Насмешка-повод для любви?

Прошла неделя и Белка уже стал вставать с постели. За это время тетушка Берта привязалась к парню, да и Мартин стал, как родной. Она часто баловала парней сладостями и вкусной, ароматной выпечкой. В их комнате появился теплый толстый половик, легкое, но очень теплое одеяло. В комнате был маленький камин, который сначала ребята и не заметили, но теперь в нем постоянно горели дрова. Берта достала парням теплую одежду и обувь. Что-то у нее осталась от погибшего сына, что-то она купила. Торговки на базаре уже стали поговаривать, что Берта сошла с ума, приютив двух голодных оборванцев и заботясь о них, как о родных. Но женщина довольно бойко позатыкала болтливые рты. Мартин изо всех сил старался помогать Берте. Он колол дрова, таскал воду, помогал управляться в маленькой коптильне, принимал рыбу от рыбаков на пристани и чистил её. Пару раз Берта даже ставила его вместо себя в лавке торговать. Белка наблюдал за всем этим и тихо радовался. Наконец-то друг нашел свой уголок в этом мире. Парень был уверен, что тетушка никогда его не прогонит и будет рада, если он останется у нее насовсем. А вот сам Белка... Он получал такую же долю ласки и внимания, а иногда даже и больше, но его положение... Все чаще, выходя в город, он слышал вслед - шлюха. Живот был почти не заметен под одеждой, но клеймо проявлялось все ярче. Он уже практически не снимал шейного платка, но бывало, что платок сбивался на бок. Вот тогда Белка и выслушивал в свой адрес много чего. Оклемавшись, хоть и не долечившись до конца, парень тоже пытался быть полезным. Берта была против, но парень не успокоился. * * * Белка. Работа. Надо найти какую-нибудь работу. Уже три дня я методично обхожу лавки, рынки. Был в порту, в почтово-посыльной службе - ничего. То слишком молод, то медлителен, то не образован, то просто чужак, а то... видели метку. Некоторые просто молча закрывали двери, некоторые - с криками и руганью. Проходя по площади, я услышал песню. Протолкавшись к певцу, увидел черноволосого паренька, который играл на каком-то неизвестном мне инструменте и весело пел. Инструмент мне был незнаком, а вот песенку я знал. Не удержавшись, я подхватил припев и следующий куплет спел сам. Песенка была про двух друзей-сорванцов и их проделки. Мы допели и сами рассмеялись своему нечаянному дуэту. В шапку парня, лежавшую у его ног, посыпались монетки. И среди них мелькали и серебряные и даже, ого!, золотой. - Ты откуда такой взялся? - спросил довольный певец, пересыпая монетки из шапки на ладонь. - На, это твое, - протянул он мне десять медных монеток. Я просто обалдел от такого счастья. Ведь иногда приходилось целый день таскать воду или чистить грязные закопченные котлы чтобы получить пару-тройку медных монеток. Рассматривая деньги на ладони, я прослушал вопрос нового знакомого. - А? Парень засмеялся. - Ты странный, но смотри, сколько мы заработали. Приходи завтра и тогда поделимся пополам. - Я приду! Я обязательно приду! - крикнул я ему в след и радостный помчался домой. Да, домой. Дом Берты за эти пару недель стал теплым и родным. Там мне всегда были рады, ждали тепло и ласка. Я вбежал в натопленную комнату и кинулся к тетушке Берте. - Смотрите, что я вам принес. Я сам заработал! - Бенедикт, - только и ахнула тетушка, уставившись на горстку монет у меня на ладони. - И где же ты их заработал, мальчик? - настороженно спросила Берта. - Тетушка, я пел! - смеялся я от счастья, что смогу теперь тоже приносить деньги и хоть как-то отблагодарить заботливую женщину. - Пел? - Да! Представляете, иду я по Большой площади и слышу знакомый мотив. Я подошел, а там парень поет и играет. Ну я подпел и вот, - я протянул ей монетки. - А что это за парень? - поинтересовалась тетушка, не спеша забирать деньги. - Да не знаю я, какой-то уличный певец. Он позвал меня петь с ним и завтра... - Нет-нет-нет, - оборвала меня тетушка Берта, качая головой, - ты не знаешь, кто это такой, да и бродить по улицам небезопасно. Ты еще покашливаешь, а вот-вот снег выпадет. - Но тетушка, я смогу зарабатывать и оплачивать наше проживание. Вы и так слишком много для нас делаете, а Мартин один много не заработает. Это вам, возьмите, - протянул я ей деньги. Мне было обидно. Тетушка явно не одобряла моей затеи. Ну а что мне оставалось делать? Южный город был достаточно терпим к таким как я. Но работу всё не удавалось найти. Ну не в веселый же дом идти. Хотя и туда меня наверное не возьмут с животом-то. Тетушка, очевидно, заметила мое разочарование, подошла и обняла меня. От нее пахло сдобой. - Не расстраивайся, малыш. Я беспокоюсь за тебя, ты так похож на, - тетушка оборвала себя и сильнее сжала меня в объятиях, - будь осторожен, мальчик, - прошептала она, поцеловав меня в макушку и снова вернулась к столу с тестом. - А денежку оставь себе, - обернувшись, сказала она. - Это твой первый заработок, потрать его на себя или купи сладостей себе и Мартину. Вы такие сладкоежки. Тетя отошла к очагу, а меня затопила волна нежности и благодарности к этой чудесной женщине. - Так, и что тут происходит, братик? - стряхивая мокрый снег с теплого плаща, спросил улыбающийся Мартин. - Твой брат решил зарабатывать, - пробурчала тетушка, недовольно стуча поварешкой. А я подбежал к названному брату и похвалился первым заработком. - Ого, братец, так ты скоро богачом станешь, - рассматривая монеты, притворно ужаснулся Мартин, - и где же столько платят? - Я просто пел, Мартин! Представляешь, просто пел! Я смогу зарабатывать и тебе будет не так тяжело платить за нас двоих. Мартин как-то смутился, а тетушка недовольно заметила: - Глупый, Мартин и так работает у меня, да и за лавкой смотрит вот я и не беру с вас деньги. Я растеряно смотрел то на Мартина, то на тетушку. - Прости, братишка, что не сказал, - виновато развел руками друг, - то то, то другое, вот и... - Тетушка... У меня не было слов. Я просто подошел и обнял её со всей теплотой, которая была в моем сердце. Она засмущалась как-то, но в ответ одной рукой обхватив меня, а другой сграбастав Мартина, прижала к себе. - Мальчики, вы мне стали как родные. Вам ведь всё равно некуда идти, оставайтесь у меня. Скоро начнутся морозы и ляжет снег. Мартину я смело могу доверить лавку, а тебе, малыш, надо думать не только о себе, - и тетушка многозначительно взглянула на мой живот. - Не смущайся, маленький, я помогу тебе, да и твоему ребеночку будет здесь хорошо. Оставайтесь, а? Я украдкой взглянул на Мартина. У того блестели глаза да и я сам готов был разреветься. - Спасибо вам, спасибо, - за нас двоих выдохнул Мартин. - Ну тогда живо мыть руки и за стол. Сегодня ваши любимые пирожки с клубничным джемом, сладкоежки. И мы помчались к умывальнику. * * * На площадь я все же пришел. То, что тетушка не стала брать с нас плату, конечно хорошо, но жизнь показывает, что нужно в запасе иметь хоть какой-то капитал. И я решил, что немного подзаработаю. Когда мы пробирались по лесам и полям, у меня была мечта: маленький домик, рядом речка, а лучше море. Звонкий детский смех и нежные, любящие объятия. Тихое, теплое счастье. Что ж, пусть не совсем то, что я представлял, но дом на берегу моря у меня появился и моё желание уйти из него от любящих меня людей таяло с каждым днем. - Привет! - оборвал мои размышления знакомый голос. - Хорошо, что ты пришел. Сегодня прибыли несколько заграничных кораблей, будет много народа и можно хорошо заработать. Обычно чужестранцам нравятся наши песни, - затараторил он. - Вот эту знаешь? И он напел незнакомую мне мелодию. - Нет. - А эту? - Эту знаю, - заулыбался я. - Ну тогда поем,- и парень запел куплет. Я тут же подхватил. У нас не плохо получалось даже на два голоса. Мальчишка был или очень одаренным или где-то учился. Кстати, я даже не знаю его имени. Ну ничего, позже выясню, а сейчас я затянул очередную балладу. Народ потихоньку собирался. Все чаще в шапку летели серебряные монеты. Когда мы сделали перерыв, я уже порядком устал. - Я наверное в своей жизни никогда столько не пел, - признался я. - Слушай, а как тебя зовут? А то мы знакомы уже два дня, а я не знаю твоего имени. - А зачем тебе? - парень настороженно посмотрел на меня. - Ну как это зачем, а звать я тебя как буду - эй ты? Нет, так не хорошо. Вот меня зовут Бенедикт, а для друзей - просто Белка. - Ну тогда зови меня Рысь, - выдал неохотно парень. - Рысь? Что за странное имя? - но, видя, как пацан надулся, сказал, - хорошо. Рысь, так Рысь, - а потом заулыбался и не стерпел, - или скорее, Рыська. - Что? - гневно возмутился мой компаньон, но высказать всё, что он обо мне думает, я ему не дал и запел очередную песню. Ему ничего не оставалось, как подхватить её. В тот день я заработал целых два серебряных и пятьдесят медных монет! Целое состояние для меня. Всё вроде наладилось и было хорошо. Вот только кашель совсем никак не проходил. То его совсем не было, а то и петь не мог. Но зато когда мог, слушателей всегда было много. Шло время, заканчивался первый месяц зимы. Скоро Новый год, а на юге даже не заметно было, что сейчас зима, эдакая затяжная осень. До нас доходили слухи, что на троне по-прежнему узурпатор, о принце вообще ничего не известно. Торговля потихоньку замирала. Тетушка Берта сокрушенно качала головой и тяжко охала. Тем примечательней были два торговых судна. Мы уже не пели на площади, холодно стоять на одном месте, а переходили из таверны в таверну. Это было несколько рискованно, но пока все шло хорошо. Мы уже успели спеть пару песен в очередной маленькой гостинице, как на пороге появились гости. С первого взгляда было видно, что чужестранцы. Одежда не броская, но внешность. Смуглая кожа, черные слегка раскосые глаза, незнакомая речь. Один был почтенного возраста, трое - среднего и еще один лет 25. - Смотри, - слегка толкнул меня в бок локтем Рыська, - наверное купец с охраной и проводником. - С чего ты взял? - удивился я. - Ну ведь ясно же. Тот, что самый старший держится свободно, и тон у него властный, а те трое его почтительно слушают, склонив голову. И при этом не отходят ни на минуту. А под плащами у них явно оружие, хоть они стараются это не выдать. Ну а тот парень - проводник или переводчик. Смотри, как он лопочет на ихнем, а потом уже по-нашему заказывает ужин. Но сдается мне не купец он вовсе. Я ошалело смотрел на Рыську, а потом на гостей. Ну вот никогда бы не подумал, что этот балагур и сорванец такой наблюдательный. - Это еще почему? - мне уже было интересно, какие выводы сделает Рыська. - К тому же, слова "ихнем" не существует. - У меня существует еще и не такое, - отмахнулся собеседник. - Купцы, как только корабль причалит, сразу идут в торговую палату и в лавки, договариваться о товарах. Останавливаются они в постоялых домах средней руки, а не в таких крохотных гостиницах на три комнаты. И окружают его не охранники, а помощники да писари с счетоводами, и язык наш они худо-бедно знают. Да и одеваются они не так, как эти. В общем - никакой это не купец, - вынес свой приговор пацан. Я же переваривал информацию и тоже задался вопросом - а кто же они. - Ладно, давай петь, а то сегодня совсем мало заработали, - проворчал Рыська и заиграл какую-то лирическую мелодию. Мы спели еще три песни и тут я заметил, что почтенный господин с меня глаз не сводит. Он даже перестал что-то настойчиво говорить парню из его сопровождения. - Кажется он на тебя запал, - шепнул мне, усмехаясь, Рыська. А меня аж передернуло от его слов. Хватит с меня и одного высокородного, век помнить буду. - Пойдем отсюда, а? - попросил я напарника. - Да подожди ты, может денежку дадут, - не торопился уходить мальчишка. И точно. К нам направился парень, что сидел с купцом и протянул нам два золотых со словами: - Господину очень понравилось, как вы пели и он надеется услышать вас завтра здесь же, - развернулся и вышел вслед за остальными чужестранцами. Мы еще с минуту обалдело смотрели на монеты в руках, не веря своему счастью. - Кажется, нам улыбнулась удача! - крикнул Рыська. - Завтра мы обязательно споем лучшие песни, - подхватил я. - Нужны были ему наши песни, - фыркнул парень, - ты что, не понял? Он на тебя запал! - Что?! - Я же видел, как он смотрел на тебя. Ну что ты надулся, трудно что ли глазки состроить? - Что?! - я не верил своим ушам. - Да ладно тебе, от тебя убудет что ли? - не унимался этот паршивец. - Рыська, прекрати, а то поссоримся, - мне уже было не до смеха. Ты за кого меня принимаешь? - Он принимает тебя за того, кто ты есть, - раздался за спиной голос хозяина этой гостиницы. - Не будь дураком, парень и не упусти свой шанс. К нам не каждый день заходят такие почтенные богатые господа. Будь посговорчивей да знай себе подставляй свой беленький зад и будешь как сыр в масле кататься. Вон, мордашка-то какая хорошенькая, я бы и сам не прочь... Я просто онемел от всего услышанного. Щеки залил румянец стыда, на глаза навернулись слезы злости, а когда Рыська тянул меня на улицу, один из посетителей, здоровенный детина, шлепнул меня по заду. Ну тут сработал мой кулак автоматически. Чёрт! Как же больно! Мне показалось, что я сломал запястье. Зато у нахала уже начал наливаться живописный синяк, а мы рванули со всех ног на улицу. - Ах вы, паршивцы! - закричал нам в след хозяин, но мы уже не слушали, а неслись по темным улочкам. Да, засиделись мы в этой гостинице, совсем стемнело, а мы на другом конце города и не в самом лучшем квартале. Свернув пару раз, мы поняли, что окончательно заблудились. - Постой тут, только никуда не уходи, а я сбегаю на разведку. Надо наконец выбираться отсюда, - сказал мне Рыська и скрылся в ночи. Я подождал его немного, а потом увидев в окошке фонарик в красном абажуре и решил сам спросить, как пройти на пристань. Подойдя к двери неприметного домика, в окне которого я заметил фонарик, я увидел, что в окнах других домов тоже стали появляться фонарики. Странно как-то, да и чувствовал я, что надо отсюда срочно уходить, но желание поскорей узнать дорогу к порту пересилило страх. Я уже собрался постучать, как сзади меня обхватили сильные руки и бархатный голос над ухом произнес: - Так-так, что тут у нас. Опаздываешь на работу, милашка? - меня резко развернули лицом к говорящему. - Хм, да ты просто красавец. Новенький? - Господин, - меня просто трясло, я кажется стал догадываться, куда меня занесло, - я просто заблудился, я... просто... я... дорогу хотел спросить. Отпустите! Что вы делаете?! - закричал я, почувствовав его горячие руки под одеждой. - Ого, какой сюрприз. Да ты с животом, - мурлыкал мужчина, которого я никак не мог рассмотреть. Он не обращал на мои попытки вырваться никакого внимания. - Таких у меня еще не было, с тобой будет интересно, малыш. - Отпустите меня! - заорал я что было мочи, но настырный мужик заткнул меня жестким поцелуем. - Не трепыхайся, детка. Сюда просто так не попадают, - казалось, что у него уже слюни бегут от предвкушения, - не брыкайся, я заплачу тебе золотом. Чего тебе терять, ты ведь уже и так брюхатый, - засмеялся он, вталкивая меня в ближайшую дверь. На несколько мгновений меня просто пронзил ужас, руки и ноги стали ватными, голова шла кругом, и когда он впихнул меня в первую открывшуюся дверь, я упал бы, не придержи он меня. Незнакомец выругался и, подхватив меня на руки, понес на второй этаж. Открыв пинком дверь, он бросил меня на кровать, а сам стал раздеваться. - Ну что ты, куколка, застыл. Давай, показывай все свои прелести. Смотри, а вот обещанные золотые - целых пять! Тебе и не снилось такое богатство, да? - подбросил он на ладони деньги и положил их на прикроватную тумбочку. Пока он говорил и раздевался, я пришел в себя и намеревался рвануть при первом удобном случае. - Ну же, малыш, что ты лежишь бревном? Раздевайся, - прикрикнул мужчина. Видя, что я не собираюсь этого делать, он направился ко мне. - М-м-мне хол-лодно, - запинаясь просипел я, - из ок-кна дует. Мужчина пожал плечами и направился к окну. Путь на свободу был открыт, и я не преминул им воспользоваться. Бросившись со всех ног из комнаты, я вылетел на лестницу и запутался в собственном плаще. Сбросив его, я тут же услышал крик: - Алонсо, держи его! Из-за одной из дверей внизу высунулся заспанный тип. - Алонсо, черт бы тебя побрал, хватай мальчишку! Мне наперерез бросился этот парень и ухватил за рукав. Дернув руку изо всех сил и оставив часть рукава в крепкой хватке Алонсо, я продолжил свой бег к двери. - Упустишь пацана, будешь месяц обслуживать коней на моей конюшне! - ревел разъяренный мужчина. И Алонсо кинулся за мной с новой прытью, но запутался в половике и рухнул. Я уже вбежал в коридор и схватился за ручку двери, как вокруг моей щиколотки стиснулись пальцы и я полетел на пол от сильного рывка. К счастью я вывернулся и упал на колени и правую руку, сильно её ободрав. - Осторожнее с ним, олух! Мне еще проблем с его животом не хватало. О, какая поза, - заулыбался он, подходя ко мне. Ты уже готов, милый? И он стал опускаться позади меня, одной рукой оглаживая спину под разорванной рубашкой, а другой пытаясь стянуть с меня штаны. Это окончательно привело меня в себя и взбесило. Ну уж нет, второго раза я не допущу! Буду рваться, кусаться, царапаться, но не дамся! Что я и сделал. Я резко перевернулся на спину и заехал насильнику коленом в пах, вцепившись зубами в его руку. От боли тот согнулся пополам и тряс рукой, стараясь меня сбросить. Но тут подоспел Алонсо. Ухватив меня за штанину, он попытался обездвижить мне ноги. Ой, напрасно. Я повторил свое коронное лягание и второй уже валялся рядом с первым. Только штаны мне разодрал, придурок. Мужчина уже начал подниматься, намереваясь меня схватить, но я вылетел-таки за дверь и помчался, не разбирая дороги. Сколько я бежал - не знаю. Наконец силы меня окончательно покинули и я, привалившись к какой-то стене, медленно сполз по ней. В груди всё хрипело от быстрого бега, морозный воздух обжигал горло. Я весь взмок и мне было жарко, но постепенно становилось все холоднее и холоднее. Разорванные рубашка и штаны совсем не защищали от пронизывающего ветра и ночного морозца. Да еще и один ботинок потерял и теперь пальцы совсем окоченели на ледяных камнях мостовой. Ой, что скажет тетушка, когда меня увидит? Она меня просто убьет. Надо как-то выбираться отсюда. Как же холодно! Меня уже била крупная дрожь, аж зубы клацали. Я всё бродил по темным улицам и мне нестерпимо захотелось спать. Усталость навалилась мешком с песком. Ноги гудели. Хотелось свернуться калачиком и хоть как-то согреться. Нет, надо идти. Я просто из последних сил заставлял себя двигаться вперед, но после очередного поворота на темную улицу, ноги подогнулись и я осел на землю. «Ну, хорошо, посижу минутку и дальше пойду», - размышлял я, прикрывая глаза. - Минутка, всего минутка, - шептал я себе, проваливаясь в черную пустоту.