбки ледяного Алькарэ. И это тоже немного грустно.       Тем не менее, несмотря на все странности и непонятности в поведении Алькарэ, старший брат не возражал, когда я снова навязался летать с ним почти что за ручку. Мы помогали отбивать нападения доминаторов на системы Коалиции, но ни я, ни Алькарэ даже предположить не могли, что один из рейдов закончится одной очень странной и, прямо сказать, абсурдной ситуацией…