Тайное зеркало

«Гоблины никогда не вмешиваются в дела волшебников» — это практически непреложная истина. Мало что могло пройти мимо внимания гоблинов, они всегда знали, что происходит в волшебном мире и были готовы к любым поворотам, но никогда не ввязывались в их дрязги. И интерес Альбуса Дамблдора к определенной вещи в сейфе наследника Поттера не был ими пропущен. Златохват докладывал директору Гринготтса о его попытках вынести драгоценную шкатулку из сейфа. А теперь по своим каналам (Филиус Флитвик всегда знал, благодаря пронырливым эльфам, что происходит в школе и делился с родственниками информацией) узнали о том, что Дамблдор хочет совершить ритуал магической помолвки Поттера и младшей Уизли. И гоблины решили пойти против собственных правил и все-таки вмешаться. Директор Гринготтса Златокрыл сам лично вызвал Лорда Поттера в банк. Причем сделал это в очень вежливой форме и, послушавшись Златохвата, скрытно. Да и у него самого не было желания привлекать лишнее внимание Дамблдора. Златокрыл передал письмо для Гарри через Лорда Принца, и даже открыл камин в свой кабинет, чтобы ночью иметь возможность переговорить со знаменитым на весь магический мир Мальчиком-который-выжил. Гарри, получив послание из банка, развил бурную деятельность. Времени было в обрез — до роковой субботы оставался один день. Рон и Гермиона обещали при крайней необходимости прикрыть Гарри. Хотя, после покупки кольца и показной радости от Поттера, Дамблдор немного ослабил поводок, перестав следить за ним, а ночью его вообще никогда не трогали. Напрасно, нужно сказать. Но мало ли что бывает… Зато Джинни бегала в директорский кабинет, как на работу, но при Гарри усердно делала вид, что она не в курсе происходящего и выспрашивала про субботний сюрприз, просяще заглядывая в глаза. Ночь. Гарри и Северус, сыпанув в камин дымолетного порошка, ступили во вспыхнувшее зеленым пламя, вышли они в том месте, куда волшебники попадали крайне редко. За последние две сотни лет только семеро магов могли похвастаться тем, что побывали в кабинете директора Гринготтса. — Доброй ночи, — пожилой гоблин в роскошной, расшитой золотом одежде приветствовал их на выходе из камина, — проходите, присаживайтесь. Гарри и Северус, учтиво поздоровавшись, заняли низкие кресла, сам же директор устроился на высоком стуле с резной спинкой. — Меня зовут Златокрыл, и я являюсь директором банка Гринготтс. Я попросил вас о встрече, Лорд Поттер-Блэк, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, — гоблин сложил когтистые пальцы домиком и замолчал. Северус молчал, решив не вмешиваться в происходящее, будучи совершенно уверенным в способностях Гарри вести сложные переговоры. Он понимал, что Поттер не тот человек, что позволит задвигать себя на второй план и позволит решать за него — слишком уж часто это делали все, кто ни попадя. Да и самому Северусу больше нравилась позиция наблюдателя и собирателя незаметной для обычного человека информации. В крайнем случае, он всегда успеет прийти на помощь Гарри. Гарри же совершенно не понимал, почему вдруг гоблины проявили к нему интерес. Он смотрел на Златокрыла (посмеиваясь про себя такому странному имени — Златокрыл — золотые крылья — и не догадывался, что оно означает укрывающего золото), ловя его выжидательный взгляд. — О какой ситуации идет речь? — спросил Гарри, видя, что именно этого ждет гоблин. — О вашей намечающейся помолвке и ее последствиях, — наморщил лоб директор. — Не стоит беспокоиться, — улыбнулся Гарри, оглядываясь на мужа, — у директора Дамблдора ничего не выйдет. — Я знаю, — кивнул Златокрыл, — я осведомлен о вашем браке, как и о еще кое-какой информации. Гоблин пристально посмотрел на Лорда Принца, и тот подумал, что речь идет о том, что он и Гарри ПАРА — огромная редкость в современном мире. — Но вызвал я вас не потому, что гоблинов волнует ваша возможная помолвка, а о том — почему директор Дамблдор на ней настаивает, и ее последствиях, — гоблин перевел свое внимание на Гарри. — Я знаю, что если, не дай Мерлин, помолвка случится, то смерть будет меньшим наказанием для меня, — кивнул Гарри, — но тоже никак не могу увидеть выгоду для Дамблдора от этого. — Именно поэтому я вас и позвал. Я расскажу причину… Рассказ Златокрыла поверг волшебников в шок. Оказалось, что в ученическом сейфе Поттера хранилась шкатулка. Казалось бы ничего удивительного — что только не хранится в сейфах волшебников — если не знать о том, что получает владелец этой шкатулки. Небольшая резная коробочка содержала в себе невообразимую силу. Владелец того, что лежало внутри, приобретал безоговорочную власть над магическим миром. Он становился выше любой мирской власти, приобретая полномочия бога на земле. Его решения не оспаривались, его законы не могли не исполняться, его приказы были безоговорочны. Дать такую власть в руки одного мага было бы преступлением, поэтому многие поколения Поттеров берегли ее, как зеницу ока. При каждой смене поколений она оказывалась в новом сейфе, принадлежащем семье, и отгадать, куда ее занесет в следующий раз, было невозможно. Как узнал о ней Дамблдор — непонятно, но позволить ему завладеть ею и начать причинять добро направо и налево гоблины не могли. Тем более, что «добро» и «благо» в понимании Дамблдора были ужасны. Если бы он смог ее взять, то все толпы тоталитарных правителей, что имели власть на Земле за всю ее историю, показались бы милыми шалунами-проказниками на его фоне. Гоблины это прекрасно понимали, и становиться марионетками безумного старика не желали, а это бы случилось, потому что Дамблдор стал бы править и ими, как и всеми остальными магическими существами. Именно поэтому Златокрыл снизошел до разговора с магами и предупредил их о возможных проблемах. Но он не учел одного момента — Гарри был настоящим гриффиндорцем. — Скажите, а можно от нее избавиться каким-нибудь образом? — вешать себе и своим потомкам на шею такую ответственность он не хотел. — Избавиться?! — Златокрыл ожидал чего угодно, вплоть до того, что Гарри немедленно потребует эту шкатулку и станет Властелином, но тот его удивил. — Ну да, — кивнул Гарри, — зачем хранить такую опасную вещь? Не лучше ли от нее избавиться раз и навсегда? Гарри обернулся и успел увидеть в глазах мужа промелькнувшее одобрение и гордость за него. Северус и правда гордился своим мальчиком. Как же он ошибался, приписывая Гарри жажду славы, поклонения и всеобщего признания, и как хорошо, что смог увидеть его настоящего. Он ни секунды не сомневался, что Гарри никогда не возьмет эту злосчастную шкатулку в руки, но сильно удивился, осознав, что Поттер хочет от нее избавиться самым кардинальным способом — уничтожив. Власть никогда не прельщала Северуса, и он не собирался оспаривать решение Гарри, но вот гоблин был в шоке. — Избавиться, конечно, можно, но это же бесценный артефакт… — Настолько бесценный, что владеть им опасно для жизни, — парировал Гарри, — тем более, что власть, сосредоточенная в одних руках, страшный соблазн. Мне бы не хотелось, чтобы мои потомки вдруг поддались ему. Так что… Гарри замолчал, предоставляя Златокрылу самому додумать эту мысль. — Значит, уничтожить, — пробормотал он себе под нос. — Ну, что ж. Уничтожить ее не так уж и сложно. И, если вы уверены в своем решении, то можно проделать это прямо сейчас. Банк готов предоставить вам место и способ. Гоблин не лукавил ни секунды, они уже давно мечтали избавиться от шкатулки, но последнее слово оставалось за владельцем. Тем неожиданнее для него стало твердое решение Гарри. Они вышли из кабинета и, пройдя по коридорам, оказались около вагонетки. Гарри и Северус заняли места, а Златокрыл, вызвав Златохвата, уселся напротив. Сначала, они заехали в сейф Гарри, и тот откопал шкатулку под грудой золота, будто специально наваленного на нее. Поттер забрался обратно в тележку и они поехали дальше. Гарри никогда не думал, что подземелья Гринготтса такие огромные. Многие километры головокружительных рельс были проложены глубоко под землей; пещеры, в которых не видно сводов, и только гигантские сталактиты свисали вниз; сейфовые двери проносились мимо них, поражая воображение своими формами, казалось (а на самом деле так и было), что принадлежали они отнюдь не людям. А потом Гарри увидел красноватый свет, исходящий снизу, пахнуло серой, словно они достигли самого Ада. Рельсы повисли в воздухе над пропастью, и Гарри, глянув вниз, увидел глубоко под собой бурлящую лаву, выплевывающую огненные капли вместе с серными испарениями. — Если вы и правда решили избавиться от нее, — Златокрыл кивнул на шкатулку, которую Гарри держал в руках мертвой хваткой, — то это место просто идеально. Гарри кивнул, в последний раз провел пальцами по резным бокам, посмотрел на мужа, получив одобрительную улыбку, и кинул ее вниз. Она падала нереально долго, словно в замедленной съемке. Открывшись за мгновение до падения, она показала золоченое нутро с яркой светящейся точкой в середине. Коснувшись раскаленной лавы, она вспыхнула, выстрелив фиолетовым лучом вверх, который осветил мрачный свод пещеры, и сгорела в один момент. — Ну, вот и все, — выдохнул Гарри и опустился на сиденье, прижавшись к Северусу. — Ты молодец, все правильно сделал, — Снейп взъерошил волосы, приласкав попутно шею. — Правда? — Гарри поднял лицо и посмотрел в черные глаза. — Правда, Гарри, — Северус легонько чмокнул его в нос. Домой они вернулись поздно ночью. *** Суббота. Этот день Гарри ждал с замиранием сердца, ведь именно сегодня он поставит точку в… А в чем? Если задуматься, то в его жизни это будет, естественно, не точка, а одна из многих и многих запятых. Он перешагнет через нее и пойдет дальше. Но он сможет подвести черту под многими делами. Во-первых, закончится войнушка с Волдемортом. Конечно, Лорд Гонт не перестанет добиваться своих целей, но, по тем договоренностям, что они достигли в их прошлую встречу, и по тем документам, что Северус носил между ними и которые они подписали и заверили, добиваться будет чисто политическими методами. Да и цели его Гарри теперь поддерживал, понимая, что правление ленивых, глупых и алчных магов довело магическую Британию до края, и кому-то нужно наводить порядок. Так почему бы не аристократии под предводительством бывшего Темного Лорда. Во-вторых, эра великого и светлого волшебника Дамблдора подойдет к своему логическому концу. Волшебный мир, что шел за его «светлыми идеями» наконец-то узнает — кому доверил управлять собой. Гарри надеялся, что падение этого «колосса на глиняных ногах» пройдет как можно более безболезненно для всех. Ну и в-третьих — МЕСТЬ. Пусть кто-то считает, что такое чувство недостойно приличного человека, пусть осуждают, но Гарри уже решил, как он накажет своих родственничков. В то время, пока он сидел в чулане голодный, избитый, несчастный, когда он мечтал о родителях, эти самые родители, два отца — биологический и крестный, жили в свое удовольствие. Конечно, можно было вспомнить, что Сириус сидел в Азкабане двенадцать лет, но Гарри в это уже не верил. Он теперь не верил ничему из того, что рассказывал ему Дамблдор. — Гарри, — Колин Криви подал записку лежащему на своей кровати Поттеру, — это тебе от директора. «Началось», — подумал Гарри и предвкушающе улыбнулся. В записке было приглашение от Дамблдора. Он положил в карман мантии коробочку с кольцом, накинул выходную мантию и отправился в директорский кабинет. — Мой мальчик, — Альбус улыбнулся, приветствуя Поттера. У него было просто великолепное настроение. Сегодня должно произойти эпохальное событие, которого он ждал не один десяток лет. Сначала он надеялся, что заветную шкатулочку ему принесет на блюдечке с золотой каемочкой Джеймс Поттер, но… это проклятое «НО». Карлус Поттер — отец Джеймса — шестым-седьмым-восьмым чувством заподозрил неладное, и лишил непутевого наследничка даже самой малой возможности подойти к сейфам. Джеймс мог жить в домах, принадлежавших семье, мог пользоваться деньгами — небольшим их количеством — беря их из бездонного кошелька, но не мог брать и пользоваться артефактами Поттеров. Единственное, что ему досталось — мантия-невидимка, но ни продать, ни подарить он ее не мог. Мог дать попользоваться, но не больше. И вот сегодня у Альбуса будет стопроцентная возможность заполучить ВЛАСТЬ. — Здравствуйте, директор. Вызывали? — Да, Гарри, я хотел тебе сказать, что все готово, и вы с мисс Уизли сможете заключить помолвку сегодня после обеда в старом классе астрономии. — Спасибо, — Гарри старательно изображал радость вперемешку с благодарностью. — Тогда я сразу после обеда приду туда с Джинни. — Я буду ждать, мой мальчик, — довольно улыбнулся Дамблдор и отпустил Поттера. *** Гарри, накинув мантию невидимку, мчался в подземелья. Нужно было обговорить с Северусом последние дополнения к плану и открыть Тайную Комнату в классе зельеварения. Он влетел в класс и тут же попал в привычные объятия. Снейп, хоть и не видел его, но ощущал всем телом. Связь их, как пары, постепенно усиливалась. — Тише, отдышись, — он стянул мантию с юноши и прижал его к себе, поглаживая по спине. — Что-то случилось? — Ага, — кивнул Гарри, с трудом выравнивая дыхание, — я был у директора. — И-и-и? — Сегодня после обеда в старом классе астрономии, — ответил Гарри, выпутываясь из рук и усаживаясь на стул. — Кольцо у тебя? — Северус подал Поттеру стакан воды. — У меня, — кивнул Поттер, — нужно еще дверь открыть. Гарри махнул рукой вглубь класса. — Ты не боишься оставлять ее открытой? — Северус скептически поднял бровь. — Не боюсь, — Гарри был совершенно уверен в своем муже, — после того, как Гонт и Малфой зайдут в класс - просто захлопни ее. — Но Лорд же змееуст, — Северус не хотел подводить своего мальчика. — Да он даже не поймет — где он был, и как сюда попал, — отмахнулся Гарри, — да и даже если узнает, так там нет ничего ценного, я проверял. — А василиск? — А что василиск, вот закончится все, потом заберешь. Не думаю, что у Гонта будет время после падения Дамблдора — ему в Министерстве сидеть придется. Ну все, я побежал, — Гарри встал со стула и обратно накинул мантию, оставляя на виду только голову, — мне еще Гермиону с Роном подготовить нужно. Гарри подошел к двери, шепнул пароль и вставил в проем стул, чтобы она случайно не захлопнулась. — Будь осторожнее, — Северус поцеловал Гарри и крепко его к себе прижал. — Все будет хорошо, обещаю, — успокоил он мужа и умчался к друзьям. *** — Джинни, — Гарри взял девушку за руку, — ты не сходишь со мной кое-куда? — Зачем? — Уизли хлопнула густо накрашенными ресницами. — Ну, я же обещал тебе сюрприз… — Гарри покраснел и опустил глаза. Они вышли из Большого зала, Джинни держала Гарри под локоть, а Поттер встретился взглядом с Северусом, кивнув ему. До приготовленного Дамблдором места идти было достаточно далеко, к тому же Гарри не торопился, ведя Джиневру прогулочным шагом. Этим он давал Снейпу запас времени, чтобы тот успел привести Гонта и Малфоя в школу. Прямо перед дверьми класса Гарри остановился и развернул девушку к себе лицом. — Джинни, — Гарри решил сделать последнюю попытку и дать ей все отменить (гриффиндорство в заднице заиграло), — ты мне очень дорога, и я не хотел бы, чтобы между нами были недомолвки. Если тебе есть что мне сказать, то сейчас самое время. — Я люблю тебя?.. — Уизли не понимала, чего хочет от нее Гарри и сказала то, что, по ее мнению, Поттер хотел услышать. Он тяжело вздохнул, через силу улыбнулся ей и открыл двери класса. Ебтвоюмать!!! Гарри казалось, что он вдруг попал в гардеробную комнату Дамблдора, и его мантии страшных расцветок решили на него напасть. Директор видимо украсил комнату на свой вкус, но для Гарри это было форменной пыткой. Цветы — ослепительно-белые, пронзительно-желтые, ярко-оранжевые, кричаще-розовые, ядрено-синие, пошло-красные, ядовито-фиолетовые — были настоящим кошмаром для глаз. Но самым ужасным был запах! Это была натуральная катастрофа. Гарри задыхался в удушливом аромате всех этих цветов. Вытащив палочку, он незаметно наколдовал себе головной пузырь и тут же вздохнул с облегчением. — Дети мои! — радостно встречал их Дамблдор, которому, видимо, не мешал этот взрыв красок и запахов. — Проходите, не стойте в дверях. — Гарри! — Джинни великолепно играла роль смущенной и ничего не понимающей. — Почему здесь директор? — Я все объясню, — пробормотал Гарри. — Джинни, девочка моя, — вступил Дамблдор, — Гарри решил сделать… — Директор!!! — Поттер гневно оборвал Дамблдора. — Я сам! Он опустился на одно колено, вытащил из кармана коробочку с колечком и посмотрел на девушку, видя триумф в ее глазах. — Джинни, окажи мне честь стать моей женой, — произнес он и достал колечко из коробочки. — Гарри! — воскликнула Джинни, не отрываясь, глядя на кольцо, а не на жениха. Вытянула руку, оттопырив палец и почти взвизгнула. — Я согласна! Да! Гарри надел колечко на палец, прижав напоследок камень на нем.  — А теперь, ритуал, — Дамблдор пустил скупую слезу от радости, но не за «молодых», а за то, что его многолетний план подходит к своему завершению. — Джиневра, сначала ты, — слава Мерлину, девчонка уже давно выучила положенные слова. — Я, Джиневра Молли Уизли, призываю Магию в свидетели, — Гарри наблюдал за Джинни, как и Дамблдор, поэтому они не заметили, как двери открылись и в класс вошли пятеро волшебников — Гонт, Малфой, Рон, Гермиона и, естественно, Снейп. Они вошли именно в тот момент, когда Джинни споткнулась на полуслове и, обведя комнату пустым взглядом, вдруг начала говорить совсем не то, что было нужно. — Никогда в жизни не выйду замуж за такого тюфяка и рохлю, как ты, Поттер! — голос сорвался на визг, и как никогда в этот момент она стала похожа на свою мать. Дамблдор хотел было вмешаться, но пять Ступефаев полетели в него одномоментно, помешав этому. А Джинни, в крови которой гуляла убойная доза Веритасерума, продолжила свой монолог: — Что думаешь, Поттер, ты мне нужен, что ли?! Да у меня куча парней, которые спят со мной, еще и деньги, и подарки дают! А ты мне нужен только, чтобы стать Леди, поэтому директор мне тебя и обещал! Ты никчемный, ведомый, импотент к тому же! Ведь кто нормальный откажется от моего тела! Снейпу вдруг очень сильно надоел этот словесный понос, и он метнул Силенцио в девчонку. Она продолжала открывать рот в попытках досказать свою мысль, но безрезультатно. — Джинни, Джинни, — Гарри подошел к ней, — а ведь я считал тебя своей младшей сестренкой когда-то. Рон Уизли цветом лица сравнялся с волосами. Он, конечно, был в курсе происходящего, но все-таки не ожидал от своей сестры такого. Гарри отошел от нее к своему мужу, и впервые прилюдно обнял его, ища поддержки. Северус обхватил своего мальчика, прижимая его к себе. Снейпу было ужасно обидно, что Гарри приходится переживать такие моменты. Что в его шестнадцать лет он видел больше предательств и горя, чем обычный человек за всю свою жизнь. — Ты сделал все правильно, — шепнул он ему на ушко. В это момент в коридоре послышался шум, а потом пронзительный голос Молли Уизли и тихий бубнеж Артура. — Это еще не конец, — хохотнул Лорд Гонт и отправился к Дамблдору.