Two-faced

После длительной и тяжелой репетиции в голове лишь одна мысль – как бы быстрее добраться до постели и отрубиться на мягкой подушке. Все мышцы болят и неприятно тянут, а горло саднит после долгого и старательного пения. Но Чонгуку было не суждено отправиться на отдых после мучительных часов тренировки, потому что у Намджуна загоны по поводу беременного мужа, который живет с младшим братом и переезжать к Наму не собирается. Чон уже сам готов перевезти все вещи Сокджина, лишь бы не идти сейчас к нему, чтобы по просьбе Джуна убедиться в состоянии беременного омеги. У Нама важная встреча и дел по горло, а у Сокджина истерика и бунтующий Чимин. И как Гук оказался в центре семейных разборок, он понять не может, но против Намджуна не попрешь, особенно когда у него взгляд устрашающий и за спиной хмурый недовольный Шуга. Чон тихо хнычет, таща тяжелые пакеты с вкусняшками для хена, и еле перебирает ногами, которые отказываются идти. Нужный дом Чон находит без труда, он запомнил адрес еще в тот раз, когда провожал Чимина, но вот с поиском квартиры возникли проблемы. Уперевшись лбом в железную дверь, Гук трясущейся рукой нажал на звонок, прислушиваясь к шорохам и шагам по ту сторону. – Ох, Гуки, ты почему здесь? – удивляется Сокджин, распахнув перед младшим дверь и чуть не прибив ею заторможенного парня. – Привет, хен. Сонбэ попросил передать тебе это, – вымученно улыбнулся Чон, протягивая пакеты омеге и поднимая свой взгляд на зареванное лицо старшего. – Ой, ты плачешь, что ли? – А, да нет, все хорошо, – неловко смеется Ким, беря пакеты и пропуская Чонгука в дом. – Проходи, я тебя хоть чаем напою. – Нет, спасибо, Чимин, наверное, не будет рад меня видеть, – мягко улыбнулся Гук, отступая назад, подходя ближе к лифту. – Не буду вам мешать. – Чимина нет дома, он сбежал от меня, – Сокджин поджал искусанные губы и громко всхлипнул, отчего Гук крупно вздрогнул, испуганно уставившись на старшего. Одно дело прийти в гости к беременному омеге, а другое – пытаться его успокоить. – Он на телефон не отвечает… Я-я… п-пережива-а-аю… – Давно сбежал? – хмурится Чонгук, неловко замявшись в нерешительности. Альфа не знает, как ему поступить и стоит ли подойти к хену, чтобы обнять и приглушить его истерику. Сокджин отрицательно помотал головой, вытирая рукавом своей кофты сопли, громко хлюпая носом. Гук отрешенно кивнул, нажимая на кнопку и вызывая лифт, двери которого почти сразу же открылись. – Ты только не волнуйся, хен, подумай о малыше. Я найду Чимина, обещаю. – С-спасибо, Гуки, – всхлипнул Ким, провожая младшего взглядом и утирая крупные слезы. Чонгук прижался спиной к закрывшейся двери лифта, тяжело вздыхая и прикрывая глаза. Ему стоило бы остаться с Джином и дождаться Чимина, но от вида ревущего омеги у Чона живот сводит и руки трястись начинают. Потому что он не любит чужие слезы, особенно, если это слезы беременного Сокджина, который всегда жизнерадостный и веселый. Чонгук выбегает на улицу и в растерянности осматривается по сторонам. Он совсем не знает Чимина, не знает, куда старший любит ходить и где его теперь искать. От этого сердце сжимается и дыхание спирает, потому что Чон сейчас стоит перед трудным выбором. И этот выбор вовсе не заключается в том, в какую сторону ему рвануть. Чонгук сейчас должен выбрать, нужен ли ему Чимин или стоит забить на все и просто жить дальше, игнорируя тихого Пака в академии и не замечая его в клубе. Если Чон сейчас кинется за омегой, то пути назад уже не будет. Альфа тихо рычит и бежит, куда глаза глядят и ноги ведут. Все это странно и запутанно, и он совсем не готов еще принять свои чувства, которые начинают зарождаться в его душе к непонятному и глупому омеге. Простой интерес привел Чонгука к таким сложностям в жизни. Чон замечает знакомую темноволосую макушку и облегченно выдыхает, переходя на медленный шаг и восстанавливая дыхание. Чимин отошел от дома недалеко, и Чон понимает по какой причине. На омеге смешные домашние тапочки, широкие свободные штаны и безразмерная, порезанная в некоторых местах, футболка. Чонгук усмехается, подходя к Чимину ближе и наблюдая за поведением парня. Пак что-то бубнит под нос и злобно зыркает на прохожих, которые откровенно веселятся с парня. На улице уже стемнело и вечерний ветерок неприятно забирается под одежду, поэтому Чим ежится и приобнимает себя, пытаясь хоть как-то согреться. Чон стягивает с себя толстовку и догоняет Чимина, накидывая ее на хрупкие плечи. Пак испуганно оборачивается, уставившись на Чонгука и удивленно открывая рот в немом вопросе. – Иди домой, Сокджин-хен волнуется, – вздыхает Чонгук, указывая кивком на свою толстовку. – И оденься нормально, замерз весь. Чимин лишь поджимает губы, пряча взгляд и послушно натягивая кофту альфы, чувствуя себя неловко и глупо. Омега смущенно поджимает наверняка замерзшие пальчики на ногах, пряча руки в длинных рукавах толстовки. – Я не хочу домой, – тихо бормочет Чим, наблюдая за действиями Чонгука. Младший притягивает омегу ближе и застегивает свою толстовку на Чимине, поправляя капюшон и слабо улыбаясь старшему. – У тебя там брат беременный переживает, а ты так некрасиво ведешь себя, – Чонгук смотрит в глаза Пака, укоризненно покачав головой. – Вот пускай едет к своему мужу и устраивает ему истерики, – фыркает Чим и разворачивается на пятках, быстро направляясь в противоположную от дома сторону. – Хэй! Куда собрался в моей толстовке? – возмущенно кричит вслед Чон, направляясь за омегой и дергая его за рукав. – Ты сам мне ее дал, так что иди и мерзни, – бурчит Чим, надувая губы и недовольно смотря на младшего. – И почему ты здесь, раз там Джин весь в переживаниях? – За тобой пошел, – пожимает плечами Гук, смотря под ноги и изредка посматривая на голые ступни Чимина. – Он сильно волнуется? – тихо спрашивает Чим, отворачивая лицо и явно пряча обеспокоенный взгляд. – Я ему уже написал, что нашел тебя и с тобой все в порядке, – слабо улыбается Чон, замечая, как Чим невольно расслабляется, отрешенно кивая. – Может, расскажешь, что за бунт ты устроил? – Хен слишком сильно печется обо мне. С тех пор, как мы съехали от родителей, он считает, что следить за мной – это его обязанность. А меня немного напрягает постоянная опека. Тем более, у него уже есть муж, с которым он должен жить, – Чимин резко поворачивается к Чонгуку, заглядывая в его глаза. – Вот тебе бы было приятно, если бы твой брат следил за каждым твоим шагом? – Не знаю, мне не понять, – пожимает плечами Чон, отводя взгляд. – Наверное, круто иметь брата. – Ничего крутого в этом нет, – хмыкает Чим, ежась от холода. – Ты не ценишь то, что имеешь, – грустно усмехается Чонгук. – У тебя есть брат, с которым ты можешь поговорить и повеселиться. Сокджин всегда выслушает и поможет. И следит он за тобой, потому что любит и переживает. Правда немного перебарщивает с опекой, но он беременный. У омег обычно в этот период гормоны скачут и материнское чувство возрастает. – Ты так много знаешь, – бормочет Чим, тихо шмыгая носом и прикусывая нижнюю губу. – Мне теперь неловко после твоих слов. – Просто мне с самого детства было одиноко, вот я и читал много книжек, которые находил дома, – мягко улыбается Чонгук и слабо тянет омегу за рукав, замечая непонимающий взгляд старшего. – Ты куда? – растерянно бормочет Чим, неуверенно следуя за альфой. – Пошли погреемся, а потом я тебя провожу. Мы далековато ушли от твоего дома, так что ты окончательно замерзнешь, если мы сейчас не выпьем по чашке горячего чая, – Чон заталкивает омегу в небольшое кафе, усаживая его за дальний столик и делая заказ. Чимин все это время тихонько сидит, искоса поглядывая на альфу и греясь. В кафе играет приятная музыка, навевая домашнюю и расслабляющую атмосферу. Чимин смущенно улыбается, когда официант приносит два зеленых чая и ставит перед омегой вкусное пирожное, заказанное Чонгуком. – Я обязательно верну деньги, – бормочет Чим, неловко улыбаясь Чонгуку. Пока омега уплетает пирожное за обе пухлых щеки, Гук с интересом наблюдает за ним. Чимин за все это время ни разу не съязвил и ни разу не попытался скрыться от Чона, что немного непривычно для альфы. Гук прищуривается, пытаясь понять, какой из Чиминов перед ним сидит и удивленно вскидывает брови, понимая, что такого Пака он еще не видел. Чим случайно начинает неназойливый разговор, грея покрасневшие пальчики о чашку с чаем. Чонгуку рядом с таким общительным и милым Чимином неудобно, поэтому он старается побольше молчать и получше запомнить все то, что рассказывает ему старший. За прошедший час Чон узнает много нового об омеге, который не замолкает и на обратном пути, медленно идя рядом с Чонгуком и смущенно накручивая на пальчик веревки от капюшона. Чонгук лишь слабо кивает и вставляет незначительные реплики, иногда отвечая на вопросы старшего. Пак резко замирает на месте, схватив младшего за руку и вдыхая приятный аромат, блаженно улыбаясь. – Ты чувствуешь? – спрашивает Чим, посмотрев на непонимающего Чонгука. – Булочками с корицей пахнет… – Мм, ты прав, – задумчиво бормочет Чон, осматриваясь вокруг в поисках пекарни. – Кажется, кто-то дома печет их. – Обидно так, – вздыхает Чимин и поджимает губы. – Тебе нравятся булочки с корицей? – улыбается Гук, потянув омегу за собой в сторону его дома. – Да, хен постоянно мне их готовит, – кивает Чимин, смущенно вздрагивая, когда альфа берет его за руку. – Ты и сам скоро как булочка будешь, – смеется Чонгук, отчего Пак сразу же дуется и отворачивает лицо, пытаясь выдернуть свою ладошку, но младший не позволяет. – Я не толстый, – обиженно бубнит Чим, потупив взгляд в пол. – Я и не говорил, что ты толстый. Ты просто такой же мягкий и вкусный, как булочка, – пожимает плечами Чонгук, слабо пихая Чимина и пытаясь его растормошить, чтобы не обижался. – Я ведь прячу свой запах, откуда ты знаешь, что я вкусный? – прищуривается Чимин, заглядывая в глаза младшего. – У тебя сегодня приятный аромат, – ухмыляется Чонгук, вводя омегу в растерянность. – Ты наконец-то не пахнешь другим альфой. Чимин ужасно краснеет и резко дергается, выдергивая руку и пытаясь скрыться в подъезде, к которому они подошли, но Чон не позволяет, резко вжимая омегу в деревянную дверь, хватая его за руку и лишая возможности сбежать. Чимин испуганно и смущенно смотрит в глаза Чонгука, затаив дыхание и вжимаясь в дверь позади себя. Гук наклоняется к лицу омеги, отчего у второго все внутри сжимается в ожидании. Чимин смотрит на сухие обветренные губы младшего и невольно облизывает свои, когда альфа наклоняется еще ближе, обжигая щеку омеги своим дыханием. – Ч-что ты делаешь? – выдыхает Пак, чувствуя мелкую приятную дрожь по телу. Внизу живота все приятно скручивается в тугой узел от такой близости с альфой, а ноги подкашиваются, отказываясь держать Чимина. – Ты сегодня очень красивый и безумно милый, – тихо шепчет Чонгук, скользя взглядом по чертам лица омеги, рассматривая каждый миллиметр его кожи. – Почему ты прячешься от меня? Глаза Пака расширяются от изумления, а сам парень весь напрягается, шумно сглатывая и слабо дергаясь. Чимин и забыл даже, что рядом с ним находился Чонгук, от которого он должен скрывать себя настоящего. Пак еще ни с кем так непринужденно не разговаривал, кроме Сокджина. Видимо, на омегу повлияла ссора с братом, поэтому он даже не задумался о предосторожности рядом с Чоном. И Гук теперь знает куда больше других. – Я… – Чимин облегченно выдыхает, когда Чонгук отстраняется и отпускает его, слабо ухмыляясь. Альфа замечает реакцию омеги и это тешит его самолюбие. Потому что у самого внутри все бурлит и взрывается, а коснуться этих пухлых манящих губ Чимина до сих пор хочется. – Ты нравишься мне, Чимин. Но именно ты, а не твои образы, – Чон слабо щелкает Чимина по носу, отчего тот дергается, наконец приходя в себя. – Я заставлю тебя быть со мной настоящим, чего бы мне это не стоило. А пока ты будешь пытаться спрятаться за тихим или дерзким Чимином, я буду тебе подыгрывать, но не пытаться сблизиться. Потому что мне нужен ты. Чонгук слабо треплет омегу по волосам и уходит, пока Пак ошарашенно смотрит ему вслед, пытаясь собрать все мысли в одну кучу. У омеги ноги дрожат и под ложечкой противно сосет. Пак запутался окончательно, и это его до усрачки пугает. Быть собой рядом с Чонгуком совсем не напрягает: Чим за весь вечер ни разу не подумал о том, что альфа про него скажет и как отреагирует. Пак так не расслаблялся даже с Джином, и это самое опасное, что могло произойти в жизни Чимина. Стена, так упорно возводимая омегой, начинает крошиться, и Чим боится сдаться Чонгуку без боя. Только вот у Пака нет в планах открываться другим, он собирается и дальше прятаться ото всех, поэтому омега, смотря в ту сторону, куда ушел Чонгук, твердо для себя решает лишь одно. Он не станет ломаться из-за альфы, который не только обратил на него внимание, но и почти признался в симпатии. Чимин и дальше будет жить жизнь за двоих, пряча свое «я» от посторонних. А Чонгука можно и избегать, что Чим и собирается делать.