Уж попала, так попала!

      Интересно так получается. У Человека из Железа есть враги? Хотя чему тут удивляться. Ничего нового нет во всех девяти мирах. Богатство, власть, ум, всегда предмет гордости для одних и зависти для других.       Голем отвёл меня в мою комнату. Приятно всё-таки сознавать, что даже в таком моём прискорбном состоянии, меня считают опасным. Как только Джарвис ушёл, я устало опустился на кровать. Даже при големе я не покажу свою слабость. Дверь тихонько отворилась и на пороге возникла Мария. — Как ты себя чувствуешь? — Скажу честно. Не дождётесь. — Значит уже неплохо. — Она улыбнулась. Это была улыбка много повидавшего человека. — Меня теперь ведёт Беннер, зачем ты пришла? — Ты не мог бы разорвать нашу связь? — Молодец, не стала ходить вокруг да около. Таких уважаю. — Нет. Причины не назову, потому что Старку не доверяю. — Тогда перестань так язвительно комментировать всё подряд. — Нет. Я же правду говорю, что не нравится? — Ладно. — Она тяжело вздохнула. — Что ты думаешь о Старке? — Сложный он человек, но я о нём вообще сейчас не думаю. — А о чём же ты сейчас думаешь? — на пороге стоял Роджерс. — О том, как восстановить своё здоровье. — С этим тебе помогут. Брюс считает, что руку со временем можно будет восстановить. — Увы, нет. — Я понимаю, что ты считаешь себя… — Яд. Просто такого яда нет на Земле. А ещё у меня новость. Скоро сюда прибудет Тор. — Откуда такая уверенность? — Чувствую. Просто чувствую.       Когда меня наконец-то оставили в покое, я стал обдумывать то, что я скажу, когда Тор увидит меня. Громовержец всегда был склонен к импульсивным поступкам. Он мог получить мою верность, преданность и любую помощь, если бы попытался спасти меня, а в результате получил кровника. Весьма опасного и умного.        Бить на то, что росли вместе? Не вариант, он бросил это «родство» мне в лицо и считает меня изменником Асгарду. Вот уж в чём я точно неповинен. Да, я пытался избавиться от него, да я подстроил атаку йотунов, чтобы Всеотец видел, что я способен защитить Асгард. Да, я напал на Мидгард, но кто посмеет меня упрекнуть в том, что я не исполнял свой долг перед асами?       Старк вернулся к вечеру, изрядно потрепанный. Этот голем Вижен постоянно пытался напомнить ему о том, что есть определённые риски в складывающейся ситуации, но Старк не слушал. А ещё мне удалось выяснить, что у Старка теперь нет аппарата. Ему вылечили сердце.       Тело моё постепенно приходит в норму. Это хорошо, но магия спасала меня, когда я находился при смерти. Быстрого заживления не произошло, так что шрамы останутся на всю жизнь. Это даже хорошо, если он хорошо знает Тора, а он его знает лучше всех, то тот уже получил внушения от Фригги. Конечно, пока он ещё не додумался пойти к нему, посмотреть, жив ли он ещё. Сейчас он, наверное, пьёт с друзьями и ищет себе оправдание. Недели через две он пойдёт за ним, и, не обнаружив в камере никого, доложит о побеге.       Хорошо что Фригга не стала присутствовать на казни, но теперь Один и Тор точно остались без советов провидицы. Жалко я не вижу их лиц сейчас, но думаю, смогу вполне насладиться самоедством Тора. Надо продумать нашу первую встречу до мелочей. Почему все считают, что я действую спонтанно? Нет, ничего подобного. Любая операция, будь она дипломатической, боевой или торговой, требует длительной и кропотливой подготовки. Серебряный язык при отсутствии ума не поможет. Итак, скоро сюда заявится Тор и мне придётся общаться и с ним. Мстители не прогонят своего боевого товарища. Тем более, что у него здесь есть два потенциальных союзника против меня. Это Клинт и Наташа.       Итак, вариант первый. Начать шарахаться от Тора, изобразить приступ паники, запереться здесь. Возможные последствия: Тор начнёт каяться, он не настолько жесток, как хотел тогда показаться. Его вспыльчивость сыграла с ним злую шутку, сейчас он ещё не остыл, но вот когда осознает и увидит, тогда станет весело. Как итог будет вечно мешаться под ногами, перемежать проповеди о справедливости просьбами о прощении.       Вариант второй. Игнорировать Тора целиком и полностью. Демонстративно не садиться с ним за один стол, уходить из комнаты, язвить и общаться только с Мстителями. Хотя такая реакция будет выглядеть как агрессивный подростковый протест, но свой плюс тоже есть. От обиженного мальчишки ждут глупых выходок, поэтому оценивать и рассматривать будут только демонстративную линию поведения. Во всяком случае, Тор поступит именно так, но вот Роджерс вызывает опасения.       Вариант третий. Дать узреть себя настоящего. Тор не понимал что мужчина использует магию. Считал это унизительным, недостойным. Ведь я не мог поднять молот, а у него получалось. Мьёльнир может поднять только достойный. Какая чушь! Мьёльнир может поднять только тот, в чьих жилах течёт кровь Бёра, отца Одина. Так что о том, что я не родной я догадался ещё лет в пятнадцать, но не придал этому значения.       Тор хотел видеть воина, а не мага. Он его увидит. За последствия я не ручаюсь, но будет точно интересно. Этот опыт стоит проводить.       Два часа я рассуждал подобным образом. Нет, я не наслаждался мечтами о замученном и едва живом Торе. Он воин, а не маг, и свой конец встретит весьма достойно. Да я и не вправе требовать от него того, что он не делал со мной. Не он отдал приказ меня пороть, не он сшивал мне губы, не он волок меня в камеру. Он даже не палач, но и доблесть свою утратил, в моих глазах, во всяком случае. Мы были братьями, прикрывали друг другу спины. Когда я услышал приговор, я решил, что Тор вмешается, потребует моей казни и дух мой продолжит свой путь уже за другим порогом. Громовержец не вмешался.       Также поступлю и я. Я просто не вмешаюсь. Тор пока ещё не знает, что тьма идёт на девять миров, он ещё ослеплён моим предательством, как он это называет.       Он одержим своей смертной, но скоро это станет совсем неважно, ибо девяти мирам будет угрожать гибель.       Сегодня Старк объявил, что Фьюри хочет меня видеть. Ему нужна более подробная информация. Тони явно не договаривал, но смущён не был. — Что ещё скрываешь? Говори? — Клинт и Наташа требуют твою голову. — Сожалею, но ничем не могу помочь. Но ведь и это не всё? — Да, не всё. Учёные обнаружили какую-то вещь, которую никак не могут идентифицировать. На собрании будут присутствовать все Мстители. — От меня-то что хотите? — Существует серьёзное предположение, что эта вещь из твоего мира. — Великолепно. Значит, скоро Тор сюда препожалует! — Фьюри слово держит, тебя не выдаст. — Я Тора не боюсь. Надо было мне после суда ритуального поединка потребовать, но мне не дали возможности высказаться. — А как же та, что называла тебя сыном? Матери всегда горой за детей, пусть и приёмных. — Её там не было, к моему счастью. Надеюсь, она сможет оправиться от потрясения.       Я вспомнил день своей казни. Как же я боялся увидеть в её лице презрение и разочарование. Пока меня вели на эшафот, я успел нащупать её своей магией, как когда-то в далёком детстве. Только скорбь и боль, как же её жалко. А завтра она будет улыбаться, как будто бы и не было ничего, а Тор будет говорить, что всё справедливо, а Один скажет, что это правильно и он всё сделал для Асгарда. Только ночью она опять будет рыдать в подушку. Мне было её жалко, я не мог ей помочь, хотя она помогала мне всегда.       Все трюки, искусство обмана, иллюзий и риторики я выучил через неё. Как же она теперь одна. Мужу она нужна как показатель статуса, а болвану сыну до неё дела нет.       В конференц-зале разгорался скандал. Клинт и Наташа пытались переупрямить Стива Роджерса и Фьюри. Мария наблюдала за ними со стороны. Позвать её было идеей Роджерса, нужен был живой свидетель зверств, допущенных к Локи. Бог Обмана как раз зашёл в зал и услышал возмущённый голос Клинта: — Да причём тут Паулюс?! Ну да, он был в курсе плана Барбаросса, да он спас свою шкурку истребовав гарантию жизни и неприкосновенности в обмен на информацию, но Локи…. — Хватит! — властно возразил Фьюри. — Мы заключили соглашение, и я не намерен его нарушать. Тем более он сам выразил признательность за спасение своей чести. Ник не зря сказал про честь, будучи неглупым, он сразу понял, что собственная жизнь для Локи ничего не значит, но он имеет странную мораль. Надо использовать этот шанс. — Ты не нарушишь, — ядовито сказала Наташа, — но он предаст тебя при первой же возможности! — Ты по себе судишь? — Я посмотрел на рыжую. Желание придушить её становится непреодолимым. — Не сдох, страдалец? — Зло вмешался Клинт. Я не обращаю на стрелка внимания, он зол: обижен за то, что я взял его под свой контроль. — Я убью тебя! — Встань в очередь. Не ты одна такая «оригинальная». Кстати, как твоя торговля? — Что? Какая торговля? — спросил Стив, а Романофф побагровела. — Родиной своей. Оптом и в мелкую розницу. Она же уже не русская, как она сама сказала.       Роджерс покосился на неё и поджал губы. Задумался, видно, что анализирует, а вот Мария всецело одобряет. Фьюри хмурится, а Клинт и вовсе вышел из себя. Вон как покраснел. Интересно, его удар хватит? — Что?! Да ты в ногах у нас валяться должен….       Достал он меня. Я двинулся вперед, не понимая, почему Романофф сглотнула и отшатнулась, Клинт побледнел и выхватил пистолет. Я не остановился, грохнул выстрел, и в грудь ударило что-то тяжёлое. Ерунда, тело само себя исцелит. Это не заговорённый кнут, не проклятые цепи и не змеи чёрных скал. — Убил. Молодец, а дальше что? — пуля уже выскочила из груди, а рана на глазах затягивалась. — Локи, остановись. Мы делили вместе хлеб, и ты не в праве…. — Капитан, ты просишь меня за этих? — Да. — Хорошо. — Все почему-то задышали с облегчением. — И что ещё мне неизвестно? — спросил опомнившийся Ник Фьюри. — Я огорчу многих здесь присутствующих. Меня нельзя убить вашим оружием. Отравить тоже нельзя, и даже сжечь как ведьму. Огонь не причинит мне вреда, но это не важно. Я думаю, в моих услугах на этом совете никто не нуждается. — Локи, стой. — Но я ушёл. Я чувствую, что ещё не время. Дождусь-ка я Тора. Пусть посмотрит тоже. — Потом. — Тихо отвечаю я и ухожу. За мной никто не идёт и это правильно. Сейчас меня лучше не трогать, я слишком зол и шутить не буду. Ещё пару проявлений хамства и даже то, что Роджерс теперь мой «брат» не спасёт эту парочку. Странно, а почему молчал Старк? Беннер тоже не позеленел. Что-то меняется, знать бы ещё в какую сторону. Вариантов только два: в худшую и катастрофическую.