Целый мир для двоих

      Пришла в себя она на удивление быстро. И что более удивительно не стала настаивать на продолжение, а сфокусировав свое зрение, произнесла: — Поспи со мной.       Собираясь, кажется, уснуть прямо здесь на его кровати. И что-то подсказывало парню не собираясь отпускать его. Так что спать на полу ему точно не придется, а вот обнимать ее придется однозначно. Криво улыбнувшись от этой мысли, он прилег рядом с ней. И вскоре ощутил, как она стала засыпать, а вскоре и совсем заснула. Незаметно для себя и сам парень погрузился в сон.       А утром, едва наступило шесть утра, и солнце только начало всходить, Тацуя открыл глаза, и как бы ему не хотелось, стоило разбудить Миюки и поговорить, а затем отправляться на тренировку. — Миюки, проснись.       Нежно проведя рукой по ее щеке и заставив ее открыть глаза, проговорил он улыбаясь. — Доброе утро, онии-сама!       По привычке произнесла она, и только сейчас сообразила. где она и в чем одета. Покраснев, но, не дернувшись, сестренка опустила глаза. — Значит, это был не сон!       А его затопили искренние и нескончаемые чувства радости, счастья и удовольствия. — К сожалению или счастью, нет. И как смотрю, извиняться не стоит мне? — Конечно, нет, я так рада!       Подскочив и не смотря на свою наготу прижимаясь к нему своей грудью, произнесла Миюки. — Миюки, ты ведь понимаешь, что пока повторять мы не будем. Мы спешим! Но я вчера был счастлив и если ты не перестанешь прижиматься и не оденешься, мы сегодня никуда не уйдем       Снова ухмыльнувшись или слегка улыбнувшись, произнес он. С ней он, действительно, оживал и ему это нравилось. А потому даже, когда она так прижималась, он только держал ее в объятиях и ничего не делал. — Я люблю тебя, брат. — И я тебя, сестренка. Но то, что было ночью надо на время забыть. Прошу тебя, я желаю тебя, но это неправильно.       Переходя на просящий тон, произнес Тацуя, мягко ее, отстраняя и не глядя на ее грудь, желая развернуться. Вот только так просто дать ему сбежать она точно не собиралась. И позволив ему отстраниться, произнесла: — Брат!       Заставляя его по привычке повернуться и в этот момент, намеренно вставая на кровати, так чтобы его взгляд коснулся ее груди. А когда увидела, как он вздрогнул, добавила: — Тебе нравится моя грудь? Так почему ты не хочешь вновь ее потрогать, не хочешь на нее смотреть?       Не в силах оторвать взгляд от ее белоснежной кожи, от ее уже твердых сосков, он только и смог произнести скорбно со вселенской грустью на лице: — Миюки, я ведь просил!       Но когда это было в последний раз, чтобы его сестра послушалась его, когда знала, что его просьбы не искренние. Она хорошо знала своего брата и слушалась его только тогда, когда и он был честен с ней и с собой. И если ему грозила опасность, и она могла помочь, даже не смотря на его запрет, она бы все равно бросилась его спасать. И сам парень это прекрасно знал. А потому нечего было даже надеяться, чтобы сейчас она послушалась его, когда он и сам понимал, что не желает прерывать столь восхитительный момент. И снова проиграв самому себе, он не говоря больше ни слова, впился губами в ее сосочек. Сразу вызывая у девушки судорожный вздох. И не останавливаясь, даже когда ее руки прижали его голову к ее груди, начиная посасывать его, теребя второй своей рукой. И лишь наигравшись с первым, переключил внимание на второй, целуя теперь его и произнося в перерывах между ними: — Миюки, что ты со мной делаешь!       Впервые он не пошел на тренировку, и успокоился только минут через десять, хотя так и не спустился ниже. И хотя девушка не испытала оргазм, но была уже в таком состоянии, что и не думала сопротивляться. И лишь только тогда он и смог с ней закончить. — Если ты еще раз так сделаешь, мне придется тебя наказать. Больше я не поддамся на твои провокации, Миюки!       Та лишь довольно улыбнувшись, быстро стала собираться, проказливо высунув язычок. — Онии-сама, я исправлюсь. Извини!       Вот только оба прекрасно знали, что не желай он этого сам ничего бы у нее не вышло. И сердиться на нее просто не за что. Они давно понимали друг друга с полслова, с полувзгляда и никогда не умели врать тому, той, с кем их связала жизнь.       Улыбнувшись, он вышел из комнаты, решая быстро перекусить, раз уже на серьезную еду нет времени. И даже не смотря на то, что Миюки прекрасно знала об этом факте, впервые, девушка только слегка смутилась. Как не посмотри, она была довольна произошедшим, и ничуть не жалела о прошедшем. Быстро перекусив бутербродами, которые Миюки помогла ему приготовить и сделала их также на обед, брат и сестра направились в школу. Идя рядом и, как ни в чем не бывало, общаясь между собой, они смогли произвести впечатление совершено обычных родственников и запутать всех, включая Хоноку и Эрику, которых встретили позже. Так что о той буре, что творилась в их душах не смог понять никто, кроме одной Шидзуки. И хотя Хонока всегда смотрела на Тацую, ей не хватало проницательности ее подруги. А Эрика хотя и была мечницей не знала на что обращать внимания. Так что, когда брат и сестра начали вести себя, немного неловко сидя рядом и глядя друг на друга, девушка стала еще более внимательно к ним приглядываться. И последней проверкой стал вопрос: — Миюки, Тацуя, у вас все в порядке?       И хотя оба не показали ни единой эмоции то, как замешкалась его сестра и его бесстрастное лицо (иногда лучше показать хоть какую-то эмоцию, чем сохранять холодное выражение) сказали ей о многом. И когда на последней перемене к нему подошла Шидзука, он уже ничему не удивлялся и вместо приветствия сказал: — Значит поняла?!       Не спрашивая, но утверждая и получив подтвердительный кивок, продолжил: — Вчера мы выпили лишнего! И хотя ничего из того, что могло произойти, не было… — Что-то все равно случилось…       Закончила она, перебивая его и спрашивая: — Так что?       Отведя взгляд, он на секунду даже засомневался, даже слегка засмущавшись. И такая его реакция удивила девушку даже больше, чем все предыдущие. Но переспрашивать или как-то это комментировать она не стала. — Я разошелся и довел ее губами и пальцами до оргазма       Это было прямым попаданием. Покраснев, не понимая, как такое могло произойти, Шидзука на миг даже почувствовала себя преданной, но затем, быстро взяв себя в руки, хотела возмутиться, высказаться. Но вновь увидев его взгляд, в очередной раз стала успокаиваться. И лишь через минуту придя в себя, произнесла: — Это было неожиданно.       Вновь показав свою фирменную усмешку, парень подошел к подруге. И убедившись, что в этой части коридора их никто не видит, взял ее за руку. Не зря же он отвел ее сюда, когда заметил, как она, отделившись от девушек, целенаправленно пошла к нему. — И хорошо, что только так, и в данном случае вина полностью на мне.       Не одернув руку, а тепло, улыбнувшись, она сжала ее своей второй рукой, успокаивая: — И все равно ты всегда можешь на меня рассчитывать. Но что теперь будешь делать? — Способ есть. Но даже тебе я не уверен, стоит ли знать. Надеюсь, ты простишь меня? — За то, что было или за то, что будет?       И сама же ответила, не дожидаясь его слов и смотря с теплотой на него: — Я рада за вас. Миюки ведь моя подруга и я никогда не считала, что мы будем с тобой вместе. Насчет того, что будет…       Но договорить не смогла. Ее рот закрыли губы Тацуи, но не для того, чтобы поцеловать, а для того, чтобы именно остановить ее и закрыть ее ротик. — Именно поэтому прости. Но я не хотел бы, чтобы так было и в тоже время то, что я задумал, может помочь нам всем. Хорошо подумай если дело только в том, что они твои подруги, то я расскажу тебе о том, какие у меня планы. Подумай       И не дожидаясь ответа, направился в сторону класса, оставляя ее одну. Вечером, придя домой, Тацуя снова обратился к сестре, решив перед игрой кое-что прояснить: — Надеюсь, ты понимаешь, что я сожалею., но не могу винить тебя! И все будет по-прежнему? Я не готов еще к переменам!       Последнее время, находясь рядом с сестрой, он чувствовал себя не уверенно, и это было плохо. Ему следовало либо принять эти свои чувства, либо научиться себя контролировать еще больше. И никто не мог ему помочь в этом не легком деле, разве, что сестра. И сейчас, смотря на нее, парень всей душой желал только одного — чтобы она правильно поняла и приняла его чувства. Но то ли она его не услышала, то ли услышав, решила по своему, но встав из-за стола (они ужинали в этот момент) подошла к нему. — Онии-сама, какое бы ты решение не принял бы я приму его, я знаю, что ты сожалеешь, но не хочу также, как и ты спешить.       Улыбнувшись своему брату, она как всегда в последнее время, нагло села ему на колени, смотря в его глаза. — Не буду скрывать, наверное, я боюсь, продолжения и в тоже время жажду этого.       А когда он ее обнял за талию, девушка положила свою голову ему на плечо и закрыла глаза. — Я рад. Тогда ужинаем, делаем быстро уроки и в игру?       Не поясняя, что имел в виду под словами «я рад» и мягко спуская ее со своих колен, он улыбнулся, вставая следом. — Хорошо, брат. Я люблю тебя!       И конечно он это и так знал, но такое ее поведение сильно отличалось от ее предыдущего, и парень не знал, как на это реагировать. Но, все-таки, ответил: — И я тебя Миюки!       На этом разговор был окончен и каждый приступил к своим делам.       А вечером, как это уже было заведено, они вместе вошли в игру. Сегодня предстояло пройти не малое расстояние и уже завтра прийти в город Туоин, в котором отчего-то и будет продолжение турнира. И в который пребудут участники еще из четырех городов. До пятого. Появившись в трактире, где совсем недавно они еще пили, они обнаружили о чем-то разговаривающих Лео и Эрику. И на удивление спокойно говорящих. — … ты считаешь, что у нас есть соперники? — А ты что думаешь, мы и дальше сможем продвигаться легко?       Или Сиросэнси ошибся и хотя это не было спором, все равно их извечное противостояние наблюдалось все равно. — Приветствую!       Подходя к ним поздоровался он, тогда как Миюки просто кивнула головой. — Привет — Здорово!       Выкрикнули они почти одновременно и почти одновременно посмотрели друг на друга с раздражением. — А вы как обычно гавкаетесь!       С улыбкой заметил он. — Неправда! Разве что только он гавкает! — Ах ты… Я что похож на кобеля?! — Конечно, такой же здоровый, блохастый и заросший       Но говорила без злости и агрессии, по крайней мере, внешне. Вот только Джо уже было все равно, с какими эмоциями она его оскорбляла (хотя никако оскорбления то и не было) Так что Тацуе ничего не оставалось кроме как направить всю ее агрессию на себя, произнеся: — Если он кобель, но вы оба сейчас гавкаетесь, то тогда Ханами…       И замолчав, с улыбкой посмотрел на Эрику, что прекрасно слышала его слова и сразу вспыхнула! — Тацуя, ты достал!       И хотя в Японии это слово не имело матерное значение, все равно когда тебя сравнивают с особью женского пола, причем собакой, приятного мало. Вот и вспылила она, забыв даже, что не стоит говорить настоящие имена. Но на это Тацуя только рассмеялся. А девушка, еще раз посмотрев на них, гордо развернувшись, пошла и села за стол. — Брат, ты злой!       Снова сказала очевидное Юки.       Разговор утих сам, до тех пор, пока не стали появляться девушки и Микихико, и хотя Эрика все еще делала вид, что не разговаривает с этими злыми и наглыми друзьями атмосфера стала лучше. И вскоре они смеялись и шутили. А когда решили идти из города и прошли ворота, все обиды были забыты. Их путешествие в бывший родной город Мононоке начинался. — Будешь снова нашим гидом? — Я не так много там был, и вы уже тоже его видели. Но я постараюсь!       Идя рядом с Огавой, произнес парень. — Да расслабься, сами так сами. Верно, Сиросэнси?       Усмехнулся Джо, как это не удивительно держась рядом с Эрикой, видимо по причине наиболее рационального расположения во время похода. Возглавлял шествие Сиросэнси Юки и Юмэ. Рядом с Хонокой (Юмэ) шла Химитсу, позади них шли Джо и Ханами. В самом конце Мононоке и Огава. И предстояло им идти еще больше четырех часов.