Насмешка-повод для любви?

Мелодия звучала, прекрасное тело завораживало, штаны становились теснее. Драгарт, не мигая, уставился на танцующее чудо. Это был не танец - это было само обольщение, живой соблазн, яркая чувственность. Драгарт пожирал глазами стройную фигуру. Этого юношу никак не спутаешь с девушкой. Широкие плечи, узкие бедра, кубики пресса. Черты лица идеальны, но не женственны. Синяя и белая краска создавала причудливый узор. Двигался он уверенно, не стесняясь своей наготы. - Я хочу его, - прошептал одними губами узурпатор. Музыка ускорилась. - Мой,- вожделенно шипел он. Так омерзительно Эдмун себя еще не чувствовал. Он был готов на месте провалиться от стыда или кинуться и разорвать пожирающего его взглядом мужчину. Отсутствие на принце одежды заставляло заливаться алым щеки наследника. Благо маскировка спасала от узнавания. Он старался не задумываться, что еще придется сделать ради сведений об отце. А то, что это придется делать в постели, Эдмун не сомневался. Двигаясь в такт, он так задумался, что резкие хлопки Драгарта заставили его вздрогнуть. - Унесите мой подарок в мои покои! "Ну вот и всё" - пронеслось в голове Эдмуна. - "Теперь самое сложное". Праздник продолжался, но узурпатор не мог больше терпеть. Клетку с чудесным юношей по его приказу внесли в покои. - Мой... На пол полетала одежда - расшитый камзол и шелковая рубаха. На шее болталась витая цепочка с темным ключом. Дрожь в руках мешала открыть замок на двери золоченой клетки. Наконец Драгарт справился с этой задачей, и прекрасный юноша выпархивает, попадая в крепкие объятия мужчины. - Мой... Эдмун стиснул зубы в попытке не оставить скудный завтрак на шикарном ковре в спальне узурпатора. Он закатил глаза и томно стонал в руках Драгарта, а сам судорожно искал предлог заговорить о царственном пленнике. Самозванец, тем временем, настойчиво подталкивал Эдмуна к постели. - Ну же, прекрасное создание, ответь мне. Эдмун застонал в губы Драгарта. - Ты такой чувствительный. Я хочу услышать твои крики. И не обращая внимания на попытки сопротивляться, он повалил Эдмуна на кровать. Парень понимал, чем может кончиться их затея, но именно сейчас его охватила паника. Перспектива быть снизу и практически изнасилованным заставила мозги работать по-полной. - Мое маленькое сокровище, раздвинь ножки... - шептали горячие губы, а острые зубы больно прикусили мочку. У парня появился шанс. - Я не достоин такой оценки, мой господин. У нас на юге ходят слухи, что вы самый богатый человек на севере. И храните все ваши сокровища в подвалах... Мммм, - принц закусил губу от боли в соске, который прикусил Драгарт. Самозванец самодовольно усмехнулся на слова юноши. А парень продолжал. - А вот этот ключ от самой большой сокровищницы... Ахмм, - руки Драгарта жестко огладили бока парня и сдернул мешающие перья с бедер. Рассматривая горящими от возбуждения глазами юношу, самозванец прошептал: - Нет, моя райская птичка, но там сидит другая птица и хватит разговоров. Перевернись. Не дожидаясь, пока парень выполнит приказ, раздраженный Драгарт перевернул его на живот и подсунул круглую подушку. Зад Эдмуна призывно приподнялся, давая доступ к самому сокровенному. *** Дни проходили в безмятежной неге, а вот ночи... Ночами Бенедикта стали мучить кошмары. На утро он не мог вспомнить, что его так напугало, но он просыпался абсолютно разбитым. Неизвестность стала тяготить. Подходил третий день к концу, а хозяин дома так и не появился. Белку по-прежнему вкусно и сытно кормили, постоянные омовения с массажем и маслами, обильно втираемые в кожу, уже стали надоедать. Его нарядили в богато расшитые тончайшие ткани. Но, несмотря на общее благополучие, тревога сжимала сердце сильнее с каждым днем. Уже солнце склонилось к закату, когда в покои, где жил парень, вошли слуги. Белка удивленно уставился на всю эту ораву. - Господин велел приготовить вас к празднику, который состоится этим вечером, - пропел слуга, склоняясь в поклоне. - К празднику? - удивился Белка. - К какому празднику? - Господин позже сам вам всё объяснит, - новый поклон. - Хорошо, - согласился парень, и слуги принялись за работу. Через два часа Белка не узнал себя в зеркале. Его золотистые волосы собрали в высокую замысловатую прическу и закололи длинной спицей из красного дерева. На плечи лег, искусно расшитый изумрудами, переливающийся зеленый шелк. Под грудью это струящееся великолепие перехватывал золотой широкий пояс, который туго затянули на спине. Это еще больше подчеркнуло уже достаточно большой животик. Длинные широкие рукава скрывали руки, но стоило Бенедикту поднять руку, как ткань заскользила к локтю, обнажая белую, нежную, после постоянных втираний, руку. На шею надели на короткой золотой цепочке подвеску. По сути, это был искусно ограненный большой изумруд. Глаза слегка подвели, а губы смазали соком какого-то свежесорванного цветка. От чего они слегка припухли и порозовели. Видеть себя в таком виде Белке было непривычно. Зачем весь этот маскарад он не понимал, но решил дождаться объяснений хозяина, а уж потом высказывать недовольство. Слуги закончили свое дело и с низкими поклонами удалились. Опять настала тишина. Парень не знал, куда себя деть. В этом наряде он чувствовал себя крайне неудобно. Но вот стук в дверь прервал его размышления. Вошел знакомый уже слуга с подносом, на котором стоял бокал с полюбившимся парню соком. - Вечер будет долгим. Вам надо подкрепиться, скоро выезжаем, - произнес слуга, входя в комнату. - Как выезжаем? - удивился Белка, - а разве праздник состоится не здесь? - Нет, - вежливо улыбнулся слуга, протягивая бокал, - хозяин вам все расскажет, когда вы прибудете на место. Парень, размышляя над сказанным, сделал несколько глотков. - Ты сегодня положил сахар? Слишком сладко, - нахмурился Белка. - Нет, вам просто так кажется. Плоды раньше были слегка недозрелыми, а из этих получился прекрасный напиток, - Бенедикт кивал и слушал в пол уха, допивая. Он уже двинулся было к двери, когда слуга остановил его. - Накиньте это, - и протянул парню огромный кусок полупрозрачной изумрудного цвета ткани. - Опять, - простонал Белка, вспоминая, как его кутали в тряпки, прежде чем сойти на берег. - Приказ хозяина, - отрезал слуга. - Ладно. Белке ничего не оставалось, как согласиться, да и не изменилось бы ничего, даже если бы он попытался возразить. Парень минут пятнадцать промучился с этой дорогущей тряпкой, но когда на выручку пришел слуга, ткань безупречно скрыла фигуру Бенедикта. - Вот теперь прошу, - поклонился слуга, распахивая перед раздраженным парнем дверь. Белка быстро шел за слугой и скоро оказался в закрытом экипаже. Легкое головокружение он списал на волнение. *** Владыку никогда не подводила интуиция. Большие торги подходили к концу и наступал вечер, когда в закрытом даже для мелких богачей доме состоится Аукцион. Устроитель каждый год из кожи вон лез, чтобы удивить своих постоянных покупателей и порадовать новыми экзотичными игрушками. Вот и в этом году он снова удивляет. Прошел слух, что и на этот раз на торги будет выставлено что-то уникальное. Владыка мог послать, как всегда, своего смотрителя гарема, но в последний момент передумал. При желании он мог прекрасно перевоплощаться. Вот и теперь он остался не узнанным, сидя в закрытой ложе. Торги открыли юные танцовщики. Их молодые, прекрасные тела почти не скрывали полупрозрачные наряды. Исполнив свой чувственный откровенный танец, юноши и девушки разошлись по небольшим высоким диванчикам, где отдыхали приглашенные на Аукцион гости. Эти прекрасные создания были подарком на сегодняшнем вечере. Некоторые из них сразу занялись делом. До Сафира донеслись характерные звуки. К нему подошли сразу двое - парень и девушка и в ожидании замерли у его ног. Оба лет четырнадцати, не более. Сафир благосклонно кивнул, и сразу между ног владыки оказалась голова парня, а девушка принялась осторожно ласкать его грудь. Зазвучала приятная музыка. Аукцион начался. На ярко освещенный помост выводили невероятной красоты юношей и девушек. За них яростно торговались, а некоторых брали прямо на этом самом помосте, утверждая свою власть и силу. Несчастные "куклы" были одурманены и не могли оказать хоть какое-то сопротивление. Постепенно стали выводить очень дорогих рабов. Их изначальная цена была весьма высока. Вот на помост подняли укрытого накидкой невольника. - Это чудеснейший цветок востока, - расхваливал ведущий. - Совсем еще юный и нетронутый. И этот бутон сказочного наслаждения может раскрыться именно в ваших руках. Только вы сможете пить из этого источника молодости и слышать музыку сладких криков. Ведущий сдернул накидку и перед распаленными богачами предстала хрупкая девчушка. Одетая в персикового цвета платье, она абсолютно не понимала где находится и что с ней происходит. Платье при каждом её движении распахивалось и перед всеми представала практически обнаженная фигурка девочки. - Начальная цена... Сафир заскучал. Ему не интересны были эти несчастные дети, продаваемые на потеху богатейшим людям страны. Такова жизнь. Так было и так будет всегда. Но его мысли были заняты другим. На помосте сменилось еще несколько рабов, когда ведущий провозгласил: - А сейчас я представлю мое сокровище. Этот бриллиант достоин украшать венец любого владыки, но может достаться именно вам. На помост вывели фигуру, закутанную в изумрудное покрывало. - Никогда еще север не дарил такие подарки. Белоснежная, нежная, как у ребенка, кожа. Вы знаете, что такое золото? - спросил ведущий и зал загудел. - Ну, несомненно. А знаете, что такое жидкое золото, мягкое, как драгоценный шелк? - продолжал распалять толпу ведущий. Он выдержал паузу. - Это золото волос этого сокровища. И тут мужчина аккуратно сдернул покрывало и по залу разнесся восхищенный вздох. А Сафир просто замер, пораженный. - Начальная цена - тысяча золотых! На удивление Белки, экипаж подъехал не к центральному входу в небольшой особнячок, а к черному. - Здесь что, всех гостей так встречают? - пробурчал Белка, выходя из экипажа и слегка пошатываясь. - Что это со мной? Его язык заплетался, а улыбающееся лицо надоевшего слуги слегка расплывалось. - Прошу вас сюда, - незнакомый паренек подхватил Бенедикта под локоть и утянул в глубь здания. Темные коридоры сменяли небольшие проходные комнатки. Иногда на глаза попадались такие же замотанные в цветастые покрывала фигуры. Когда его ввели в маленькую комнатку и усадили в мягкое кресло, Белка уже собой не владел. Ему принесли воды и приставили маленького слугу с большим опахалом, чтобы освежить с дороги. А где-то через полчаса ничего не соображающего парня вывели на ярко освещенный помост. Яркий свет и гомон голосов оглушили. Все расплывалось перед глазами. А когда с него сняли покрывало, он совсем зажмурился. Но дошедшие до одурманенного сознания слова, заставили его широко распахнуть глаза. - Начальная цена - тысяча золотых! - прокричали откуда-то сбоку. "Тысяча золотых? Это же бешеные деньги. Что же может столько стоить?" Мысли медленно ворочались в голове. "И как же бьет по глазам этот яркий свет". Стараясь прикрыть глаза, юноша поднял руку и услышал приглушенные восклицания. - Начальная цена всего тысяча золотых! Такой бриллиант не останется без хозяина. Так кто же огранит его этой ночью? Чьим отныне и навсегда станет это сокровище? Взгляните на этот животик! Давно ли вы пробовали столь экзотичный плод? Это стоит таких денег! "Живот?.. Он говорит про мой живот?.. Тысяча золотых... Это что, за меня? Меня продают?! Нет. Нет! НЕТ!"