***
— Капитан, каковы будут указания? — мечник почтительно поклонился и приложил руку к нагруднику. — Лод, — голос мой был лишен обычной жесткости, — Давай без этих формальностей. — Но как же субординация? — Лод, ты о чём? — я начал возмущаться, — с кем, скажи мне на милость, я гнил в Чернолесье, закрываясь щитом от нескончаемых эльфийских стрел? — С вами, ваш благородие, — приободрившись, ответил он. — А кто делился со мной последней водой из фляги во время перехода через Френгорийскую пустыню? — в голосе появились лёгкие нотки раздражения. — Лод, мой старый друг, император принял моё прошение. Глаза воина округлились, и он поднял голову. — Приказом его императорского величества с завтрашнего дня ты вступаешь в должность командира 107 полка Железной Стены, с присвоением звания лейтенанта. — голос зазвенел металлом. — А лейтенантом может стать только дворянин, Лод. Позже Сенат решит, где выделить тебе надел. Я отвернулся и побрёл к штабной палатке, оставив своего товарища в одиночестве. В лицо мне бил свежий ветер, несущий запах летней травы, разрытой земли и свободы. Я ещё не знал, что завтра мы потерпим небывалое поражение, которое сильно изменит мою дальнейшую судьбу.***
Замки карцера зазвенели, после чего ржавая дверь с превеликой неохотой открылась. Два голема стремительно подлетели ко мне, также резко взяли под руки и поволокли прочь из моей камеры. Длинные коридоры с однотипными стальными дверьми тянулись, казалось, бесконечно, пока меня не вывели на тюремный двор, посреди коего величественно возвышалась новёхонькая гильотина. «Ну что-ж, похоже так закончится жизненный путь Капитана Красса, по прозвищу „Палач“. Видно надоело его величеству хранить память о Великом Поражении у Тихенисийской Долины». В тот момент меня посетили мысли об избавлении от всего этого, о небесной милости, странной, но такой своевременной. Големы стояли рядом со мной, словно ожидая приказа, который последовал откуда-то со стороны. Немного привыкнув к дневному свету, я заметил в углу небольшой площади аккуратную беседку. Из-под навеса неподалеку вышел юнец, облаченный в изысканные одежды, смотревшиеся на нём глупо и неуместно. На лице его белел пух, а точеные черты его лица выдавали в нём сынишку заштатного дворянина. Я видел множество доблестных мужей и воительниц, достойных таких одеяний, заслуженных потом и пролитой кровью. А к таким, как этот недоносок, я относился с нескрываемым пренебрежением. Но в руках у него был свиток с гербовой печатью Сената, потому торопиться с руганью не стоило. Он смерил меня высокомерным взглядом и начал тонким голосом: — Капитан Красс, вас вызывает на заседание Сенат, возглавляемый Его Императорским Величеством Ариилом VII, а также…- голос его был совершенно детским, а чрезмерная напыщенность и манерность всё более меня распаляли. — Давай без прелюдий, чего от меня хотят? — в голосе зазвенела прежняя сталь, отогнавшая последние нотки страха. Миролюбивость моя стремительно таяла. — Вам будет сделано предложение, от которого отказаться вы не сможете. Не только потому что Они это предложат. Но и потому что Вы сами захотите его принять. Я лишь усмехнулся, растянув многократно разбитые губы в подобие ухмылки, отчего кожа на губах вновь треснула. — Сейчас Вам будет предложена ванна с благовониями, а также нежнейшие одежды из Долийского шёлка, а после заката Вы предстанете пред Высочайшими. Глупостей сейчас совершать Вам не рекомендую, иначе ваш мимолётный шанс на прежнюю жизнь исчезнет. — А кто сказал, что она мне нужна? — слукавил я. — Вам пламенный привет и низкий поклон от графа Лода, владельца Земли Тихенисийской. — бросил глашатай Сената и вручил мне свиток, намереваясь отделать от меня побыстрее, ибо он почувствовал моё раздражение. К тому моменту кандалы были с меня сняты, а големы ушли, оставив нас наедине. Это придавало ситуации напряженности, ибо сдерживать меня никто не будет, но это будет как никогда кстати. — Малец, — начал я издалека, — каков ты во владении мечом? Или только кубком с вином, да грудью девичьей руки твои были обременены? — Что? Да как вы? — лицо его становилось пунцовым от гнева, а дыхание участилось. — Я подолгу просиживал недвижим и хочу размяться. Да и твоё смазливое личико мне хотелось бы украсить ну хоть чем-нибудь мужественным. — Это дело чести! Теперь я просто обязан вызвать вас на дуэль! — он едва не верещал в истерике. Я вновь удивился сыну дворянских кровей. — На мечах, кулаках или ещё чем? Может девок своих позовёшь с вином? — сказал я с прежним хладнокровием. Кровь тихо стучала в висках, но запах его пота вперемешку со страхом чувствовал отчётливо. — Может хоть так у тебя появятся шансы меня одолеть? Я ожидал длинной гневной тирады, но юнец сорвал с себя верх своих одеяний и бросился на меня с кулаками. Разум мой взорвался безмерной яростью, сменившейся азартом и хладнокровием убийцы. Немного стало совестно, что я заманил такого барашка на заклание, но размяться мне хотелось больше, чем корить себя за такой пустяк. Несильные удары сыпались один за другим, но парень и не планировал сбивать дыхание и снижать темп. Постоянным блокированием я ввёл его в заблуждение, касательно моей текущей боеспособности, и потому несколько раз отметил моменты, когда он открывается. Эта маленькая драчливая девчонка едва не визжала, захлёбываясь ненавистью ко мне, но ей же была и ослеплена. Во время очередной атаки он совершенно открылся и я нанес один прямой удар ногой ему в грудь, отправив несчастного в большую лужу, в которой он ненадолго задержался. Хныча, эта тушка поднялась и с утроенной злобой кинулась на меня, совершив глупейшую ошибку. Он был открыт полностью, потому его удар был попросту отбит, а затем, после простейшего захвата, юношеская переносица была познакомлена с капитанским коленом, отчего та торжественно хрустнула. Юнец упал на землю и схватился за разбитый точёный нос, который длительное время притягивать красавиц к его владельцу точно теперь не будет. На земле, утоптанной нами, осталось множество следов, среди коих отчетливо виднелись небольшие пятна крови. Но и я не отделался лишь усталостью — несколько капель крови упали с моего подбородка на землю. Я проворонил удар, пришедшийся чуть ниже губ, но из-за их хрупкости они лопнули. Не смертельно. Проведя небольшой анализ собственных возможностей на данный момент, повернулся к юноше — Приносить извинений я, конечно, не стану. Но не отметить твой боевой дух не могу — солгал я. — Со временем из тебя можно было бы выковать достойного воина. — Вы не шутите? — сквозь всхлипы поинтересовался он. — Нет. — я помог ему подняться с земли и отряхнуть одежду. — Разрешите сопроводить вас до ваших покоев? — Покажешь мне дорогу, а там, как судьба решит. — Меня зовут Тирас, ваше благородие. — Зови меня Капитаном. Мальчишка слегка улыбнулся и, подняв куртку, повёл меня к выходу с тюремного двора. Впереди нас ждал весьма насыщенный вечер. Но это будет потом.