Лига Легенд

- Что это с ней? – мне показалось, или в голосе Эш проступило сочувствие к той, кто вообще-то считается её кровницей? - Когда вы сбежали от лекции этого, - кивок в мою сторону, - нам пришлось остаться там и слушать. И если меня он обработал качественно, и, несмотря на раны, я вполне смог уползти, а Волибир используя голову и подтягиваясь на могучей шее, сумел тоже оттуда смыться, то Седжуани слушала всю его болтовню. А ведь после обработки наших ран он устроился рядом на камне и продолжил речь. Вот она сейчас и витает где-то, загруженная его словами. Знаешь, даже ты менее пылкая со своими предложениями мира и равенства. А вот Олаф был точно испуган. Кажется, я слегка перегнул палку, стараясь убедить Седжуани не вставать на путь, сходный с моим. И все же, я надеюсь, что она смогла осмыслить хотя бы треть моей речи, и не наделает глупостей, за которые будет себя потом корить. - Хуже всех было Физзу, он даже уши зажать не мог. – Кивнул на кубик льда Дрейвен, и если Физз там был в прежней позе, то каким-то неизвестным образом лицо его изменило свою гримасу, хотя по идее в толще льда и на это мизерное движение лицевых мышц места не должно быть. Так вот, более страдальческого лица я не видел уже давно! Куда там выражению “мировая скорбь” или “съел лимон”, нет, мало того, что оба выражения словно слились в одно, таким скорбно-сморщившимся было его выражение лица, так еще и уровень выражения обеих эмоций был просто запределен. От постепенно зарождающегося чувства раскаяния меня отвлекло подергивание за рукав, и опустив взгляд я увидел Твича! - Ты-то тут откуда? – вырвалось у нас с Дрейвеном. На что вполне себе способная разговаривать крыса вытащила карту, очертила извилистый путь, явно показывая наше движение, и потом провела когтем прямую линию от Ноксуса до сюда. Судя по всему, это был его путь. - Зачем явился? – осведомился я у информатора. - Информация в обмен на награду. – Прошелестел он. - Держи, тут сотня золотых, а это бутылка редкого крепкого вина. Теперь информация. – Привычно обменял я то, что интересует крысу на интересное уже для меня. Твич шустро забрал причитающееся, оставив меня с запиской в руках… с запиской, что написал мой брат, за день перед отправлением вслед за мной. Как бы мне не хотелось сейчас просто выкинуть её и никогда не узнавать содержимое, я должен был узнать о последних размышлениях моего брата. Медленно развернув бумагу, я углубился в чтение. Что такое меч без руки, которая его держит? Научить человека с мечом убивать очень просто. Гораздо сложнее научить его не убивать. Впервые увидев, как мой брат Ясуо начинает тренировку, я ощутил, что он вдыхает в клинок жизнь одним своим прикосновением. О нем шептались все, его сравнивали с великими мастерами древности. Но чем сильнее он становился, тем больше охватывала его гордыня. Он сделался хвастливым и нетерпеливым; он не обращал внимания на советы учителя и позабыл о терпении. Я боялся, что мой брат слишком далеко отклонился от праведного пути. Я пришел к нему, желая не предупредить, но воззвать к его чести. Я дал ему семя клена - главный символ смирения для всех учеников в нашей школе... но не для Ясуо, который, казалось, забыл о смирении. Семя мало и невзрачно, но если дать ему время для роста, оно явит скрытую внутри красоту. Ясуо принял мой дар и на следующий день согласился стать простым стражником. Я тешил себя надеждой, что он научится терпению и добродетели, которые необходимы каждому воину. Но я ошибался. Сегодня Ясуо совершил измену, убив того, кого поклялся защищать. Он предал свой народ, своих друзей и себя самого. Я боюсь, что сам невольно подтолкнул его на этот темный путь. Но я не могу предаваться сомнениям, я должен нести бремя своего долга. С первыми лучами завтрашнего солнца я отправлюсь на поиски меча без ножен - моего брата Ясуо. Меня уже не сравнить с семенем клена… что же из “него” проросло. Точно не то, чем я мог бы гордиться. Несмотря на желание скомкать и выкинуть листок, или разрезать тот на сотню частей, я аккуратно сложил последнюю память о брате, и убрал в складки моей одежды. Пусть я не убивал старейшину, но мой брат во многом был прав. Тогда я и правда был горд и преисполнен важности с излишним рвением. Будь у меня достаточно смирения, я бы не оставил того, кого должен был защищать, одного, ринувшись очертя голову в гущу сражения. - Меч без ножен, да? – грустно вырвалось у меня. Странно, почему-то щиплет глаза. Мне надо напиться… срочно. - Извините, дальше продолжайте свои обсуждения без меня. Хотя, Дрейвен и Олаф, не хотите немного выпить за мой счет? – невесело усмехаюсь, потрясая своими запасами. На лице Дрейвена явно боролись желание выпивки и нежелание слушать “изливание души одного самурая”, которые он уже ожидал, и второе явно перевесило, так что впервые на моей памяти Блистательный Палач отказался от выпивки. Олаф думал много меньше, и отказался от той, поняв, что мы останемся один на один. Кажется, бесстрашный берсерк немного меня побаивается, как бы абсурдно это не звучало. Отклик на мое предложение пришел с неожиданной стороны. - Ша-башаха! – высказался Гнар. - Ну пошли. – И развернувшись, я с Гнаром отправился в ближайший чахлый лесок, чтобы там расположиться. - Он что, его понимает? – донес до меня ветер голос Олафа. - Ну, это должно было произойти рано или поздно. – Спокойный тон Дрейвена ни с чем не спутать. - Ша-ша, хаб-ха! – вынес предложение Гнар. - Нет, жарить Физза мы не будем, да и вкусной закуской он является только по твоему мнению… к слову, я-то человек, а вот для тебя это будет каннибализм! – ответил своему будущему собутыльнику я. На этой ноте закончился разговор и началась попойка. Жаль, но собутыльник из Гнара оказался никакой. После пятой бутылки он осел прямо под деревом. Правда, еще через три бутылки, выпитых мной уже в одиночестве, его метаболизм сделал свое дело, и тому пришлось лечить похмелье, а после и напиваться по новой. Ох, кому-то завтра будет весело. Вечером мне пришлось оттащить его в палаточный лагерь, и сдать на руки остальных Чемпионов, что-то жарко обсуждающих у костра, а сам я отправился в сделанную для меня палатку. Угу, свою - надпись вывешаная на той “для Похмельного ветра”, намекала чья это палатка лучше иных ориентиров, вот уж пошутили, но за палатку им спасибо. Однако сон не шел, а алкоголь в этот раз не смог заглушить эффекты, или, скорее постэффекты той моей формы и последующих событий. Нет, приступа раскаяния не было, либо его я как раз задавил. Не было и самобичевания, ведь в этот раз я сумел никого не убить. Просто… мне было холодно. Жуткий холод, что словно поднимался изнутри, и невероятно ноющее сердце, того и гляди готовое перестать выполнять свои функции. - Все страдаешь, мой Ясуо? – послышался подобный эху голос от входа в палатку. - Неудачное время ты выбрала, чтобы явиться за мной, Лиссандра. – Даже не смотря на гостью, произнес я, уверенный, что не ошибаюсь, пусть в этот раз я и не ощутил её присутствия. - В этот раз я тут не за уговорами, а лишь собираюсь согреть тебя, забрав твой холод. Уж поверь, мне от него ничего не будет… я холоднее. Я видела твое сражение, мой милый генерал, и оно было прекрасно. Да, я все еще желаю видеть тебя во главе своей армии, и буду желать этого всегда, но пока… оставим уговоры на следующий раз. – Спокойно и размеренно звучал её голос, все больше походя на человеческий. Под конец речи я перевел свой мутный взор на неё, увидев, что та приняла свою нынешнюю человеческую форму. - Каждое столетие ты меняешь свой человеческий облик, скрывая за ним истинную суть, но вечно забываешь его старить, оставаясь вечно молодой. – Вспомнил я особенность Лиссандры, зачем-то произнеся это вслух. - Так даже удобней, ведь не стареющее людское обличие сильнее запоминается, оттеняя меня. – Слегка улыбнулась едва живой улыбкой, в которой чувствовались едва ли тени эмоций, Лиссандра, положив свою руку мне на лоб. Следом за этим ко мне пришло облегчение, терзающие меня ощущения отступили, холод пропал, словно был втянут, а сердце наоборот, стало биться размеренно, словно его кто-то охладил, да и по телу растеклась живительная прохлада. - Вот так, мой милый самурай, постарайся впредь быть сдержанней. Мне, конечно, нравится то твое состояние, но в следующий раз меня может не оказаться рядом, а спонтанный переход явно не идет тебе на пользу, как и столь быстрое возвращение обратно. – Поднимаясь, произнесла собравшаяся уходить Лиссандра. Не знаю, чем я руководствовался, скорей всего, смытые последствия техники перестали сдерживать алкоголь, и тот ударил мне в голову, Но я осторожно схватил кисть руки Лиссандры, не давая ей уйти… и задал самый тупой из всех возможных в этой ситуации вопросов! - Я ведь не меч без ножен? Не кровожадный монстр? – да, наутро мне будет стыдно, но сейчас я говорил искренне… мда, трезвый – плохо, пьяный – вообще капут! - Что ты, по мне, так ты одна из немногих красот, что по недоразумению не относится к царству мерзлоты, но даже так это отнюдь не затмевает твою красоту. – Снова повернулась она ко мне, еще и присев на кровать. - Прошу, побудь рядом еще немного. – А вот за эти слова на утро я себя жутко наказал, не давая самому себе опохмелиться! Но опять же, тогда я был искренен, и действительно страшился остаться один на один со своими мыслями, и был даже рад компании Лиссандры (!). В общем, я реально СИЛЬНО перепил. - Что же ты со мной делаешь, мой милый самурай, ведь я же тебя л… - дослушать Лиссандру мне не удалось, рядом с ней мне и в самом деле было спокойно, и я довольно быстро уснул… настолько, что даже не услышал конец фразы одной особы. А утром я побился головой об ближайшее дерево… нет, сначала я выдохнул, осознав, что рядом со мной её уже нет, а то была такая мысль, а на трезвую голову пребывать рядом с этой особой уже не казалось мне такой хорошей идеей. По мере экзекуции, мне довольный Дрейвен поведал, что половину ночи они, то есть все присутствующие тут Чемпионы, развлекались, сражаясь с ледяными тварями на другом конце лагеря. Понятно, значит, Лиссандра организовала себе прикрытие. Ну да, эта особа редко бывает неподготовленной, а второго дна в её действиях нет только в одном случае (как утверждают знакомые мне Чемпионы), в том, когда это касается меня. Как однажды пошутил Тимо, у неё при виде меня мозги отшибает. После этого один комок шерсти куда-то пропал на неделю, и по возвращении уже никогда не шутил над Лиссандрой и всячески ту избегал. Ну а теперь, терпи Ясуо, ты заслужил… а вот Гнару можно и дать вина для опохмела.