***
В течение нескольких недель, после смерти Джерома, Йен не позволял себе думать о Микки, чтобы это не мучило его. Он должен проявить себя, показать, что ему можно доверять. Их роли поменялись, Йен, наконец, будучи одному пытается помочь, в то время как Микки отказывается от помощи. Интересная часть была в том, что он фактически наслаждал игрой «нянька». Ему не нравилась та часть, где Мик подавлен, но заботясь о парне, Йен чувствует сильную близость к нему, и это то, что он пропускал. Вот почему, когда он ложится спать, он рассматривает это как оскорбление. Дэбби думала, что это потому что он не хотел его. Она была права. Что-то меняется, когда звонит Мэнди. Медленно, кожа Микки начинает терять сероватый оттенок, кожа при его блестящих голубых глазах посветлела, снова делая его взгляд живой. Иногда он даже отвечает Дэбби с крошечной улыбкой. Иногда его глаза нежные, когда Йен с ним разговаривает. Он до сих пор трахает незнакомцев, как будто от этого зависит его жизнь, но он не выглядит так, будто он на грани своей кончины, когда возвращается домой. Йен расслабляется, решая, что его бывшему нужно немного больше времени понять, что быть давалкой не выход. Тем временем, Фиона, наконец, звонит. Он не появлялся дома несколько недель, и он даже не уведомил, где он. Он не хочет возвращаться. Он бесстыдно приживается в другом месте, но это единственный шанс, чтобы чего-то добиться. Он не тешит себя иллюзией, что у него был шанс, когда Джером был еще жив. Мэнди снова звонит, а парень спрашивает его о любви. Йен понимает, что любит нового Микки, принимающего душ каждый день, он не боится его причуд или быть с ним. Вполне возможно, что он даже любит его больше чем прежде, но эти изменения со временем приходят к нему. Его душа спокойна, и он понимает, что парень в любой момент может ударить его, он делает это тогда, когда ситуация вынуждает его, вместо того чтобы набрасываться каждый раз, когда ему заблагорассудится. Йен начинает становиться ближе, физически. Он начал в постели, пододвигаясь все ближе, достаточно чтобы чувствовать тепло тела парня. Так близко, что может почувствовать запах кожи Мика, и он не доставляет ему неудобств. В первую ночь Микки отодвигается почти до края кровати, но потом он успокаивается. Они не говорят ему об этом, и Йен пытается игнорировать эрекцию, просыпаясь по утрам рядом с ним. В любой другой ситуации он был бы обеспокоен тем, что это его расстройство шалит, но он знает, что это близость парня заставляет его тело сходить с ума. Йен пытается вставить себя практически во всех аспектах жизни парня снова. Мэнди называет его сумасшедшим, но это не останавливает его от преследования Микки в баре и избиения парня, который пытался трахнуть его бывшего в темной аллее. Который, когда он думает об этом позже, настоящий блядский псих, но это должно сработать, потому что это последний раз, когда Микки идет трахаться с кем-то. Он застает Микки за складыванием вещей Джерома в коробку, спрятав их в одну из комнат, которую никто не использует. Он хочет этого не делать, но когда преподносит мягкую рубашку к лицу, вдыхает ее запах, прежде чем кладет ее с другими вещами. Микки непривычно тих для выходного дня, общаясь с едва заметными кивками. Он не заканчивает ужинать, до того как отправляется спать, и он не принимает душ. Он может утром сходить, но уже сейчас Йен чувствует от него запах пота. Он знает это, потому что вместо того, чтобы лежать на своей части кровати, он лежит на Микки, обхватив его. Микки пытается сдвинуть его, но он меньше, легче, и в неудобной позе. И Йен прижимается к его бледной шее, вдыхая аромат, по которому так сильно скучал. Он впивается своими пальцами в его твердые бицепсы, пока кожа вокруг них не начинает белеть, и парень ворчит от недовольства. Он садится, бедра Мика между его бедрами, стройная задница сдавливает ему пах. Он переворачивается, прежде чем вообще может себя остановить, бедра невольно двигаются, заставляя его член упираться в трусы. Йен хочет эгоистично взять, но на этот раз выбор не за ним, по крайней мере, не совсем. С его позиции он видит идеально бледную спину Микки, и он любуется этой гладкой кожей. На ней нет шрамов, только гладь безупречной кожи с крошечными, светлыми веснушками. Он никогда не наблюдал за этим прежде, но сейчас он проводит по ним пальцами, медленно проскальзывая от верха до низа крепкой спины. Это превращается в своего рода массаж, тело парня плотное и напряженное, поэтому он массирует плечи Микки, на что он начинает расслабляться. Он чувствует, когда парень пытается бороться с этим, нарочно напрягаясь, но это проигрышная борьба с ловкими пальцами Йена, не прекращающими продолжать работать. ―Ты прекрасен, ― достаточно громко шепчет он, чтобы быть услышанным парнем, но достаточно тихо, чтобы не нарушать тишину в комнате. Вот почему она слышит прерывистое дыхание Мика. ―Я всегда думал так, но не было яиц сказать тебе это. Но я говорил другим людям. О парне, который сделал так много для меня, который был так великолепен. О тебе, ― он соприкасается губами с самым большим сбором веснушек. Кожа соленая под его языком, и он хочет поставить засос на бледной плоти. Так он и делает, недолго думая, правильно это или нет, белая кожа быстро превратилась в ярко-красную, он останавливается только тогда, когда уверен, что завтра здесь будет синяк. Микки слегка похудел, но это делает его задницу выглядеть более восхитительнее, когда Йен стягивает плотные черные трусы. Шрам все еще виден, и Йен всегда думал, что это Мик сделал его. Его ошибка, его отметка, его человек. Он чувствуется толстым под его языком, поэтому он смещает свое внимание на более чувствительные места, а именно между бедер. ―Нет, нет, ― мягко говорит Микки, но Йен игнорирует его, язык уже сдавил его маленькое отверстие. Он не сопротивляется долго, быстро позволяя ему углубить нажим в горячее тело Мика. Он слышит прерывистое дыхание парня, его губы припали к отверстию. Микки бесстыдно дрожит, и Йен вознаграждает его одним пальцем, почти без усилий находя слабые места, которые заставляют Мика стонать. Много времени прошло, но он все еще знает, как доставлять парню удовольствие. Он чувствует гордость, палец умело натирает простату Мика, пока его ноги не раздвигаются, очевидно, приглашая парня. Он находит на половину использованный клубничный лубрикант на тумбочке, и он не позволяет себе думать о Джероме, использовавшим его раньше. ―Только не слишком много, ― шепчет парень. Раньше они делали это только слюной, но сейчас Йен знает как лучше. Он все еще выжимает так мало, сколько может, заставляя Микки гореть от желания. Он решает растянуть двумя пальцами тугое отверстие, так медленно, что бедра Мика начинают двигаться, что делает покачивание его задницы соблазнительным. Йен готов на большее, чем просто вставить ему. ―Надень презерватив. Он не хочет это делать. Они никогда не использование его прежде. Это был не всегда умный ход, но они оба любили делать это голыми. Он все еще натягивает его, когда презерватив уже на половину одет. Йен закрывает глаза, когда головка члена проталкивается в тугое кольцо мышц. Он не может дышать, слишком много ощущений. Он никогда себя так хорошо не чувствовал с Джейсоном или с кем-то еще, на секунду Микки сжимается вокруг твердого члена в его заднице. Йен почти полностью выходит, прежде чем снова проскальзывает внутрь, снова и снова, потерянный в стонах своего партнера. Он так сильно впивается в бедра Микки, что чувствует движение костей под его пальцами. Он наклоняется, чтобы снова обхватить парня, их кожа слишком горячая и липкая с испариной, это было бы неприятно, если бы они не были так возбуждены. Он облизывает покрасневшее ухо Мика, прежде чем выпускает поток сладких, неясных обещаний. Парень поворачивает голову, чтобы посмотреть на него, и Йен начинает целовать его пухлые, алые губы. Он пытается быть нежным, но язык Микки встречает его, и он пропадает, глотая каждый звук, который издает парень, пока Йен вколачивается в него. Он тянется к члену Мика, такому твердому и истекающему спермой, кажется, что большее ему и не нужно. Свободная рука находит себя между их телами, один палец проталкивается в уже растянутое отверстие. Микки стонет, все его тело напряжено, растягиваясь по всей кровати. Йен не может сдерживаться и тоже стонет, слишком большое давление вокруг его члена. Он делает еще несколько толчков, прежде чем кончить, прикусывая плечо Мика. Он осторожно выходит, и направляется в ванную комнату, снимая презерватив. Он возвращается с влажным полотенцем, чтобы протереть тело его партнера. Мик не возражает, когда Йен потом ложится рядом с ним. ―Я не могу тебе больше причинять боль, но я могу любить тебя, как любил он. Микки выпускает сдавленный смех перед тем, как прижаться лицом в плечо Йена. После этого парень начинает трястись, и Йену хватает несколько секунд, чтобы понять, что он плачет. Большие, горячие слезы стекают по его коже. Не так он хотел закончить свой второй первый раз, но это не так уж и неожиданно. Он обнимает Микки, пытаясь полностью обхватить парня, защищая его от окружающего мира. Он ожидает, что Мик сделает вид, что ничего не произошло, но когда Йен проснулся, парень делал ему, уже глубокий минет. Таблетки делают его вялым утром, и это послужило причиной тому, почему парню пришлось долго брать в рот, чтобы он проснулся. Это должно быть продолжалось некоторое время, судя по тому, что его член чувствуется твердым и пульсирующим. Губы Мика розовые и припухшие, растянутые до предела. Он начинает делать это энергичней, и Йен на удивление быстро начинает подаваться вперед глотки Микки. ―Хочешь, чтобы я вернул тебе должок? ―Пальцем. Он делает это. Когда они заканчивают, парень садится на живот Йена, лицо лишено эмоций. Некоторое время они просто смотрели друг на друга в тишине. ―Джей думал, что я все еще любил тебя. Он злился на это. ―Это было правдой? ―Я не знаю.***
Йен движется вперед. Он не спрашивает разрешения. Он уезжает на работу, а затем возвращается в покинутый Галлагерский дом. Рядом с ним Дэбби притворяется раздраженной, но он представляет, что видит ее скрытую улыбку. Она даже помогает перенести некоторые вещи в комнату Микки. Потому что именно там он решает спать. И не спрашивает об этом Микки. Он точно не выглядел счастливым с такими новыми переменами, но он легко может выгнать парня. Йен бы не стал бороться, он бы ушел домой, поджав хвост, если бы это произошло. Но Микки лишь пристальным взглядом смотрит на него с голубыми детскими глазами и позволяет Йену любить его тело, когда бы тот не захотел. Йен не уверен, разрешено ли ему уже любить Микки, это то, что они не обсуждают. Он окончил курс и почти сразу находит работу, потому что он обзавелся правильными друзьями во время учебы. Микки позволяет ему делать все, что тот захочет, в качестве награды, и Йен занимает сексом с ним лицом к лицу, долго и медленно, и ужасно приятно. Он не обижается, когда Мик после этого плачет. Каждый раз, когда он возвращается домой с восьми часовой смены, абсолютно измученный, всегда начинает что-то есть. Когда он в настроении, он ест с Дэбби и Микки, а иногда ужин ожидает его в холодильнике. Он встречается с друзьями после работы и не подсчитывает деньги в своем бумажнике, пытаясь решить, может ли он позволить себе два напитка или нет. Он не помнит, как раньше достигал такого уровня стабильности. Он должен был уйти от своей семьи, чтобы, наконец, увидеть, насколько была токсична окружающая среда. Раньше они гордились тем, что были близки, но правда в том, что они плохо влияли друг на друга. Он мог винить Монику или Френка, или Фиону, но, в конце концов, это даже не имеет значения. Он чувствует вину за то, что оставил Лиама, но когда он признается в этом Дэбби, она вздыхает, как будто он говорит что-то смешное. ―Он не твоя ответственность. Ты несешь ответственность только за свою жизнь. И, может быть, Мика, если он позволит тебе, ― говорит она. Это заставляет его чувствовать себя лучше, но это лишь начало. Это не только его проблема. В доме нет ничего, что напоминало бы ему о смерти его брата, но он чувствует, как Джером скрывается где-то в тени, наблюдает за каждым его шагом, ожидая, когда он снова потерпит неудачу. Йен ― солдат, и он не позволит своему больному воображению одержать победу над ним, в конце концов, он узнает, что гораздо сильнее своего расстройства. Он точно не чувствует себя неловко, когда один, но все же предпочитает чтобы кто-то был рядом с ним. На всякий случай. Джером был тем, кто купил этот дом, и Йен знает, что останется здесь, не зависимо от этого, но иногда он не хочет этого. Микки все убрал, но он не выбросит это, и иногда Йен застает его в той комнате, уставившегося на коробки, но он никогда не касается их. Он хочет проникнуть в мозг Мика, изучить каждую мелочь, но его… парень больше никогда не упоминает Джерома. Он начинает покупать всякие вещи, раскладывая по всему дому, делая его своим. Они не дорогие, но, по крайней мере, новые. Спустя годы, он снова не хочет видеть использованные вещи. ―Но я привык к ним, ― говорит Микки полушутя, когда Йен сообщает ему. Это послужило инициативой первой настоящей драки после смерти Джерома, как ни странно, это заставляет Йена чувствовать себя любимым. Ночью они отправляются в бар, возрождать старые дни, в конечном счете, разрождается борьба нескольких парней, которые думали, что могут снять этих два пидора. Конечно, они не соглашаются, и Йен оказывается с разбитой губой, а Микки хромает домой. На следующий день он приобретает новую тумбочку. Он не знает, какое применение найти старой, так как не хочет, чтобы Мик заметил, что он удаляет Джерома из своей жизни. Поэтому он размышляет несколько дней, пока не находит пригодное место для нее. Когда он выдвигает выдвижной ящик, то находит клочок бумаги, на которой были слова «будь хорошим», написанные каракулями. Он не помнит, что это здесь находилось раньше, но опять же его память как всегда подводит его.