«Путь найди во мгле»

      Мы прошли пешком уже километра два, без остановок, а дома видно всё не было. Сиерра рассказывала о том, каким интересным способом она поступила на курсы начинающих ловцов нечисти, мы много смеялись и иногда обходили вокруг стволов особо толстых деревьев, чтобы посмотреть, нет ли на них записки.       — Ты уверена, что слендер не хотел нас запутать, указав неверную стрелку? — с ноткой разочарования в голосе спросила я.       — Нет, а зачем ему это надо? Он же наверняка хочет заманить как можно больше людей к себе в лес, а дом жителя — это прекрасная идея. — уверенно ответила девочка.       — Ну да, логично… Как думаешь, они знакомы?       — Думаю нет, хотя, нигде об этом точно не говорится. Но я точно знаю, что у них разные цели. Жилец ждёт рассвета и, в общем то, не приносит в этот мир ни вреда ни пользы. С другой стороны, он же не виноват, что не может больше выбраться из леса? Ну, а слендер просто заманивает людей, особенно детей, в лес, и там убивает их. — голос Сиерры был подозрительно спокоен.       — Убивает?! — мои зрачки округлились.       — Да нет, просто пугает. Это так, легенда. — я выдохнула.       Из за крон елей выглянула деревянная крыша. Мы остановились и с минуту приглядывались, пытаясь понять, не глюки ли это. Мы подошли чуть ближе. Уверенный настрой Сиерры, кажется, не изменился, а вот меня сейчас стал пробирать страх. А что, если мы тоже не сможем выбраться? Да нет, бред какой-то. Наверняка это просто обычный дом с обычным жильцом, которому по ночам видятся какие-то призраки. Думаю, бояться нечего, — пыталась переубедить я себя. Мы подошли к крыльцу. Обыкновенное крыльцо, крашеные в бордово-коричневый доски, а окон от сюда не видно.       Я постучалась в дверь и застыла в ожидании. «Давай камеру» — напомнила мне Сиерра. Я достала небольшую бирюзовую видеокамеру, включила, и протянула ей. Та нажала на кнопку и запись началась: она сначала навела камеру на дверь, а затем на меня:       — Мы уже на месте, если ничего не перепутали, то это и есть дом жильца. Пока нам никто не открывает. — начала я и постучала ещё два раза.       На этот раз дверь скрипнула и медленно отворилась. На пороге стоял мужчина небольшого роста, возможно даже ниже меня, с рыжими негустыми волосами и залысинами на висках. Глаза у него были огромные, сильно отёкшие и потрескавшиеся, с большими синяками под глазами, судя по которым можно было понять, что он либо очень мало спит, либо не спит вообще. Он был одет в чуть грязноватую длинную белую ночную рубашку, на шее был полосатый шарфик, а в руках держал подсвечник со свечой, которая почти не давала света и в принципе была практически бесполезна. Свет в комнате явно был выключен. Сиерра перевела на него камеру, но он просто молчал.       — Э-э, — запнулась я, ожидая увидеть совсем другого персонажа, боле здорового и приближённого к реальности. Этот же скорее плавал где-то в своём мире страхов, и был похож на того, кто только что выписался из психушки, — Здравствуйте. Я Элена, это Сиерра. Вы не против, если мы возьмём у вас небольшое интервью?       — Проходите. — голос его оказался довольно милым, даже немного детским и быстро тараторящим. Мы прошли внутрь. Стены в комнате были достаточно грязными, мебели было минимум, лишь одна кровать, на которую мы сели, и та громко скрипнула. В комнате была дверь, которая, судя по всему, вела в соседнюю комнату.       — Снаружи ваш дом кажется очень и очень большим. Это действительно так, или обман зрения? — сразу же решила спросить я. Сиерра присела рядом со мной и в камеру показала незамысловатую комнату.       — Это огромный дом. В нём десятки комнат. Я давно уже в них не заглядываю. — ответил Жилец и показательно осмотрелся.       — Мы бы хотели так же узнать немного больше о вас и о ваших ночных кошмарах. Все те Гости, которые приходят к вам ночью… Они настоящие, или это просто ведения на почве каких-то определённых расстройств? — Спросила я, подумав, что не нужно было спрашивать так на прямую, но уже ничего не исправить.       — Я устал и страдаю бессонницей, и в темноте мне всё чаще мерещится странное. Я не знаю, где сон, а где реальность, где видения, а где настоящие Гости. Иногда мне мерещатся вещи, которых просто не может быть. Я порой даже вижу на небе новые звёзды. Но я не отмечаю этого в рапортах и архивах. Просто депрессия… Или, может быть, я даже болен. Говорят, это называется дрёмой и приводит к сомнамбулизму*, это пройдёт. — он запнулся и встал с кровати, — Но кошмары всегда исчезают к утру. Долго ли ещё до рассвета?       Он спросил об этом не у нас: он обратился к приоткрытому окну, а точнее, к полу месяцу, висящему над лесом, как большой кусок люминесцентного сыра, освещающий редкие кроны елей.       — Нужно совершить ночной обход. Заглянуть в каждую комнату, проверить, не пришли ли ещё Гости.       Мы молча прошли в соседнюю комнату, в которой находился большой оранжевый, потускневший от времени, телескоп, состоящий из очень сложной конструкции, видимо, для более точного измерения звёзд.       — Зачем вам телескоп? — тихо и осторожно спросила я, так как мне казалось, что если говорить громче, то Гости могут нас заметить. Кто знает, вдруг, они уже здесь?       — Я миролог, как и мои предки. Изучаю мир, и всё, что с ним связано: беру пробы почвы каждый день, прогнозирую погоду, изучаю ночное небо и записываю свои наблюдения в мой дневник. Правда, он потерялся… Этот дом служит уже трём поколениям и жильём и лабораторией.       Мы поднялись наверх в квадратный проём в потолке по хлипкой лестнице и оказались на втором этаже. Жилец привстал на носочки и попытался включить лампочку, подвешенную к потолку, пока Сиерра рукой нащупала граммофон, стоящий на тумбочке, и провела рукой по его диску, смахнув пыль. Свет включился, а в граммофоне заиграла композиция «People like you». Сиерра от неожиданности резко отпрыгнула назад, испугавшись, как тот заиграл сам собой. Мы переглянулись, но Жильца, похоже, ничуть это не удивило и он даже не обратил внимание. Видимо, в этом доме уже что только не происходило, если такие, пусть даже незначительные, мистические случаи не вызывают никакой реакции.       — Теперь подождать, чтобы глаза привыкли. — сказал Жилец в пустоту и подошёл к круглым часам, которые стояли на тумбочке. Он перевёл стрелки часов с 3:00 ночи до 4:00, — Вот так, время можно и поторопить. Если утро ко мне не идёт, я сам до него дотянусь.       В воздухе запахло воском от свечки, что придало какого-то странного уюта, граничащего со страхом. Такого я ещё никогда не испытывала. За окном послышался шум ветра и скрежет, чуть погодя, появился стук, будто кто-то просился войти. Эти звуки напрягли нас троих, и я непроизвольно сделала шаг назад. Жилец заглянул в тёмное окно и передёрнулся от холода, проникшего через открытую створку в комнату. Я почувствовала чьё-то присутствие, будто кто-то наблюдал за нами, подстерегая момент, как вдруг послышался вздох: я не поняла, чей.       — Кто это сейчас вздохнул? Тут кто-то есть?.. Не стоило включать свет, что-то там было не так! Воообще в этом доме всё не так. Опять по другому. Это ничего, до утра осталось совсем немного, главное — дожить до рассвета. — он говорил быстро, сбивчиво и непонятно, иногда мне казалось, что он бредит.       Откуда-то послышался нежный женский голос:       — Подожди… — он говорил ровно и медленно. Мы резко оглянулись. — Прислушайся… Присмотрись…       По правде говоря, именно это мы и сделали, а Жилец быстро выключил свет и прислонился к стенке.       — Главное — дотерпеть до рассвета. Рассвет расставит всё по своим местам. — крепко зажмурившись, объяснил он.       — Присмотрись… — и снова тот голос.       — Может, показалось?       — Может, у нас общие галлюцинации? Такое бывает. — предположила Сиерра чересчур громко, и в воздухе послышалось дуновение ветра и более настойчивые стуки в дверь. Мне казалось, что я схожу с ума.       — Оно уже знает, где ты… — этот завораживающий голос будто эхом отдавался у меня в голове, особенно пугала такая формулировка и чувство неизвестности.       — Оно сидит там?! — тихо спросил Жилец, указав на дверь тумбочки, которая со скрипом приоткрылась, но внутри была лишь пугающая темнота. За окном грянул гром и послышался частый стук капель по стеклу. Было видно, как от сильного ветра колышутся верхушки деревьев, чуть ли не выдирая их из земли с корнями.       — Дождь пошёл. — сказал Жилец, — Надо спрятаться! Не знаю, почему, но надо спрятаться. Скорее.       И вновь послышался женский голос, только сейчас он казался монотоннее и громче: «Не включайте пока свет…».       Мы осторожно, не привлекая внимания, прошли в первую комнату, Сиерра, часто дыша, села на кровать и накрылась одеялом с головой, Жилец включил длинную керосиновую лампу и взял её в руки, а я от страха стала как вкопанная и не смогла пошевелиться.       — Я поднимусь наверх, нужно включить свет и осмотреться. — дрожащим голосом произнёс Жилец, закрыл входную дверь на засов и вышел из комнаты, закрыв на собой дверь, я не знала, куда деться от страха. В дверь до сих пор скребли снаружи, рефлекторный ступор прошёл, и я как с цепи сорвалась.       — Сиерра, подожди здесь! — крикнула я ей, выбегая из комнаты. — Я сейчас вернусь! Наверное…