Жертвенное клеймо

— Гарри Поттер!       Растерянный голос потряс погружённый в тишину Большой зал Хогвартса. Альбус Дамблдор с лёгким недоумением смотрел то на обгоревший кусочек пергамента в своей руке, то в сторону гриффиндорского стола. За этим столом, с неменьшим недоумением во взгляде, сидел черноволосый юноша, и его растерянные зелёные глаза непонимающе глядели на преподавательский стол.       Рядом с ним сидела девушка с копной каштановых волос. Она дёргала его за плечо и что-то горячо шептала ему на ухо. По ней было видно, что она сильно нервничает, но пытается выглядеть как можно спокойнее, чтобы окончательно не испугать юношу.       С другой стороны от зеленоглазого парня сидел его лучший друг. Ярко-рыжая шевелюра сейчас померкла по сравнению с красками, проступившими на лице парнишки. Побледневшее, с проступающими красными пятнами лицо — сразу видно, обладатель такой физиономии в ярости. Рыжий не замедлил огласить своё недовольство другу, но тот его не слушает — слишком ошарашен случившимся.       Директор внимательно следил за реакцией юноши, чьё имя он только что огласил на весь зал. Огонь множества свечей и факелов причудливо мерцал на стёклах очков-половинок старца. * * *       Первое испытание Турнира Трёх Волшебников. В палатке возле большой, недавно построенной арены собрались чемпионы и организаторы турнира. Гарри Поттер стоит в сторонке от всех. Его сильно потряхивает; знать, с чем предстоит сражаться, и готовиться к этому сражению ни в какое сравнение не идёт с томительным ожиданием скорой встречи с огнедышащей тварью. Отчуждение, с недавних пор пролёгшее между ним и остальными студентами Хогвартса, только усугубляет ситуацию.       Узнав о драконах (как ни странно, спасибо за эту важную новость Хагриду, предложившему прогуляться поздно вечером), всё время до начала Первого Тура Гарри провёл в апатии. Опасность первого испытания казалась какой-то далёкой и ненастоящей, словно детская страшилка, которой тебя время от времени пугают. И вот ты уже совсем рядом с тем мгновением, когда сам окажешься в этой страшилке главным действующим лицом, и сама страшилка детской уже не кажется.       До начала испытания осталось совсем чуть-чуть, нервы парня почти сдают, о чём говорят его мелко дрожащие кулаки. Внезапно полог палатки для участников Турнира приподнимается, и вместе с прохладным ветром в палатку влетает девушка с гривой непослушных волос. С криком: «Гарри!» она кидается к стоящему в стороне зеленоглазому парню, который в этот момент благодарит всех богов, которые могут его слышать, за то, что он является обладателем этого имени.       После официального подтверждения, что на турнире будет четвёртый чемпион, от Гарри Поттера отвернулись почти все обитатели замка. И это не преувеличение: тех, кто продолжал общаться с Поттером, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Ну, не считая профессоров, конечно. Они, по крайней мере, были в курсе, что Гарри никоим образом не причастен к попаданию бумажки с его именем, фамилией и подписью в Кубок Огня. Юноша надеялся, что хотя бы у профессоров хватит мозгов, чтобы понять это.       Казалось бы, гриффиндорцы должны поддержать человека с их факультета, но реальность оказалась куда печальнее. Косые взгляды и шепотки преследовали юношу даже в факультетской гостиной. И маленькая горстка учеников, что искренне радовались участию гриффиндорца в этом соревновании, никак не скрашивала ситуацию.       Что было весьма поразительно, так это то, что первым, кто отвернулся от невольного четвёртого участника Турнира, стал его первый и, по совместительству, лучший друг. «Первым подружился, первым и кинул», — с грустью тогда подумал Гарри. Эта потеря оставила глубокую рану на его сердце. Молодой волшебник недоумевал, как его можно подозревать в желании захапать побольше известности? К чему тогда были несколько лет дружбы, если Рон, как оказалось, совсем не знал Гарри?       Поттер, подкошенный таким предательством, ожидал, что потеряет и лучшую подругу, но та закатила всей гостиной ало-золотого факультета скандал, где прямо и безапелляционно заявила, что Гарри подставили, и что она ни за что на свете не бросит его. Наверно, именно это проявление преданности и заставило Гарри совершенно по-другому взглянуть на подругу. В тот момент Гарри с кристальной ясностью осознал, что даже один человек может подарить своей поддержкой просто невероятный объём счастья и вселить в омрачённое сознание веру и надежду в будущее.       Сложно подсчитать в точности, сколько часов было проведено под сводами библиотечных залов в поисках и разучивании новых и — в перспективе — полезных заклинаний. Сколько чернил, перьев и пергамента было истрачено в нещадной гонке за новыми знаниями. А сколько книг и справочников по Турниру было перерыто, чтобы предугадать, какие испытания ждут чемпионов, и вовсе не счесть. Но эффект был налицо: Поттер смог вбить в свою многострадальную голову столько, что поневоле закралась мысль, будто все предыдущие три года учёбы он словно и не был в школе волшебства. А скоростной прогон по азам Нумерологии, Древним Рунам, которые устраивала ему Гермиона в так называемые «разгрузочные часы», довольно сильно подтянул Поттера и дал надежду взять эти предметы как основные в будущем учебном году. Будет сложно, да, но если приложить силы, то всё получится. И Мерлин тому свидетель, Гарри был полон решимости.       Конечно, некоторые заклинания ещё не поддавались Гарри с первого раза, что-то требовало частого повторения, а магические силы кончались с такой скоростью, что парень пугался, вдруг он сквиб, раз так быстро выдыхается. Но время первого испытания неотвратимо подступало, а запас сил незаметно рос. Заклинания получались лучше, да и память теперь не казалась разрозненной картотекой без единой пометки. Теперь она напоминала некое подобие аккуратной книжной полки. Мало? Это в любом случае лучше, чем было, а расти всегда есть куда. Ну, а ободряющая улыбка и счастливый блеск карих глаз подруги в конце каждого занятия были приятным довеском. Конечно, когда стало известно, что ждёт Гарри на первом испытании, интенсивность тренировок увеличилась, но оно того стоило.       Между тем, Гарри стал чувствовать нечто совершенно ему незнакомое. Чувство родства с Гермионой росло день ото дня. Нет, они и раньше были близки, но то, что происходило сейчас, было чем-то иным. Случайные касания руками, чуть смущённые улыбки и изучение учебников на одном диванчике чуть ли не в обнимку друг с другом. Гарри нравились эти изменения. Чувство опустошённости от предательства друга постепенно сходило на нет, а дыра в душе заполнялась теплом от близости лучшей подруги.       И вот теперь Гарри, оказавшись в объятиях подруги, вдыхал её аромат, и приятное тепло стало разливаться по всему телу подростка, а уверенность в своих силах уже не казалась иллюзорной.       Вдруг у него и вправду получится? Нет, о победе он даже и не думал. Сейчас главная задача — выжить. Парень благодарно ответил на объятия Гермионы и прошептал: «Спасибо, что ты рядом». Щелчок и вспышка колдокамеры вспугнули подростков, а поток слов, заполонивший палатку, не дал девушке даже рта раскрыть. К ним уже подлетала пёстро одетая женщина не самой приятной наружности, и словно назойливый жук принялась кружить вокруг, засыпая пару гриффиндорцев вопросами. Довольно щекотливыми и личными. Гермиона засмущалась, а Гарри начал злиться.       Наконец объявили, что все, кроме участников турнира, должны покинуть палатку. Цепкая репортёрша никак не желала покидать насиженное место, просто пропитанное сенсационными новостями. Вспыльчивый характер Поттера в кои-то веки пришёлся к месту — не выдержав, он закрыл собой подругу и грозно бросил: «Хотите знать, кто она?» Репортёрша, жадно сглотнув, с дикой скоростью закивала головой, да так, что позавидовал бы и Добби. «Единственный важный мне человек в этом чёртовом мире», — прорычал Поттер, отворачиваясь от репортерши к своей подруге, которая, сильно покраснев, бросала на него странные взгляды. Разговор был окончен, и назойливую даму чуть ли не пинками выгнали из палатки. * * *       Первое испытание, наконец, позади. Всё-таки заучивание трансфигурации, манящих чар и заклинаний отвлечения внимания не прошли даром. Правда гриффиндорцу пришлось побыть приманкой для дракона, но несколько маленьких трансфигурированных паучков блестяще справились со своей задачей, утащив золотое яйцо прямо из-под лап огнедышащей машины смерти.       Итогом этих действий стали обгоревшая мантия, лёгкий ожог руки и множественные ссадины, золотое яйцо в руках и, пусть немного закопчённая, но всё же довольная физиономия Гарри, стоящего на пьедестале и слушающего полученные оценки. А рядом, смущённо переминаясь с ноги на ногу, стояла его главная помощница, без которой Поттер, вероятнее всего, стал бы изысканной закуской для исполинской ящерицы.       После испытания произошла разительная перемена в умах студентов Хогвартса. Внезапная победа на первом испытании и второе место по набранным очкам в общем зачёте показали, что Поттер способен таки победить, а, следовательно, можно немного и его поддержать. Ученики Гриффиндора во главе с младшим Уизли попытались закатить вечеринку и сделать вид, что не было месяцев игнорирования и обидных измывательств. Но гриффиндорцы вместе с опешившим от резкого тона Поттера Роном были посланы куда подальше. Гарри со своей подругой и ещё несколькими сторонниками просто ушли праздновать на школьную кухню. Рыжий так и не понял, почему Поттер не согласился с ним мириться.       А после была разгадка тайны золотого яйца. Хорошо, что Невилл был немного неуклюж. Он каким-то непонятным образом умудрился уронить яйцо в Чёрное Озеро, попутно и сам улетев вслед за ним. А уж понять, о чём говорилось в песне, совместными усилиями Гарри, Гермионы и Луны было вообще плёвым делом. Началась пора подготовки конкретных мер для второго испытания.       Далее была робкая попытка Гермионы начать бороться за права домашних эльфов. Но быстрый экскурс в историю жизни домовиков и причин заключения ими контрактов на служение (оказывается без этого они просто медленно умирают), от Луны и Невилла позволил убедить юную защитницу угнетённых в том, что с улучшением качества жизни домовых эльфов можно повременить, и не пытаться исправить ситуацию простым насильственным освобождением. До окончания школы это невероятно важное дело как-нибудь бы дотерпело.       Потом было объявлено, что в этом году состоится Святочный Бал. Точнее, было сказано, что Гарри обязан на нём присутствовать, и даже больше — он обязан его открывать вместе с другими чемпионами! Уровень стресса Гарри моментально взлетел к потолку от подобных новостей. К тому же внезапно выяснилось, что ему необходимо найти пару на этот бал, и эта перспектива — искать партнёршу — показалась ему испытанием пострашнее встречи с разъярённой Хвосторогой. Поначалу его охватила паника, но потом быстро пришло не то чтобы откровение, а, скорее, понимание того, кого Гарри хотел бы видеть в качестве своей партнёрши. И вот он кружит с улыбающейся Гермионой в учебном танце.       Бал навеки останется самым счастливым и необычным воспоминанием в жизни Поттера. Праздничная, почти сказочная атмосфера переполняла и окрыляла Гарри. А Гермиона, появившаяся перед ним в поистине волшебном платье цвета небесной синевы, поразила юношу до глубины души. Её счастливое лицо и смущённая улыбка, за которой он наблюдал почти весь вечер, навечно были запечатлены в его душе. Бешено заколотившееся от одного-единственного взгляда на лучшую подругу сердце заставило Гарри вновь задуматься о давно посещавших его мыслях.       Похоже, он был прав, когда в начале учебного года понял, что на его лучшую подругу можно посмотреть и под другим углом. Не просто как на близкую подругу, а как на красивую девушку. И что важно, Гарри хотел, чтобы эта девушка была рядом с ним.       Гарри умудрился не запороть свой первый танец, которым он открывал Святочный Бал. Важную роль в этом сыграли карие глаза Гермионы, в которых он попросту утонул, как только зазвучала музыка. Он также был рад тому, что провёл весь вечер, танцуя с Гермионой, иногда меняясь партнершами с Невиллом, который пригласил Луну. А уж про вкусные закуски да охлаждённое сливочное пиво и говорить не нужно. Правда, там ещё был Рон в некой пародии на парадную мантию, который попытался утащить Гермиону против её воли на танец, но был быстро остановлен Гарри и Невиллом, которые не собирались отпускать подругу с таким наглым гадом. А рыжий был Гадом с большой буквы.       Он каким-то образом пришёл к некому подобию нейтралитета с Малфоем и дал начало травле над Поттером, принимая в ней довольно активное участие. Значки с обидными лозунгами, оскорбительные кричалки, подкладывание навозных бомб в одежду — это немногое из того, чем отличился рыжий со своим новым «коллегой». Даже нашлось место паре потасовок, но разбитый нос у Рона — слабое утешение за преданную дружбу.       И вот на балу Рон опять заработал синяк под глазом, а Гарри увёл Гермиону гулять по цветочному саду, который организовали учителя. Небольшой лабиринт из причудливого переплетения зелени и цветов вскружил голову всем, кто переступал границы цветочного великолепия. Приятная прогулка после духоты Большого Зала расслабила ребят и выветрила из их голов неприятную мысль об инциденте с бывшим другом. А под конец вечера Гарри заработал поцелуй в уголок губ. Однокурсники могли бы посмеяться над столь целомудренным завершением вечера. Но для Поттера даже это было сродни обретению давно утерянного Святого Грааля. А уж о пунцовой Гермионе и говорить нечего. Окрылённый юноша ещё долго ощущал чуть заметный клубничный привкус на губах. Он наконец начал чувствовать себя самым нормальным подростком. Чертовски счастливым подростком. * * *       Но время имеет свойство проноситься незаметно, и вот, второе испытание подходит к концу, а безумно злой Гарри медленно всплывает с Гермионой и маленькой француженкой на руках. Да, именно всплывает. В песне, содержавшейся в яйце, говорилось что-то о похищении у чемпионов самого ценного. Так как песня была на языке русалок, было выяснено, что спрячут это «что-то ценное» на дне Чёрного Озера, поскольку других водоёмов рядом со школой не наблюдалось, а идея о том, что организаторы будут использовать бассейны в ванных старост, была отметена практически моментально.       Как же удивился Гарри, обнаружив на дне озера Гермиону! Повезло, что она была под заклятием магического сна, целая и невредимая. Но кто, чёрт возьми, додумался запихнуть под воду живого человека, да и ещё в феврале? Рядом с Гермионой были в таком же состоянии подвешены Чжоу Чанг (похоже это подарочек для Седрика), какая-то девушка из Дурмстранга, и совсем юная девочка из Шармбатона.       Гарри было по факту наплевать на остальных заложников, но по системе оповещения чемпионов было объявлено, что Флёр ДеЛакур выбыла из этого испытания. Подравшись с русалками и русалами, Гарри удалось таки отцепить заложницу французской чемпионки. Поттер слишком серьёзно воспринял пугающую песенку из Золотого Яйца.       Всплытие происходило очень медленно: грозные покачивания пальцем Гермионы во время лекции о кессонной болезни не прошли даром. Девушка, не будучи уверена в безопасности глубины озера, сильно волновалась, что Гарри из-за быстрого всплытия может пострадать. Как же повезло, что он её слушал, ведь теперь ему нужно сильно волноваться о двух жизнях, не считая своей.       Одного Гарри не учёл: жабросли, которыми его снабдил Невилл, действовали просто великолепно, жаль только, что всего лишь час. Плюсы были в том, что он доставил девушек почти до берега, где их сразу перехватили целители и, укутав в теплые полотенца, увели греться в палатку установленную рядом с берегом. Ну, а из минусов, была сущая мелочь: четвёртый чемпион взял с собой только одну порцию жаброслей и всплыл спиной вверх, но ему повезло что он добрался почти до берега, так что его быстро откачали.       Предпоследнее место в этом соревновании нисколько не волновало Гарри. Вместо этого он внимательно всматривался в лицо подруги, пытаясь найти признаки кессонной болезни, хоть и не был уверен, что сможет распознать её таким вот образом. Когда же он объяснил Гермионе столь пристальное внимание, девушка рассмеялась и с благодарностью обняла парня, сообщив, что он всё сделал правильно, и разница в давлениях никак негативно ни на неё, ни на французскую девочку не повлияла. Девочка, кстати, долго висела на шее у парня и что-то лепетала по-французски. Её примеру последовала и выбывшая из-за ранения Флёр Делакур, и смущённому Гарри пришлось выслушивать слова благодарности на двух языках — французском и ломаном англо-французском. * * *       Большой перерыв до третьего испытания был встречен с огромной радостью. Появилось, наконец, время на отдых, которое тут же было заменено на подготовительные занятия для навёрстывания материала учебного года. Гарри приятно удивился, узнав что не очень сильно отстал благодаря лекциям подруги, а даже в чём-то обогнал сверстников. Довольная улыбка Гермионы говорила о том, что девушка добивалась именно такого результата.       Рон стал проявлять свою новую натуру во всей красе. Частые нападки и оскорбления стали едва ли не ежедневным фоновым шумом для Поттера. Благо, многие ученики начали понимать, что Гарри, вероятнее всего, не кидал своего имени в кубок, и теперь, по возможности, осаживали наглеющего гриффиндорца. Жаль, что они слишком поздно стали над этим задумываться, но тут уж ничего не поделать. Мнение толпы изменчиво, словно ветер. Но однажды Рон переступил черту.       Гарри прогуливался с Луной, Невиллом и Гермионой по кромке леса, направляясь в сторону хижины Хагрида. Ребята строили догадки о том, каким же будет третье испытание. Хоть организаторы и сообщили, что суть испытания будет объявлена за месяц до его начала, но простое человеческое любопытство никто не отменял, и друзья с удовольствием перебирали различные варианты. Пока что самым популярным вариантом был бой между чемпионами на большой арене. «Чтобы они угробили себя там, раз организаторам не удалось этого сделать за два тура», — так думало большинство учеников и четвёрка друзей с ними была согласна.       И день бы закончился удачно, если бы не Рон, который вышел из-за хижины лесничего в сопровождении Малфоя и ещё пары ребят, и, что удивительно: как со Слизерина, так и с Гриффиндора. Долгожданное объединение факультетов, пусть и по весьма мерзкому поводу, наконец-то свершилось. Снейп и Макгонагалл сошли бы с ума от увиденного.  — О, гляди-ка, Рон. Какие люди тут разгуливают! — воскликнул блондин, состроив презрительную мину на лице.  — Четвёртый чемпион! Какая встреча, Мальчик-который-еле-побеждает, — глумливо ухмыльнулся рыжий.  — Что вам нужно? — сухо спросил Гарри. Желания вступать в очередную перепалку совершенно не было.  — Да, собственно, ничего, хотели только посмотреть, жив ли ещё наш замечательный шрамоголовый вонючка, — ухмыльнулся Драко, кончиком пальца постукивая по значку на мантии. — Удивительно, что с такой-то компанией ты смог продраться через два испытания, пусть и кое-как.       Прихлебатели задир залились противным смехом. Гарри никогда не понимал в чем смысл таких акций, но тут Рон показал, зачем именно они сегодня собрались.  — Поттер, ты меня огорчил. Сначала бросил своё имя в кубок, а другу даже ни слова не сказал. Потом отказался принять руку помощи, когда я решил вернуть нашу с тобой дружбу.  — Это ты, что ли, друг? И я тебе говорил, что не кидал своего имени в этот чёртов кубок, Рон! — Гарри уже начал закипать.  — Рон, ну почему ты такой упрямый? — воскликнула Гермиона. — Мы же были друзьями, неужели для тебя наше слово ничего не значило?  — Тебя вообще не спрашивали, грязнокровка! — рыжий плюнул под ноги Гермионы.       И только сказав это, он понял, что натворил. Говоря начистоту, Рональд сам не понимал, как мог такое ляпнуть. Но сказанного не вернуть.       Девушка ужаснулась и вся словно сжалась. Луна приобняла её за плечи и что-то успокаивающе зашептала. Невилл, распахнув глаза и, не веря в услышанное, смотрел на бывшего товарища. А Гарри с утробным рыком «Убью!» резанул быстро выхваченной палочкой воздух перед собой, и волна магии опрокинула наземь стоящих перед ним задир. Потом Гарри накинулся на Рона и стал с силой вдалбливать ему в лицо своим кулаком одну простую мысль, а именно, что рыжий прошёл точку невозврата. В голове у разъярённого гриффиндорца просто не укладывалось, что Рон сказал подобное.       После того, как их еле растащили, Гермиона долго плакала на плече у Гарри. Ей было до жути больно, что друг, которого они знали долгих три года, с которым они так много прошли, предал их. Ещё больнее было слышать обидное слово из его уст. И только то, как Гарри вступился за неё, смогло немного успокоить девушку. У неё остался Гарри. А это значило, что ещё не всё потеряно.       Результатом этой стычки стало отстранение Гарри от полётов в следующем учебном году, так как младший Уизли сильно пострадал и теперь отлёживался в больничном крыле. Также Минерва Макгонагалл обрадовала парня месяцем отработок за немотивированную агрессию. Старая волшебница отказывалась верить в то, что кто-то из её «львят» оскорбил гриффиндорку словом на букву «Г».       Вишенкой на этом проблемном торте была целая куча громовещателей от Молли Уизли, которая решила полить несносного, неблагодарного мальчишку таким количеством словесных фекалий, чтобы тот и в следующей жизни не отмылся. Гермиона порывалась написать гневное письмо матроне семейства Уизли с разъяснением этой ситуации, но Гарри с улыбкой её остановил, сказав, что из-за этого станет только хуже, и тогда достанется и Гермионе тоже. Девушка расстроилась из-за несправедливо наказанного друга, но под натиском его долгих уговоров отказалась от затеи попытаться восстановить справедливость. Ну, по крайне мере на время.       Дальнейшие дни пронеслись незаметно, и странный инцидент с появившимся и тут же пропавшим мистером Краучем быстро вылетел из головы ребят. Друзья постоянно вместе гуляли и готовились. Кто-то к новому испытанию, кто-то к предстоящим экзаменам. Правда, Гермиона заставила Гарри пройтись по экзаменационной программе вместе со всеми, но тот и не сопротивлялся. Ему почему-то понравилось учиться. Да, он выматывался как чёрт, но в учебе появилось что-то привлекательное для юноши, а скорее всего кто-то привлекательный.       И вот он стоит перед входом в лабиринт, куда уже зашли Седрик и Крам. Гарри смотрел на большие часы, выставленные перед трибунами, отсчитывая длинные тягучие минуты. Трибуны ревели, гудели дудками и скандировали кричалки, в которых можно было разобрать имена Крама, Флёр, или Диггори. Поттера для этого гула словно бы и не существовало, разве что кто-нибудь неразличимо выкрикнет пожелание потеряться в лабиринте. Гриффиндорцы, понявшие, что сильно проштрафились перед Поттером, и что на скорое прощение рассчитывать не приходится, тихонько поддерживали Седрика Диггори. И лишь с нижней трибуны доносился крик в поддержку Гарри. Луна и Невилл бодро размахивали плакатом с напутствием четвёртому чемпиону.       Рядом с нервничающим Поттером стояла Гермиона и ободряюще сжимала его ладонь. И вот раздался выстрел пушки, возвещающий о том, что Гарри может войти в лабиринт. Но он всё ещё не двигался, с некой надеждой глядя на Гермиону.        «Может, это не я должен туда иди?» — пронеслось в голове Гарри.       Девушка, задумчиво улыбаясь, сначала секунду смотрела на друга, а потом быстро поцеловала его в губы и быстро отстранилась со словами:  — Иди и знай, что я буду ждать тебя тут.       И Гарри Поттер пулей устремился в тёмный провал входа в лабиринт.