Все мы — герои своих романов. Мэри Маккарти.
Алек выходил из комнаты сестры, когда в него со всех ног врезался Макс. Младший брат схватил его за руку и потянул за собой. Максвелл привёл его в свою комнату, и Алек подумал, что возможно тот тоже хочет попросить помощи. Большей частью его вещей были коробки с комиксами и мангой. Они были поставлены одна на другую вдоль свободной стены, и Алек подумал, что в итоге им придётся купить сюда большую полку. И родители, скорее всего, не догадаются сами. Эта комната была такой же как комната Алека: прямоугольник с выходом на длинный балкон, который шёл снаружи вдоль всей стены; тёмные обои с выпуклым цветочным рисунком; большая кровать с бархатным балдахином, который явно нуждался в том, чтобы его выбили; шкаф, при взгляде на который приходят мысли о Нарнии, и небольшой комод. Алек вздохнул, думая, что сейчас невозможно понять, что в комнате живёт девятилетний мальчик. Дом не был готов к этому. Может быть, тут никогда не было детей. Конечно, позже в комнате появятся плакаты с супергероями на стенах, фигурки из аниме и коллекция машинок. И игрушки Макса, хотя у него их и немного, младший Лайтвуд предпочитает читать. Макс поднял свои серые глаза, и Алек хотел спросить в чём дело, но брат приложил палец к губам. Хмурясь, Александр прислушался, не зная, что ещё делать. Они около пяти минут стояли, молча, но ничего не происходило, и Макс, нахмурившись, подошёл к стене, слева от двери и замер, приложив к ней ухо. Алек удивленно моргнул, растерянно следя за действиями брата. Тот кусал губу и выглядел раздосадованным. Он чуть отошёл от стены и снова поднял глаза на старшего брата. — Там что-то шебуршилось, — шёпотом поделился Макс со старшим братом и обиженно прикусил губу. Он явно рассчитывал уже на что-то не обычное. Всю дорогу он вспоминал всякие истории про привидений. Мариз — их мама — с укором поглядывала на своих старших детей и те дружно делали вид, что это вовсе не кто-то из них смотрел вместе с младшим братом ужастики. Впрочем, в этом была доля правды. Ужастики младший смотрел и самостоятельно. Александр же вообще не любил их.***
Вечером Мариз пригласила свою подругу детства на ужин, всерьез рассчитывая, что это сгладит ту неловкость, с которой её семья общалась друг с другом. Она лично попросила каждого своего ребёнка о том, чтобы они спустились к ужину. Она не просила об этом ради себя, скорее ради них всех. Мариз, пожалуй, вообще не была уверена в том, для чего ей всё это. Она не хотела прощать измену. Она не знала, как ей говорить с Джейсом, который выяснил, что был приёмным. Она понятия не имела, как реагировать на признание Александра. Она чувствовала огромную боль от того, как замкнулся в себе Максвелл. Как мать, её жгло осознание того, что она так погрузилась в свои мысли и страдания, что её дочери пришлось резать вены, чтобы привлечь внимание к себе. Семейный ужин, проходящий почти в тишине, был поистине ужасным. В этом была причина для Мариз, чтобы пригласить Джослин. Её дочь - Клэри - оправдывая свой ярко рыжий цвет волос была активной и не стеснялась, когда заговаривала с Изабель. Они были ровесницами, и Мариз надеялась, что у Иззи появится подруга. Это могло бы помочь, ведь в Лос-Анджелесе та прекратила общаться почти со всеми. Это было эгоистичное материнское желание, чтобы кто-то помог её ребёнку. Сама Мариз была на это неспособна, ведь у неё совершенно не было доверия своих детей. И она только теперь поняла это. Сидя за длинным столом, они, возможно, если бы не гости, все разбежались бы. Но сейчас, хотя бы друг Клэри закрывал все паузы, рассказывая что-то. Алек был уверен, его никто, кроме сидящей рядом с ним Изабель, и не слушает вообще. Когда всё закончилось, он был рад сбежать к себе. Алек видел, что Джейс и Иззи провожали Клэри и её друга, Алек даже не помнил, как его зовут. Кажется что-то на «С», но это было не слишком ему важно. Он сослался на дурноту и сбежал до прощаний. Он выполнил свой долг — побыл во время ужина с семьёй. Теперь он хотел побыть один, отдельно. Александр замер в коридоре, когда прошёл мимо комнаты Макса, с распахнутой дверью. Из чулана, который находился между их спальнями, вправду слышались шорохи и скрёб. Алек замер, глядя на дверь чулана, ему показалось, что ручка сейчас начнет крутится. Что там кто-то или что-то есть. Тряхнув головой, он быстро прошёл мимо чулана и захлопнул дверь в свою комнату. Несколько секунд он шарил в темноте рукой по стене, пытаясь найти выключатель. Потом сообразил проверить немного ниже. В этой комнате они были совсем невысоко, на уровне его талии. Щёлкнув по выключателю, Алек поморщился от ударившего в глаза света. Он заморгал, пытаясь привыкнуть к свету, ему на мгновение показалось, что в комнате есть какой-то силуэт. Он нащупал переключатель и выключил часть ламп. Глаза прекратили слезиться и смотреть вокруг стало немного легче. Силуэт оказался висящим на дверце шкафа костюмом. Закатив глаза, Алек захлопнул створку и рухнул на кровать. Матрас мягко спружинил. Алек перевернулся, приподнимаясь на локте. Сбоку, над спинкой кровати, был второй выключатель, протянув к нему руку, он посомневался, не стоит ли ему почитать что-то на ночь, но в итоге решил, что сегодня его не хватит ни на что. Погружаясь в сон, Александр отметил, что костюм нужно будет убрать, чтобы ночами не принимать его за человека. Около трех раз Алек просыпался из-за того, что слышал скрежет за стеной, слабые удары и скрёб. Это напоминало ему те же звуки, что издавала крыса, которую когда-то держала Иззи. Запах от зверя, если забыть убрать клетку, был просто ужасный. И из-за того, что звуки были схожими Александр и просыпался. Хотя крыса умерла почти год назад, он думал, что нужно напомнить сестре, чтобы проверяла заперта ли клетка. Проснувшись рано утром, Алек несколько минут лежал в кровати, глядя на потолок. Деревянные панели. Алек понятия не имел, какой это оттенок, наверняка, у него какое-то красивое название. Ему они казались просто желтоватыми. Он пролежал в кровати несколько часов, ничего не делая, чувствуя себя обессиленным. Алек не хотел подниматься и спускаться вниз, чтобы наблюдать за тем, как его родители пытаются сделать вид, что всё хорошо и ничего не было. Он был уверен, что проблемы нужно решать, а не игнорировать. Он заставил себя подняться, когда услышал, как кто-то открывает дверь в его комнату. На пороге стоял Джейс. Брат быстро преодолел расстояние до кровати и рухнул рядом с ним, забираясь под одеяло. — Спрячь меня от этой страшной женщины! — Я всё слышу! — Иззи стояла в раскрытых дверях, сердито и одновременно насмешливо хмурясь. Она облокачивалась рукой на косяк двери и, когда увидела, как Джейс дернулся, широко улыбнулась. Что бы не вызвало их бег друг за другом, Алек не имел желания огрести от обоих просто за компанию, поэтому не стал ничего говорить. Разглядывая сестру и брата, Александр вспомнил о странных шорохах в кладовке. Пока он размышлял стоит ли с ними об этом поговорить, Иззи прошла до его кровати, чтобы приземлиться поперёк братьев. И, в отличие от Джейса, она прикрыла за собой дверь. — Макс вчера жаловался, что что-то слышит за стенкой, — подала голос Изабель, переворачиваясь на спину, — По его словам, это леденящий душу шорох и поскрёбывания полные боли и ужаса. — Кажется, он слишком много манги читает, — удивленно поднял брови Джейс, пытаясь выбраться из-под сестры. Он возился, вытаскивая ноги и отползая. — Я думаю, это просто крысы, — качнул головой Алек, — Звуки один в один. Разве что запаха нет. Наверное, в доме наводили порядок регулярно. — Могли бы тогда и грызунов вывести, — недовольно нахмурилась Изабель. После смерти Чарльза Себастиана она страстно не любила всех крыс. Они напоминали ей о её серебристо-сером любимце, который пал в неравном противостоянии с Чёрчем. — Сегодня утром, кстати, к матери пришла пара, они раньше работали тут, и все последние хозяева их нанимали, так что возражения на счёт крыс — к ним, — Джейс скинул с себя Изабель, за что сразу же получил тонкой ладошкой в лоб. Алек, глядя на них, закатил глаза, думая, что ему достались ужасно несносные брат и сестра. Хорошо, что Макс по характеру не был таким же непоседливым и надоедливым. — Может это вообще не крысы, — недовольно буркнула Иззи. — Кто тогда? Призрак той гадалки, что скончалась на входе в дом? — История предыдущего покупателя дома Джейса до крайности веселила. Женщина, по рассказу риелтора, этот дом собиралась покупать уже давно, но её дважды опережали. И в итоге, когда она наконец-то, не глядя, купила его, она умерла от разрыва сердца, только открыв дверь и переступив порог. Изабель эту историю смешной не считала, и потому на слова брата снова сердито нахмурилась. Чтобы не позволить разгореться очередному конфликту Алек перевёл тему: — Что за пара? — Их зовут Софи и Ходж. По их словам, их семьи тут работали поколениями, пока не остались только они двое. Вообще, они довольно взрослые оба, Софи ещё и весьма красивая, у неё конечно стрёмный шрам на лице, но фигура ничего так. -Джейс, ты мудак! — С возмущением закатила глаза Изабель, садясь по турецки. Она просверлила мысленно в брате несколько отверстий, после чего фыркнула, не дождавшись, когда тот упадёт замертво или хотя бы дёрнется пару раз под её взглядом. Её темные глаза потемнели немного сильней от гнева. Джейс не стал продолжать её злить, замолчав, он хмуро смотрел в ответ и, покусав губы, всё же сказал: — Извини. В общем, в итоге, мама согласилась нанять горничную и садовника. — И вы двое не будете к ним лезть, — сложив руки на груди, нахмурился Алек. — Да за кого ты нас принимаешь? Хотя в голосе Джейса было неподдельное возмущение это не сработало на его брате, тот продолжил смотреть на него серьёзным взглядом и, в конце концов, несколько тише и спокойней прозвучало обещание: — Хорошо. Я не буду. Изабель наблюдавшая за переглядыванием братьев и услышавшая слова Джейса, согласно кивнула, присоединяясь к нему. Не то чтобы Алек поверил им, но по крайней мере он теперь знал, что первое время они вправду не станут доставать этих людей вопросами, заданиями и шутками. Раз обещали. Только после этого Александр немного успокоился за их поведение. Он скатился со своей кровати, и открыл дверь, указывая брату и сестре на выход. Ему всё ещё хотелось быть в одиночестве.