Уж попала, так попала!

      Твою же мать! Это девиз этого места. Ко мне сегодня прибежала Брунгильда, счастливая, весёлая. — Каисса, Каисса, ты не представляешь! — Я холодно посмотрела на неё. Благо, прежняя хозяйка этого тела была неразговорчивая, поэтому никто не удивлялся, что я так реагирую на «знакомых». - Тот воин, которому ты вчера еду подавала, ты его помнишь? — Я много кому еду подавала, прикажешь всех упомнить? — Нет, нет, но он ещё долго на тебя смотрел. — Не помню. — Я безбожно врала, ну конечно я его помнила. Он во мне чуть дыру не прожёг. — Ну как же, это один из лучших эйнхериев в своей боевой десятке! — А, ну и что? — Так вот. Они на неделю уезжают в лагеря, а потом… — Что? — с ужасом спросила я, уже понимая, куда ветер подул. — Мне Иде рассказала. Он к её мужу часто ходит. Ой, а у Иде теперь и платье шёлковое, и ленты он ей атласные купил, и туфли сафьяновые, и…. — Ближе к делу, — как же мне хотелось ударить эту трещотку, чтобы заткнулась. — Так вот, он пойдёт к принцу Тору и потребует тебя в жёны. — Что? — я даже заикаться начала. Конечно, глядя на местные нравы, я предполагала, что и меня могут «потребовать», но не так же скоро. — Я так за тебя рада. Ты и командиру твоего мужа нравишься, да и все солдаты говорят, что ты хорошая, молчаливая…. — Подожди минутку, дай мне побыть одной. — Конечно, конечно, я понимаю. Ты такая счастливая.       Повар, узнавший, в чём дело, отпустил меня, освободив от работы на всю оставшуюся неделю. Дабы остальные эйнхерии не пытались ввести в соблазн чужую жену. Я быстро побежала в свою комнату. Мой внутренний голос вовсю издевался надо мной. «Не, а чё, нормально так. Помнишь, как ты в детском доме мечтала, чтобы хоть кто-нибудь, что-нибудь за тебя решил? Всё, проблем нет. За тебя уже решили всё! Наслаждайся. Зато не жизнь, а малина! Хошь играй на балалайке, хошь на пяльцах вышивай!» Кто-то находился в моей комнате, я слышала дикий хохот, и только спустя несколько секунд я поняла, что это же я смеюсь. Хохотала, пока не заболел живот, а глаза стали слипаться от слёз, потом на меня накатила волна апатии. Чего я брыкаюсь, я же врач, сама понимаю, что Локи уже умер. Не бывает на этом свете чудес. Даже по смутным воспоминаниям прежней хозяйки этого тела, он едва дышал, когда его волоком тащили с места казни в тюрьму. Шансов нет, из Асгарда не убежать. «А ну, перестала ныть. У тебя есть ещё неделя! Сегодня попробуй вскрыть замок в камере Локи, поговори с ним. Твоя цена для него ничтожна. Ты ему побег, он тебя в Мидгард. Всё. Встала, и пошла, искать гвоздь. Я курить!»       Обожаю этот голос. Мой злой, ехидный внутренний голос. Есть у него одна особенность. Он говорит басом. Вообще это голос директора моего детского дома, Ромодановского Степана Геннадьевича. Чудесный человек! Он не сюсюкал с нами, рассказывая слезливые истории о том, какие мы несчастные, раз нас бросили родители. Не унижал нас, полагая, что все мы станем наркоманами, проститутками и ворами. Этот человек, злой на язык, имел очень доброе сердце. Именно он научил нас приспосабливаться к жизни. Это он заставил меня пойти на медицинский факультет, это к нему я прибежала с радостной вестью, что я теперь военный врач. И это он, наверное, сейчас ставит свечку за упокой моей души, а я как неблагодарная свинья разнюнилась. Нет, надо делать всё возможное, пока не поздно.       Я встала, нашла в комоде несколько серебряных монет и одну золотую и решила пройти до базара. Уже машинально поправила головной платок, нет, вот первое что сделаю, когда вернусь на землю, постригу волосы, надену брюки и футболку и буду счастливейшая из всех живущих людей.       Так, корзинка для покупок, всё взяла — теперь на выход. Никогда не понимала, когда для подобных целей, которые ставлю перед собой я, начинают красть. Когда всё всплывёт, обязательно проверят что пропало, а уж выяснить, кто мог украсть, дело нескольких минут. Лучше купить всё необходимое законным путём.       Итак, каким разнообразием побалует нас Асгардский базар. Что, зелёных лосин в наличии нет? А маечки с вечно юным Ди Каприо тоже не завезли. Ладно, берем, что найдётся. Так вот набор для вышивания, иглы пойдут как хирургические, нитки пущу на швы. Чистая ткань, пойдёт на бинты, какие-то жирные притирания, на фиг, только инфекцию с ними плодить. О вот и хозяйственные ряды. Гвозди, строительные. Ну, ничего себе размер, таким убить можно. Ладно, возьму десяток. Так всё, пора «домой», высплюсь перед операцией.       В эту ночь всё прошло быстрее, я быстро нашла нужную дверь. Присела на корточки, достала гвоздь и ввела в замочную скважину. Интересно, а видит ли меня Хеймдаль? От этой мысли меня прошиб холодный пот. «Дура!», выругался внутренний голос, «если бы он тебя видел, то тебя уже давно повязали. Не рефлексируй, шуруй, давай».       Не спрашивайте, откуда я умею вскрывать замки, я ни в чём не виновата. Меня же тогда не поймали. Я провозилась час, истратила четыре гвоздя, послышался щелчок и замок открылся.       Я прошмыгнула в камеру и тут же задохнулась от дикой вони. Отдышавшись, я осмотрелась. Всё, конец всему. Локи был закован в глухие колодки, настоящие такие, деревянные, вмонтированные в пол аккурат по центру этого каменного мешка. Не просто закован. Эти садисты хорошо изгольнулись.       Бывший брат Тора был прикован так, что стоять он мог только на коленях, пригнувшись головой к земле. Я тихо подошла ближе и ахнула. Ноги его тоже были скованы. Змеи над ним не было, значит, он здесь уже больше двух недель. Спина представляла собой кровавое месиво, руки зажатые доской колодки, почернели и опухли. Запястья были разорваны до костей, щиколотки тоже. Лицо было бледным, плотно сшитые губы спеклись кровью, поэтому казалось, что их просто нет, а на месте рта сплошная кровоточащая рана.       Самое же гадкое было то, что он стоял в луже собственной мочи, что и не удивительно. Отойти по нужде он не мог. Меня не затошнило, выглядело это не страшнее разорванной брюшины, но моё внимание привлекло другое. Небольшая, серая крыса уверенно подбежала к ноге узника и попыталась отгрызть кусочек «еды». Локи вздрогнул всем телом, но не очнулся. Похоже, шансов у меня не было, но бороться надо до конца.       Я подошла ещё ближе и, стараясь не задеть Локи, пнула крысу. Наглая тварь отскочила в угол и приготовилась ждать. Так, нужно открыть колодки. Я осмотрела конструкцию. Примитивная, как кулёмка* и хорошо, что без замка. — Я тебе помогу, — тихо прошептала я, — успокаивая скорее себя, чем Локи, а тот услышал и распахнул глубоко запавшие зелёные глаза. И вот тогда я ужаснулась, там же должно было быть безумие, отчаяние, или ненависть ко всему живому. Уж после такого точно, но их не было. Только глухая тоска и боль, и, похоже, он не сошёл с ума. В этот самый миг я поняла, что ненавижу Асгард и всех в нём, до последнего человека или кто у них тут.       С трудом освободив конечности несчастного, незадачливого Локи, я ухватила его подмышки и отволокла чуть в сторону от зловонной лужи. Трикстер морщился, но не стонал. Предполагаю, что не от мужества, а чтобы лишний раз не рвать губы. Уложив его на бок, я достала припасённое дешевое вино, смочила ткань и начала очищать его губы.       Двадцать гребанных минут я потратила только на то, чтобы очистить их и определить операционное поле. Всё не так ужасно. Губы сшиты в шесть широких стежков, но уже все отёкшие и чёрные. Я достала скальпель и тихо сказала: — Я их освобожу, но будет больно. Прошу, не кричи. — Локи кивнул и закрыл глаза. — Надеюсь их возможно перерезать. — Пробормотала я и надрезала первый шов. — Суки, — невольно выругалась я. Это же кишки животного. Значит, ещё одна инфекция просто обеспечена.       Я бы точно душу продала за аптечку с перекисью, антибиотиками и нормальным перевязочным материалом. Всё, рот освобожден, и я аккуратно поливаю раны вином. Локи попытался сделать несколько движений губами, они тут же начали кровоточить, но он смог выжать из себя вопрос: — Кто ты? Почему… — повернул голову на бок и сплюнул кровь. Такого я, если честно, не ждала. Думала он впадёт в буйство, истерику или будет шарахаться от каждого прикосновения. Так нет же. Даже сдыхая от ран, он анализировал ситуацию. На тот персонаж, что я видела в фильме Марвел, он походил только лицом, но не характером. Впрочем, как и все здесь. — Я Каисса. Я помочь хочу…. — Локи отрицательно покачал головой. — Ты….Не….она, — снова сплюнул кровь. Я даже не стала спрашивать, как он понял, не до того было, просто снова повторила: — Я помогу, доверься. — Он судорожно кивнул и тихо просипел: — Спасибо. — Затем с трудом задрал голову и продолжил. — Режь. — Я… Нет, ты что? — Прояви милосердие. Убей. Я не хочу попасть к Хель.