Расскажи мне о любви

Сехун уговаривает Лухана остаться в кафе еще ненадолго, завлекая того очень вкусными пирожными, которые есть в здешнем меню. Омега неохотно, но все же соглашается, ощутив на себе заботливый взгляд альфы. Хань не врал, когда говорил, что его тянет к этому холодному мужчине, ведь все его нутро кричало об истинности. Но Лухан не был бы самим собой, если полностью отдастся Сехуну. Пирожные и правда оказались неземного вкуса, они чем-то напоминали то, что готовил папа Лухана и на душе становится так тепло. От этого у омеги невольно заслезились глаза. — Лу? — заметив покрасневшие глаза собеседника, произносит Се. Он и не думал, что как-то смог обидеть истинного. — С тобой все хорошо? Пирожные не понравились? — Нет, — отмахивается омега. — Просто это так странно. — М? — Кушать в кафе, когда в городе происходит полная хрень, — признается омега. — Можно подумать, что у нас свидание. Щеки обоих мужчин краснеют при упоминании свидания. Значит, Лухану кажется, что это похоже на свидание. И правда, такая глупость получается, аж смешно. Сехун прочищает горло, чтобы хоть как-то отвлечься от своих мыслей. Взгляд не хочет сходить с покрасневшего лица Ханя, который в данный момент пытается смотреть в окно на проходящих мимо людей. Непослушная прядь светлых волос никак все время сползала на омежий лоб, загораживая вид. Рефлекторно ханевская рука убирает прядь, но та вновь падает на лоб. Обиженно фыркнув, омега забрасывает это дело, не обращая внимания на то, что Сехун уже откровенно на него пялится. Рука Сехуна сама тянется к ханевской белой макушке, аккуратно заправляя прядь волос за ухо. Омега вздрагивает от такого жеста, во все глаза смотря на альфу. — А, прости, само как-то вышло, — оправдывается альфа, а внутри все трепещет от нежности волос омеги. — Правда, прости. Омега еще какое-то время смотрит на Сехуна, а потом вздыхает и принимает извинения. Хотя, по сути, извиняться было не за что. — Было бы здорово повторить, — произносит Хань, когда они уже собрались выходить из кафе. Отдых отдыхом, но обеденный перерыв закончился уже как полчаса назад. Лухана бы за опоздание наказали, будь начальником кто-то другой. — Да, — соглашается альфа. — Но работа на первом месте, — произносит Хань, выходя из здания и направляясь к офису. Сехун знает, что Лухан не ждет от него ответа, поэтому направляется прямо за омегой. Альфе кажется, что за то короткое время, которое блондин провел с ним, они смогли хоть чуть-чуть, но сблизиться. Сейчас он должен быть счастлив, что судьба дала ему мизерный, но шанс. Или же это наказание, сделать выбор в пользу одного омеги. Но как сказал Лухан, нужно разобраться с делом в первую очередь. Добравшись до дверей их отдела, оба вваливаются без задних ног, словно весь день только одно и делали, что бегали. В кабинете их ждал Чанель, по виду которого можно было понять, что парочку ждал серьезный разговор. Странно было и то, что Бэкхен тоже находился в офисе, хотя в его положении лучше было бы этого не делать. Омега приветливо улыбнулся вошедшим мужчинам, придерживая уже довольно большой животик одной рукой. Бэкхен знал, что Ханю еще трудно принять тот факт, что он не смог защитить собственное дитя. Поэтому старший омега старался чаще надевать одежду, которая скрывала его деликатное положение. Но Лухан никогда не был дураком и все прекрасно понимал, почему старший вдруг резко изменил вкусы в одежде. — Долго же вы болтали, — вздыхает Чанель, разгоняя тишину. Щеки светловолосого омеги вспыхнули алым пожаром. И вроде бы этого никто не заметил, так как омега сделал вид, что закашлялся, прикрывая рукой лицо. — Сейчас не об этом, Чанель, — строго произносит Сехун, усаживаясь в свое кресло. — Конечно, босс, — отвечает Пак, улыбка с его лица быстро сошла. Мужчина встает посреди комнаты, чтобы его было хорошо слышно всем присутствующим, хоть их было всего три человека. Омеги сели на диван, удобно облокотившись на мягкую спинку. — Так вот, мы недооценили противника. И без того вечно нахмуренные брови О Сехуна сейчас были готовы соединиться в одно целое у самого носа. — В смысле? — Сейчас поясню. По данным, которые мне удалось найти не без помощи Бэкки, — на долю секунды лицо Пака озаряет улыбка, при упоминании имени мужа. — Прости, Лу, но думаю, данная информация тебе совсем не понравится. Эти слова заставляют омегу напрячься всем телом, что даже рядом сидящий Бэкхен смог полностью ощутить напряжение, исходящее от блондина. Тем временем Чанель продолжил свой рассказ. — Мы задействовали записи уличных камер видеонаблюдения, запросили данные о жертвах: с кем они контактировали перед смертью, находились ли их семьи в долгах и так далее. С одной стороны жертвы совсем разные, например: Ли Дживон — двадцатиоднолетний омега, замужем за предпринимателем, беременность вторая, первая закончилась выкидышем. Или же такой пример: Ким Мингю — тридцати лет от роду, являлся мужем менеджера по продажам, так же вынашивал третью беременность, первый ребенок родился мертвым, второй здоров, а третьему было не дано родиться. Список большой, но везде написано примерно одно и то же, все омеги были каким-то образом связаны с верхами. И почти каждый был клиентом клиники по искусственному оплодотворению, над которой в прошлом работал господин Лу и какой-то Ходжун. Провели мужика по базе данных и ничего не нашли, словно такого человека и не существовало никогда. Скорее всего, он стер о себе все данные и сменил имя. На некоторое время рыжий альфа замолчал, переводя дыхание. Все это время Лухана не отпускало странное чувство, что дальше ему не следовало слушать, чтобы вновь не обжечься. — Это ведь еще не все? — сдержанно произнес Сехун. — Это только одна часть доклада, — говорит Пак, перелистывая страницу в папке, которую держал во время рассказа. — Вот вторая. Ким Чондэ, — при упоминании этого имени, омегу передернуло, но он попытался это скрыть. Заметив на себе пристальный взгляд шатена, Лухан опустил голову, чтобы больше не видеть глаза альфы. Он понимал, что если разговор зашел о Чондэ, то и он сам будет в нем, так как являлся частью, хоть небольшого, но промежутка жизни этого альфы. И тогда все узнают о том, что омега так долго скрывал в тайне. — Он обучался в университете при Центре, в довольно раннем возрасте, как говорится, вступил не в ту компанию и понеслось. Но под конец учебы Ким встретил в клубе омегу — Лу Ханя, — здесь Чанель сделал небольшую паузу. — После чего альфа предложил омеге отношения, но находясь под дозой наркотика, Чондэ впадал из крайности в крайность… Сердце светловолосого омеги билось словно обезумевшее. Еще немного и Чанель расскажет его тайну. На внутренней стороне были видны кровавые следы от ногтей, вследствие сильно сжатых кулаков. — Прошу, не говори дальше! — не выдерживает Хань, резко поднимаясь со своего места. Сейчас омеге наплевать, что двое смотрят на него ошарашенно, все, кроме Бэкхена. Только этому омеге Хань смог полностью открыться, поэтому тот знал его секрет. — Почему, Хань? — задает вопрос Сехун, молчавший все это время. — Не могу сказать, господин О, — тихо отвечает Лухан, прикусывая нижнюю губу. — Это важно. Если ты не причастен к преступлениям, тебя не должно это волновать. Омега сглатывает, садится обратно на диван, понимая, что сглупил. Он смотрит на Чанеля, который ожидает от него разрешения, чтобы продолжить. Лухан коротко кивает. — Я ведь предупреждал, — с ноткой печали в голосе, произносит Пак, продолжая докладывать. — Так получилось, что ребенок Чондэ и Лухана погиб в случае жестокого избиения омеги. Больше пути этих двоих не пересекались до недавних событий. Чондэ словно исчез из поля зрения города на пару лет, пока Лухан приходил в себя. Как оказалось, Ким находился на лечении в психиатрической больнице другого города, но вышел незадолго до начала самих убийств. У него нет алиби, он все время находился в городе, тем более что, скорее всего именно он организовал похищение Бэкхена несколько месяцев назад. На этом все, но у меня есть вопрос к Лухану. Ты знал, что он болен? — Нет, — еле слышно произносит омега. Хрупкие плечи приобнимает теплая омежья рука, даря поддержку. — Я ничего не знал. — Хорошая работа, Чанель, — приподнимаясь со своего места, произносит Сехун. Он подходит к дивану, на котором расположились омеги и приседает на корточки, чтобы быть с Ханем на одном уровне. — Ты это скрывал от нас? Голос был твердым, но не властным, он не приказывал говорить. — Да, эта та часть моего прошлого, которую я не хотел вспоминать. Неожиданно альфа приближается к омеге вплотную и обнимает, крепко прижимая к себе. Бэкхен переводит взгляд на своего мужа и улыбается тому. У Лухана нет сил сопротивляться, поэтому он тонет в теплых объятиях мужчины, позволяя себе эту слабость. Шрамы прошлого вновь дали о себе знать, как бы сильно омега не пытался от них избавиться. Они въелись в его бледную кожу, оставляя отвратительные отметины. Но тепло исходящее от тела рядом будто излечивало от боли. И Лухан был благодарен за возможность хотя бы на мгновение забыться. — Тогда и за обвалом у магазина стоит Ходжун? — вдруг начинает Бэкхен. — Да, — подтверждает его догадки Пак. — Все это время мы искали группировку, хотя за всем этим стоит один озлобленный на правительство псих. — Но Чондэ говорил, что был в группе и им командовал какой-то Лидер… — начал говорить Лухано, но его перебили. — Он был под воздействием наркотиков, ты может и сам это понял тогда, когда впервые пришел к нему. Просто не хотел этого принимать, — голос Сехуна успокаивал, а нежные поглаживания крепкой руки по спине расслабляли. — После суда его отправят на долгое лечение, — договаривает за друга Чанель. — Осталось только выследить Ходжуна и дело будет закрыто. Бэкхен давно встал со своего места, чтобы не мешать и подошел к мужу. Его все еще волновало то, что Чондэ не за решеткой, а так же и то, что Тао все еще не пришел в себя.